Браун Фредерик
Планетат - безумная планета
Фредерик Браун
ПЛАНЕТАТ - БЕЗУМНАЯ ПЛАНЕТА
Перевод с английского Н.Евдокимовой
Даже тому, кто привык, временами становится тяжко. Вот и в то утро... если его можно назвать утром. По-настоящему была ночь. Но мы на Планетате живем по земному времени: планетатное время нелепо, точно так же как и все остальное в этом сумасбродном мире. Тут за шестичасовым днем идет двухчасовая ночь, потом пятнадцатичасовой день сменяется часовой ночью, потом... в общем никак нельзя отсчитывать время на планете, которая описывает восьмерку вокруг двух солнц, мечется между ними как летучая мышь в аду, а солнца вертятся так быстро и так близко друг от друга, что астрономы Земли считали их одним светилом, пока двадцать лет назад тут не высадилась экспедиция Блексли.
Понимаете, сутки на Планетате - вовсе не какая-то фиксированная часть его периода обращения вокруг солнц, между солнцами же действует поле Влексли - поле, где лучи света замедляют свой бег, еле ползут и... словом...
Если вы не знакомы с отчетами Блексли о Планетате, ухватитесь за что-нибудь устойчивое, и я вам все объясню.
Из всех известных нам планет Планетат - единственный в своем роде: в один и тот же миг он дважды затмевает сам себя, каждые сорок часов сталкивается с собой лоб в лоб, а потом гонится за собой, пока не упустит из виду.
Что ж, я вас не осуждаю.
Я тоже не верил и до смерти перепугался, когда впервые, стоя на Планетате, увидел, как Планетат стремительно несется прямо на нас. А ведь я читал отчеты Блексли, знал, что к чему. Похоже было на старинный фильм: оператор поместил камеру на рельсах, зрители видят, как прямо на них надвигается паровоз, и чувствуют непреодолимое желание убежать, хотя понимают, что на самом деле никакого паровоза нет.
Но я-то хотел рассказать о том утре. Я сидел за письменным столом, крышка которого поросла травой. Ноги мои покоились - по крайней мере так мне казалось - на зеркальной глади воды, чуть подернутой рябью. Но не мокли.
На письменном столе у меня поверх травы стоял розовый цветочный горшок, а оттуда носом вверх торчала ярко-зеленая сатурнианская ящерица. Это была - как подсказывал мне рассудок, а не зрение - моя чернильница с ручкой. Еще лежал лоскуток с надписью, аккуратно вышитой крестиком: "Боже, храни нашу родину". В действительности это была радиограмма, только что принятая из Земли - Центра. Не знаю, что в ней говорилось: я вошел в свой кабинет уже после того, как начался эффект поля Блексли. Навряд ли там значилось "Боже, храни нашу родину". Скорее всего нет, раз глазу так привиделось. И тут-то я вышел из себя: я был сыт Планетатом по горло, и мне стало наплевать, что значится в радиограмме.
Понимаете... лучше уж я объясню... Эффект поля Блексли наблюдается, когда Планетат проходит посредине между Арджайлом I и Арджайлом II - двумя светилами, вокруг которых он описывает восьмерку. Есть научное объяснение, но его надо излагать не словами, а формулами. Сводится оно к следующему: Арджайл I состоит из вещества, а Арджайл II - из антивещества. На полпути между ними образуется поле значительной протяженности, где лучи света сильно замедляются. Там они движутся приблизительно со скоростью звука. В результате, если какой-нибудь предмет движется быстрее звука - например, сам Планетат, - то вы все еще видите этот предмет даже после того, как он вас миновал. Зрительный образ Планетата пробивается сквозь поле двадцать шесть часов. За это время Планетат успевает обогнуть одно из светил и на обратном пути встречается с собственным отражением. В центре поля существует отражение входящее и отражение исходящее; планета дважды затмевает сама себя, а заодно и оба солнца. Чуть подальше она сталкивается с этим отражением (второй Планетат движется в противоположную сторону) и до обморока пугает наблюдателя, даже если тот знает, что ему все только кажется.
Объясню-ка я попроще, пока у вас голова не закружилась. Представьте, что к вам приближается старинный паровоз, но только на сверхзвуковой скорости. В миле от вас он дает гудок. Паровоз проходит мимо, и лишь затем вы слышите гудок: он доносится за целую милю, оттуда, где паровоза давно нет. Так наши уши воспринимают предмет, движущийся быстрее звука; точно так же наши глаза воспринимают предмет, движущийся по орбите-восьмерке быстрее собственного изображения.
Это еще не самое худшее; можно запереться в кабинете и не видеть ни затмений, ни столкновений лоб в лоб; но психофизиологический эффект поля Блексли настигнет вас повсюду - никакие двери не помогут.
А он - психофизиологический эффект - опять-таки особая статья. Поле воздействует на зрительные центры - на тот участок мозга, с которым связаны зрительные нервы, - подобно некоторым наркотикам. У вас появляется нечто... вроде галлюцинаций, но не совсем, так как обычно вы видите только предметы, которые вокруг вас реально существуют, но получаете о них искаженное представление.
Я прекрасно знал, что у письменного стола на крышке не трава, а стекло; что ноги мои упираются в пластиплатовый пол, а не в подернутую рябью воду; что па столе у меня не розовая ваза с торчащей из нее сатурпианской ящерицей, а античная (двадцатого века) чернильница с ручкой; наконец, что лоскуток с надписью "Боже, храни нашу родину", - радиограмма на стандартном бланке. Все это я мог проверить на ощупь: осязания поле Блексли не нарушает.
Можно, конечно, закрыть глаза, но этого никто не делает, потому что даже в кульминационный период зрение позволяет судить о сравнительной величине предметов и их дальности, а если человек находится на знакомой территории, то память и логика подскажут ему, какие это предметы.
Поэтому, когда дверь отворилась и вошло двуглавое чудище, я сразу понял, что это Риген. Риген вовсе не двуглавое чудище, но я узнал его по походке.
- Что, Риген? - сказал я.
Двуглавое чудище ответило:
- Шеф, механическая мастерская шатается. Придется нарушить правило и работать во время среднестояния.
- Птицы? - спросил я.
Обе головы кивнули.
- Подземную часть стен птицы уже изрешетили, надо поскорее залить бетоном. Как вы думаете, остановят их те арматурные стержни из нового сплава, что привезет "Ковчег"?
- Наверняка, - солгал я. Забыв о поле, я обернулся, чтобы взглянуть на стенные часы, но вместо них на стене висел похоронный венок из белых лилий. По венку время не определишь.
- Я-то надеялся, мы не будем чинить стены, пока не получим арматурных стержней под бетон. "Ковчег" вот-вот должен прибыть; возможно, он сейчас порхает вокруг планеты - ждет, когда же мы выйдем из поля. Как по-твоему, можно потерпеть до...
Раздался грохот.
- Отчего не потерпеть, - ответил Риген. - Механическая мастерская рухнула, спешить некуда.
1 2 3 4 5