В столице ему нужно будет переформировать войска, которые Мора сможет наскрести, а затем, и как можно быстрее, присоединиться к Милону.
Два члена клана были направлены в Эхлаис с сообщением для Кука, чтобы тот отправил всех горожан на защиту стен столицы, затем взял каждого, кто способен держать оружие, скакать на коне и рубить мечом или натягивать лук, взял каждого кота прерий – взрослого и обученного для боя, и мчался к нему. А старых, увечных и кормящих котов отправил охранять стада.
Остальные пять человек были направлены в бывшие города Зеноса, которые, как знал Милон, содержали большие гарнизоны, чтобы забрать эти войска и вернуться с ними как можно быстрее.
Туш Хеллун был послан в Кимбухлун – самое южное из Срединных Королевств и старый союзник Кенуриос Элас. Он имел полномочия набрать любую когорту пеших и конных, с какими встретится. Торговаться надо было поменьше, и Милон несколько раз подчеркнул, что в этом случае количество намного важнее качества.
Он отослал Альдору и ее телохранителей в столицу. Несмотря на все свои недостатки, девочка была хорошим администратором и, разумеется, Мора нуждалась в ней.
С наступлением темноты Милон послал улана предупредить Зеноса, что он и Май сейчас приедут. Никому не было бы легче, если бы Мая убил сверхбдительный часовой. Они были встречены на южном конце моста тоиксом Ссрбикосом и почетным караулом – из его Каролиносских улан, которые проводили их до холма, на вершине которого стоял большой новый шатер Зеноса, одолженный у Милона. Там их ждал король Зенос, здоровенный Коллис Гримос и запах хорошего вепря, которого Гримос лично убил возле реки.
Спешившись, Милон сразу напрямик сказал:
– Ваше Величество, господа, я привез новости, имеющие боль шое значение для всех нас. Я бы предложил сперва поговорить, потом пообедать..., если у кого-нибудь еще будет аппетит.
Когда Милон и Май кончили, наступила тишина, пока слушавшие переваривали ошеломляющие новости. Затем Гримос, ненавидяще глядя на Милона, прорычал:
– Это все твоя вина, проклятый варварский выскочка! Если бы ты не задумал аннексировать лучшую часть наших земель и припереть нас к стенке, ничего подобного не случилось бы. Если бы я знал, что смогу убить нечестивую тварь, вроде тебя, клянусь Иисусом, мой меч сию же минуту очутился бы у тебя в брюхе!
Король Зенос грохнул кулаком по столу, его лицо потемнело от гнева.
– Хватит, чертов дурак Гримос, я сказал: хватит! – утихомирив
Гримоса, он отрубил:
– Сейчас не время обвинять друг друга и растравлять старые раны. Я по крайней мере признаю тот факт, что мой отец, и я, и ты унаследовали соответствующие результаты жадности и дву личности моего деда. Тот ье оставил Кенуриос Элас никакого пыбора, кроме как нейтрализовать угрозу, каковую при нем по стоянно представлял собой Каролинос.
Но это мертвое прошлое. Мы должны смотреть в будущее, а никакого будущего не будет ни у кого из нас, если мы не сумеем остановить короля Застроса, а мы не сможем сделать это, если не будем заодно с лордом Милоном С этого момента мы союзники. Пусть подают мясо. После этого мы обсудим стратегию, и я отдам приказы тебе и Сербикосу.
* * *
К полудню следующего дня небольшой обоз Каролиносских войск катился на север через мост. Вскоре за ним последовали колонны пехотинцев, небольшое количество кавалеристов и несколько конных офицеров.
Юный король Зенос, взяв сотню улан, направился на юг и запад в горы заверить своих родственников – его мать и бабушка были дочерьми вождей могущественных горных племен,– что он жив, предупредить о приближающейся опасности и приготовить их к встрече беглецов из низин, которые вскоре будут искать убежище в их владениях. Он и Милон согласились, что горцы будут ценней в военном отношении, если останутся и будут действовать рядом с домом, беспокоя Застроса на западном фронте, задерживая его продвижение, убивая оставшихся и разведчиков, и нападая на небольшие отряды. В общем, делая все, чтобы хоть немного выиграть время.
Гримос и два десятка офицеров, взяв подразделение кавалерии, отправились на восток, предупредить обитателей городов, поселков и деревень, чтобы те, взяв животных и ценности, поднялись в горы, предварительно спалив посевы и запасы продовольствия, которые не смогут взять с собой. Если огромная армия не сможет существовать за счет фуража, то линии снабжения Застроса будут в опасности, что тоже поможет выиграть время. Тоиск Сербикос, его офицеры и кавалеристы рассеялись по северу с куда более деликатной задачей. Они должны были связаться с руководителями движения сопротивления на территории Каролинос, захваченной Милоном, объяснить возникшую опасность, уведомить их, что их бывший сюзерен сейчас в союзе с завоевателем, и побудить их не только воздержаться от восстания после вывода гарнизонов Милона, но и собраться самим в боевые части, вооружиться и присоединиться к силам, собирающимся теперь для отражения орды короля Застроса.
Зенос, Милон и все старшие офицеры согласились, что их настоящая позиция очень удобна для обороны, какую только можно найти. В этом месте было сорок миль голой равнины между солончаками и горами. Река сама по себе представляла трудно преодолимый барьер – почти на все сорок миль низины она была шириной и глубиной в несколько десятков футов и всего с одним мостом. В нескольких милях вверх по течению можно было найти парочку бродов, но они были в лучшие времена узкими и предательскими и могли быть легко защищены небольшими силами.
Милон направил основную часть своих сил и сил союзников на увеличение сильно расширившегося лагеря, чтобы сделать из него настоящий, обнесенный частоколом, военный лагерь.
Саперы наметили контуры огромного четырехугольника, затем солдаты начали копать ров по периметру. Милон даже раненых поставил на работу: они заостряли концы деревянных кольев и изготовляли проволочные ежи, сваливая свою ручную продукцию в старые отхожие места для «закалки».
Земля из рва – двадцать футов шириной и десять глубиной была собрана на внутренней части и плотно сбита формами из расколотых бревен, поддерживаемых кольями. И работа шла день и ночь. Другие солдаты проводили свои дни в лесу, в полумиле на север от лагеря, валя деревья и перетаскивая их в лагерь, где саперы обрубали у них верхушки и обрабатывали стволы и большие ветки. Верхушки освобождались от листвы и мелких прутьев ходячими ранеными, а концы оставшихся веток заострялись – сваленные на валах или связанные вместе, они образовали весьма надежную защиту.
Через неделю вооруженные люди начали стекаться с севера, запада и юга. Некоторые были верхом, большинство – пешие. Среди них было немного дисциплинированных Вольных Бойцов, остальные представляли собой беспорядочные группки, сколоченные офицерами Зеноса или вельможами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Два члена клана были направлены в Эхлаис с сообщением для Кука, чтобы тот отправил всех горожан на защиту стен столицы, затем взял каждого, кто способен держать оружие, скакать на коне и рубить мечом или натягивать лук, взял каждого кота прерий – взрослого и обученного для боя, и мчался к нему. А старых, увечных и кормящих котов отправил охранять стада.
Остальные пять человек были направлены в бывшие города Зеноса, которые, как знал Милон, содержали большие гарнизоны, чтобы забрать эти войска и вернуться с ними как можно быстрее.
Туш Хеллун был послан в Кимбухлун – самое южное из Срединных Королевств и старый союзник Кенуриос Элас. Он имел полномочия набрать любую когорту пеших и конных, с какими встретится. Торговаться надо было поменьше, и Милон несколько раз подчеркнул, что в этом случае количество намного важнее качества.
Он отослал Альдору и ее телохранителей в столицу. Несмотря на все свои недостатки, девочка была хорошим администратором и, разумеется, Мора нуждалась в ней.
С наступлением темноты Милон послал улана предупредить Зеноса, что он и Май сейчас приедут. Никому не было бы легче, если бы Мая убил сверхбдительный часовой. Они были встречены на южном конце моста тоиксом Ссрбикосом и почетным караулом – из его Каролиносских улан, которые проводили их до холма, на вершине которого стоял большой новый шатер Зеноса, одолженный у Милона. Там их ждал король Зенос, здоровенный Коллис Гримос и запах хорошего вепря, которого Гримос лично убил возле реки.
Спешившись, Милон сразу напрямик сказал:
– Ваше Величество, господа, я привез новости, имеющие боль шое значение для всех нас. Я бы предложил сперва поговорить, потом пообедать..., если у кого-нибудь еще будет аппетит.
Когда Милон и Май кончили, наступила тишина, пока слушавшие переваривали ошеломляющие новости. Затем Гримос, ненавидяще глядя на Милона, прорычал:
– Это все твоя вина, проклятый варварский выскочка! Если бы ты не задумал аннексировать лучшую часть наших земель и припереть нас к стенке, ничего подобного не случилось бы. Если бы я знал, что смогу убить нечестивую тварь, вроде тебя, клянусь Иисусом, мой меч сию же минуту очутился бы у тебя в брюхе!
Король Зенос грохнул кулаком по столу, его лицо потемнело от гнева.
– Хватит, чертов дурак Гримос, я сказал: хватит! – утихомирив
Гримоса, он отрубил:
– Сейчас не время обвинять друг друга и растравлять старые раны. Я по крайней мере признаю тот факт, что мой отец, и я, и ты унаследовали соответствующие результаты жадности и дву личности моего деда. Тот ье оставил Кенуриос Элас никакого пыбора, кроме как нейтрализовать угрозу, каковую при нем по стоянно представлял собой Каролинос.
Но это мертвое прошлое. Мы должны смотреть в будущее, а никакого будущего не будет ни у кого из нас, если мы не сумеем остановить короля Застроса, а мы не сможем сделать это, если не будем заодно с лордом Милоном С этого момента мы союзники. Пусть подают мясо. После этого мы обсудим стратегию, и я отдам приказы тебе и Сербикосу.
* * *
К полудню следующего дня небольшой обоз Каролиносских войск катился на север через мост. Вскоре за ним последовали колонны пехотинцев, небольшое количество кавалеристов и несколько конных офицеров.
Юный король Зенос, взяв сотню улан, направился на юг и запад в горы заверить своих родственников – его мать и бабушка были дочерьми вождей могущественных горных племен,– что он жив, предупредить о приближающейся опасности и приготовить их к встрече беглецов из низин, которые вскоре будут искать убежище в их владениях. Он и Милон согласились, что горцы будут ценней в военном отношении, если останутся и будут действовать рядом с домом, беспокоя Застроса на западном фронте, задерживая его продвижение, убивая оставшихся и разведчиков, и нападая на небольшие отряды. В общем, делая все, чтобы хоть немного выиграть время.
Гримос и два десятка офицеров, взяв подразделение кавалерии, отправились на восток, предупредить обитателей городов, поселков и деревень, чтобы те, взяв животных и ценности, поднялись в горы, предварительно спалив посевы и запасы продовольствия, которые не смогут взять с собой. Если огромная армия не сможет существовать за счет фуража, то линии снабжения Застроса будут в опасности, что тоже поможет выиграть время. Тоиск Сербикос, его офицеры и кавалеристы рассеялись по северу с куда более деликатной задачей. Они должны были связаться с руководителями движения сопротивления на территории Каролинос, захваченной Милоном, объяснить возникшую опасность, уведомить их, что их бывший сюзерен сейчас в союзе с завоевателем, и побудить их не только воздержаться от восстания после вывода гарнизонов Милона, но и собраться самим в боевые части, вооружиться и присоединиться к силам, собирающимся теперь для отражения орды короля Застроса.
Зенос, Милон и все старшие офицеры согласились, что их настоящая позиция очень удобна для обороны, какую только можно найти. В этом месте было сорок миль голой равнины между солончаками и горами. Река сама по себе представляла трудно преодолимый барьер – почти на все сорок миль низины она была шириной и глубиной в несколько десятков футов и всего с одним мостом. В нескольких милях вверх по течению можно было найти парочку бродов, но они были в лучшие времена узкими и предательскими и могли быть легко защищены небольшими силами.
Милон направил основную часть своих сил и сил союзников на увеличение сильно расширившегося лагеря, чтобы сделать из него настоящий, обнесенный частоколом, военный лагерь.
Саперы наметили контуры огромного четырехугольника, затем солдаты начали копать ров по периметру. Милон даже раненых поставил на работу: они заостряли концы деревянных кольев и изготовляли проволочные ежи, сваливая свою ручную продукцию в старые отхожие места для «закалки».
Земля из рва – двадцать футов шириной и десять глубиной была собрана на внутренней части и плотно сбита формами из расколотых бревен, поддерживаемых кольями. И работа шла день и ночь. Другие солдаты проводили свои дни в лесу, в полумиле на север от лагеря, валя деревья и перетаскивая их в лагерь, где саперы обрубали у них верхушки и обрабатывали стволы и большие ветки. Верхушки освобождались от листвы и мелких прутьев ходячими ранеными, а концы оставшихся веток заострялись – сваленные на валах или связанные вместе, они образовали весьма надежную защиту.
Через неделю вооруженные люди начали стекаться с севера, запада и юга. Некоторые были верхом, большинство – пешие. Среди них было немного дисциплинированных Вольных Бойцов, остальные представляли собой беспорядочные группки, сколоченные офицерами Зеноса или вельможами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44