Все они на протяжении веков были верными слугами. Король будет у них как у себя дома…
Что он и подтвердил, решив, что Рамбуйе примет его последний вздох. Он знал, что умирает. И готовился к смерти со спокойным достоинством, как то подобает христианнейшему королю, ожидающему печального ангела. 31 марта он напутствовал сына Генриха, который через несколько часов должен был стать Генрихом II, и дочь Маргариту. Но его охватила слабость. Был слышен лишь шепот:
— In manus tuas commendo spiritum meum….
Потом он промолвил еще: «Иисус! Иисус!..» Это были его последние слова. Скончавшись между 1 и 2 часами ночи, он покинул Рамбуйе, чтобы отправиться в Сен-Дени, где уже ждали его сыновья.
Семейство д'Анженн продолжало владеть замком. Жак, капитан гвардейцев, умер в 1565 году, успев принять здесь молодого короля Карла IX, который уехал вполне живым. Однако внуку Жака, носившему уже титул маркиза Рамбуйе, было суждено вписать имя замка в литературу заглавными буквами. Или, скорее, это было суждено его жене.
В 1600 году в Риме Шарль д'Анженн женился на Катерине де Вивонн, тогда всего лишь двенадцатилетней; однако благодаря своему уму она не выглядела слишком юной. Римская принцесса, дочь Гвилиа Савелли, молодая Катерина, родившая супругу семерых детей, она станет одной из королев Парижа, а именно королевой жеманниц, ибо мода на такое поведение была принесена как раз ею.
В прекрасном отеле на улице Сен-Тома-дю-Лувр маркиза Рамбуйе стала центром элегантного и изысканного общества. Но из-за слабого здоровья она принимала гостей, лежа на своей кровати (тогда говорили «в алькове»), стоявшей в центре вскоре прославившейся Голубой комнаты. Это все было ее царством, ее башенкой из слоновой кости, роскошной шкатулкой. Здесь были комнаты с эмалями и инкрустациями, тончайшим китайским фарфором, фигурками из алебастра и ляпис-лазури, кресла и табуреты, обтянутые парчой и украшенные золотом, которые были предназначены для тех, кого Сен-Симон назвал «изысканным обществом»: Конде, Конти, Бассомпьер, Ли-анкур, Шомбер, Гемене, — знаменитые гербы Франции.
Иногда, если «Артенис» (таково было имя жеманницы) желала подышать немного свежим воздухом, все общество перемещалось на балкон, под кроны деревьев Рамбуйе. Впоследствии к аристократам присоединилась интеллигенция: Малерб, Расан, брат и сестра Скюдери, оба безобразной наружности, но блиставшие умом, поэт Скаррон, прекрасная Поле, прозванная Лионкой, и все те, кто славился в Париже красноречием.
В садах Рамбуйе маркиза с дочерьми в хорошую погоду устраивала мифологические праздники, модные и очень любимые гостями. Впрочем, был в семействе один человек, который больше других интересовался поместьем: герцог Монтозье, муж Жюли, старшей дочери, знаменитой Жюли д'Анженн, для которой добрый вояка в свое время умудрился скроить длинную и утонченную поэму под названием «Гирлянда Жюли», лишь после чего она согласилась стать его супругой… А ухаживал он за ней четырнадцать лет! Монтазье, послужившему прототипом для мольеровского Мизантропа, пришла в голову идея прорыть канал, который теперь проходил перед замком. Правда, ее осуществил только Флерио д'Арменонвиль, хозяин, пришедший в Рамбуйе на смену Анженнам. Он и был истинным создателем парка. При нем прорыли каналы и «Рондо».
Увы, он не успел насладиться плодами своих трудов. Через шесть лет Людовик XIV попросил его уступить Рамбуйе своему узаконенному сыну, графу Тулузскому, младшему из детей мадам Монтеспан. Арменонвиль не возражал Людовику XIV, хотя и продал замок с некоторым сожалением.
Едва устроившись здесь, новый владелец счел, что здание не соответствует его вкусам, и разобрал мало-помалу все старые постройки, сохранив лишь большую круглую башню, в которой умер Франциск I… возможно, из уважения к его памяти. Людовик XIV приезжал сюда (работы были окончены за два года) в октябре 1712, июне 1713 и июне 1714 годов.
Это немного, зато молодой Чюдовик XV частенько сюда заезжал. Он был привязан к дому, где его принимали граф де Тулуз с женой, урожденной Марией-Викторией де Ноай. Здесь он чувствовал себя как бы на каникулах и возвращался в этот замок даже после женитьбы на молодой польке Марии Лещинской. Рамбуйе был для короля чем-то вроде символа супружеской любви, ибо поначалу он любил свою жену и вел себя как замечательный муж.
Увы, северная принцесса боялась холода. Ее постель представляла себой такое нагромождение покрывал и подушек, что молодой супруг выходил оттуда «запарившись и обливаясь потом». Тогда-то он и начал, по словам Андре Кастело, «находить очарование в женщинах, чьи глубокие декольте показывали, что они вовсе не боятся холода». Одной из них, прекрасной мадам де Малли, удалось его увлечь чуточку больше прочих и Рамбуйе, пристанище супружеской любви, потерял право на это название, будучи свидетелем первой измены Людовика XV… и это было еще при жизни графа Тулузского.
После же его смерти Мария-Виктория покинула замок, хранивший слишком много счастливых воспоминаний. Поместьем, которое тогда было примерно таким же, что и в наши дни, завладел ее сын, герцог Пентьеврский. Он оказался подходящим для замка хозяином. Главный адмирал Франции и губернатор Бретани, герцог без сомнения был богатейшим человеком королевства; состояние же свое он использовал для помощи бедным. С гораздо большей гордостью, чем герцогскую корону, он носил титул «принца бедняков». Смерть жены оставила его безутешным. К тому же из семерых детей остались жить только принц де Ламбаль и его сестра Луиза — Аделаида.
Эти потери он попытался восполнить, полюбив как родную дочь красавицу Марию-Терезу, ставшую женой его сына в замке Нанжи; она же вскоре приехала к свек-ру в поисках покоя и утешения, через несколько дней после свадьбы оставленная мужем ради оперных певиц.
Рамбуйе видел легкий силуэт юной меланхоличной женщины, вскоре ставшей вдовой — разгульная жизнь оставила ужасный след, подорвавший здоровье молодого принца. Пораженный венерической болезнью, которую пытались излечить, прописывая ему до семи фунтов ртути в день, принц скончался. Он умер в страшных мучениях в мае 1768 года в Лувенсьене, оставив безутешную вдову девятнадцати лет-Продолжение известно: став подругой Марии-Антуанетты, потом управляющей ее дома, принцесса Ламбаль была оттеснена интригами мадам де Полиньяк и удалилась от двора, однако вернулась, когда наступили черные дни. Верность стоила ей ужасной кровавой смерти в тюрьме де ла Форс; ее голову на пике принесли под окна Марии — Антуанетты, чтобы королева могла ее видеть…
В последние годы она почти не навещала парка Рамбуйе. Мария-Антуанетта не любила этого места. Только Людовик XVI частенько охотился здесь.
Наполеон сделал замок императорской резиденцией, много раз приезжал сюда, чтобы поохотиться, и однажды — чтобы найти успокоение после мучительного для него развода с Жозефиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Что он и подтвердил, решив, что Рамбуйе примет его последний вздох. Он знал, что умирает. И готовился к смерти со спокойным достоинством, как то подобает христианнейшему королю, ожидающему печального ангела. 31 марта он напутствовал сына Генриха, который через несколько часов должен был стать Генрихом II, и дочь Маргариту. Но его охватила слабость. Был слышен лишь шепот:
— In manus tuas commendo spiritum meum….
Потом он промолвил еще: «Иисус! Иисус!..» Это были его последние слова. Скончавшись между 1 и 2 часами ночи, он покинул Рамбуйе, чтобы отправиться в Сен-Дени, где уже ждали его сыновья.
Семейство д'Анженн продолжало владеть замком. Жак, капитан гвардейцев, умер в 1565 году, успев принять здесь молодого короля Карла IX, который уехал вполне живым. Однако внуку Жака, носившему уже титул маркиза Рамбуйе, было суждено вписать имя замка в литературу заглавными буквами. Или, скорее, это было суждено его жене.
В 1600 году в Риме Шарль д'Анженн женился на Катерине де Вивонн, тогда всего лишь двенадцатилетней; однако благодаря своему уму она не выглядела слишком юной. Римская принцесса, дочь Гвилиа Савелли, молодая Катерина, родившая супругу семерых детей, она станет одной из королев Парижа, а именно королевой жеманниц, ибо мода на такое поведение была принесена как раз ею.
В прекрасном отеле на улице Сен-Тома-дю-Лувр маркиза Рамбуйе стала центром элегантного и изысканного общества. Но из-за слабого здоровья она принимала гостей, лежа на своей кровати (тогда говорили «в алькове»), стоявшей в центре вскоре прославившейся Голубой комнаты. Это все было ее царством, ее башенкой из слоновой кости, роскошной шкатулкой. Здесь были комнаты с эмалями и инкрустациями, тончайшим китайским фарфором, фигурками из алебастра и ляпис-лазури, кресла и табуреты, обтянутые парчой и украшенные золотом, которые были предназначены для тех, кого Сен-Симон назвал «изысканным обществом»: Конде, Конти, Бассомпьер, Ли-анкур, Шомбер, Гемене, — знаменитые гербы Франции.
Иногда, если «Артенис» (таково было имя жеманницы) желала подышать немного свежим воздухом, все общество перемещалось на балкон, под кроны деревьев Рамбуйе. Впоследствии к аристократам присоединилась интеллигенция: Малерб, Расан, брат и сестра Скюдери, оба безобразной наружности, но блиставшие умом, поэт Скаррон, прекрасная Поле, прозванная Лионкой, и все те, кто славился в Париже красноречием.
В садах Рамбуйе маркиза с дочерьми в хорошую погоду устраивала мифологические праздники, модные и очень любимые гостями. Впрочем, был в семействе один человек, который больше других интересовался поместьем: герцог Монтозье, муж Жюли, старшей дочери, знаменитой Жюли д'Анженн, для которой добрый вояка в свое время умудрился скроить длинную и утонченную поэму под названием «Гирлянда Жюли», лишь после чего она согласилась стать его супругой… А ухаживал он за ней четырнадцать лет! Монтазье, послужившему прототипом для мольеровского Мизантропа, пришла в голову идея прорыть канал, который теперь проходил перед замком. Правда, ее осуществил только Флерио д'Арменонвиль, хозяин, пришедший в Рамбуйе на смену Анженнам. Он и был истинным создателем парка. При нем прорыли каналы и «Рондо».
Увы, он не успел насладиться плодами своих трудов. Через шесть лет Людовик XIV попросил его уступить Рамбуйе своему узаконенному сыну, графу Тулузскому, младшему из детей мадам Монтеспан. Арменонвиль не возражал Людовику XIV, хотя и продал замок с некоторым сожалением.
Едва устроившись здесь, новый владелец счел, что здание не соответствует его вкусам, и разобрал мало-помалу все старые постройки, сохранив лишь большую круглую башню, в которой умер Франциск I… возможно, из уважения к его памяти. Людовик XIV приезжал сюда (работы были окончены за два года) в октябре 1712, июне 1713 и июне 1714 годов.
Это немного, зато молодой Чюдовик XV частенько сюда заезжал. Он был привязан к дому, где его принимали граф де Тулуз с женой, урожденной Марией-Викторией де Ноай. Здесь он чувствовал себя как бы на каникулах и возвращался в этот замок даже после женитьбы на молодой польке Марии Лещинской. Рамбуйе был для короля чем-то вроде символа супружеской любви, ибо поначалу он любил свою жену и вел себя как замечательный муж.
Увы, северная принцесса боялась холода. Ее постель представляла себой такое нагромождение покрывал и подушек, что молодой супруг выходил оттуда «запарившись и обливаясь потом». Тогда-то он и начал, по словам Андре Кастело, «находить очарование в женщинах, чьи глубокие декольте показывали, что они вовсе не боятся холода». Одной из них, прекрасной мадам де Малли, удалось его увлечь чуточку больше прочих и Рамбуйе, пристанище супружеской любви, потерял право на это название, будучи свидетелем первой измены Людовика XV… и это было еще при жизни графа Тулузского.
После же его смерти Мария-Виктория покинула замок, хранивший слишком много счастливых воспоминаний. Поместьем, которое тогда было примерно таким же, что и в наши дни, завладел ее сын, герцог Пентьеврский. Он оказался подходящим для замка хозяином. Главный адмирал Франции и губернатор Бретани, герцог без сомнения был богатейшим человеком королевства; состояние же свое он использовал для помощи бедным. С гораздо большей гордостью, чем герцогскую корону, он носил титул «принца бедняков». Смерть жены оставила его безутешным. К тому же из семерых детей остались жить только принц де Ламбаль и его сестра Луиза — Аделаида.
Эти потери он попытался восполнить, полюбив как родную дочь красавицу Марию-Терезу, ставшую женой его сына в замке Нанжи; она же вскоре приехала к свек-ру в поисках покоя и утешения, через несколько дней после свадьбы оставленная мужем ради оперных певиц.
Рамбуйе видел легкий силуэт юной меланхоличной женщины, вскоре ставшей вдовой — разгульная жизнь оставила ужасный след, подорвавший здоровье молодого принца. Пораженный венерической болезнью, которую пытались излечить, прописывая ему до семи фунтов ртути в день, принц скончался. Он умер в страшных мучениях в мае 1768 года в Лувенсьене, оставив безутешную вдову девятнадцати лет-Продолжение известно: став подругой Марии-Антуанетты, потом управляющей ее дома, принцесса Ламбаль была оттеснена интригами мадам де Полиньяк и удалилась от двора, однако вернулась, когда наступили черные дни. Верность стоила ей ужасной кровавой смерти в тюрьме де ла Форс; ее голову на пике принесли под окна Марии — Антуанетты, чтобы королева могла ее видеть…
В последние годы она почти не навещала парка Рамбуйе. Мария-Антуанетта не любила этого места. Только Людовик XVI частенько охотился здесь.
Наполеон сделал замок императорской резиденцией, много раз приезжал сюда, чтобы поохотиться, и однажды — чтобы найти успокоение после мучительного для него развода с Жозефиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118