— Наш план остается в силе, — твердо сказал он. — Мы попытаемся сняться с мели во время прилива, только не кури, не включай свет, лучше всего просто не спускаться вниз. Причем даже после того, как я выкачаю бензин за борт.
— Понимаю, а что мне пока делать? Яхта, скрипнув, немного приподнялась на волнах прилива.
— Прислушивайся, что делает Моррисон, — распорядился капитан. — Все в порядке, пока он стреляет, но прилив начался, и ему придется оставить свою позицию. Только в течение ближайших нескольких часов можно опасаться его попытки пробраться на борт. Иди в угол носовой рубки, чтобы его не пропустить, имей в виду, будет шум от вытекающего за борт бензина.
— Слушаюсь, шкипер.
— Ты великолепна, или я это уже говорил?
— Разрешаю повторять, сколько хочешь, никаких возражений. Знаешь, по правде говоря, я вся зеленая от страха. Ты просто в темноте этого не видишь.
Ингрем нежно взял в ладони ее лицо:
— Я собираюсь вызволить нас отсюда.
— Не сомневаюсь. Я твой искренний поклонник, потому что уже видела тебя в деле... Боже, неужели это было всего позавчера?
— До сих пор мне ничего не удавалось.
— С какой стороны посмотреть, Ингрем. Слушай, если мне надо следить за Моррисоном, то пора приниматься за дело.
Она исчезла в темноте. Капитан вернулся в кокпит, посмотреть на часы было нельзя, но, наверное, пошел второй час ночи. Самый высокий прилив будет между половиной пятого и половиной шестого, скажем, до этого осталось четыре часа. Использовать помпу с электрическим насосом невозможно, но он и с помощью ручного справится меньше чем за час, правда, придется еще позаботиться о воде — пули наделали дыр ниже ватерлинии.
Ручной насос был где-то между кокпитом и рубкой. Ингрем обшарил все вокруг, нашел рукоять механизма и взялся за работу. Слышалось журчание бензина, стекающего в воду за борт, где-то в темноте раздавался треск выстрелов, но ни одна пуля не ударила в борт. Прошло пять минут, — по тому, как шло дело, Ингрем решил, что уложится за полчаса. Вдруг ручка стала подниматься с трудом, струя бензина превратилась в чахлый ручеек, а затем и вовсе пропала. Ингрем выругался, охваченный злостью и отчаянием. Черт бы побрал этого бездельника Танго. Можно представить, какую грязь он развел в трюме.
Задача, конечно, решается просто: надо спуститься, найти засор и прочистить его. Ингрем вздрогнул при мысли о том, что ему предстоит пробираться в непроницаемой тьме, где и направление-то определить нельзя, ползя на четвереньках по залитому бензином трюму, а в это время в памяти будет оживать страшная картина: горящий как факел Барни Джифард. Капитан утер с лица пот. Рей надеется, что с ней настоящий мужчина, значит, давай спустись вниз и сделай что надо или иди и скажи, что она ошибается. Спокойно, урезонивал себя Ингрем, твой страх воображаемый, сама работа вполне безопасна, если регулярно подниматься наверх глотнуть свежего воздуха, не дожидаясь, пока закружится голова от бензиновых паров. Ингрем начал раздеваться. Он положил пистолет, часы и кроссовки на сиденье, чтобы потом легко найти их в темноте, и в одних трусах спустился по лестнице.
Внизу капитан повернулся лицом к корме, пытаясь определить положение насоса. Посреди яхты дно было сухим, опасная жидкость стекла отсюда, поскольку шхуна лежала на боку. Он слышал, как горючее все еще слабо струится из баков. Стоя на коленях, Ингрем нащупал крышку люка над помпой и поднял ее. Вдруг перед глазами вновь встал Барни, и сознанием начала овладевать паника, но усилием воли капитан отогнал видение прочь и сосредоточился на работе. Пора было подняться и глотнуть свежего воздуха, потому что он начал задыхаться от испарений. Поднявшись по лестнице, Ингрем высунулся из люка на две-три минуты и снова спустился. Отыскав входное отверстие насоса, он пошарил в бензине под ним, но не смог найти засора. Пришлось стать на колени и сунуть руку поглубже. Вот оно: рука наткнулась на размякшую бумагу. Капитан вытащил ее и отбросил к правой стенке трюма, уже задыхаясь от запаха бензина. Вдруг он понял, что тут еще много бумаги, и на дне, под ногами, и свободно плавающей вокруг. Ингрем почувствовал, как кусок ее коснулся его руки, вытащил его и по размеру и форме понял, что это этикетка от консервов, кто-то сложил в трюме банки, не отлепив этикетки.
Чертыхаясь в темноте, он выловил еще три штуки. Тут пуля пробила обшивку и ударила в переборку где-то впереди. Ингрем вздрогнул, подумав об электропроводке, но продолжал шарить вокруг. Наконец до него дошло, что этим он больше вредит, чем помогает. Пока бумажки лежат на дне, они вряд ли попадут в насос, незачем их и тревожить, иначе расползутся по всему трюму. Капитан выбрался в кокпит, вытер с рук и ног полотенцем бензин и снова начал качать. Через пять минут насос опять забился.
Ингрем спустился в заполненную испарениями темноту, вновь пережил кошмар воспоминаний и, стоя по колено в бензине и наклонившись так низко, что почти касался лицом его поверхности, снова начал искать засор. Вдруг он застыл, согнувшись, словно тысячи игл вонзились в его позвоночник. Он услышал по-домашнему уютное урчание электромотора — это был холодильник, про который он совсем забыл. Наверное, сработал термостат, и тот включился. Ингрем, окаменев, ждал белой ослепляющей вспышки взрыва. Ничего не случилось. Тянулись секунды. Ноги капитана дрожали, он осторожно вдохнул, как бы боясь нарушить сложившееся равновесие.
Теперь ничего не исправишь. Конечно, можно пройти на камбуз и просто выключить холодильник, но при этом обязательно заискрит, а выключатели не изолированы от испарений. Ингрем продолжал ждать. Прошла уже целая минута. Наверное, пары бензина на камбузе не такие плотные, как на корме. Его руки и ноги начали обретать прежнюю силу, а мозг послал сигнал о более насущной угрозе — асфиксии. Капитан торопливо убрал засор и поспешил к лестнице. Холодильник мирно гудел, продолжая работать на краю вечности.
Ингрем схватился за ручку насоса и вдруг едва не расхохотался: да он последнего ума лишился! Ведь даже простое выкачивание бензина может спровоцировать взрыв: при трении горючего о воздух и воду, когда оно стекает с борта в море, возникает статическое электричество. Так что они еще живы лишь благодаря почти стопроцентной влажности окружающего воздуха. Капитан опять взялся за насос. Скоро руки онемеют, подумал он. На сей раз помпа заглохла только через десять минут. Когда струйка бензина иссякла, Ингрем прислушался: стояла мертвая тишина, значит, мотор холодильника выключился.
Ингрем спустился вниз, привычно устранил засор и вернулся к помпе. Через две минуты она опять заглохла. Капитан повторил все сначала. Когда он вернулся на палубу, его вырвало, а кожа воспалилась и горела от бензина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39