Он что, любитель садомазохизма?
– Это всего лишь бюстье, купленное на распродаже, – сердито произнесла она. – Если оно вызывает у вас такие ассоциации, что ж, дело ваше. – Вспомнив, с какой стыдливостью она покупала эту вещицу, Джоди едва не расплакалась от унижения. – Сейчас это модно. Некоторые женщины носят его как верхнюю одежду.
– Да, я видел. Они выставляют напоказ свою грудь, словно шлюхи, предлагающие себя мужчинам.
Шлюхи? На что он намекает?
– Полагаю, вам нравится, когда женщина одета… – сердито начала Джоди.
– Мне нравится, когда женщина одета в то, что лишь намекает на ее сексуальность, а не выставляет ее напоказ, – перебил ее Лоренцо. – Не люблю, когда женщина носит одежду, которая делает ее похожей на шлюху или ребенка, – сказал он, роняя бюстье на кровать.
На ребенка? Он намекает на ее ночную рубашку.
– Как ваша нога? – как ни в чем не бывало, добавил он, затем налил себе чашку кофе и присоединился к ней на балконе.
Внезапно в этом приятном месте, где можно было насладиться утренним солнцем, стало тесно.
Лоренцо специально упомянул о ноге? Хочет показать, что физический недостаток делает ее менее желанной?
– Хорошо. Ногу может свести у любого, – ответила Джоди, защищаясь. – Даже у человека с двумя нормальными ногами.
– Каковыми ваши не являются? В мире много мест, где люди, часто дети, становятся жертвами войн. Многие лишаются ног и посчитали бы за счастье иметь такие, как у вас.
У Джоди внутри все кипело от ярости. Да как он смеет читать ей нотации, когда сам живет здесь, отгородившись от действительности!
– Да что вы можете знать о страданиях других людей? – презрительно бросила она. – Готова поспорить, вы знаете о них лишь из газет и телевизионных новостей.
Она с грохотом поставила на стол чашку и собралась вернуться в спальню, но Лоренцо остановил ее, взяв за руку.
– Катерина наблюдает за нами из сада, – тихо сказал он.
– Ну и что?
Повернувшись к Джоди, он мягко произнес:
– Вот что.
Лоренцо подошел к ней вплотную. Отступать было некуда. Его руки сомкнулись на ее спине, их тепло согревало кожу сквозь тонкую ткань рубашки.
Джоди невольно прижалась к нему всем телом. Одна его ладонь скользнула вверх и зарылась в ее густые волосы. Джоди пришлось запрокинуть голову и оказаться с ним лицом к лицу. Дрожа от переполнявшей ее ярости, Джоди бросила на него испепеляющий взгляд.
Лоренцо наклонил голову и, закрыв собой солнечный свет, коснулся губами ее губ. Джоди напряглась, не осмеливаясь пошевелиться. Его губы были прохладными и твердыми. От него пахло мылом и свежестью. Когда она отказалась отвечать на поцелуй, он нежно погладил кожу у нее за ухом, и все ее тело содрогнулось в ответ.
Его серебристо-серые глаза смотрели так вкрадчиво, что у нее по спине пробежал электрический ток.
– Вы что, и целоваться по-настоящему не умеете? А еще были помолвлены! Откройте рот.
Джоди стояла перед выбором: либо предстать перед ним неопытной девчонкой, либо подчиниться. Наконец женская гордость взяла верх над гневом. Ее губы приоткрылись и смягчились. Золото ее взгляда встретилось с гипнотическим серебром его, притягивающим, словно магнит. Ее губы прижались к его губам, руки обвились вокруг его шеи. Казалось, солнце обжигает ей спину, но то были руки Лоренцо, гладящие ее под тонкой тканью ночной рубашки. Стоя на цыпочках, она прижималась к нему и целовала с такой страстью, какой никогда в себе и не подозревала.
Его ладонь скользнула вверх, накрыла обнаженную грудь и стала ласкать внезапно затвердевший сосок. Джоди дрожала, как тетива лука, натянутая искусным стрелком. Другая его рука опустилась ниже и начала поглаживать округлый изгиб бедер.
Когда язык Лоренцо мощным натиском проник в ее рот, она приглушенно застонала.
– Что такое? – прошептал Лоренцо. – Ты хочешь, чтобы я гладил твою грудь? Целовал и ласкал ее? Хочешь, чтобы я взял в рот сосок и вознес тебя на вершину удовольствия? Ты этого добиваешься, прижимаясь своими бедрами к моим? – Шепча это, он поглаживал ее между ног.
Это было именно то, чего ей так хотелось получить от Джона – желание, близость, чувственность, – и Джоди, открыв для себя мир эротических удовольствий, упивалась новыми ощущениями.
Звук шагов по гравиевой дорожке под балконом вернул ее к реальности. Джоди застыла от гнева, когда Лоренцо оторвался от ее губ.
– Ты не имел права это делать, – сердито произнесла она.
– Тогда почему ты меня не остановила? – сухо спросил он.
Она не остановила его, потому что это доставляло ей удовольствие, призналась Джоди самой себе.
– Ты ведь сказал, что между нами не будет интимной близости, – парировала она, уклоняясь от обвинения.
– Это не было интимной близостью, – сообщил ей Лоренцо. – Если бы я желал этого, то отвел бы тебя туда, где мы оказались бы наедине, и ты, вместо того чтобы метать гневные взгляды, лежала бы и умоляла меня овладеть тобой. Я просто хотел показать Катерине, что мы действительно собираемся пожениться. Или, может, тебя злит, что ты сейчас не лежишь рядом со мной, а я не посвящаю твое тело в таинство секса?
– Я не…
– Ты не девственница? Ты мне это хотела сказать?
– Нет. Я хотела тебе сказать, что у меня нет ни малейшего желания заниматься с тобой сексом.
– Так ты все-таки девственница?
– А даже если и так? Разве это преступление?
– По закону нет. Но это противоестественно. Какое удовольствие можно получить от книги, которую никогда не читали? От песни, которую никогда не пели? От цветка, который никогда не наполнял воздух своим ароматом? Или от женщины, которая никогда не стонала от наслаждения в объятиях любовника?
Вдруг тишину прорезал шум приближающегося автомобиля.
– Это Альфредо, – деловито произнес Лоренцо. – Как только оденешься, сразу же приходи ко мне в кабинет. Альфредо подготовил все необходимые бумаги, касающиеся нашего брака.
Наблюдая за его уходом, Джоди очень хотела заявить, что передумала, пробиться сквозь стену его высокомерия и задеть его гордость, как он задел ее. Как могла она позволить Лоренцо настолько усыпить ее бдительность, что тело отвечало на его ласки? Сейчас он, наверное, думает, что может воспользоваться слабостью Джоди, чтобы заставить делать все, что хочет он. Все! Каждое его слово, каждый взгляд довольно ясно говорили, что она в его власти.
Но этого никогда не будет. Джоди твердо это знает и даст понять Лоренцо. А если ей не удастся? Насколько велико ее желание потешить свою уязвленную гордость и появиться на свадьбе Джона и Луизы вместе с собственным мужем? Достаточно велико, чтобы рискнуть? Более чем достаточно, решила девушка и, взяв одежду, направилась в душ. Раз сама она полностью в этом уверена, никакие слова, и поступки Лоренцо не изменят того, что она больше не желает ни духовной, ни физической близости с мужчиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
– Это всего лишь бюстье, купленное на распродаже, – сердито произнесла она. – Если оно вызывает у вас такие ассоциации, что ж, дело ваше. – Вспомнив, с какой стыдливостью она покупала эту вещицу, Джоди едва не расплакалась от унижения. – Сейчас это модно. Некоторые женщины носят его как верхнюю одежду.
– Да, я видел. Они выставляют напоказ свою грудь, словно шлюхи, предлагающие себя мужчинам.
Шлюхи? На что он намекает?
– Полагаю, вам нравится, когда женщина одета… – сердито начала Джоди.
– Мне нравится, когда женщина одета в то, что лишь намекает на ее сексуальность, а не выставляет ее напоказ, – перебил ее Лоренцо. – Не люблю, когда женщина носит одежду, которая делает ее похожей на шлюху или ребенка, – сказал он, роняя бюстье на кровать.
На ребенка? Он намекает на ее ночную рубашку.
– Как ваша нога? – как ни в чем не бывало, добавил он, затем налил себе чашку кофе и присоединился к ней на балконе.
Внезапно в этом приятном месте, где можно было насладиться утренним солнцем, стало тесно.
Лоренцо специально упомянул о ноге? Хочет показать, что физический недостаток делает ее менее желанной?
– Хорошо. Ногу может свести у любого, – ответила Джоди, защищаясь. – Даже у человека с двумя нормальными ногами.
– Каковыми ваши не являются? В мире много мест, где люди, часто дети, становятся жертвами войн. Многие лишаются ног и посчитали бы за счастье иметь такие, как у вас.
У Джоди внутри все кипело от ярости. Да как он смеет читать ей нотации, когда сам живет здесь, отгородившись от действительности!
– Да что вы можете знать о страданиях других людей? – презрительно бросила она. – Готова поспорить, вы знаете о них лишь из газет и телевизионных новостей.
Она с грохотом поставила на стол чашку и собралась вернуться в спальню, но Лоренцо остановил ее, взяв за руку.
– Катерина наблюдает за нами из сада, – тихо сказал он.
– Ну и что?
Повернувшись к Джоди, он мягко произнес:
– Вот что.
Лоренцо подошел к ней вплотную. Отступать было некуда. Его руки сомкнулись на ее спине, их тепло согревало кожу сквозь тонкую ткань рубашки.
Джоди невольно прижалась к нему всем телом. Одна его ладонь скользнула вверх и зарылась в ее густые волосы. Джоди пришлось запрокинуть голову и оказаться с ним лицом к лицу. Дрожа от переполнявшей ее ярости, Джоди бросила на него испепеляющий взгляд.
Лоренцо наклонил голову и, закрыв собой солнечный свет, коснулся губами ее губ. Джоди напряглась, не осмеливаясь пошевелиться. Его губы были прохладными и твердыми. От него пахло мылом и свежестью. Когда она отказалась отвечать на поцелуй, он нежно погладил кожу у нее за ухом, и все ее тело содрогнулось в ответ.
Его серебристо-серые глаза смотрели так вкрадчиво, что у нее по спине пробежал электрический ток.
– Вы что, и целоваться по-настоящему не умеете? А еще были помолвлены! Откройте рот.
Джоди стояла перед выбором: либо предстать перед ним неопытной девчонкой, либо подчиниться. Наконец женская гордость взяла верх над гневом. Ее губы приоткрылись и смягчились. Золото ее взгляда встретилось с гипнотическим серебром его, притягивающим, словно магнит. Ее губы прижались к его губам, руки обвились вокруг его шеи. Казалось, солнце обжигает ей спину, но то были руки Лоренцо, гладящие ее под тонкой тканью ночной рубашки. Стоя на цыпочках, она прижималась к нему и целовала с такой страстью, какой никогда в себе и не подозревала.
Его ладонь скользнула вверх, накрыла обнаженную грудь и стала ласкать внезапно затвердевший сосок. Джоди дрожала, как тетива лука, натянутая искусным стрелком. Другая его рука опустилась ниже и начала поглаживать округлый изгиб бедер.
Когда язык Лоренцо мощным натиском проник в ее рот, она приглушенно застонала.
– Что такое? – прошептал Лоренцо. – Ты хочешь, чтобы я гладил твою грудь? Целовал и ласкал ее? Хочешь, чтобы я взял в рот сосок и вознес тебя на вершину удовольствия? Ты этого добиваешься, прижимаясь своими бедрами к моим? – Шепча это, он поглаживал ее между ног.
Это было именно то, чего ей так хотелось получить от Джона – желание, близость, чувственность, – и Джоди, открыв для себя мир эротических удовольствий, упивалась новыми ощущениями.
Звук шагов по гравиевой дорожке под балконом вернул ее к реальности. Джоди застыла от гнева, когда Лоренцо оторвался от ее губ.
– Ты не имел права это делать, – сердито произнесла она.
– Тогда почему ты меня не остановила? – сухо спросил он.
Она не остановила его, потому что это доставляло ей удовольствие, призналась Джоди самой себе.
– Ты ведь сказал, что между нами не будет интимной близости, – парировала она, уклоняясь от обвинения.
– Это не было интимной близостью, – сообщил ей Лоренцо. – Если бы я желал этого, то отвел бы тебя туда, где мы оказались бы наедине, и ты, вместо того чтобы метать гневные взгляды, лежала бы и умоляла меня овладеть тобой. Я просто хотел показать Катерине, что мы действительно собираемся пожениться. Или, может, тебя злит, что ты сейчас не лежишь рядом со мной, а я не посвящаю твое тело в таинство секса?
– Я не…
– Ты не девственница? Ты мне это хотела сказать?
– Нет. Я хотела тебе сказать, что у меня нет ни малейшего желания заниматься с тобой сексом.
– Так ты все-таки девственница?
– А даже если и так? Разве это преступление?
– По закону нет. Но это противоестественно. Какое удовольствие можно получить от книги, которую никогда не читали? От песни, которую никогда не пели? От цветка, который никогда не наполнял воздух своим ароматом? Или от женщины, которая никогда не стонала от наслаждения в объятиях любовника?
Вдруг тишину прорезал шум приближающегося автомобиля.
– Это Альфредо, – деловито произнес Лоренцо. – Как только оденешься, сразу же приходи ко мне в кабинет. Альфредо подготовил все необходимые бумаги, касающиеся нашего брака.
Наблюдая за его уходом, Джоди очень хотела заявить, что передумала, пробиться сквозь стену его высокомерия и задеть его гордость, как он задел ее. Как могла она позволить Лоренцо настолько усыпить ее бдительность, что тело отвечало на его ласки? Сейчас он, наверное, думает, что может воспользоваться слабостью Джоди, чтобы заставить делать все, что хочет он. Все! Каждое его слово, каждый взгляд довольно ясно говорили, что она в его власти.
Но этого никогда не будет. Джоди твердо это знает и даст понять Лоренцо. А если ей не удастся? Насколько велико ее желание потешить свою уязвленную гордость и появиться на свадьбе Джона и Луизы вместе с собственным мужем? Достаточно велико, чтобы рискнуть? Более чем достаточно, решила девушка и, взяв одежду, направилась в душ. Раз сама она полностью в этом уверена, никакие слова, и поступки Лоренцо не изменят того, что она больше не желает ни духовной, ни физической близости с мужчиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26