Она с досадой отмахнулась от мотылька, кружившего у ее щеки.
– Да-а, это все равно что сидеть в саду. Я знаю, если бы все было закрыто, стояла бы невыносимая духота, но леди Вудкросс нашла компромиссное решение. Одного или двух открытых окон до пола вполне достаточно. Однако, – она встала из-за стола, – настало время для музыки. Как я поняла, гвоздем сегодняшнего вечера леди Вудкросс выбрала молодого мистера Грубера. Я слышала, он очень хороший пианист.
Джайлз пошел вслед за ней из комнаты, и они расстались у входа в зал. Пока Лайза пробиралась сквозь толпу гостей, она с удивлением обнаружила, что Чарити поглощена беседой с Чадом. Оба они как раз входили в дом из сада, и по выражению лица Чада Лайза заключила, что они вели долгий и серьезный разговор. Чарити смотрела ему в лицо широко раскрытыми и умоляющими глазами.
«Господи, а это еще что такое?» – подумала Лайза. Она стала следить за ними, но вскоре они затерялись в толпе, двигающейся по залу, как вода в озере.
Лайза прошла в золоченую гостиную леди Вудкросс и почти упала в удобное кресло. Она сидела, не шелохнувшись, не в силах отогнать мысли о Чаде и его финансовых трудностях, и воспоминание о его презрительном взгляде в ту минуту, когда она позволила Джайлзу поцелуй – да еще и в таком месте, у всех на виду, преследовало ее, причиняя невыносимую боль. Что он мог подумать о ней?
Гости стали постепенно покидать зал, мысли Лайзы потекли в ином направлении. В конце концов, она не сделала ничего плохого. И какая разница, что подумал Чад? Он для нее – ничто. Его мнение ровным счетом ничего не значит. Пусть себе думает, что ему угодно.
Подбодрив себя столь решительными выводами, она встала и вышла из гостиной.
Дойдя до зала, Лайза столкнулась с матерью, мило болтавшей в кругу друзей. Та поманила к себе дочь. С милой улыбкой Лайза присоединилась к ним, и несколько минут пролетели в оживленном обсуждении самых свежих слухов. Незаметно обежав зал взглядом, она не выявила никаких признаков Чада и почти с облегчением подумала, что он уже уехал домой. Она слушала со скучающим видом, слегка забавляясь скандальной историей, которую рассказывал им один из друзей матери, когда почувствовала легкое прикосновение к спине, сопровожденное мягким голосом:
– Прошу прощения…
Она оглянулась и, к своему удивлению, увидела Джона Вэстона, пытавшегося пробраться сквозь маленький кружок к небольшому коридору, который вел к целому ряду закрытых комнат.
Вспомнив свой недавний почти язвительный разговор с Чарити, она приветствовала молодого человека с большей теплотой, чем обычно.
Лайза стала вглядываться в темноту коридора.
– Куда вы идете, мистер Вэстон? Если вы ищете комнату для игры в карты, вам нужно идти совсем не сюда. И, как я поняла, шарады разгадывают в маленькой гостиной – внизу, по коридору, слева от статуи Адониса.
– Ах нет!
Удивленная и озадаченная Лайза смотрела, как щеки его заливает густая краска.
– Вообще-то я… я ищу… я имею в виду…
Его несвязное объяснение было прервано странными, быстро заглохшими звуками, донесшимися из-за одной из закрытых дверей, выходивших в темный коридор. Они почти мгновенно возобновились – теперь к ним прибавился еще и высокий женский голос, сопровождавшийся разными непонятными хлопающими звуками, возней, в комнате за этой самой дверью что-то происходило.
Джон заметно побледнел и, когда другие гости столпились неподалеку, в удивлении глядя друг на друга, поспешил в глубь коридора. Лайза, а за нею и ее мать мгновенно устремились за ним; и поэтому, когда он резко распахнул дверь, из-за которой доносились звуки, они ясно увидели причину переполоха. В комнате, уставленной книжными шкафами, было несколько удобных кожаных кресел и кушеток. И на одной из них лежала Чарити – во весь рост. Ее платье было в беспорядке, волосы растрепались и падали на плечи взбитой волной. Поверх нее лежал Чад Локридж.
ГЛАВА 12
На мгновение наступила мертвая тишина. Чад вскочил на ноги и, оглянувшись на пришедших, отрывисто произнес:
– Летучая мышь.
Лайза и леди Бернселл в ужасе смотрели на Чарити. Они лишь теснее прижались друг к другу, а потом к Джону, чьи карие глаза сверкали, как бритвы, на побелевшем лице. Смущенный возглас вырвался у стоящих в дверях.
– Летучая мышь, – повторил Чад тихим, низким голосом, когда Чарити с трудом встала с кушетки, безуспешно пытаясь убрать свои волосы в прежнюю прическу. Он указал на портьеры на окнах, колыхавшиеся от легкого ночного ветерка. – Влетела летучая мышь, – продолжил он напряженным голосом. – Чарити испугалась, и я пытался поймать ее. Мы натолкнулись друг на друга и упали на кушетку.
В комнате повисла тишина.
– Я не вижу никакой летучей мыши…
Эти слова, произнесенные нетерпеливым полушепотом, донеслись от старой миссис Тремонт, стоявшей позади всех и тщетно пытавшейся разглядеть, что происходит.
Чад посмотрел наверх.
– Надо думать, она… улетела, – слабым голосом произнес он.
Чарити бросилась туда, где стоял молодой мистер Вэстон, все еще мертвенно-бледный, молчаливый и неподвижный.
– Ох, Джон! – воскликнула она жалобно. – Она была такая большая, и хлопала крыльями, и налетала на меня. Я так испугалась!
Чарити порывисто обвила его руками, но через мгновение, когда он не ответил, отстранилась и неуверенно взглянула на него.
В этот момент Лайза шагнула вперед. Она схватила Чарити за руку и потянула ее к леди Бернселл, все время ясно и отчетливо произнося слова утешения.
– Моя дорогая бедняжка, как это было ужасно! Ты так напугалась. Летучие мыши – такие противные. Конечно, я видела, как она улетала, когда мы вошли. Пойдем, пойдем, – заторопилась она, многозначительно взглянув на мать.
Леди Бернселл мгновенно поняла намек.
– Иди сюда, мое золотко, мы поднимемся наверх и попросим одну из горничных поправить твою прическу. Хочешь немного вина?
Нежно обвив рукой талию дочери и приговаривая еле внятно, но ласково, она увела всхлипывавшую девушку из комнаты. Остальные, горя любопытством, пошли вслед за ними, оставив Лайзу, Джона и Чада одних.
Джон так и не заговорил и не двинулся с места с той самой минуты, как вошел в комнату. Чад тоже молчал – он лишь осторожно взглянул на Лайзу, когда поправлял свой галстук.
– Чад! – это был прерывистый шепот Лайзы. – Как вы могли?!
Чад встретил ее негодующий взгляд точно таким же.
– Как я мог что? – резко парировал он.
– Вы полностью скомпрометировали Чарити!
– Вздор! Я просто разговаривал с ней, когда влетела летучая мышь, и это безмозглое создание сразу же стало метаться по комнате.
Лайзе захотелось пробежать через комнату и забарабанить по нему кулаками.
– Неужели вы серьезно думаете, что кто-то из этих людей, – в ярости выговорила она, указывая пальцем в направлении коридора, – хоть на секунду поверил вашей истории про мышь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
– Да-а, это все равно что сидеть в саду. Я знаю, если бы все было закрыто, стояла бы невыносимая духота, но леди Вудкросс нашла компромиссное решение. Одного или двух открытых окон до пола вполне достаточно. Однако, – она встала из-за стола, – настало время для музыки. Как я поняла, гвоздем сегодняшнего вечера леди Вудкросс выбрала молодого мистера Грубера. Я слышала, он очень хороший пианист.
Джайлз пошел вслед за ней из комнаты, и они расстались у входа в зал. Пока Лайза пробиралась сквозь толпу гостей, она с удивлением обнаружила, что Чарити поглощена беседой с Чадом. Оба они как раз входили в дом из сада, и по выражению лица Чада Лайза заключила, что они вели долгий и серьезный разговор. Чарити смотрела ему в лицо широко раскрытыми и умоляющими глазами.
«Господи, а это еще что такое?» – подумала Лайза. Она стала следить за ними, но вскоре они затерялись в толпе, двигающейся по залу, как вода в озере.
Лайза прошла в золоченую гостиную леди Вудкросс и почти упала в удобное кресло. Она сидела, не шелохнувшись, не в силах отогнать мысли о Чаде и его финансовых трудностях, и воспоминание о его презрительном взгляде в ту минуту, когда она позволила Джайлзу поцелуй – да еще и в таком месте, у всех на виду, преследовало ее, причиняя невыносимую боль. Что он мог подумать о ней?
Гости стали постепенно покидать зал, мысли Лайзы потекли в ином направлении. В конце концов, она не сделала ничего плохого. И какая разница, что подумал Чад? Он для нее – ничто. Его мнение ровным счетом ничего не значит. Пусть себе думает, что ему угодно.
Подбодрив себя столь решительными выводами, она встала и вышла из гостиной.
Дойдя до зала, Лайза столкнулась с матерью, мило болтавшей в кругу друзей. Та поманила к себе дочь. С милой улыбкой Лайза присоединилась к ним, и несколько минут пролетели в оживленном обсуждении самых свежих слухов. Незаметно обежав зал взглядом, она не выявила никаких признаков Чада и почти с облегчением подумала, что он уже уехал домой. Она слушала со скучающим видом, слегка забавляясь скандальной историей, которую рассказывал им один из друзей матери, когда почувствовала легкое прикосновение к спине, сопровожденное мягким голосом:
– Прошу прощения…
Она оглянулась и, к своему удивлению, увидела Джона Вэстона, пытавшегося пробраться сквозь маленький кружок к небольшому коридору, который вел к целому ряду закрытых комнат.
Вспомнив свой недавний почти язвительный разговор с Чарити, она приветствовала молодого человека с большей теплотой, чем обычно.
Лайза стала вглядываться в темноту коридора.
– Куда вы идете, мистер Вэстон? Если вы ищете комнату для игры в карты, вам нужно идти совсем не сюда. И, как я поняла, шарады разгадывают в маленькой гостиной – внизу, по коридору, слева от статуи Адониса.
– Ах нет!
Удивленная и озадаченная Лайза смотрела, как щеки его заливает густая краска.
– Вообще-то я… я ищу… я имею в виду…
Его несвязное объяснение было прервано странными, быстро заглохшими звуками, донесшимися из-за одной из закрытых дверей, выходивших в темный коридор. Они почти мгновенно возобновились – теперь к ним прибавился еще и высокий женский голос, сопровождавшийся разными непонятными хлопающими звуками, возней, в комнате за этой самой дверью что-то происходило.
Джон заметно побледнел и, когда другие гости столпились неподалеку, в удивлении глядя друг на друга, поспешил в глубь коридора. Лайза, а за нею и ее мать мгновенно устремились за ним; и поэтому, когда он резко распахнул дверь, из-за которой доносились звуки, они ясно увидели причину переполоха. В комнате, уставленной книжными шкафами, было несколько удобных кожаных кресел и кушеток. И на одной из них лежала Чарити – во весь рост. Ее платье было в беспорядке, волосы растрепались и падали на плечи взбитой волной. Поверх нее лежал Чад Локридж.
ГЛАВА 12
На мгновение наступила мертвая тишина. Чад вскочил на ноги и, оглянувшись на пришедших, отрывисто произнес:
– Летучая мышь.
Лайза и леди Бернселл в ужасе смотрели на Чарити. Они лишь теснее прижались друг к другу, а потом к Джону, чьи карие глаза сверкали, как бритвы, на побелевшем лице. Смущенный возглас вырвался у стоящих в дверях.
– Летучая мышь, – повторил Чад тихим, низким голосом, когда Чарити с трудом встала с кушетки, безуспешно пытаясь убрать свои волосы в прежнюю прическу. Он указал на портьеры на окнах, колыхавшиеся от легкого ночного ветерка. – Влетела летучая мышь, – продолжил он напряженным голосом. – Чарити испугалась, и я пытался поймать ее. Мы натолкнулись друг на друга и упали на кушетку.
В комнате повисла тишина.
– Я не вижу никакой летучей мыши…
Эти слова, произнесенные нетерпеливым полушепотом, донеслись от старой миссис Тремонт, стоявшей позади всех и тщетно пытавшейся разглядеть, что происходит.
Чад посмотрел наверх.
– Надо думать, она… улетела, – слабым голосом произнес он.
Чарити бросилась туда, где стоял молодой мистер Вэстон, все еще мертвенно-бледный, молчаливый и неподвижный.
– Ох, Джон! – воскликнула она жалобно. – Она была такая большая, и хлопала крыльями, и налетала на меня. Я так испугалась!
Чарити порывисто обвила его руками, но через мгновение, когда он не ответил, отстранилась и неуверенно взглянула на него.
В этот момент Лайза шагнула вперед. Она схватила Чарити за руку и потянула ее к леди Бернселл, все время ясно и отчетливо произнося слова утешения.
– Моя дорогая бедняжка, как это было ужасно! Ты так напугалась. Летучие мыши – такие противные. Конечно, я видела, как она улетала, когда мы вошли. Пойдем, пойдем, – заторопилась она, многозначительно взглянув на мать.
Леди Бернселл мгновенно поняла намек.
– Иди сюда, мое золотко, мы поднимемся наверх и попросим одну из горничных поправить твою прическу. Хочешь немного вина?
Нежно обвив рукой талию дочери и приговаривая еле внятно, но ласково, она увела всхлипывавшую девушку из комнаты. Остальные, горя любопытством, пошли вслед за ними, оставив Лайзу, Джона и Чада одних.
Джон так и не заговорил и не двинулся с места с той самой минуты, как вошел в комнату. Чад тоже молчал – он лишь осторожно взглянул на Лайзу, когда поправлял свой галстук.
– Чад! – это был прерывистый шепот Лайзы. – Как вы могли?!
Чад встретил ее негодующий взгляд точно таким же.
– Как я мог что? – резко парировал он.
– Вы полностью скомпрометировали Чарити!
– Вздор! Я просто разговаривал с ней, когда влетела летучая мышь, и это безмозглое создание сразу же стало метаться по комнате.
Лайзе захотелось пробежать через комнату и забарабанить по нему кулаками.
– Неужели вы серьезно думаете, что кто-то из этих людей, – в ярости выговорила она, указывая пальцем в направлении коридора, – хоть на секунду поверил вашей истории про мышь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69