Он меня повезёт на выходных… Он обещал достать на выходных!»… Мерзость! Одна и та же мерзость каждый день! (Вытирается одноразовой салфеткой).
Женщина: Ты что, ты нам завидуешь?
Четвёртая женщина: Ещё чего!
Женщина: Ты нам завидуешь! Какой ужас! А, главное, чему! (Берёт с её стола фото, разглядывает). Конечно, брат! Вылитый же ведь! Как мы раньше думали…
Четвёртая женщина: Положи на место!
Женщина: Успокойся!
Четвёртая женщина: Положи на место, я сказала!
Женщина: Ничего я ему не сделаю, успокойся!
Четвёртая женщина: Ты что, не поняла что ли? (Подскакивает к женщине, выхватывает из её рук фотографию).
Женщина: Да на, успокойся!
Четвёртая женщина: Дрянь! (Убирает фото в свою сумочку).
Женщина: Мерзавка!
Дверь открывается, в офис входит пожилой мужчина в красном вельветовом костюме. На руках мужчина держит маленькую собачку какой-то очень мерзкой породы с выпученными глазами, которые, кажется, в несколько раз больше самой этой собачки.
Пожилой мужчина: Извините…
Все замолкают.
Пожилой мужчина: Извините… мы забыли поводок… В прошлый раз мы забыли наш поводок в нашем кабинете… Мы гуляли и поняли, что гуляем без поводка… Он, наверное, в моём кабинете, в комнате отдыха… она закрыта… а нам нужен поводок… И, кстати, почему комната закрыта, я же просил, чтобы, даже когда меня нет, каждый сотрудник мог отдохнуть, расслабиться…
Мужчина: Туда сейчас нельзя…
Пожилой мужчина: Почему… у нас там ошейник…
Мужчина: Там повесилась наша сотрудница, туда сейчас нельзя…
Пожилой мужчина: Вот как… А… ну, да – ну, да… я тогда…
Мужчина: Постойте, подождите, сейчас уже должны приехать, вы можете подождать, если он вам необходим… Её снимут, и отдадут вам ваш поводок…
Пожилой мужчина: Да… (Машет рукой, хочет уйти, останавливается, оборачивается) Может быть, вам нужна моя помощь?
Мужчина: Да, пожалуй, нет, спасибо…
Пожилой мужчина: Смотрите, мне не тяжело…
Мужчина: Не знаю, может, кому-нибудь? (Оборачивается на сотрудников, все молчат, стараются отвести взгляд в сторону).
Женщина: Спасибо, не надо…
Пожилой мужчина: А?.. Да, ну, ладно, ладно… До свидания… (Уходит).
Мужчина: Всего доброго…
Все: До свидания…
Вторая женщина: Сколько раз уже его просили не приходить на работу с собакой!
Женщина: Он говорит, что она ему помогает, успокаивает пациентов…
Вторая женщина: Да кого она успокаивает, страшилища! Наняли клоуна! Ходит, мозги нам компостирует! И вот итог! Кому он помог, в чём?!
Третья женщина: Я лично всегда могу взять себя в руки… Да, без всяких, мне это, вообще, не понятно…
Четвёртая женщина: Вы можете, а кто-то – не может…
Третья женщина: Потому что надо всё делать вовремя…
Четвёртая женщина: Что именно?
Третья женщина: А то! Вы меня отлично понимаете…
Четвёртая женщина: Нет, я вас совсем не понимаю… Вы, пожалуйста, договаривайте, если что-то имеете в виду!
Третья женщина: Да ладно, всё вы отлично понимаете, что мне тут при всех вам объяснять, что замуж надо вовремя выходить, чтобы потом с людьми нормально общаться!
Четвёртая женщина: Да, и чтобы потом на чужих поводках…
Мужчина: Послушайте, я просто поражаюсь!.. Почему?! Почему вы, вдруг, в какой-то момент становитесь все как будто неуправляемыми какими-то… То есть, я не то хотел сказать, я в смысле… вот у вас у всех вроде всё чудесно… каждый день вы приходите сюда, здороваетесь, улыбаетесь… мы вместе работаем… ведь работаем… как-то… вы всё друг про друга знаете, но почему-то вы не можете вовремя сказать, что вам мешает или раздражает, копите, копите в себе, а потом превращаетесь в бомбу, которая взрывается в самый неподходящий момент… вот я, неужели я на вас на всех ору, что вы мне сегодня высказали? А? Неужели же я заслужил? Что, это так невыносимо потерпеть, если вам заслуженное замечание делают?
Сотрудник: А если незаслуженное?..
Мужчина: Ну как, ну, всё равно, можно как-то перетерпеть…
Сотрудник: Да…
Мужчина: Ну, в конце концов, ну, вы скажите, но только не в хамской же форме… Просто, вот этот негатив, я насколько понял, он копится, копится, он же должен как-то выходить…
Женщина: Просто расслабляться надо чаще, общаться, делиться проблемами…
Вторая женщина: Надо как бы разгружаться, чтобы кто-то помогал…
Третья женщина: Чтобы помогал, выслушивал… Может, даже, абсолютно посторонний, который никому не расскажет…
Четвёртая женщина: Но только не этот клоун…
Все: Не-е-е-е…
Женщина: С собакой…
Четвёртая женщина: А я! Я, однажды, зашла к нему в кабинет, на диван села, дай думаю отдохну, а он подсел, говорит, нарисуйте человека…
Женщина: Человека?
Четвёртая женщина: Да… Говорит – нарисуйте мне, пожалуйста, человека – я должен вас протестировать… Ну, я накалякала, так он мне такое выдал, я по его словам прямо чуть ли не манниачка какая! Оношник! (Все одобрительно подхихикивают, качают головами).
Третья женщина (берёт со своего стола картинки) : А это моего сына, аппликации… Он любит вырезать, клеить… Я фотографии нарочно не ставлю себе на стол, у нас что сын, что муж – нефотогеничные, некрасиво выходят, или их фотографируют неправильно, а эти картинки – забавные, я на них когда смотрю – успокаиваюсь, как-то сразу мне легко становится, приятно… Бесёнок, бабушку доводит постоянно, никого не слушает, отца дразнит, только когда клеит – успокаивается… (Смотрит на картинки, плачет. Все расходятся по своим местам, продолжают работать).
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЁРТОЕ.
Дворик. Скамейка. На скамейке – две пожилые женщины. Откуда–то издалека доносится скрип качелей. Кажется, что где–то в глубине дворика, невидимый, качается на ржавых качелях – ржавый робот. Роботу нравится качаться, – поэтому вряд ли он решит хоть когда–нибудь передохнуть, или тем более оставить качели в покое – он будет качаться всегда. Скорее всего, женщинам, сидящим на скамейке, это известно, и они стараются сжиться с жалящими их сердца железными звуками, подражая им звуками и гудением своих собственных голосов.
1–ая женщина: Ты тепло оделась?
2–ая женщина: Да. (Задирает юбку, демонстрирует соседке розовые рейтузы). Это у Лизы пузырь простывший, и она пододевает всегда точно такие же прямо на колготки. У неё как ветерок, даже лёгкий, – всё, сразу простывает пузырь. И моча потом с кровью. Она говорит, что как будто вилкой ей или ножом перочинным прорезают щёлочку для мочи. Вот она стоит над унитазом и ждёт, пока прорежут: пять минут, десять, двадцать, – а потом прямо с кровью течёт. Пока не пододевала, всё так и мучилась.
1–ая женщина: Лучше поберечься.
2–ая женщина: Лучше поберечься!
1–ая женщина (оборачивается на звук качелей, кричит) : Не устал?!
Детский голос: Нет!
1–ая женщина: Ну качайся, качайся. Пусть качается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Женщина: Ты что, ты нам завидуешь?
Четвёртая женщина: Ещё чего!
Женщина: Ты нам завидуешь! Какой ужас! А, главное, чему! (Берёт с её стола фото, разглядывает). Конечно, брат! Вылитый же ведь! Как мы раньше думали…
Четвёртая женщина: Положи на место!
Женщина: Успокойся!
Четвёртая женщина: Положи на место, я сказала!
Женщина: Ничего я ему не сделаю, успокойся!
Четвёртая женщина: Ты что, не поняла что ли? (Подскакивает к женщине, выхватывает из её рук фотографию).
Женщина: Да на, успокойся!
Четвёртая женщина: Дрянь! (Убирает фото в свою сумочку).
Женщина: Мерзавка!
Дверь открывается, в офис входит пожилой мужчина в красном вельветовом костюме. На руках мужчина держит маленькую собачку какой-то очень мерзкой породы с выпученными глазами, которые, кажется, в несколько раз больше самой этой собачки.
Пожилой мужчина: Извините…
Все замолкают.
Пожилой мужчина: Извините… мы забыли поводок… В прошлый раз мы забыли наш поводок в нашем кабинете… Мы гуляли и поняли, что гуляем без поводка… Он, наверное, в моём кабинете, в комнате отдыха… она закрыта… а нам нужен поводок… И, кстати, почему комната закрыта, я же просил, чтобы, даже когда меня нет, каждый сотрудник мог отдохнуть, расслабиться…
Мужчина: Туда сейчас нельзя…
Пожилой мужчина: Почему… у нас там ошейник…
Мужчина: Там повесилась наша сотрудница, туда сейчас нельзя…
Пожилой мужчина: Вот как… А… ну, да – ну, да… я тогда…
Мужчина: Постойте, подождите, сейчас уже должны приехать, вы можете подождать, если он вам необходим… Её снимут, и отдадут вам ваш поводок…
Пожилой мужчина: Да… (Машет рукой, хочет уйти, останавливается, оборачивается) Может быть, вам нужна моя помощь?
Мужчина: Да, пожалуй, нет, спасибо…
Пожилой мужчина: Смотрите, мне не тяжело…
Мужчина: Не знаю, может, кому-нибудь? (Оборачивается на сотрудников, все молчат, стараются отвести взгляд в сторону).
Женщина: Спасибо, не надо…
Пожилой мужчина: А?.. Да, ну, ладно, ладно… До свидания… (Уходит).
Мужчина: Всего доброго…
Все: До свидания…
Вторая женщина: Сколько раз уже его просили не приходить на работу с собакой!
Женщина: Он говорит, что она ему помогает, успокаивает пациентов…
Вторая женщина: Да кого она успокаивает, страшилища! Наняли клоуна! Ходит, мозги нам компостирует! И вот итог! Кому он помог, в чём?!
Третья женщина: Я лично всегда могу взять себя в руки… Да, без всяких, мне это, вообще, не понятно…
Четвёртая женщина: Вы можете, а кто-то – не может…
Третья женщина: Потому что надо всё делать вовремя…
Четвёртая женщина: Что именно?
Третья женщина: А то! Вы меня отлично понимаете…
Четвёртая женщина: Нет, я вас совсем не понимаю… Вы, пожалуйста, договаривайте, если что-то имеете в виду!
Третья женщина: Да ладно, всё вы отлично понимаете, что мне тут при всех вам объяснять, что замуж надо вовремя выходить, чтобы потом с людьми нормально общаться!
Четвёртая женщина: Да, и чтобы потом на чужих поводках…
Мужчина: Послушайте, я просто поражаюсь!.. Почему?! Почему вы, вдруг, в какой-то момент становитесь все как будто неуправляемыми какими-то… То есть, я не то хотел сказать, я в смысле… вот у вас у всех вроде всё чудесно… каждый день вы приходите сюда, здороваетесь, улыбаетесь… мы вместе работаем… ведь работаем… как-то… вы всё друг про друга знаете, но почему-то вы не можете вовремя сказать, что вам мешает или раздражает, копите, копите в себе, а потом превращаетесь в бомбу, которая взрывается в самый неподходящий момент… вот я, неужели я на вас на всех ору, что вы мне сегодня высказали? А? Неужели же я заслужил? Что, это так невыносимо потерпеть, если вам заслуженное замечание делают?
Сотрудник: А если незаслуженное?..
Мужчина: Ну как, ну, всё равно, можно как-то перетерпеть…
Сотрудник: Да…
Мужчина: Ну, в конце концов, ну, вы скажите, но только не в хамской же форме… Просто, вот этот негатив, я насколько понял, он копится, копится, он же должен как-то выходить…
Женщина: Просто расслабляться надо чаще, общаться, делиться проблемами…
Вторая женщина: Надо как бы разгружаться, чтобы кто-то помогал…
Третья женщина: Чтобы помогал, выслушивал… Может, даже, абсолютно посторонний, который никому не расскажет…
Четвёртая женщина: Но только не этот клоун…
Все: Не-е-е-е…
Женщина: С собакой…
Четвёртая женщина: А я! Я, однажды, зашла к нему в кабинет, на диван села, дай думаю отдохну, а он подсел, говорит, нарисуйте человека…
Женщина: Человека?
Четвёртая женщина: Да… Говорит – нарисуйте мне, пожалуйста, человека – я должен вас протестировать… Ну, я накалякала, так он мне такое выдал, я по его словам прямо чуть ли не манниачка какая! Оношник! (Все одобрительно подхихикивают, качают головами).
Третья женщина (берёт со своего стола картинки) : А это моего сына, аппликации… Он любит вырезать, клеить… Я фотографии нарочно не ставлю себе на стол, у нас что сын, что муж – нефотогеничные, некрасиво выходят, или их фотографируют неправильно, а эти картинки – забавные, я на них когда смотрю – успокаиваюсь, как-то сразу мне легко становится, приятно… Бесёнок, бабушку доводит постоянно, никого не слушает, отца дразнит, только когда клеит – успокаивается… (Смотрит на картинки, плачет. Все расходятся по своим местам, продолжают работать).
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЁРТОЕ.
Дворик. Скамейка. На скамейке – две пожилые женщины. Откуда–то издалека доносится скрип качелей. Кажется, что где–то в глубине дворика, невидимый, качается на ржавых качелях – ржавый робот. Роботу нравится качаться, – поэтому вряд ли он решит хоть когда–нибудь передохнуть, или тем более оставить качели в покое – он будет качаться всегда. Скорее всего, женщинам, сидящим на скамейке, это известно, и они стараются сжиться с жалящими их сердца железными звуками, подражая им звуками и гудением своих собственных голосов.
1–ая женщина: Ты тепло оделась?
2–ая женщина: Да. (Задирает юбку, демонстрирует соседке розовые рейтузы). Это у Лизы пузырь простывший, и она пододевает всегда точно такие же прямо на колготки. У неё как ветерок, даже лёгкий, – всё, сразу простывает пузырь. И моча потом с кровью. Она говорит, что как будто вилкой ей или ножом перочинным прорезают щёлочку для мочи. Вот она стоит над унитазом и ждёт, пока прорежут: пять минут, десять, двадцать, – а потом прямо с кровью течёт. Пока не пододевала, всё так и мучилась.
1–ая женщина: Лучше поберечься.
2–ая женщина: Лучше поберечься!
1–ая женщина (оборачивается на звук качелей, кричит) : Не устал?!
Детский голос: Нет!
1–ая женщина: Ну качайся, качайся. Пусть качается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12