Открыв глаза, она встретила его взгляд. Инстинктивное желание прикрыть наготу оказалось невыполнимым: он нежно, но крепко схватил ее за запястья и прижал руки к кровати.
— Может быть, ты думала, что мы будем любить друг друга в темноте или с закрытыми глазами? — его голос звучал хрипло.
— Конечно, нет. Но я не догадывалась, что обнаженной окажусь только я одна.
Ехидство, которое Сорча старалась вложить в слова, начисто пропало от чувственного, полного неги тембра ее голоса.
Руари улыбнулся, и быстро снял брюки. Внимательно наблюдая за Сорчей, он заметил, что она осталась спокойной и невозмутимой. Все ее внимание было поглощено обнаженным мужским телом. Оно казалось прекрасным. Кожа темная, гладкая, зовущая. Она и раньше видела это тело, но тогда оно принадлежало раненному, беспомощному, ожидающему помощи человеку. В то время не возникало даже мысли заинтересоваться им. Сейчас же, несмотря на шрамы, это тело вызывало острое желание. Девушка нежно провела пальцем по шраму на животе.
— Он еще очень некрасиво выглядит, — виновато проговорил Руари.
— Я просто подумала, что уже скоро он просто спрячется в густой растительности. — Сорча хитро улыбнулась.
Ничто на свете не могло сравниться с ощущением нежных мужских рук, ласкающих ее тело. Она глубоко вздохнула от горячей волны удовольствия и крепко обняла его широкие плечи. Он целовал ее, и девушка с готовностью и с таким же голодом отвечала на поцелуи.
Наконец, тяжело дыша, Руари оторвался от ее губ. Сорча чувствовала, что и сама дышит так, как будто долго-долго бежала. Запрокинув голову, она позволила его губам ласкать шею. Сила желания лишила ее робости и сомнений. Она гладила сильное напряженное мужское тело, изгибаясь навстречу все более интимным ласкам.
Он бормотал какие-то несвязные нежные слова, но она даже не пыталась понять их. Покрывая поцелуями живот и ноги, он гладил ее, и Сорче казалось, что она не выдержит, разорвется на части от столь сильного желания, полностью подчинившего и чувства, и разум, и само тело. Слабый, далекий голос разума, кричавший что-то в гневе и отчаянии, не смог остановить девушку. Очень скоро она жадно отдалась этим ласкам.
— Святая Мария! В тебе, оказывается, даже больше огня, чем я ожидал, — произнес Руари густым неровным голосом.
— Мне так жарко, что боюсь, я скоро запылаю и сгорю прямо здесь, на кровати. — Она взяла его лицо в свои руки и стала покрывать поцелуями.
— Подожди, не загорайся, детка. Я хочу, чтобы этот огонь помог нам сделать следующий шаг и испытать как можно меньше напряжения и боли.
— Я знаю, что будет немного больно. — Сорче трудно было говорить, но хотелось успокоить его. — Не бойся, я не отступлю.
Все ее существо ожидало предстоящего слияния. Она понимала, что для нее этот шаг несравнимо сложнее и значительнее, чем для него, но не колебалась ни секунды.
— Вот и славно. А то я в таком пылу, что не услышу ничего, если ты вдруг начнешь отказываться. Ведь у меня нет ни малейшего желания стать насильником.
Их тела медленно соединялись. Внезапно острая, пронзительная боль на секунду погасила ее страсть. Она вцепилась в его плечи так сильно, что ногти впились в кожу. Руари остановился, нежно гладя ее, пока она привыкла к ощущению, что теперь они — единое целое. Низкий, почти животный стон Руари не испугал девушку. Движения становились все стремительнее, яростнее, и эта ярость дарила наслаждение.
Девушка без конца повторяла имя возлюбленного. И с наслаждением услышала в ответ свое имя. Значит, он с ней и в этом сладком забытьи. Когда же он ослабел в ее объятиях, Сорча с удивлением обнаружила, что у нее осталось вполне достаточно сил, чтобы крепко прижать его к себе.
Наконец туман развеялся и сознание прояснилось. Он поднял голову от ее груди и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ. Страсть, которую они только что разделили, была стремительной и бурной. Она превзошла все мечты и желания неопытной девушки. Сорча прекрасно понимала, что в отличие от своего возлюбленного, она отдала не только тело. Сердце ее оказалось в плену у этого темноволосого рыцаря, так спокойно лежащего сейчас в ее объятиях. Она знала, что никогда не пожалеет о происшедшем, какой бы короткой не оказалась эта связь. Но прекрасно понимала также, что за свое мимолетное счастье ей придется платить дорогой ценой. Она любит Руари. Но когда же он ответит на ее любовь? Да и ответит ли вообще?
ГЛАВА 9
Медленно и томно потянувшись, Руари взглянул на дверь, ожидая, когда же, наконец, Сорча придет к нему снова. Вот уже два дня они любили друг друга каждую минуту, которую им удавалось украсть. Жадность и нетерпение, охватившие мужчину, удивляли и слегка тревожили его самого. Руари считал, что когда он получит желаемое, интерес и страсть поблекнут. Но оказалось напротив, чувство его крепло, как росла и потребность в ласках. Голос рассудка настойчиво советовал остановиться, но рыцарь отказывался его слушать. Скоро, совсем скоро он должен вернуться в Гартмор, и все изменится само собой, особенно, если он займется поисками достойной жены с большей, чем раньше, настойчивостью. Когда каждую ночь другая женщина будет делить с ним постель, эта нелепая привязанность к Сорче Хэй сама собой отойдет на задний план. Возможно, ему даже удастся познать страсть, равную той, которая сжигала его сейчас. Но в глубине сознания звучал презрительный смешок.
Дверь отворилась. Керр стремительно сел, подавшись вперед, но тут же с досадой вновь откинулся на подушки. В комнату вошел Бэтэм.
— Зачем ты пришел? — поинтересовался рыцарь и нахмурился, увидев, что Бэтэм стоит у кровати с выражением непривычно серьезным, странным на его мальчишеском лице.
— Кто-то должен же, наконец, серьезно поговорить с тобой, кузен, — без улыбки ответил юноша.
— Неужели? И ты считаешь, что кроме тебя это некому сделать?
— Вот именно. Некому. Конечно, я лишь покорный вассал, а ты мой господин, которому я должен полностью подчиняться. Но твои действия касаются всех Керров, и это дает мне полное право высказать свое мнение.
— Придется хорошенько тебя отшлепать за дерзость.
Бэтэм пропустил реплику мимо ушей и продолжал:
— Сорча Хэй — благородная леди и, несомненно, еще совсем недавно была девственницей.
— Вот именно — была, — Руари заложил руки за голову и внимательно разглядывал юного кузена, удивляясь его смелости. Однако такое грубое вмешательство в его душевные дела оказалось ему не по нраву.
— Ты не должен был, не имел права тащить ее в постель. Это подло. Настоящий разбой.
— Хочешь сказать, что я разбойник? Неужели? Ну, мальчик, ты слишком осмелел, как я посмотрю.
— Ты собираешься жениться на ней?
— Что за глупости! Нет, конечно. Девчонка взяла нас в плен и хочет получить выкуп за наши головы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70