Аннотация
«Кошка на раскаленной крыше» принесла наибольший успех и вторую Пулитцеровскую премию американскому драматургу, поэту и прозаику Уильямсу Теннесси (настоящее имя Томас Ланир Уильямc).
Богатый техасский плантатор, «Большой Па», как называют отца сыновья и мать, неизлечимо болен, дни его сочтены. К 65-летию патриарха собираются все родственники. Самый главный вопрос - кому достанется наследство?
На сцене кипят нешуточные страсти: любовь и ненависть, предательство и благородство, одиночество человека в равнодушном обществе, стремление укрыться от жестокой жизни в выдуманном мире, недолговечность и хрупкость красоты, отсутствие взаимопонимания у людей, порой самых близких. Пьеса Уильямса, полная пронзительного психологизма, ставилась во многих странах мира, по пьесе снят фильм.
Уильямс и по сей день остается одним из самых востребованных театральных авторов.
Теннесси Уильямс
Кошка на раскаленной крыше
Действующие лица
(В порядке появления)
Маргарет
Брик
МЕЙ (она же сестрица)
Большая Мама
Дикси, маленькая девочка
Большой Папа
Священник Тукер
ГУПЕР (он же Братец)
Доктор Бау
Лейси, слуга-негр
Зуки, маленькая девочка
Два маленьких мальчика
Действие первое
Когда поднимается занавес, через полуоткрытую дверь слышно, что кто-то принимает душ в ванной. Красивая молодая женщина с озабоченным видом входит в спальню и подходит к двери в ванную.
МАРГАРЕТ (старается перекричать шум воды): Один из этих недоделанных уродов запустил в меня масляным бисквитом: теперь надо переодеться!
Маргарет говорит одновременно и быстро, и растягивая слоги. Произнося длинные пассажи, она напоминает священника, нараспев читающего молитву: вдох делается после конца строки, поэтому фраза завершается на последнем дыхании. Иногда Маргарет перемежает свою речь негромким пением без слов, типа «Па-па-па!»
Шум воды прекращается и Брик откликается, хотя его все еще не видно. В его тоне слышно вежливо преувеличенная заинтересованность, маскирующая полное безразличие к жене.
БРИК: Что ты сказала, Мэгги? Вода шумит, я ничего не слышу.
МАРГАРЕТ: Я просто сказала, что один из этих уродов испортил мое кружевное платье, теперь надо переодеваться…
БРИК: Почему ты называешь их уродами?
МАРГАРЕТ: Потому что у них нет шеи.
БРИК: Совсем нет шеи?
МАРГАРЕТ: Я, по крайней мере, не заметила. Жирные головки налеплены на жирные тушки без малейшего промежутка.
БРИК: Плохо дело.
МАРГАРЕТ: Куда хуже, даже шею им не свернуть, потому что ее просто нету! Правда, милый? (Снимает платье, остается в нижней шелковой сорочке цвета слоновой кости. Слышен визг детей снизу.) Слышишь, как вопят? И где только у них голосовые связки - ведь шей-то у них нет. Знаешь, они меня до того довели сегодня за столом, что я уж думала: сейчас не выдержу и заору так, в соседних штатах услышат. Я все-таки сказала твоей очаровательной невестке: «Мей, милочка, а не посадить ли твоих драгоценных крошек за отдельный стол с клеенкой, а? Они такую грязь развели, а кружевная скатерть такая красивая!» Она сделала большие глаза и говорит: «Что ты, что ты, что ты, что ты! В день рождения Большого Папы? Да он мне никогда такого не простит!» А он, между прочем, и двух минут с этими уродами не просидел, да как шваркнет вилкой об стол, да как заорет: «Черт возьми, Гупер, этим свиньям только из корыта на кухне жрать!» Клянусь, я чуть не померла со смеху! Ты только подумай, Брик, у них уже пятеро, и шестой на подходе. Они ведь свой выводок словно на ярмарку сюда привезли, напоказ. И все время их заставляют что-нибудь эдакое продемонстрировать: «Сделайте то, сделайте се. Прочти стишок, встань на голову!» Да еще постоянные намеки, что, дескать, у нас с тобой детей нет, ты заметил, милый, что у нас с тобой детей нет, а? Не заметил. А раз мы бездетные, то и вовсе бесполезны! Смешно, конечно, но и противно, насколько они не скрывают своих намерений.
БРИК (безучастно): А какие у них намерения, Мэгги?
МАРГАРЕТ: Ты сам прекрасно знаешь!
БРИК (появляясь в дверях): Ничего не знаю.
Он стоит при выходе из ванной, одной рукой вытирая голову полотенцем, а другой, опираясь на полотенцесушитель, потому что нога у него в гипсе. Он еще строен и крепок, как юноша. Явных следов алкоголизма не заметно. Дополнительный шарм ему придает некая спокойная отчужденность, характерная для людей, махнувших на все рукой и оставивших всякую борьбу. Но в моменты раздражения словно молния проскакивает среди ясного неба, и тогда становиться понятно, что в глубине души он вовсе спокоен. Может быть, при более ярком освещении можно было бы заметить, что он уже начал расплываться, однако в теплых закатных лучах, пробивающихся с балкона, он выглядит прекрасно.
МАРГАРЕТ: Я тебе могу рассказать все об этих намерениях, дорогой. Они хотят, чтобы тебе не досталось отцовское наследство… (Перед следующей репликой она на какую-то минуту замолкает. Голос ее падает, словно она признается в чем-то неприятном.) А мы уж точно знаем, что Большой Папа умирает от рака. (С лужайки доносятся голоса, зовущие детей. Маргарет поднимает руки и с легким взмахом пудрит подмышки. Затем устанавливает вогнутое зеркало, поправляет ресницы, порывисто встает.) Слишком много света в комнате.
БРИК (мягко, но быстро): Точно знаем?
МАРГАРЕТ: Точно знаем что?
БРИК: Что Большой Папа умирает от рака?
МАРГАРЕТ: Сегодня пришли результаты анализов.
БРИК: Вот как…
МАРГАРЕТ (опускает бамбуковые жалюзи, образующие длинные обрамленные золотом тени на полу): Именно так. Получили заключение сегодня… Ничего нового для меня, мой милый… (В ее голосе чувствуется музыка, иногда он звучит низко, вроде мальчишеского, и мы можем представить себе, как в детстве она играла в мальчишеские игры.) Я еще в начале года все поняла, когда мы приезжали в марте, и готова поручиться, что твой Братец с женой были не глупее меня. Вот тебе и объяснение, почему они решили всем семейством заявиться сюда на все лето, в самое пекло. И почему столько разговоров последнее время про Рейнбоу Хилл. Знаешь, что такое Рейнбоу Хилл? Ах, ты не знаешь? Это заведение, где лечат алкоголиков и наркоманов из Голливуда.
БРИК: Никогда не был в Голливуде.
МАРГАРЕТ: И, слава богу, не наркоман. Пока. А в остальном - вполне подходящая кандидатура для Рейнбоу Хилл. Они спят и видят, чтобы тебя туда сплавить. Но это уж только через мой труп! Впрочем, мой труп им тоже кстати, главное, тебя сплавить. Тогда твой Братец станет распорядителем кредитов и будет нам выдавать единовременное пособие на бедность, а то еще возьмет под опеку, и тогда на каждом чеке потребуется его подпись. Сукин сын! Ах, какой сукин сын! Как тебе нравиться, милый? А сам ты просто из кожи вон лезешь, чтобы все так и было, под их диктовку!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19