Через несколько минут моя душа улетит на суд Божий, ее мучения в этом мире закончатся. А вот что будет с вами? В лучшем случае - смерть от меча этих ублюдков. В худшем - вы выполните миссию. На Таскону высадится десант, и начнется новое освоение, а точнее сказать, покорение планеты. Десятки, сотни, тысячи землян станут цепными псами Алана. Признайся честно - ты не наемник, ты - раб. Без противоядия любой из вас покойник. Так стоит ли жить в постоянном страхе? И бояться вы будете не смерти, а этих адских мучительных болей!
На подобную речь трудно было ответить. Монгол сказал истинную правду и в то же время глубоко заблуждался. Человека можно захватить в плен, заставить работать или воевать, но рабом он становится лишь тогда, когда сам смиряется со своей участью. Ни Олесь, ни Тино на это были не способны. Они слишком уважали себя, чтобы всю оставшуюся жизнь подчиняться аланцам. Просто пока их интересы совпадали с интересами могущественной цивилизации. В любой момент воины могли взбунтоваться, и, конечно, каждый из них мечтал о свободе. Как ее добиться, земляне не знали, но надежды не теряли. Кто знает, что ждет их впереди…
- Адская боль, - еле слышно вымолвил Агадай и опустился на колени. - Терпеть нет никаких сил. Скорее бы мученья кончились.
Наемники смотрели на монгола с состраданием. Да, он их предал, помогал врагам в уничтожении группы, но Талан все же был землянином. Вряд ли это имело значение на родной планете, а вот на Тасконе подобный факт приобретал особый смысл. Представителей молодой развивающейся культуры судьба забросила в этот гибнущий мир и заставила воевать. Какая разница, на чьей стороне? Они, в любом случае, здесь чужие. Их так мало, что потеря даже одного человека, пусть и врага, больно отдается в сердце. Тем более, что бедняга погибает долго и мучительно. Смотреть на искаженное болью лицо монгола, на судороги, сотрясающие все его тело, земляне не могли.
- Олесь, помоги мне, - взмолился Талан.
Вытащив из-за пояса кинжал, юноша протянул его Агадаю.
- Это все, что я могу сделать, - сказал юноша и отвернулся в сторону.
- А большего и не надо. Умереть достойно сотник великого хана Батыя всегда сможет, - гордо проговорил монгол. - И все же смешно. Русский кинжал, от которого я должен был бы погибнуть на Земле, настиг меня даже здесь.
Раздался сдавленный, хриплый смех. Неожиданно он оборвался. Олесь повернулся и увидел распростертое тело Агадая. Из сердца воина торчал кинжал, и по полу растекалась алая кровь.
- Вот и все, - с грустью сказал Тино. - Теперь нас стало еще меньше. Трое из восьми. А ради чего? Могущество Алана? Так мне на него наплевать. Ради собственной жизни? Вряд ли. Смерти я не боюсь, хотя и не ищу ее. Над этим стоит поразмыслить, Олесь. В чем-то покойный Талан был прав.
Храбров кивнул головой, но отвечать не стал. Состояние русича было просто отвратительным. Он смотрел на труп монгола и никак не мог отвести глаза. Если бы Агадай погиб в бою, от меча или стрелы, если бы он умер от какой-нибудь болезни, юноша не переживал бы. Но видеть, как действует этот проклятый препарат, оказалось выше моральных сил Олеся. В душе он поклялся, что обязательно припомнит Алану столь жестокий эксперимент. Издеваться над людьми не имеет права ни одна, даже самая высокоразвитая, цивилизация.
Тем временем, возле покойника собралась большая толпа. Не так часто в Нейтральном секторе кончали с собой люди. Тем более, посреди одного из самых шикарных заведений. Спустя пару минут в круг пробился страж порядка. Профессионально, уверенно он начал осматривать окружающих. Наконец морсвилец остановил свой взгляд на Аято:
- Кто это сделал? - требовательно спросил тасконец.
- Он сам, - спокойно ответил самурай.
- Но кинжал не его. Я видел, как этот человек продал все, что у него было. За сутки бедняга спустил целое состояние…
- Именно так, - подтвердил Храбров. - У парня были проблемы со здоровьем. Он знал, что ему осталось жить считанные часы и погулял на славу. А затем резкий приступ и ужасная боль. Это я дал ему клинок. Человек имеет право сам свести счеты с жизнью.
- Кто-нибудь может подтвердить это? - громко выкрикнул страж порядка.
У Коуна было сильное желание обвинить землянина в убийстве, но он побоялся. Аланец не знал, что здесь делают за лжесвидетельство. Судя по нравам Морсвила, лишение языка могло стать самым легким наказанием. Между тем, около десятка человек подтвердили версию самоубийства. Наверняка, среди них были и надежные осведомители, и воин, ведущий расследование, успокоился. Взглянув на мертвеца, он проговорил:
- Надо нанять носильщиков. Пусть утащат труп в сектор Чистых. Там подобного добра более чем достаточно.
- Постойте, - остановил морсвильца Алонс. - Я обещал этому человеку похоронить его. Я привык держать свое слово.
Страж в недоумении пожал плечами.
- Ваше дело. Кладбище примерно в полукилометре на восток, и чтобы через десять минут трупа здесь не было.
Следопыт склонился к Агадаю и резким движением вытащил кинжал. Вытерев лезвие о штаны покойника, тасконец протянул оружие русичу. На мгновение их взгляды встретились. Трудно сказать почему, но оба воина испытали друг к другу симпатию. Алонс скорее всего за то, что землянин столь великодушно отнесся к умирающему врагу, а Храбров был восхищен честностью бандита, выполняющего свое обещание. На этой планете подобное случалось не часто.
- Ладно, мне здесь больше делать нечего, - с усмешкой произнес Линк. - Таскать мертвецов - неблагодарное занятие. Тем более, что простаивает красотка, а ведь за нее заплачено.
Коун обнял девушку Талана и повел ее в свою комнату. Проститутка была настолько пьяна, что даже не заметила, как произошла смена партнера. Впрочем, какая ей разница. На своем недолгом веку она уже видела столько мужчин, сколько большинство женщин не видят за всю свою жизнь. И это не говоря о разного рода мутантах, которыми был заполнен Морсвил. С нравственностью в городе дела обстояли явно неважно…
- Я тоже пойду, - спустя мгновение вымолвил Аято. - Надо выяснить, как устроились аланки. Нейтральный сектор - это, понятно, хорошо, но неприятности могут случиться и здесь. Ублюдков в Морсвиле более, чем достаточно.
- Хорошая мысль, - кивнул головой Олесь. - Расслабляться не стоит. Мы можем присматривать за людьми Линка, но где-то еще бродят и властелины пустыни. Предугадать их действия невозможно.
Вскоре японец растворился в толпе, и Храбров остался со следопытом наедине. Тот пытался приподнять тело Агадая, но землянин был очень тяжел. Пока у тасконца ничего не получалось, а время шло. Страж порядка у входа внимательно наблюдал за действиями чужака. В любой момент морсвилец мог изменить свое решение.
- Давай, помогу, - проговорил Олесь, хлопнув следопыта по плечу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165
На подобную речь трудно было ответить. Монгол сказал истинную правду и в то же время глубоко заблуждался. Человека можно захватить в плен, заставить работать или воевать, но рабом он становится лишь тогда, когда сам смиряется со своей участью. Ни Олесь, ни Тино на это были не способны. Они слишком уважали себя, чтобы всю оставшуюся жизнь подчиняться аланцам. Просто пока их интересы совпадали с интересами могущественной цивилизации. В любой момент воины могли взбунтоваться, и, конечно, каждый из них мечтал о свободе. Как ее добиться, земляне не знали, но надежды не теряли. Кто знает, что ждет их впереди…
- Адская боль, - еле слышно вымолвил Агадай и опустился на колени. - Терпеть нет никаких сил. Скорее бы мученья кончились.
Наемники смотрели на монгола с состраданием. Да, он их предал, помогал врагам в уничтожении группы, но Талан все же был землянином. Вряд ли это имело значение на родной планете, а вот на Тасконе подобный факт приобретал особый смысл. Представителей молодой развивающейся культуры судьба забросила в этот гибнущий мир и заставила воевать. Какая разница, на чьей стороне? Они, в любом случае, здесь чужие. Их так мало, что потеря даже одного человека, пусть и врага, больно отдается в сердце. Тем более, что бедняга погибает долго и мучительно. Смотреть на искаженное болью лицо монгола, на судороги, сотрясающие все его тело, земляне не могли.
- Олесь, помоги мне, - взмолился Талан.
Вытащив из-за пояса кинжал, юноша протянул его Агадаю.
- Это все, что я могу сделать, - сказал юноша и отвернулся в сторону.
- А большего и не надо. Умереть достойно сотник великого хана Батыя всегда сможет, - гордо проговорил монгол. - И все же смешно. Русский кинжал, от которого я должен был бы погибнуть на Земле, настиг меня даже здесь.
Раздался сдавленный, хриплый смех. Неожиданно он оборвался. Олесь повернулся и увидел распростертое тело Агадая. Из сердца воина торчал кинжал, и по полу растекалась алая кровь.
- Вот и все, - с грустью сказал Тино. - Теперь нас стало еще меньше. Трое из восьми. А ради чего? Могущество Алана? Так мне на него наплевать. Ради собственной жизни? Вряд ли. Смерти я не боюсь, хотя и не ищу ее. Над этим стоит поразмыслить, Олесь. В чем-то покойный Талан был прав.
Храбров кивнул головой, но отвечать не стал. Состояние русича было просто отвратительным. Он смотрел на труп монгола и никак не мог отвести глаза. Если бы Агадай погиб в бою, от меча или стрелы, если бы он умер от какой-нибудь болезни, юноша не переживал бы. Но видеть, как действует этот проклятый препарат, оказалось выше моральных сил Олеся. В душе он поклялся, что обязательно припомнит Алану столь жестокий эксперимент. Издеваться над людьми не имеет права ни одна, даже самая высокоразвитая, цивилизация.
Тем временем, возле покойника собралась большая толпа. Не так часто в Нейтральном секторе кончали с собой люди. Тем более, посреди одного из самых шикарных заведений. Спустя пару минут в круг пробился страж порядка. Профессионально, уверенно он начал осматривать окружающих. Наконец морсвилец остановил свой взгляд на Аято:
- Кто это сделал? - требовательно спросил тасконец.
- Он сам, - спокойно ответил самурай.
- Но кинжал не его. Я видел, как этот человек продал все, что у него было. За сутки бедняга спустил целое состояние…
- Именно так, - подтвердил Храбров. - У парня были проблемы со здоровьем. Он знал, что ему осталось жить считанные часы и погулял на славу. А затем резкий приступ и ужасная боль. Это я дал ему клинок. Человек имеет право сам свести счеты с жизнью.
- Кто-нибудь может подтвердить это? - громко выкрикнул страж порядка.
У Коуна было сильное желание обвинить землянина в убийстве, но он побоялся. Аланец не знал, что здесь делают за лжесвидетельство. Судя по нравам Морсвила, лишение языка могло стать самым легким наказанием. Между тем, около десятка человек подтвердили версию самоубийства. Наверняка, среди них были и надежные осведомители, и воин, ведущий расследование, успокоился. Взглянув на мертвеца, он проговорил:
- Надо нанять носильщиков. Пусть утащат труп в сектор Чистых. Там подобного добра более чем достаточно.
- Постойте, - остановил морсвильца Алонс. - Я обещал этому человеку похоронить его. Я привык держать свое слово.
Страж в недоумении пожал плечами.
- Ваше дело. Кладбище примерно в полукилометре на восток, и чтобы через десять минут трупа здесь не было.
Следопыт склонился к Агадаю и резким движением вытащил кинжал. Вытерев лезвие о штаны покойника, тасконец протянул оружие русичу. На мгновение их взгляды встретились. Трудно сказать почему, но оба воина испытали друг к другу симпатию. Алонс скорее всего за то, что землянин столь великодушно отнесся к умирающему врагу, а Храбров был восхищен честностью бандита, выполняющего свое обещание. На этой планете подобное случалось не часто.
- Ладно, мне здесь больше делать нечего, - с усмешкой произнес Линк. - Таскать мертвецов - неблагодарное занятие. Тем более, что простаивает красотка, а ведь за нее заплачено.
Коун обнял девушку Талана и повел ее в свою комнату. Проститутка была настолько пьяна, что даже не заметила, как произошла смена партнера. Впрочем, какая ей разница. На своем недолгом веку она уже видела столько мужчин, сколько большинство женщин не видят за всю свою жизнь. И это не говоря о разного рода мутантах, которыми был заполнен Морсвил. С нравственностью в городе дела обстояли явно неважно…
- Я тоже пойду, - спустя мгновение вымолвил Аято. - Надо выяснить, как устроились аланки. Нейтральный сектор - это, понятно, хорошо, но неприятности могут случиться и здесь. Ублюдков в Морсвиле более, чем достаточно.
- Хорошая мысль, - кивнул головой Олесь. - Расслабляться не стоит. Мы можем присматривать за людьми Линка, но где-то еще бродят и властелины пустыни. Предугадать их действия невозможно.
Вскоре японец растворился в толпе, и Храбров остался со следопытом наедине. Тот пытался приподнять тело Агадая, но землянин был очень тяжел. Пока у тасконца ничего не получалось, а время шло. Страж порядка у входа внимательно наблюдал за действиями чужака. В любой момент морсвилец мог изменить свое решение.
- Давай, помогу, - проговорил Олесь, хлопнув следопыта по плечу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165