Он замолчал и внимательно посмотрел на Шарлотту, так что она физически ощутила свой вызывающе столичный вид и с трудом сдержалась, чтобы не дернуть за край юбки. Ей даже показалось, что уголки его губ слегка дрогнули в улыбке. Щеки у Шарлотты начинали гореть.
Ему хорошо, горько подумала она, он может себе позволить дорогой костюм от лучшего портного города; вряд ли он когда-либо отказывал себе в одежде, а вот она не может даже купить что-нибудь готовое. Что же, смейся, смейся, мне на это наплевать, говорила она себе, хотя и понимала, что ей на это вовсе не наплевать. Точно так же, как ей не наплевать, что инструктировать ее пришел он, а не Ричард Горвич… Точно так же, как ей не наплевать, что ее явно отсекли от остального персонала и посадили в смежный с ним кабинет.
Почему? Может, потому что, несмотря на якобы дружескую улыбку, он был против того, чтобы принимать ее на работу? Может, он даже возражал партнеру… и говорил, что она неудачница… которая не смогла добиться такого же потрясающего успеха, какого добился он?
А может, он специально посадил ее здесь одну, чтобы следить за ее работой?.. Потому что не доверяет ей как профессионалу? Да, похоже.
Гордость ее, уже истерзанная предыдущими испытаниями, болезненно ощутила этот новый укол.
— Как вы думаете, вам здесь будет хорошо? — спросил он. — Я знаю, что вы привыкли работать самостоятельно. Так что надеюсь, одиночество не будет вам в тягость. Конечно, обычно смежная дверь бывает открыта.
Он кивнул в сторону двери, которая, как только теперь сообразила Шарлотта, вела прямо в его кабинет.
От горечи и от обиды она чуть не задохнулась. Неужели он на самом деле будет следить за ней?
Она так сжала кулаки, что ногти впились ей в ладони: такого труда ей стоило не послать его подальше вместе с его работой. Она не должна, не имеет права поддаваться подобному соблазну. Думай о твоем огромном долге и о доброте и щедрости родителей. Ты не в том положении, чтобы отказываться от работы… какой бы она ни была… и как бы ты ни ненавидела работодателя.
Хотя работу дал ей, в общем-то, не он. Теперь она восстановила всю картину. Она прямо-таки видела сценку, происшедшую между двумя компаньонами, когда Ричард Горвич объявил, что предложил ей работу.
Ричарду, видимо, пришлось показать Дэниелу ее curriculum vitae, а там все написано… она ничего не утаила.
Во время собеседования Ричард очень подробно расспрашивал ее о причинах банкротства, и она отвечала ему честно и откровенно.
Она без труда представила себе, как злился Дэниел Джефферсон, когда узнал, что ей предложили работу, а она ее приняла.
Он что-то сказал, и она заставила себя слушать его, хотя на лице ее была ледяная маска.
— Я подготовил список дел, по которым мне нужна ваша срочная помощь. Вам понадобится несколько дней, чтобы ознакомиться с документами. Мы занимаемся самыми разнообразными вопросами.
Не знаю, рассказывал ли вам Ричард, что начали мы с совсем небольшой провинциальной практики. Никто здесь ни на чем не специализируется. Мы предпочитаем заниматься всем, что нам выпадает. Нечто вроде врачей-терапевтов, которые лечат все болезни. Как бы то ни было, я убежден, что чем шире поле деятельности, тем интереснее работа, и когда мы понимаем, что какое-то дело нам явно не под силу, мы либо передаем клиента другим, либо даем ему право обращаться в другую контору, если ему что-то у нас не понравится. Может, это и старомодно, но нам это подходит; к тому же лично мне неинтересно специализироваться на каком-нибудь одном направлении.
Щеки у Шарлотты горели. Что за нужда напоминать ей о ее глупости? Она хотела объяснить ему, что у нее не было другого выбора; что у нее просто не было времени расширить сферу деятельности… Что рынок недвижимости оказался тогда слишком динамичным, а она просто не могла бросить дела, хотя и знала, что ей за них не заплатят.
Биван страшно злился на нее за это. Они постоянно спорили, но она говорила, что это — ее время и что она может отдать его даром, если захочет. И даже несмотря на то, что денег она не получила, она была довольна уже сознанием того, что помогла людям, у которых без нее не было бы ни малейшего шанса добиться справедливости. Юриспруденция — дорогое удовольствие, и не всякий может обратиться к адвокату.
— Для меня это в новинку, — продолжал Дэниел Джефферсон. — До сих пор мне еще не приходилось ни с кем работать в таком тесном контакте, если не считать отца, с которым я работал сразу после получения диплома. Теперь он уже на пенсии, конечно.
Однако я вынужден признать, что при том объеме работы, что свалился на меня в последнее время, без помощника мне не обойтись.
Помощника! Так, значит, ее наняли в качестве помощника Дэниела Джефферсона? Шарлотта прикусила язык, чтобы, не дай Бог, не наболтать лишнего. Ей ничего не говорили о том, что она будет работать исключительно на Дэниела Джефферсона. Даже наоборот, она считала, что ее берут в команду младших адвокатов частной практики, работа которых сводится примерно к тому же, чем занимаются адвокаты юридических отделов крупных компаний. Она считала, что ей придется вместе с другими выполнять всю грязную работу для Дэниела Джефферсона, чтобы тому сподручнее было снимать пенки.
Известие о том, что она будет работать исключительно на него и под его непосредственным наблюдением, повергло ее в уныние.
Она едва не сорвалась и чуть не заявила, что, несмотря на сладкие речи, прекрасно понимает истинную причину, почему он посадил ее в смежный кабинет. Из самого обыкновенного недоверия.
Ей было ужасно неприятно. С каким бы удовольствием она заявила ему, что передумала, что работа ей не подходит, и вышла бы с гордо поднятой головой!
Но нет, этого она себе позволите не может. Ей оставалось только стиснуть зубы и холодно и бегло улыбнуться.
В конце-то концов, ей здесь платят… и если всемогущий Дэниел Джефферсон распорядится, чтобы она целый рабочий день разливала кофе и наклеивала марки на конверты, ей придется смириться.
Унижение и горечь, испытанные ею за последние месяцы, вдруг вновь превратились в неприязнь к Дэниелу Джефферсону.
У него-то все в порядке. Он, без сомнения, за всю жизнь не сделал ни одного необдуманного шага, не допустил ни единого просчета и, уж конечно, не испытал унижения потерять почти все… карьеру… дом… любовника.
Хотя, в общем-то, они с Биваном, как это ни странно, не были любовниками в физическом смысле слова. После периода страстного и пылкого ухаживания он настолько посвятил себя изменению ее карьеры и имиджа, что у них каким-то удивительным образом не оставалось времени заниматься любовью. Куда бы они ни ходили развлекаться, с ними всегда была толпа друзей Бивана — мужчин и женщин из того мира, в котором жил он сам, они все время говорили о том, кто обанкротился, а кто разбогател, и на частную жизнь им было явно наплевать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33