Хорошо хоть погода их не подвела. День выдался на редкость сухим и солнечным.
Точно в такой же лучезарный день в ее жизнь вошла Элда Регина де Мелло…
Робер говорил ей, что семья Карлоса очень богата. Брат не поленился даже перечислить собственность, которой они владели, когда его все сильнее стали беспокоить отношения друга с сестрой. Но все было напрасно.
Хотя Присцилла проводила все время с Карлосом, его богатство как бы не касалось ее. Да и он не демонстрировал его. Катер, который он нанял, когда они плавали вниз по Ориноко, скорее напоминал допотопную посудину начала века, чем роскошное современное судно для увеселительных путешествий. Его квартира была комфортабельной, но в ней не было ничего, что можно было бы назвать вопиющим о роскоши. Так продолжалось до тех пор, пока она не открыла дверь женщине, которая представилась матерью Карлоса Рикардо де Мелло.
Вот тогда она поняла, что значит выставлять напоказ богатство. Красиво причесанные черные с легкой сединой волосы. Костюм густого красного цвета, изящно отделанный черным, – совершенное произведение «от кутюр». Элегантные туфли и сумочка ручной работы вторили цветам костюма. Знакомая с ювелирными изделиями, выставлявшимися в салонах Каракаса, Присцилла сразу узнала в потрясающем гарнитуре, состоящем из колье и серег, произведение всемирно известной фирмы Тиффани. Винно-красные рубины в оправе из золота стоили целое состояние. Кольца на холеных руках были им под стать.
Присцилла сразу почувствовала себя уличным бродяжкой в своем просторном хлопковом платье на пуговицах по всей длине, созданном скорее, чтобы прятать в складках сумочку путешественника для денег и паспорт, а не подчеркивать фигуру. На ногах у нее были босоножки, удобные для ходьбы. Однако до сего момента Присцилла считала, что выглядит хорошо, несмотря на то что в ее гардеробе не было туалетов от известных модельеров. Да и Карлос никогда не делал ей критических замечаний, заявляя, что больше всего она ему нравится обнаженной…
Лимузин с шофером, в котором ее везли, привел Присциллу в еще большее смущение. Расстояние, которое они проехали, вполне можно было пройти пешком – всего пара кварталов. Но она моментально поняла, что ходить пешком по улицам вместе с обычными людьми – вещь, абсолютно недопустимая в мире Элды Регины де Мелло.
Огромные чугунные ворота открывались на полукруглую подъездную аллею. Впечатляющий портик изящных пропорций украшал вход в дом, который и домом-то в обычном смысле этого слова назвать было трудно.
По-видимому, невозможно будет объяснить Карлосу, который вырос в нем, каким потрясением стал для нее этот дом, фактически дворец, с почти бесстыдной демонстрацией богатства в каждой комнате. Современная мебель из дерева редких пород, стекла и хрома соседствовала с антиквариатом, достойным музеев. Бальный зал напоминал своей невероятной роскошью залы королевских дворцов Франции времен Людовика XIV.
Едва переступив порог фамильного особняка де Мелло, Присцилла осознала всю неуместность своего пребывания в таком месте.
Естественно, хозяйка дома была слишком хорошо воспитана, чтобы сказать это прямо, да ей и не нужно было ничего говорить. Показывая фамильные ценности и портреты предков, перечисляя, чего достигли поколения де Мелло в Венесуэле, она тонко давала понять гостье, что на Карлосе лежит ответственность преумножать наследство, постичь размеры которого не дано никакому иностранцу…
Рядом с ней Карлос, долго пребывавший в напряженной неподвижности, шевельнулся и поднял руку в нетерпеливом жесте.
– Итак, скажи мне, какое суждение ты вынесла… о моей «настоящей» жизни?
Присцилла вздохнула, устав от его настойчивости.
– Ты знаешь о ней больше, чем я, Карлос.
– Да, должно быть, экскурсия по мавзолею с сопровождением стала для тебя большим испытанием, – продолжал он с сарказмом. – Портреты предков, развешанные по стенам, сокровища, собранные за века с помощью грабежей и эксплуатации, хвастливо выставлены напоказ. О, я уверен, мать ничего не утаила от тебя.
Неуважительный тон задел Присциллу. Она строго взглянула на Карлоса.
– Ты не ценишь то, что принадлежит тебе?
В глазах его блеснула насмешка.
– Отчего же, это стоит очень дорого. Была ли с вами Марсия на этой экскурсии?
– Нет.
Присцилла не удержалась от тяжелого вздоха, когда в ее памяти всплыло воспоминание – Марсия в эффектном шелковом платье цвета осенних листьев, выгодно оттенявшем ее чудесную матовую смуглость, с водопадом блестящих вьющихся черных волос и темными бархатными глазами. Изящные золотые цепочки, филигрань золотых сережек добавляли к ее трепетной юности налет богатства и красноречиво свидетельствовали о ее принадлежности к тому же миру, в котором обитали и де Мелло.
– Марсия появилась около полудня, – добавила Присцилла, предвидя следующий вопрос и решив как можно полнее удовлетворить любопытство Карлоса, чтобы навсегда покончить с этим.
– Тебя представили ей как мою тайную любовницу?
От этих слов Присциллу бросило в жар, щеки и шея у нее покраснели. Она покачала головой, пытаясь справиться с болезненной реакцией.
– Твоя мать повела себя очень тактично. Рассказала о твоей дружбе с Робером и представила меня как его сестру, задержавшуюся проездом в Каракасе.
– Очень тактично! – насмешливо фыркнул Карлос. – Говорилось это для тебя, а не для Марсии. Кто, по-твоему, был на самом деле инициатором всей этой интриги? Кто столь настойчиво стремился выжить тебя из моей жизни?
Неужели это правда? Но даже если это так, разве у Марсии не было веского основания желать избавиться от женщины, делившей с Карлосом постель. Должно быть, ее гордость была уязвлена, когда, вернувшись из путешествия по Италии, она узнала, что нареченный изменяет ей с другой женщиной. Хотя ее высказывания за столом об их с Карлосом совместном будущем звучали естественно и бесхитростно.
Правда, сейчас уже было невозможно утверждать, как все выглядело на самом деле. Однако от милого девичьего щебетания интерес у Присциллы пропал – и не только к еде, но к жизни с Карлосом… Хотелось только одного – улететь ближайшим рейсом домой, в Канаду. И еще пришло понимание, что с этими людьми у нее нет ничего общего и никогда не будет.
Присцилла помнила, как неподвижно уставилась на стоявшее в центре стола волшебное по красоте произведение искусства – серебряный рог изобилия. На редкость символично! Из него вперемежку с серебряными цветами и фруктами каскадом спускались живые красные розы. Эффект сногсшибательного великолепия в сочетании с удушливым ароматом. Красные розы – символ любви… С тех пор Присцилла возненавидела красные розы.
– Было у Марсии кольцо на среднем пальце левой руки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Точно в такой же лучезарный день в ее жизнь вошла Элда Регина де Мелло…
Робер говорил ей, что семья Карлоса очень богата. Брат не поленился даже перечислить собственность, которой они владели, когда его все сильнее стали беспокоить отношения друга с сестрой. Но все было напрасно.
Хотя Присцилла проводила все время с Карлосом, его богатство как бы не касалось ее. Да и он не демонстрировал его. Катер, который он нанял, когда они плавали вниз по Ориноко, скорее напоминал допотопную посудину начала века, чем роскошное современное судно для увеселительных путешествий. Его квартира была комфортабельной, но в ней не было ничего, что можно было бы назвать вопиющим о роскоши. Так продолжалось до тех пор, пока она не открыла дверь женщине, которая представилась матерью Карлоса Рикардо де Мелло.
Вот тогда она поняла, что значит выставлять напоказ богатство. Красиво причесанные черные с легкой сединой волосы. Костюм густого красного цвета, изящно отделанный черным, – совершенное произведение «от кутюр». Элегантные туфли и сумочка ручной работы вторили цветам костюма. Знакомая с ювелирными изделиями, выставлявшимися в салонах Каракаса, Присцилла сразу узнала в потрясающем гарнитуре, состоящем из колье и серег, произведение всемирно известной фирмы Тиффани. Винно-красные рубины в оправе из золота стоили целое состояние. Кольца на холеных руках были им под стать.
Присцилла сразу почувствовала себя уличным бродяжкой в своем просторном хлопковом платье на пуговицах по всей длине, созданном скорее, чтобы прятать в складках сумочку путешественника для денег и паспорт, а не подчеркивать фигуру. На ногах у нее были босоножки, удобные для ходьбы. Однако до сего момента Присцилла считала, что выглядит хорошо, несмотря на то что в ее гардеробе не было туалетов от известных модельеров. Да и Карлос никогда не делал ей критических замечаний, заявляя, что больше всего она ему нравится обнаженной…
Лимузин с шофером, в котором ее везли, привел Присциллу в еще большее смущение. Расстояние, которое они проехали, вполне можно было пройти пешком – всего пара кварталов. Но она моментально поняла, что ходить пешком по улицам вместе с обычными людьми – вещь, абсолютно недопустимая в мире Элды Регины де Мелло.
Огромные чугунные ворота открывались на полукруглую подъездную аллею. Впечатляющий портик изящных пропорций украшал вход в дом, который и домом-то в обычном смысле этого слова назвать было трудно.
По-видимому, невозможно будет объяснить Карлосу, который вырос в нем, каким потрясением стал для нее этот дом, фактически дворец, с почти бесстыдной демонстрацией богатства в каждой комнате. Современная мебель из дерева редких пород, стекла и хрома соседствовала с антиквариатом, достойным музеев. Бальный зал напоминал своей невероятной роскошью залы королевских дворцов Франции времен Людовика XIV.
Едва переступив порог фамильного особняка де Мелло, Присцилла осознала всю неуместность своего пребывания в таком месте.
Естественно, хозяйка дома была слишком хорошо воспитана, чтобы сказать это прямо, да ей и не нужно было ничего говорить. Показывая фамильные ценности и портреты предков, перечисляя, чего достигли поколения де Мелло в Венесуэле, она тонко давала понять гостье, что на Карлосе лежит ответственность преумножать наследство, постичь размеры которого не дано никакому иностранцу…
Рядом с ней Карлос, долго пребывавший в напряженной неподвижности, шевельнулся и поднял руку в нетерпеливом жесте.
– Итак, скажи мне, какое суждение ты вынесла… о моей «настоящей» жизни?
Присцилла вздохнула, устав от его настойчивости.
– Ты знаешь о ней больше, чем я, Карлос.
– Да, должно быть, экскурсия по мавзолею с сопровождением стала для тебя большим испытанием, – продолжал он с сарказмом. – Портреты предков, развешанные по стенам, сокровища, собранные за века с помощью грабежей и эксплуатации, хвастливо выставлены напоказ. О, я уверен, мать ничего не утаила от тебя.
Неуважительный тон задел Присциллу. Она строго взглянула на Карлоса.
– Ты не ценишь то, что принадлежит тебе?
В глазах его блеснула насмешка.
– Отчего же, это стоит очень дорого. Была ли с вами Марсия на этой экскурсии?
– Нет.
Присцилла не удержалась от тяжелого вздоха, когда в ее памяти всплыло воспоминание – Марсия в эффектном шелковом платье цвета осенних листьев, выгодно оттенявшем ее чудесную матовую смуглость, с водопадом блестящих вьющихся черных волос и темными бархатными глазами. Изящные золотые цепочки, филигрань золотых сережек добавляли к ее трепетной юности налет богатства и красноречиво свидетельствовали о ее принадлежности к тому же миру, в котором обитали и де Мелло.
– Марсия появилась около полудня, – добавила Присцилла, предвидя следующий вопрос и решив как можно полнее удовлетворить любопытство Карлоса, чтобы навсегда покончить с этим.
– Тебя представили ей как мою тайную любовницу?
От этих слов Присциллу бросило в жар, щеки и шея у нее покраснели. Она покачала головой, пытаясь справиться с болезненной реакцией.
– Твоя мать повела себя очень тактично. Рассказала о твоей дружбе с Робером и представила меня как его сестру, задержавшуюся проездом в Каракасе.
– Очень тактично! – насмешливо фыркнул Карлос. – Говорилось это для тебя, а не для Марсии. Кто, по-твоему, был на самом деле инициатором всей этой интриги? Кто столь настойчиво стремился выжить тебя из моей жизни?
Неужели это правда? Но даже если это так, разве у Марсии не было веского основания желать избавиться от женщины, делившей с Карлосом постель. Должно быть, ее гордость была уязвлена, когда, вернувшись из путешествия по Италии, она узнала, что нареченный изменяет ей с другой женщиной. Хотя ее высказывания за столом об их с Карлосом совместном будущем звучали естественно и бесхитростно.
Правда, сейчас уже было невозможно утверждать, как все выглядело на самом деле. Однако от милого девичьего щебетания интерес у Присциллы пропал – и не только к еде, но к жизни с Карлосом… Хотелось только одного – улететь ближайшим рейсом домой, в Канаду. И еще пришло понимание, что с этими людьми у нее нет ничего общего и никогда не будет.
Присцилла помнила, как неподвижно уставилась на стоявшее в центре стола волшебное по красоте произведение искусства – серебряный рог изобилия. На редкость символично! Из него вперемежку с серебряными цветами и фруктами каскадом спускались живые красные розы. Эффект сногсшибательного великолепия в сочетании с удушливым ароматом. Красные розы – символ любви… С тех пор Присцилла возненавидела красные розы.
– Было у Марсии кольцо на среднем пальце левой руки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34