– Но ты же – отец!
– Тогда я мигом! – обрадовался Марселу.
Потом он осторожно, бережно держал малыша на руках, боясь ненароком сделать ему больно. И все вглядывался в него, отыскивая не сходство с собой, как это бывало прежде, а, впервые по-настоящему знакомясь с ним.
– По-моему, у него умненькие глазки. Ты не находишь?
– Доктор Жайме говорит, что он очень наблюдательный мальчик, – с гордостью доложила Эдуарда.
– Как это – наблюдательный? – не понял Марселу.
– Ну, бывают дети рассеянные, а наш, наоборот, все фиксирует, мотает на ус. Вот мы сейчас с тобой разговариваем, а он смотрит так, будто понимает, что речь идет о нем.
– Сын, я тобой горжусь! – восторженно произнес Марселу.
– А еще Жайме сказал, что Марселинью начнет говорить раньше положенного срока!
– Да? А ну-ка, Марселинью, скажи: папа! Па-па!
– Ты слишком многого от него хочешь, – рассмеялась Эдуарда. – Потерпи еще некоторое время.
– Ладно, потерплю. А давай свозим его в зоопарк, раз он такой наблюдательный! Наверно, ему будет интересно посмотреть на животных.
– Нет, еще слишком рано, – возразила Эдуарда. – Он может испугаться.
– Не думаю. Ты же смелый парень, Марселинью? Ой, смотри, он ко мне обернулся и встретился со мной взглядом!
– Да, это наш сынуля уже умеет делать, – подтвердила Эдуарда, а Марселу сокрушенно покачал головой:
– Сколько же я всего пропустил! Мой сын растет вдали от меня. Так не может больше продолжаться, не должно!.. Ты обдумала мое предложение?
– Пока я не готова дать тебе ответ, – честно призналась Эдуарда.
– Но ты можешь хотя бы вернуться в свою квартиру? Там мы сможем чаще встречаться и нам будет легче снова поверить друг другу.
– Я подумаю и над этим, – пообещала она.
В офис Марселу приехал, ощущая себя самым счастливым человеком на свете, о чем и поспешил сообщить встретившемуся ему Атилиу:
– Перед тобой – счастливый отец, который только что нянчил своего сына!
– Ты был у Эдуарды? – заинтересовался Атилиу. – Она тебе ничего не говорила о нашей с ней беседе?
– Нет, а в чем дело? – насторожился Марселу, полагая, что Эдуарда делилась с Атилиу своими соображениями насчет возможного примирения.
– Да понимаешь, я и сам толком ничего не знаю… Скажи, в ту ночь, когда родились наши дети и мы с тобой были в роддоме, ты не заметил чего-либо странного, необычного? Может, что-то привлекло твое внимание?
– Нет, я ведь приехал туда позже всех. А почему ты об этом спрашиваешь?
– Потому что в ту ночь там случилось что-то ужасное. Я в этом, уверен.
Марселу посмотрел на Атилиу с испугом, опасаясь, то тот сошел с ума от горя.
– Прости, Атилиу, что напоминаю, но в ту ночь… умер твой сын.
– Я не это имел в виду. Там произошло еще что-то, чего мы не знаем – ни я, ни ты, ни Эдуарда. От нас это скрывают!
– Кто?
– Элена, Виржиния, Сезар. Не исключено, что в этой компании находится и Моретти.
– В таком случае речь наверняка может идти о врачебных ошибках, из-за которых умер твой сын, а Эдуарда стала бесплодной, – высказал предположение Марселу.
Атилиу на секунду задумался и тотчас же отверг это предположение:
– Но какой смысл делать из этого тайну? Зачем Элене осложнять отношения с дочерью и мужем ради двух бездарных врачей? Нет, там случилось что-то другое! Я понял это по обрывочным фразам Сезара и Виржинии, по странному поведению Элены. Видимо, ей есть что скрывать. И ключ к разгадке – в Элене!
– Ты говоришь какие-то страшные вещи, Атилиу! – не удержался от замечания Марселу. – Даже не верится, что все это может быть правдой.
– Я не хочу тебя пугать, просто делюсь своими сомнениями, – ответил Атилиу. – Потому что случившееся в ту ночь имеет какое-то отношение ко мне, к тебе и к Эдуарде. Если от нас что-то скрывают, значит, мы и есть главные заинтересованные лица.
Весь следующий день после своего печального открытия Бранка ломала голову над тем, как проникнуть в квартиру Изабел, а потом решила действовать не мудрствуя лукаво. Подкупила консьержа, у которого хранились запасные ключи от всех квартир того дома, где жила Изабел, и – путь к драгоценностям был открыт.
Верная, надежная Роза была рядом, не менее надежной Ромеу ждал в машине за углом, и теперь Бранке оставалось только провести завершающий этап операции.
Ключ, с виду замысловатый, легко вошел в скважину замка, тяжелая дверь отворилась без шума.
Бранка вошла в квартиру соперницы решительно, подогреваемая азартом, свойственным всем кладоискателям. А Роза, наоборот, дрожала от страха, и сердце у нее билось так гулко, что она то и дело принимала его удары за чьи-то шаги на лестнице или в прихожей.
Бранка подбадривала ее: мол, не дрейфь, мы сюда пришли не воровать, а восстанавливать попранную справедливость. Но Розе вдруг пришло в голову, что Изабел могла установить камеру слежения. Бранку же и это не смутило. Повернувшись во все стороны, она приветливо помахала рукой гипотетическому наблюдателю:
– Ау! Где тут камера? Изабел, это мы! Привет, дорогая!
– Ну и самообладание у тебя! – восторженно заметила Роза, и ее страх тоже понемногу стал развеиваться.
А Бранку обуял настоящий кураж.
– Я считаю, мы должны насладиться каждой минутой нашего пребывания здесь, – заявила она. – Давай посмеемся над этой аферисткой, ведь она наверняка надо мной смеялась! Ха-ха-ха!.. Изабел, ты слышишь?.. Роза, ты тоже посмейся!
Роза, однако, сумела вымучить из себя лишь некое подобие улыбки, сказав:
– Я никогда не любила Изабел! Потому что она смотрела на меня свысока.
– Ну так воспользуйся случаем и посмейся! – поощрила ее старания Бранка. – Давай похохочем над ней, чтобы наш смех отпечатался на стенах, а потом долгими страшными ночами отдавался эхом в ушах Изабел!
Совсем расшалившись, она плюхнулась на кровать Изабел и с удивлением отметила:
– Надо же, какой мягкий матрас! Ты сядь, Роза, сама убедись!
– По-моему, ничего особенного, – заключила та, присев на краешек кровати.
– А ты знаешь, какой матрас у меня и Арналду? Твердый как камень! Я ненавижу наш матрас, а этот мне нравится. Прелесть!
– Извини, но тогда зачем вы его покупали? – задала резонный вопрос Роза.
– Из-за Арналду! У него, видите ли, проблемы с позвоночником! Возраст такой – тут болит, там болит!
– И у вас ортопедический матрас?
– Я бы сказала: дважды ортопедический. У меня по утрам все тело ломит! Ты можешь представить, какие муки я зря терпела из-за этого старого кобеля? А здесь, в логове волчицы, у него, значит, позвоночник не болит, если он нежится на таком мягком матрасе. Может, она его вылечила? Будь ты проклята, Изабел! Чтоб у тебя нос вырос, как у попугая!
Бранка была так перевозбуждена, что Розе подумалось, не забыла ли ее подруга, зачем сюда пришла.
– Прости, но не пора ли нам заняться делом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75