— А ты не верил, что у нас получится?
— Нет, — честно признался Сергей.
— Тогда зачем ты со мной пошел?
— Затем, что не мог отпустить тебя одну.
— Но ведь это не аргумент. Мда-а, я верила в успех, а ты нет… А если бы нас взяли?
— Тогда бы мы оба сидели на нарах, — как-то неуверенно ответил Сергей.
— Послушай, а почему так быстро выехала милиция? Ведь работники банка встали рядом со своими столами и держали руки за головами? Как милиции стало известно, что в банке произошло ограбление?
— Я же тебе уже объяснял, в банках особая система безопасности. В случае ограбления или какого-нибудь другого происшествия кассир может нажать на маленькую педальку под столом. Что, собственно, и произошло, по всей видимости. Нам просто повезло.
— В чем?
— С момента нажатия на такую педальку счет идет на секунды. Мы уложились в эти считаные секунды, потому я и говорю, что нам повезло. А могло все быть совсем по-другому.
Сергей открыл бутылку шампанского и посмотрел на меня шальными глазами.
— Ну что, за успех?
— За успех, — кивнула я. Нежданно-негаданно на моих глазах появились слезы.
— А где тот пистолет, который ты вытащила из кобуры у охранника?
— Я бросила его в банке.
— Правильно сделала.
Но я вдруг испугалась и посмотрела на своего напарника.
— Скажи, а если я была в перчатках, то на оружии могут быть отпечатки пальцев?
— Я же потому и сказал, что мы должны надеть перчатки — чтобы не наследить. Тем более твои пальчики «прокатаны».
— Что значит прокатаны?
— А то, что когда тебя задержали, взяли твои отпечатки пальцев, и они сейчас имеются в компьютере.
— Значит, мы нигде не наследили и все хорошо?
— За это можешь не переживать.
Выпив по бокалу шампанского, мы высыпали деньги из пакета прямо на пол и занялись бухгалтерией. Сергей принес калькулятор, а я бережно откладывала доллары в одну сторону, а рубли в другую. После продолжительных подсчетов мы перевели рубли в валюту и получили сумму в двести пятнадцать тысяч долларов. Положив деньги прямо перед собой, я прижала ладонь к губам, нервно закашлялась и уставилась на лежащие передо мной деньги пустым, ничего не выражающим взглядом.
— Алиска, ты чего?
— Мало.
— Что мало-то?
— Денег мало. Только малая часть того, что я должна отдать Петру Петровичу. Эти деньги меня не спасут.
— Ты знаешь, а я на большее и не рассчитывал.
— Почему?
— Мы и так сорвали очень хороший куш. Я думал, что будет намного меньше. Видимо, деньги привезли под заказ, а завтра должны были забрать. Это довольно приличная сумма для такого отделения. А ты на что рассчитывала?
— Я рассчитывала на два миллиона долларов, — не моргнув глазом, ответила я.
— Но это невозможно! Тогда нужно было бы грабить какой-нибудь самый большой центральный банк, где охранник сидит на охраннике и охранником погоняет. Мы бы точно прокололись и сели за решетку. Вот и все.
Сергей допил свой бокал шампанского, затем пристально на меня посмотрел и спросил задумчиво:
— Алиска, а если завтра на твоем горизонте еще кто-нибудь появится?
— Ты о чем?
— Ну допустим, завтра в твоей жизни появится какой-нибудь Иван Иванович и скажет, что ты должна ему четыре миллиона долларов. И что тогда? Ты будешь ему их отдавать?
— Какой еще Иван Иванович?
— Ну, хорошо, пусть Семен Семеныч.
— Сергей, ты про что вообще говоришь?
— Да про то! Вот возьмет завтра да и придет к тебе совершенно незнакомый Семен Семеныч. И заявит, что ты была любовницей его компаньона. А поскольку компаньона убили, то ты, как самый близкий ему человек, должна знать, где лежат спрятанные им четыре миллиона долларов. И потребует от тебя Семен Семеныч принести эти четыре миллиона ему…
— Что ты несешь?
— Ты хоть понимаешь, о чем я?
— Приблизительно.
Идем дальше. Этот Семен Семеныч начинает тебя пугать и конкретно угрожать твоей жизни, требуя четыре «лимона» баксов. Вот я и хочу у тебя узнать, будешь ты отдавать ему эти четыре «лимона» или нет?
— А почему я должна их ему отдавать?
— Тогда почему ты должна отдавать два миллиона Петру Петровичу? Сама посуди. Если все будут требовать с тебя деньги, которых ты не брала, то хорошего будет мало. Мы что, каждый день будем, что ли, банки грабить? То, что мы не попались сегодня, — всего лишь дело случая. Еще одна попытка, и мы оба загремим за решетку.
— И что ты предлагаешь? Сесть мне за решетку сразу? Или наложить на себя руки, чтобы этот гадкий Петр Петрович отвязался от моей семьи?
— Я хочу встретиться с этим Петром Петровичем и серьезно с ним поговорить. Если он хочет хоть что-то получить, то пусть возьмет вот эти деньги и забудет, как тебя зовут. Я отдам ему деньги только при одном условии.
— При каком?
— Он должен написать мне расписку.
— О чем?
— О том, что твоя жизнь вне опасности, и о том, что к убийству Ветра ты не имеешь даже малейшего отношения.
Глава 24
Побросав деньги обратно в пакет, я некоторое время не могла отвести от него глаз, потому что в голове моей завертелись совершенно неожиданные мысли. Затем я подняла глаза и посмотрела на Сергея.
— Послушай… Ты ограбил вместе со мной банк, готов встретиться с Петром Петровичем… Но ведь это должен делать Андрей! Этим должен заниматься мой муж!
— Возможно! Но он же не может. Ему некогда.
— Ага, у него ведь любовь?! — кивнула я головой и попросила еще немного шампанского.
Сергей налил полный бокал и протянул его мне. Я взяла бокал, а другой рукой обняла пакет с деньгами и заговорила:
— Знаешь, мне еще никогда не было так паршиво. Я столько лет пребывала во власти чувства к одному человеку, а теперь спустилась с небес на землю.
— Ты была счастлива с Андреем?
— Да, — не раздумывая ни минуты, ответила я. — Я иногда даже самой себе завидовала. Думала: другие выясняют отношения, бьют посуду, говорят друг другу в лицо гадости, а у меня все очень даже спокойно и хорошо.
— Разве бывает все хорошо?
Бывает. Наверное, именно поэтому сейчас все так плохо. Знаешь, а ведь я очень сильно старалась. Ты даже представить себе не можешь, как я сильно старалась поддерживать мир в своей семье! Я старалась искоренить в себе желание говорить недовольным тоном, если что-то было не по мне, скрывала свое недовольство, расстройство. Я училась гасить в себе гнев и, прежде чем что-то сказать, всегда основательно думала… Я боялась ранить Андрея. Мне казалось, что ссоры и грубость убивают любовь. А оказалось наоборот — нашу любовь убила спокойная жизнь. Жизнь без эмоций и каких-либо всплесков. Выходит, когда все слишком хорошо — становится плохо.
— Твою любовь убила не та спокойная жизнь, о которой ты говоришь. Ее убили первые настоящие трудности. А еще точнее — ее убила беда, которая с тобой произошла.
Но я не обратила внимание на то, что сказал Сергей и продолжала высказывать свои мысли:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74