Но только немногие поняли смысл ее жеста. Обычные зрители были раздражены и обижены. Ведь их лишили блестящего зрелища и очень сильных эмоций! И кто? Соплячка, неведомо как и зачем вставшая между могучими магами. Именно так оценили вмешательство девушки.
Толпа не поняла, что Кароль тоже из группы волшебников. Раздался свист, ругань и громкие вопли:
– Убрать!!! Наказать недотепу!… Куда лезешь, дурочка?! Вон!!!
Было глупо винить обозленных людей за такую реакцию. Представить, что кто-то из группы волшебниц захочет взойти на помост в ЭТОМ? Даже я, многие годы проведшая рядом с Кароль, была в шоке.
Светло-зеленое платье чуть ниже колен. Без разрезов… Без блесток… Без лампочек и украшений! Ткань – вполне обычная, фасон – мешок на шнурке… Ни ажурных чулочек, ни туфелек… Кароль была босиком!
А прическа? Четыре косички и множество бантиков. Белых, похожих на бабочек… По три-четыре на каждой черной косе. Можно было представить, что малая девочка вытворит что-то подобное, но чтобы взрослая девушка…
И при этом Кароль не была смешной. Непонятной – да! Странной… Но, в то же время, естественной… Он шел ей, нелепый наряд… Он был частью самой Каролины.
Когда толпа снова завыла, Кароль подалась вперед и отвязала от пояса маленький желтый мешочек. Не обращая внимания на рев и крики, она развязала его и стряхнула в ладонь горстку пыли. Потом Каролина прикрыла пыль другой рукой и, опустившись на оба колена, стала что-то шептать своим сжатым ладошкам.
Она не смотрела вокруг, не пыталась привлечь к себе взгляды собравшихся, но в ее действиях было столько сосредоточенности и отрешенности от происходящего вокруг, что шум толпы начал вдруг затихать. Они поняли, что происходит что-то не слишком обычное.
Кароль слегка подняла ладонь, но рассмотреть, что у ней в руках, было нельзя. Дело так поглотило ее, что Кароль перестала вообще замечать, что вокруг люди. А все, кто смыслил хоть что-то в реальном волшебстве, поняли: девушка что-то творит. Не иллюзию… Что-то ЖИВОЕ?!
Цветок получился невзрачным. Четыре больших лепестка, очень блеклых… Сиреневых? Скорее серых, с большими черными пятнами у основания. Стебель и листики были такими же блеклыми… Ни аромата, ни яркости, ни глянца… Любой, владеющий даже азами гипноза, мог в долю секунды создать иллюзия в тысячу раз краше этой бесцветной былинки. Но для Каролины, похоже, он был самым лучшим.
Когда она, подойдя к гостям, тихо его положила на столик, глаза ее были полны счастья.
– Он настоящий. Живой! Я сумела добыть семя и пробудить его к жизни, – сказала она с тихим трепетом. – Он – НАСТОЯЩИЙ!
Об этом мы знали и без Каролины. Цветок излучал ряд совсем незнакомых вибраций, немного похожих на те, что могли испускать наши кактусы. Но, все же, очень чужих… И пугающих!
– Ты создала его. Значит, он твой, – сказал кто-то из важных гостей.
Каролина, сияя, взяла свой невзрачный цветочек. Ей дали все, что полагалось любой выпускнице, однако… Не больше.
Кароль не расстроилась. А я всерьез испугалась, поскольку, когда Каролина уже отошла от стола, я отчетливо слышала, как кто-то тихо сказал:
– Она явно больна. “Трансформация личности”!
– Но она очень сильна. Может быть, мы сумеем помочь этой девушке?
– Может быть.
Их разговор так расстроил меня, что я даже не видела, что получили Роллан и Андорваль. Но понять, что Ролл взял символический Жезл, жезл Магистра, который обязан сопровождать Королеву-Сабину на долгом пути “Восхождения”,было легко.
– Рассказать Кароль прямо сейчас, что они говорят про нее? Научить, как ей нужно себя повести, чтобы их подозрения быстро рассеялись? – думала я.
Но Кароль была очень счастливой, и я не рискнула испортить ей праздник.
– Скажу завтра утром, когда все закончится. Вряд ли они подойдут к Каролине до конца нашего праздника. После Восхождения и бала, когда ребята пойдут гулять, я спокойно поговорю с ней, – решила я.
Глава 22.
Группа волшебников на полчаса зашла в Башню, чтобы слегка отдохнуть, убрать свои подарки и поговорить перед тем, как они ступят на Лестницу.
Гонг возвестил, что пришел час обряда. Взяв свечи, факелы, “просверки”, юные маги вышли из Бащни на улицу. Встав у последней ступени, с которой был должен начаться их путь наверх, они зажгли огни. Весь городской свет потух.
Роллан с Сабиной синхронно ступили на край большой лестницы. (По ней ходили достаточно редко, поскольку внутри Башни были лифты.) Неожиданно я ощутила мучительно-странную дрожь в груди. Чувство было не слишком отчетливым, но… Почему-то я вдруг поняла: этот путь будет чем-то особенным, мало похожим на те, предыдущие. И “Восхождение” станет другим!
Они пошли наверх, наши ребята, а мы с Марком следом. Марк нес большой факел, а я – свечу в метр длиной. И мы знали, как замечательно смотрится снизу “восход” группы. “Облако” из огоньков, что скользит вдоль стены, поднимаясь все выше и выше… Чудесное зрелище!
Путь был долог. Уже наверху, оказавшись на плоской площадке, мы все ощутили, что нам там не слишком уютно. Вокруг царил мрак, разгоняемый только тем светом, который мы сами туда принесли. Под ногами – давно проржавевший металл и бетон, посредине площадки – широкий и плоский рычаг, а вверху – темный свод, на котором с трудом различались “Врата”, небольшая плита. Вероятно, когда-то она была белой, однако давно посерела, покрылась грязью и плесенью, слившись с защитным куполом.
Если начало подъема казалось торжественным, а к середине пути молодежь начала отпускать свои шуточки и откровенно дурачиться, воспринимая “Восхождение” как небольшую игру, то теперь они снова затихли.
Расставив в расщелинах факелы, свечи и “просверки”, все подошли с двух сторон к рычагу, положили ладони на черную рукоять и, стараясь его опустить вниз, запели.
Я знала, что, сколько бы эти ребята не жали на старый рычаг, он не сдвинется с места. Так было всегда. Это только обряд, дань традиции!
Они, ребята из группы Волшебников, даже не поняли, что происходит, когда рычаг скрипнул, подался, сдвинулся с места и тихо пополз вниз. Они, похоже, решили, что так и должно быть. А мы с Марком просто не знали, как нужно себя повести в этом случае. И, когда сверху посыпались комья давно превратившейся в камень замазки и грязи, не остановили ребят, не сказали ни слова.
Короткая щель ослепительно белого света прорезала свод. Удлиняясь и ширясь, она заливала чужим, незнакомым сиянием пол и рычаг. Порыв ветра, ворвавшийся в щель, загасил три ближайших свечи, установленных у рычага и заставил подростков шарахнуться в разные стороны. Мы ясно видели пляску пылинок в пронзительно белом луче и не знали, что чувствуем. Радость? Скорее, испуг. Страх пред тем, что скрывает прозрачная узкая щель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29