ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Но вся штука в том, что эта земля фаэри не принадлежит.
Владыка Лесов нахмурился. За владение Долиной Эйлин заплатила жизнью своего возлюбленного супруга и за годы упорного труда превратила ее в зеленый островок красоты и покоя посреди неприветливых пустошей. И она дала ясно понять, что, если понадобится, будет бороться за свой дом до последнего вздоха — или ее, или его, Хеллорина.
Со всех сторон до слуха Повелителя фаэри доносилось приглушенное роптание его подданных. Он стиснул зубы. Мало того, что он потерял свою любимую белую кобылу, — после поражения в стычке с волшебницей его авторитет среди фаэри заметно пошатнулся. Необходимо что-то предпринимать. Впрочем, он знал, что на рассвете смертные покинут Долину, и надеялся, что, когда защищать станет некого, упрямая Эйлин будет не столь глуха к голосу разума. В глубине души радуясь, что решительные действия можно отложить на завтра, Хеллорин обратился к Летасу.
— Вели им сохранять терпение, — приказал он. — Ярость волшебницы утихнет столь же стремительно, как и возникла. Завтра мы вернемся в Долину и поговорим с госпожой Эйлин еще раз.
— Воля ваша, Повелитель. — Летас помолчал. — Но разве вы забыли, что госпожа Эйлин обязана вам жизнью? Если сейчас не самый подходящий момент, чтобы спросить с нее должок, то я не фаэри, а смертный! — не удержался от колкости он. — Я всегда придерживался мнения, что разговаривать с женщинами — пустая трата времени. А тот, кто осмелился оскорбить Повелителя фаэри столь очевидной непочтительностью, должен понести наказание…
— Заткнись! — проревел Хеллорин. — Иначе понесешь наказание ты! — Он судорожно вздохнул и холодно продолжал:
— Когда мне понадобится совет, не сомневайся, я у тебя его попрошу. А сейчас я советую тебе пойти и передать фаэри мои слова, ибо я люблю, когда мой камергер исполняет свои обязанности, и не очень — когда он выражает свое мнение. — Не слушая оправданий Летаса, Хеллорин отвернулся, но в глубине души он не мог не признать, что кое в чем камергер прав. Эта взбалмошная чародейка выставила его в смешном свете перед фаэри, и Хеллорин скрипнул зубами, представив, как она злорадствует у себя в Долине, вспоминая подробности его унижения. Ну ничего, сказал он себе, пусть только настанет утро — и мы посмотрим, кто будет смеяться последним.
* * *
Солнце еще едва пробуждалось, и все вокруг дышало покоем. Долина казалась укрытой пологом, сотканным из тишины, отороченной серебристыми птичьими трелями. Косые лучи восходящего солнца протянулись через Долину, сделав синие тени деревьев нежно-розовыми, и капли росы стали похожи на искрящийся магический кристал, который Эйлин держала в ладонях.
— Его нигде нет, — сказала она, нахмурившись, и поглядела на Паррика и Ваннора. — У меня всегда были способности к поиску, — продолжала она озадаченно, — и у фаэри я кое-чему научилась, но тут я сдаюсь. И зеркало я испробовала, и кубок, а теперь и кристалл — но всякий раз результат один. Миафана нет в Нексисе — более того, его нет даже по эту сторону океана. Я не понимаю, что происходит. Кристалл показывает лишь темноту, но если бы Миафан умер, я бы это почувствовала.
Она с досадой отшвырнула кристалл, и он покатился по траве туда, где уже валялись маленькое серебряное зеркальце, взятое на время у Дульсины, и оловянная кружка, от которых тоже не было никакого толку.
— Клянусь Ирианой, где-то же он должен быть! — вскричал Паррик. — Но пока мы этого не узнаем, то не сможем ничего предпринять!
Ваннор старался не терять спокойствия, чтобы Эйлин, того гляди, не вообразила, будто ее способности ставятся под сомнение. Хотя она по-прежнему настаивала, чтобы смертные ушли из Долины, ее отношение к ним сильно изменилось за ночь, и Ваннору не хотелось снова его испортить. Он поглядел в сторону лагеря. Мятежники сонно бродили между кострами, сворачивали постели и раздували угли, собираясь готовить еду. Теперь это его люди. Он отвечает за них — и они ждут от него решения.
— Что ж, я считаю, что все равно рискнуть стоит, — сказал бывший глава купеческой гильдии. — Не знаю уж, где этот старый ублюдок — прошу прощения, госпожа Эйлин, — спрятался, но раз в Нексисе его точно нет, как и вообще на севере, нам остается лишь с наибольшей выгодой воспользоваться его отсутствием. — Он глянул на Паррика и усмехнулся. — Только вообрази: целый город, оставленный без присмотра. Ведь это недопустимо, как ты считаешь?
— Да уж, — согласился начальник кавалерии. — Мы просто обязаны вернуться и взять под крылышко этих бедненьких горожан.
— Вот-вот — только сначала завернем в Вайвернесс. Во-первых, я хочу повидать Занну… — На миг Ваннор утратил свою напускную веселость, представив, как сообщит дочери о том, что Ориэлла исчезла где-то в пучинах времени. — А во-вторых, потолковать с Янисом. Пришла пора воспользоваться его предложением и взять парочку кораблей. Если в Нексисе кому-то уже пришла в голову идея, подобная нашей, мы должны прежде всего держать под контролем реку и порт.
Паррик кивнул:
— Здравое рассуждение. В конце концов, мы же хотим, чтобы в Нексисе у власти были порядочные люди, разве не так?
Превосходно! На ловца и зверь бежит. Ваннор улыбнулся:
— Очень рад, что ты так думаешь, Паррик. Потому что, когда мы вернемся в Нексис, я поставлю тебя во главе гарнизона.
— Меня?! — Физиономия у Паррика моментально вытянулась. — Не болтай ерунды, сейчас не до шуток! Ты же знаешь, что я ненавижу такие обязанности.
— Да неужели? — безжалостно возразил Ваннор. — А Чайм говорил, что ты с удовольствием разыгрывал из себя предводителя ксандимцев.
Паррик взвыл.
— Разыгрывал, вот как, — пробурчал он. — И почему этот Эфировидец не держит рот на замке? Так это же было всего-то на месяц, и ксандимцы ни за что не стали бы меня слушаться, если бы Чайм, этот придурок несчастный, их не заставил.
— Ерунда. — Ваннор был непреклонен. — Чайм сказал, что на посту Хозяина Табунов ты был молодцом, — значит, с солдатами и подавно управишься.
— И не надейся, — проворчал Паррик. — Эти ксандимцы так жаждали от меня избавиться, что мне пришлось, не дожидаясь конца срока, своими руками устроить переворот…
* * *
Воспользовавшись тем, что эти двое за спором вовсе забыли о ее присутствии, Эйлин тихонько подобрала кристалл и намеревалась незаметно ускользнуть, но не тут-то было: у лагеря ее перехватила заботливая Дульсина, которая всегда все замечала, и вручила ей большую кружку ароматного чая.
— Это вам, госпожа, последний шиповник в нынешнем году. Меда, правда, нет, но, хотя чай и горьковат, зато вы согреетесь. Славное нынче утро, только от росы слишком прохладно.
Эйлин приняла чай с благодарностью:
— Ты так добра ко мне, Дульсина, — я уже и забыла, когда в последний раз пила чай из шиповника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106