— Это просто слова, — бросила она ему. — Если мы не враги сейчас, то потом все равно ими станем. Разве ты этого не знаешь?
По его лицу она догадалась, что он согласен с ней.
— Нет. — Он постарался придать голосу убежденность. — Нас слишком многое связывает.
— Между нами ничего нет, — вспылила она. Ничего.., ничего…
Закончить она не смогла: ее снова душили рыдания. Винченцо прекратил спорить и сделал то, что должен был сделать с самого начала, — обнял ее и крепко прижал к себе.
— Не пытайся говорить, — пробормотал он. — Это не поможет. — Он вздохнул, прижался щекой к ее волосам. — Я на самом деле не знаю, что помогает в таких случаях, но точно не слова.
Ответить она не могла. Ее захлестнули волны горя. Казалось, что все слезы, пролитые за последние несколько лет, снова вернулись, чтобы пролиться еще раз.
Откуда-то издалека Джулия слышала, как он произносит ее имя, и ощущала, как его голова прижимается к ее голове. Он прав: слова бесполезны.
Единственным утешением было разделяемое с другим человеком тепло, которое она могла найти только возле него.
— Все эти годы, — плача говорила она, — я думала о ней каждый день, тосковала по ней, любила ее, мечтала о той минуте, когда снова увижу ее, о том, что мы друг другу скажем…
— Я знаю, знаю, — шептал он.
— Чего я ожидала? Я обманывала себя — ведь у нее была другая, новая жизнь, но я не позволяла себе понять это…
— Джулия… Джулия…
— Я ей не нужна.
— Об этом слишком рано судить.
— Нет, не рано. Разве ты не видишь, что я обманывала себя все это время? Я ей чужая. Я не нужна ей и никогда не буду нужна.
Джулия плакала не переставая. Она пришла к концу пути, и конец этот оказался горьким и безнадежным. Винченцо отчаянно пытался ее утешить, покрывая поцелуями ее лицо. Горе Джулии рвало его сердце на части, и в какой-то момент он готов был сделать для нее все на свете, чтобы ей стало легче.
Все на свете — кроме того единственного, что ей было нужно.
Винченцо уже однажды видел у нее такое лицо той ночью, когда она ходила во сне, а он обещал ей помочь. Каким далеким это казалось теперь!..
Он целовал ее слезы, потом ее губы, сначала нежно, потом неистово, словно пытаясь вернуть ее обратно из какого-то отдаленного места.
— Ты сказала, что между нами нет ничего, — проговорил Винченцо охрипшим голосом. — Но ты ошибаешься. Есть вот это.., и это…
В какой-то момент она почти уступила. Ощущение было таким приятным и желанным!
— Да, — сказала она тоскливо. — Но этого недостаточно. Пожалуйста, Винченцо…
Он вздохнул и отпустил ее.
— Ты права. Этого недостаточно. Я, пожалуй, пойду.
Винченцо вышел, тихо закрыв за собой дверь.
Джулия осталась стоять в немом отчаянии, глядя на эту закрытую дверь, испытывая желание разбить об нее голову.
Этой ночью ей снились крики ребенка, зовущего мать, с которой его собирались разлучить. Она ощущала, как отчаянно цеплялись за ее шею детские ручонки.
— Нет, мамочка, нет!
Джулия проснулась и поняла, что сидит в постели, уставившись в темноту.
После этого, не осмелившись снова заснуть, она встала и провела остаток ночи, бродя по тихим улочкам.
Когда Джулия пришла на работу, Винченцо на месте не было. Кто-то сказал, что его сегодня и не будет.
Джулия приняла решение.
— Мне полагается выходной, — сказала она старшему официанту, — и мне хотелось бы взять его сейчас. Извините, что без предупреждения, но так получилось…
— Все в порядке, — успокоил тот дружелюбным тоном. — Сегодня работы не очень много.
Джулия выскочила на улицу и побежала в сторону Большого канала. Достигнув воды, она села на один из паромов, перевозивших через канал.
Как и другие пассажиры, она проделала весь путь стоя; запахнув плотнее куртку для защиты от ледяного ветра и снега, который стал снова падать.
Изучив карту, она направилась по данному Винченцо адресу.
Что, если их там нет? Что, если он ее куда-то увез? Куда бы они ни уехали, она их найдет.
Вот и входная дверь, на той стороне небольшого канала. Через минуту…
Ты хорошая мать. Тебя удерживает именно это, а вовсе не я.
Эти слова, казалось, прогремели у нее в ушах.
Только вчера вечером она говорила, что не собирается вламываться к ним внезапно. А сейчас делает именно это.
Джулия понаблюдала несколько секунд за домом, а потом стала медленно отступать глубже в тень, пока не свернула за угол. Там она бросилась бежать обратно и успела прыгнуть на возвращавшийся паром.
Переправившись, Джулия зашла в ближайший магазин художественных принадлежностей, где накупила красок, карандашей, кистей и пигментов, а в заключение приобрела большую брезентовую сумку, какими пользуются художники, погрузила в нее все покупки и пошла к Палаццо ди Монтезе.
Подходя к зданию, она скрестила пальцы в надежде, что сможет войти внутрь. Вот и маленькая задняя дверь. Она уперлась в нее плечом, дверь открылась.
Войдя, Джулия тщательно закрыла за собой дверь и быстро поднялась наверх. В коридоре она остановилась и посмотрела на потолок, расписанный фресками, которые еще раньше привлекли ее внимание. Сейчас, при дневном освещении, она увидела, насколько они действительно хороши, а также и то, что они нуждаются в ее заботе.
— Надо было бы уже давно это сделать, — пробормотала Джулия.
В отличие от большинства других потолков в палаццо этот был не слишком высок, к тому же она теперь знала, где можно найти стремянку. Джулия установила ее в нужном месте и взобралась наверх, но этой высоты оказалось недостаточно.
Неподалеку стоял пустой книжный шкаф. С верхней площадки стремянки ей удалось на него вскарабкаться. Лежа там на спине, она получила именно тот обзор, какой был нужен. Джулия ощутила, как в ней стало расти старое, хорошо знакомое возбуждение, когда она увидела, какие следы время оставило на фреске, и поняла, что надо сделать, чтобы их убрать.
Она так увлеклась, что не услышала слабых звуков, доносившихся снизу. И только голос Винченцо вернул ее к действительности:
— Смотри под ноги. Держись за мою руку.
Потом послышался детский голос:
— Какой он огромный, дядя Винченцо. Ты и мама правда жили здесь раньше?
— Когда были детьми. Она тебе рассказывала о нем?
— Иногда рассказывала. Обещала сводить меня сюда, но папа услышал и рассердился. Только почему?
— Не знаю, сага. У него был свой взгляд на вещи. Может быть, нам действительно не следовало сюда приходить.
— Но ты же обещал. Мне так давно этого хотелось.
— Тебе это покажется мрачным местом.
— Оно не всегда было мрачным, правда?
— Нет, моя дорогая, не всегда. Когда-то оно сияло огнями и здесь было полно гостей. Но это было очень давно.
Джулия лежала на верху шкафа и невольно подслушивала разговор; ее сердце забилось сильнее при звуках голоса дочери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30