Понятное дело, даже изрядно поредевшей группе миламанских спецназовцев на взятие этого города со всеми его стенами и башнями потребовалось бы не больше получаса. Но инструкция строго запрещала миламанским воинам вмешиваться в местные войны без крайней на то необходимости.
Командир спецназа Ри Ка Рунг никакой крайней необходимости не видел и наверное, мягко отклонил бы предложение доблестного рыцаря, не будь у отряда миламанов и людей иной насущной потребности — как можно скорее удалиться от тех мест, где моторо-мотогалы станут искать их в первую очередь.
А шевалье Мангустери как раз собирался к королю и был готов отправиться в путь немедленно, несмотря на все свои травмы, включая и сотрясение мозга.
— Я хочу погибнуть под стенами Турмалина, — твердил он, и его красавица-жена при этих словах неизменно принималась рыдать в голос, не забывая одновременно строить глазки человеку с неба Ри Ка Рунгу.
Человек с неба испытывал по этому поводу двойственные чувства. С одной стороны, жена Тиля Мангустери ему нравилась, а с другой, доктора до катастрофы так и не смогли полностью восстановить некоторые функции его организма, утраченные после неудачного ранения на Земле.
В отряде миламанов и людей насчитывалось теперь целых два инвалида любви. Ли Май Лим, превращенная генными инженерами с «Лилии Зари» в привлекательного монстра, вскоре после падения на Роксален обнаружила, что у нее больше не текут млечные слезы.
Это произвело на миламанку весьма тяжелое впечатление. В глубине души она все-таки надеялась, что изменения окажутся не столь серьезными.
Помочь Ли Май Лим пережить это несчастье мог бы Евгений Оскарович Неустроев по прозвищу Же Ни Йя, но он как раз в тот же самый день был обнаружен лежащим в стогу сена с юной и нагой местной крестьянкой, при виде которой Ли Май Лим стал одолевать комплекс неполноценности.
Крестьянка была как раз того типа, который, по мнению миламанки, должен был особенно нравиться землянам. Большая грудь, пышные бедра, длинные волосы и бьющая во все стороны весенняя свежесть, плавно переходящая в летний зной.
Кажется, это была та самая девушка, которую миламаны спугнули на другом берегу реки, заставив спасаться вплавь, бросив на произвол судьбы новорожденного инфанта. Но может быть, и не она, что, по большому счету, и не важно.
Во всяком случае, она не была девственницей, хотя мужа тоже не имела, поскольку ходила с открытой грудью и в одной-единственной юбке, что свидетельствовало о ее бедности.
Через несколько часов после извлечения из стога, крестьянка родила нового инфанта, и Ли Май Лим, узнав об этом, чуть не покончила с собой. Ведь ей самой, чтобы зачать потомка от носителя гена бесстрашия, пришлось отказаться от многих радостей жизни, изменить свою природу и превратиться в мутанта — миламаночеловека, которому нет места ни среди миламанов, ни среди людей.
Она, конечно, утрировала, но в подобном состоянии разум и логика часто отказывают, и верх берут эмоции. Ли Май Лим казалось, что все от нее отвернулись, и виной тому ее приобретенное уродство. Ри Ка Рунг благосклонно принимает влюбленные взгляды жены рыцаря, Же Ни Йя ночует в стогу с крестьянкой, а медики и ученые, как потревоженные пчелы, вьются вокруг нее и ее инфанта, совершенно забыв о Ли Май Лим и ее потомке.
Да и еще бы не забыть. Ведь если роксаленские женщины способны рождать инфантов от землянина без всяких дополнительных ухищрений, значит, снимается проблема биосовместимости.
— Мы за год сможем получить столько носителей, что нам больше не понадобится первоисточник, — восклицал в восторге молодой ученый Ки Ван Кун, и он был недалек от истины.
Действительно, за год можно зачать не одну сотню инфантов, а за три-четыре года — выкормить любого из них до состояния половой зрелости.
Правда, делать это не рекомендуется, потому что чем раньше прекратить кормление инфанта и позволить ребенку вылупиться, тем выше будут его умственные способности и тем дольше он проживет.
Но если ориентироваться не на ученых и поэтов, а на солдат, то эта деталь не так существенна.
Правда, оставался еще вопрос о биосовместимости роксаленцев с миламанами, и тут за проверку взялся сам Ки Ван Кун. Найти местную девушку для опытов не составило труда, и уже через пару дней ученый держал в руках своего собственного инфанта.
А Ли Май Лим тем временем попыталась застрелиться из боевого излучателя, но вовремя вспомнила, что инструкция запрещает применять это оружие против разумных существ на нейтральных планетах. А поскольку Ли Май Лим была, без сомнения, разумным существом, она отложила излучатель и стала выбирать другой способ смерти.
Наиболее привлекательными ей показались два — прыгнуть с башни замка или утопиться в реке.
По зрелом размышлении Ли Май Лим выбрала все-таки реку, но, уже будучи в воде, пожалела об этом, поскольку утонуть оказалось гораздо сложнее, чем прыгнуть с башни.
Смотреть на попытки Ли Май Лим покончить с собой сбежалась вся деревня, а потом сквозь толпу пробился Неустроев и, не раздумывая, кинулся в воду прямо в одежде.
В конечном счете спасать их обоих пришлось Ри Ка Рунгу, но Ли Май Лим гораздо выше оценила порыв землянина.
— Ты правда хотел меня спасти? — шептала она в его объятиях на берегу.
— А как ты думаешь? — в своей обычной манере отвечал Неустроев.
— Думаю, хотел. Только зачем? Я ведь никому не нужна. И мне никто не нужен. Я бы с радостью погибла в бою, но ведь тут нет никаких боев.
— Скоро будут, — сказал Неустроев, намекая на предстоящий великий поход.
— Нет, — возразила Ли Май Лим. — Нам туда нельзя. Это внутреннее дело.
— Ну вот, ты уже начинаешь говорить разумно, — вздохнул с облегчением Же Ни Йя. — Это радует. А теперь успокойся и приди в себя. И прекрати молоть чепуху, будто ты никому не нужна. Ты всем нужна! А больше всех — своему сыну. И моему, кстати, тоже. Ты не забыла еще? Ты должна выкормить и воспитать моего сына.
— Это необязательно. Недозрелого инфанта можно не кормить, и тогда он закуклится на какой угодно срок. Все так делают. Поэтому у миламанов не бывает нежеланных детей.
— Этот — желанный! — неожиданно повысил голос Же Ни Йя. — И выкормить его надо обязательно. Я его отец и я так хочу.
— Отец у нас права голоса не имеет.
— А у нас имеет! И вообще, мы сейчас на чужой территории. Хочешь, спросим, имеет у них отец право голоса или нет?
— Я ничего не хочу, — ответила Ли Май Лим, но этот ответ Неустроев проигнорировал и сделал как раз то, чего миламанка хотела больше всего на свете.
Он ее поцеловал, а завершилось все это вполне закономерно в стогу сена и продолжалось до утра, а могло бы продолжаться еще дольше, если бы утром отряду из роксаленцев, миламанов и людей под предводительством доблестного рыцаря Тиля Мангустери кай Нунавера не предстояло отправиться в дальний путь, чтобы предстать перед королем и влиться в стройные ряды освободителей Божественного Яйца от ига нечестивых живородящих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90