Хантер сделал еще одно ценное наблюдение: женщинам нравится, когда их похищают. Только не все в этом признаются. Под смех и ободрительные выкрики он вынес ее из зала и направился к лифту.
В широкой кабине было немало людей, но он, ничуть этим не смущаясь, внес Лесли на руках.
– Хантер! Опусти меня на пол! Я сейчас укушу тебя!
– Звучит заманчиво! – улыбнулся он.
– Ты невозможный тип!
– Ты уже не раз говорила это. А я никогда не отрицал.
– Поставь меня на пол!
Хантер покачал головой.
– Молодожены? – спросил долговязый прыщавый парень, улыбаясь.
– Почти, – ответил Хантер.
– Черта с два! – фыркнула Лесли. – Отнеси меня в мой номер!
Хантер посмотрел на нее:
– Именно этого заявления я ждал, дорогая.
Стоявшие в лифте люди засмеялись. Лесли чуть не задохнулась от возмущения.
– Ты! Наглый тип! – Краем глаза она заметила, что народу стало меньше, а лифт меж тем поднимался все выше. Десятый этаж… четырнадцатый… – Куда ты меня везешь?
– Почти приехали.
Двадцатый этаж… двадцать пятый… Лесли замолчала, следя за мельканием цифр на панели.
Наконец лифт остановился на самом верху. Двери плавно открылись, выпуская Хантера с его драгоценной ношей. Перед Лесли предстала небольшая приемная с уютными диванчиками и огромным цветком в керамической вазе. Отсюда вели три двери, и Хантер уверенно направился к одной из них, не выпуская Лесли из рук. Распахнув левую дверь, он внес ее в роскошный номер. Мебель в нем была кожаной и очень элегантной, на полулежало множество восточных ковриков, стены украшали картины в золоченых рамах. Неяркий свет играл матовыми бликами на подлокотниках диванов и кресел.
– Хантер, это не моя комната… – прошептала Лесли, потрясенная.
Он даже не остановился, только ногой захлопнул дверь и направился в спальню. Там наконец он опустил Лесли на шелковое белье персикового цвета.
– Конечно, не твоя. Это номер для новобрачных.
– Для новобрачных?.. – Ее глаза округлились от удивления. – Уж не хочешь ли ты сказать… надеюсь, ты не думаешь?..
– О, я о многом сейчас думаю, – усмехнулся Хантер, присаживаясь рядом на постель. – А ты… – он чуть наклонился к Лесли, – слишком много говоришь…
Его губы коснулись ее рта, скользнули по щеке, нежно и ласково, и Лесли забыла все свое возмущение. О чем же она только что хотела спросить? Ах, эти поцелуи, от них она всегда теряет голову!
– У нас есть одно незаконченное дело, помнишь? – прошептал он ей на ухо.
– Только до тех пор, пока твой мобильный не позовет тебя. – Лесли чуть отодвинулась назад.
– На сей раз нет. Я не стану отвечать на него, поверь мне, – Хантер придвинулся ближе, поймав руку Лесли и прижавшись к ней губами. – Ответишь ты, договорились? – Он начал медленно расстегивать пуговицы пиджака. – На чем мы остановились?
– На том, что ты уехал в Японию.
– Я этого не слышал! – засмеялся он, сбросив пиджак и ослабляя галстук. – Номер для молодоженов, а ты такая бука! Никакой романтики!
– Не думала, что ты тоскуешь по романтике!
Хантер усмехнулся.
Он стал раздевать ее, и Лесли почувствовала, что не хочет больше сопротивляться. Его руки были такими настойчивыми, такими уверенными. Одежда сама, казалось, соскользнула, обнажая плечи и грудь. Стало вдруг до странного жарко. Хантер обнял ее и начал целовать. Лесли было мало этих поцелуев, и тело начало жить своей жизнью, пылая от жажды.
Он сжимал ее плечи, ласкал губами грудь, целовал кончики пальцев и ладони. От этого жар усилился, а голова затуманилась. Лесли закрыла глаза и застонала.
– Неужели произошло чудо? – с легкой усмешкой спросил Хантер. – Она наконец прекратила болтать!
Все в Лесли оцепенело на мгновение, потом качнулось и успокоилось. Она подчинялась воле Хантера, не чувствуя больше ничего, кроме быстрых раскаленных касаний. Чем сильнее он прижимал ее к себе, тем чаще стучало сердце.
Губы Хантера коснулись ее шеи чуть ниже линии волос, двинулись к уху. Руки обвились вокруг талии и потянули к себе. Прикосновения пугали и волновали Лесли, и она не смогла бы ответить, чего было больше – страха или желания. Когда Хантер стал целовать ее с жадностью и страстью, огонь, тлевший в крови, разом рванулся вниз живота, превратился в сладкую тяжесть.
Пальцы его скользнули сквозь завитки волос. Лесли застонала. Желание облегчения и разрядки становилось невыносимым.
– Хантер, прошу тебя.
Он вошел в нее со стоном, словно изголодавшееся животное. Лесли двигалась навстречу, и волны жара омывали ее.
Странное ощущение овладело Лесли. Ей казалось, что она разделилась на две личности, каждая из которых стояла на краю обрыва, а внизу бушевало темное море. И одна Лесли до ужаса боялась, что соскользнет вниз, с утеса, и разобьется о прибрежные камни, а другая до безумия желала броситься вниз и быть унесенной огромной волной в дикую пучину.
Все эти недели она боролась со своим чувством к Хантеру. И сегодняшний вечер стал пределом. Пустить его в свое сердце казалось ей настоящим безумием, но не пустить она уже не могла.
«Один момент страсти в его объятиях, и ты готова отшвырнуть все свои принципы?!» Но она бесконечно устала бороться. Закрыв глаза, Лесли позволила себе забыться и отдаться прикосновениям мужского тела.
– Хантер! – закричала она.
Горячая испарина омыла ее тело, рот пересох, что-то накатывалось и отступало, каждый раз оказываясь все ближе. Несколько сильных толчков, тело Хантера на секунду окаменело, и туго закрученная спираль распрямилась. Лесли содрогнулась и беззвучно заплакала от невероятного наслаждения. Великое чувство насыщения наравне с безграничным счастьем проникло в каждую клеточку ее тела.
И Лесли поняла, что сопротивляться дальше бесполезно. Она впустила Хантера в свою душу. Обессиленные, они упали на смятые простыни, не в силах пошевелиться.
Было странное ощущение – словно они пережили сильнейший шторм и теперь лежали как жертвы кораблекрушения, выброшенные на пустынный берег.
Неужели такое бывает и с другими? – подумала Лесли. Неужели не только она чувствует это странное единение?
А Хантер, что чувствует он сейчас? Такое же опустошение, такую же неземную нежность к ней? Или его мозг уже хладнокровно работает в привычном режиме? Мысль была до того нелепой, что Лесли предпочла забыть о ней.
В этот момент Хантер пошевелился. Он приподнялся на локте и заглянул ей в лицо:
– Ты бы хотела иметь от меня ребенка?
Что он говорит? «Господи, Хантер, не береди мое больное сердце, оно еще ноет от того, что я открыла его для любви».
– Конечно, – постаралась ответить Лесли как можно беспечнее. – А почему ты спросил?
– Разве желание иметь детей преступно?
– Если речь о тебе, я ни в чем не уверена. Ты думаешь о детях?
– Да. – Хантер поймал ее взгляд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24