– О, Весталка… ты просто чудо… – прохрипел он ей в ухо. – Кто мог создать такие прелестные девственные соски? Я никогда не перестану ласкать их…
– Тогда и не переставай, – шепнула она… Кто шепнул, неужели это она сама?
И кто этот распутник, превратившийся в раба ее обнаженного тела? Кто? О, да какое это имеет значение? Ничто не важно, кроме потока наслаждения, струящегося в венах, исходящего из тех мест и точек ее тела, которыми он так умело манипулировал.
– Все, что пожелает моя Весталка… – Он вновь потянул и ущипнул каждый сосок, и тотчас же струя расплавленного золота пронизала ее тело.
О Господи… Она судорожно изогнулась, чувствуя, что тает при малейшем прикосновении. Она ощутила, как толстый твердый член толкается у нее промеж ног, как его руки скользнули на ее бедра, втягивая ее в сладостный водоворот, отдающийся нежным томлением в грудях. Затем его ладони завладели полушариями ягодиц, нежно растирая и поглаживая их. Она всем телом ощущала, как он плотнее пристраивается к ней сзади.
– Обнаженная Весталка – ты просто откровение, – бормотал он. – Я не перестаю удивляться. Кто бы мог предположить? А ведь истинное, подлинное наслаждение еще впереди…
Еще? Впереди???
Он подтолкнул ее сзади, уложив на живот, чтобы она могла видеть, как он покрывает ее сзади. Она чуть приподнялась. Он, словно бык, нависал над своей обнаженной жертвой, а его распаленный член неистово тыкался в поисках потаенного прибежища.
– А теперь мы приступаем к самому трудному, моя милая Весталка, если ты, конечно, действительно столь непорочна, как представляешься… – Он просунул руку ей под живот, приподнял ее таким образом, чтобы ее тело – ее лоно – оказалось прямо напротив него. – Именно это мне и хочется узнать…
Она почувствовала, как он нащупывает путь у нее промеж ног. Боже милостивый…
Толчок – и резкая боль – у нее все протестует внутри, а его тело сотрясает дрожь возбуждения, он подается назади вновь…
Еще толчок… У нее вырывается непроизвольный крик, ей безумно хочется куда-нибудь уползти, убежать от этой страшной силы, которая пытается завладеть ее телом… Что это было?.. Боже, он такой большой, такой толстый, она никогда не сможет вместить его всего, целиком, это…
Она должна бежать, прочь отсюда, прочь от него… она снова приподняла голову, чтобы увидеть, как он оседлал ее, ее взметнувшиеся вверх ягодицы, ее закрытое вуалью лицо, его гордо торчащий член, штурмующий ее тело…
Он не позволил ей сбежать, накрыв ее тело своим, завладев им с помощью толстого твердого жезла, все еще погруженного в нее.
– О, Весталка… – пробормотал он чуть изменившимся голосом, в котором прозвучало что-то новое, неуловимое. – Твое лоно теперь стало моим. Я едва сдерживаюсь в нем. Мне хочется залить тебя моим семенем, утопить тебя в нем. А потом размазать его по всему твоему телу. – Он поплотнее прижался к ее ягодицам и еще глубже вогнал в нее свой пенис. – Тебе нравится, как он по-хозяйски рассверливает твою девственную скважину?
Понравилось ли ей? Она не ожидала ничего подобного, эту резкую боль, это жуткое ощущение дискомфорта и неловкости, когда он грубо раздвигал, растягивал нежные губы ее лона, дабы оно могло до конца вместить толстый ствол его смертельного оружия, рвущегося в глубь нее.
Но теперь дело было не в том, нравилось ей это или нет. Ей доставляло удовольствие быть обнаженной, чувствовать его член промеж ног. И чтобы играть в эти игры, ей пришлось полюбить то, как он рылся в ней, словно молодой петушок, и было в этом что-то бесконечно возбуждающее.
И в ближайшем будущем он не станет искать общества Инноченты или Виртуозы, пока она будет удовлетворять его желания. Он всего себя растратит на нее. Он потонет в ней. Она будет занимать его дни и ночи напролет, постоянно поддерживая в нем пламя, которое почувствовала в нем, когда он пронзал ее девственную плеву.
И после всего, что она уже совершила, ей ничего не стоит отдать в его полное распоряжение свое обнаженное лоно. Она заставит его поверить, что он стал властителем ее души и тела.
А затем, в момент торжества и ликования, она повернется и уйдет.
Он двигался размеренно, смачно, со вкусом, засовывая свой толстый член, казалось бы, до самого конца, и даже еще дальше. Не спеша, растягивая удовольствие. Уже все, ни дюйма дальше, но он продолжал неутомимо долбить ее.
Теперь она стояла на коленях, зарывшись головой в подушки, а он смотрел в зеркало, продолжая размеренные неторопливые движения. Он держался прямо, откинувшись назад, сладострастно стараясь продлить каждый толчок, каждое мгновение, когда он погружался в ее жаркое лоно.
Она оказалась другой, не похожей на других. Такое случилось с ним впервые, она дала ему то, что обещала, и он хотел продлить наслаждение, прочувствовать его до конца, позволить себе расслабиться, насытиться ее наготой, сладостным напитком, сочившимся у нее между ног, ее глубоким лоном, которое неустанно, с каждым толчком еще больше углублял и расширял его мощный член.
Но ведь это было в первый раз. В следующий ей будет гораздо легче, судя по реакции ее невероятно чувствительных сосков.
Великий Боже, такая добропорядочная девственница, невинная, но храбрая и достаточно умная, чтобы поддаться страсти, пожиравшей ее тело, но до последнего момента сохранять девственность. Ну просто бесценная пташка, эта нагая Весталка.
И вот она стала его, никто другой никогда не получит ее. Только он. Уж он это уладит каким-либо образом. Сделает ее своей любовницей. Своей женой…
Ну нет, еще слишком рано думать об этом…
А может, и пора, судя по тому, как ему хотелось стать первым. Он был просто одержим желанием обладать ею полностью и без остатка, снова и снова, оставить свое клеймо на ее теле как на своей собственности.
Но он не хотел отдавать ей свои сливки, во всяком случае, пока. Пусть она привыкнет чувствовать его шомпол у себя промеж ног, поскольку он собирался очень глубоко распахать ее… И он продолжал ритмично работать бедрами, пихая, толкая, пробираясь все глубже, стараясь достать до самой ее сути и не встречая на своем пути ничего, кроме теплых, уютных, плотно облегающих его мышц.
Он крепко обхватил ее бедра и вдруг рывком, жадно, глубоко вошел в нее, словно медленный темп каким-то образом стал угнетать его.
Она задохнулась от неожиданного и приятного ощущения движения. О, так. Оно не было вызвано его жаром и пылом. И не стало болью или невыносимой тяжестью. Что-то изменилось в ней самой…
Эта мысль поразила ее. С чего бы ее тело так остро реагирует, когда его пальцы занимаются ее сосками?
Нет, за этим скрывалось нечто гораздо большее, подумала она, подняла голову и взглянула в зеркало. В нем отражалось, как он, полностью поглощенный манипуляциями с ее ягодицами, пытался как можно глубже войти в нее, старательно и размеренно двигая бедрами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31