Больше ему рассказать нечего.
Можно «вернуть» Мезиса следователю Раупсу. Поискам Красовского он помочь не в силах.
Между тем поиски не прерывались ни на миг.
К середине дня 10 января из типографии вышла первая партия листовок с фотографией Красовского, перечислением его примет и призывом ко всем, знающим что-либо о его местонахождении, немедленно обратиться в милицию. Листовки были расклеены на стендах в наиболее людных местах. Затем было зачитано объявле­ние по радио. И, наконец, телевидение дважды прерывало вечер­нюю программу, чтобы предоставить слово рубрике «Милиция разыскивает». Рижанам было честно и открыто сказано: мы ищем убийцу. (В 70-е годы такое выглядело исключительно смело, не то что ныне.)
Обращений в милицию было очень много. Все, кто встречал в последнее время Красовского, пытались как-то облегчить его поиски. Выяснилось, что наутро после убийства Красовского видели в универмаге: он покупал золотые запонки. Но тогда листовки еще не были расклеены, и преступник беспрепятственно ушел со своей кокетливой обновкой.
Первым реальным результатом гласности стало признание одного гражданина, который прежде стыдливо заявил об утере паспорта и военного билета. На самом деле месяца полтора назад у него, пьяного, забрал их Красовский вместо платы за проезд на такси. Судя по всему, он основательно готовился к преступлению.
Можно было предположить, что есть какое-то убежище, где теперь, услышав, что его разыскивают, Красовский затаился. Не было ли оплошностью публично объявить, что преступник мили­ции известен и его ищут тысячи глаз?
Ответ на это дал следующий вечер – вечер 11 января, когда в дежурную часть горотдела позвонил взволнованный мужской голос и продиктовал адрес. Надо ли говорить, что сотрудники уголовного розыска были там через считанные минуты. Еще тянулся из пепельницы дымок сигареты, не докуренной Красовским, но самого его уже не было: успел уйти, предупрежденный об опасности хозяйкой квартиры Иреной Зубари.
– Значит, он скрылся через черный ход! – сокрушенно повторял звонивший, некто Слока. – За парадным я непрерывно наблюдал.
Действительно, Слока встретил опергруппу возле самого дома Ирены, и не его вина, что он спугнул Красовского – так уж случилось.
– Понимаете, мы с женой сидели в гостях, – рассказывал он. – И вдруг по телевизору передача «Милиция разыскивает». И тут я смотрю – знакомое лицо, я несколько лет назад в гараже работал, помню этого парня. А потом – недавно уж – видел его с Иреной на улице, и они так держались… в общем я подумал, что у них близкие отношения. Но я, конечно, даже не предполагал, что здесь его застану, просто что-то толкнуло: то ли остеречь ее хотел, то ли разузнать чего – не знаю… Ну, а когда она мне дверь-то открыла, и взгляд у нее какой-то нехороший, а из комнаты, слышу, спрашивают: «Кто там?» И слышу, голос-то его! Ну, тут я, признаться растерялся и в комнату заходить не рискнул. Да она и не приглашала… Я говорю, давай спустимся, поговорим. Ну, мы спустились, сели в машину, я спрашиваю: «У тебя Красовский? А ты телевизор смотрела»?» Она говорит: «Нет, не смотрела, а в чем дело?» Я говорю: «Он совершил убийство, его по всему городу ищут. Поехали, – говорю, – в милицию и вернемся с милицией». Она стала отговариваться. Я чувствую, она со мной не поедет. «Ладно, – говорю, ты тогда иди домой и молчи, а я сообщу». И когда за ней захлопнулась дверь, побежал в автомат звонить. Нельзя, думаю, уезжать, как бы не упустить. Но, видно, она его все-таки предупредила. Ошибся я.
– Предупредили? – спрашивают Ирену.
Если Ирена нервничает, то скорее оттого, что оператор целит в нее объективом.
– Я боялась с ним находиться, – наспех придумывает она. – Когда мне Слока сказал, я испугалась, что Ни… что Красовский что-нибудь сделает. Он меня ждал в передней и сразу бросился: «Что такое?!» Я говорю: «Ты уходи, потому что я тут ни при чем и не хочу впутываться».
– Куда он ушел?
– Не знаю.
– Сколько времени Красовский пробыл в вашей квартире?
– Он ночевал только одну ночь. Пришел вчера вечером, и… я поставила ему раскладушку на кухне.
– А предыдущую ночь? С девятого на десятое?
– Предыдущую не был.
Впоследствии это подтвердилось.
– О деньгах вы знали?
– Деньги я видела… Он сказал: «Вот, продал дом…» Он мне давал на цветной телевизор, но я, конечно, не взяла.
А в этом солгала, что выяснилось сразу при обыске. Незадолго до визита Слоки она заметила, что из хозяйственной сумки Красовского, стоявшей на шкафу, высовывается пачка денег, – и тайком столкнула ее за шкаф. В пачке было 3 тысячи рублей…
Второй раз – сначала у «Турайды», потом из дома Ирены – почти из рук ускользнул грабитель и убийца! Найдется ли еще кто-нибудь, кто даст ему приют?
В Управлении внутренних дел Риги считали, что нет. Стратегия розыска исходила теперь из того, что Красовскому некуда деться. Вырваться из города он не сможет, все меры контроля оставались в силе, и чужие документы, о которых уже заявлено, не спасут. Красовский будет бродить по улицам, не зная, где бы переноче­вать, где бы поесть украдкой.
Дом, где жила жена Красовского, держали под наблюдением. Хотя вероятность, что он рискнет появиться здесь, была ничтож­ной. Тем более жена и на порог бы его не пустила: они расстались врагами и, по ее словам, Красовский угрожал ей убийством и говорил, что труп никто никогда не найдет.
Возможность визита Красовского к Мезису тоже была предус­мотрена. Арест Мезиса удалось сохранить в тайне. Путь, которым добрались до него (по отпечаткам, обнаруженным в машине), не был явным и вряд ли мог быть предугадан Красовским. Напраши­валось предположение, что он попытается связаться с Мезисом, оказавшись в затруднительной ситуации. Но он даже близко не подходил к дому своего сообщника.
Как же случилось, что Красовский и Мезис расстались после убийства Инара Карпова?
– Насколько я понимаю, вы собирались ограбить инкассато­ров вдвоем, – спрашивал Мезиса следователь Раупс. – Объясни­те, как вы планировали и что произошло. Почему Красовский остался один?
(Подчеркнем: и сам замысел преступления, и его осуществле­ние стали возможны лишь из-за исключительного ротозейства работников банка. Красовский знал, что никто – никто! – не проверит личность человека за рулем машины, поданной для инкассации.)
Мезис начал рассказывать – равнодушным голосом и без утай­ки, как обо всем остальном.
– Планировали так: когда машина будет в наших руках, мы должны ехать в банк. Николай за рулем, я – в багажнике. В банке взять инкассаторов и ездить по магазинам, собирать выручку. Когда уже стемнеет, Николай должен выпустить меня из багаж­ника в удобный момент.
– Что значит «удобный»?
– К концу смены, когда уже наберется большая сумма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12