И, если этот «случай» действительно готовился, как думают авторы [ф3] и сын погибшего астронавта, то потеря двенадцатого образца, позже названного «Аполлон-1», наверное, была не так уж и тяжела».
Так что при обоих вариантах автор [3] не прав, и не стоит девятый (или двенадцатый) экземпляр корабля называть первым, это не способствует доверию к пишущему.
О «надёжных» методах устранения астронавтов
Автор [3] считает, что «есть масса куда более простых и надёжных способов устранения астронавтов, чем авиакатастрофы…». А может быть, этот вариант как раз и является самым простым и надёжным, если подумать, как проще и надёжней ввести в заблуждение общественное мнение? Ведь он опирается на стереотипы – «профессии астронавта и лётчика испытателя опасны» и «погиб при исполнении служебных обязанностей». Может быть, авиакатастрофа для лётчиков и есть самый «оптимальный» и потому надёжный вариант?
Что значит – быть «причастным»?
Авторитетный критик программы «Аполлон» погибает под поездом вместе с семьёй
«И совсем уж глупо вместо «несогласных» убирать непричастных: большинство погибших не имело отношения к полётам на Луну» – пишет автор [3]. Конечно, всем ясно, что, если Гриссом и его команда полезли в капсулу «Аполлона», то они «причастны». Ну, а если астронавт не назначен в полёт на Луну – значит, «непричастен»? Или, если гибнет авторитетный участник программы «Аполлон», но вовсе не астронавт? Познакомьтесь с ещё одной интересной историей, которую рассказали авторы [ф3].
«Томас Рональд Бэрон (илл.8) был инспектором по безопасности на строительстве «Аполлона-11». После пожара (на комплексе «Аполлон» – А.П.) он заявил перед Конгрессом, что плачевное состояние аппарата не позволило бы достичь Луны. Бэрон представил отчёт на 500 листах. «НАСА опасалась, что это станет концом всего проекта» – поясняет уже в настоящем времени бывший чиновник НАСА Джулиан Шиир. Высказав своё мнение, Бэрон превратился в живую мишень . Вот короткое интервью Бэрона, датированное 21 апреля 1967 года. Корреспондент: «Вы чувствуете давление со стороны НАСА?». Бэрон: «Нет! Хотя сразу после этого инцидента, мы с женой получали звонки с угрозами, но сейчас всё тихо». Через неделю после дачи показаний в Конгрессе автомобиль Бэрона столкнулся с поездом. Бэрон, его жена и падчерица погибли мгновенно. Отчёт Бэрона исчез» [ф3].
Илл.8. Гибель инспектора Бэрона
Вверху: Сообщение в газете: «Столкновение (с поездом – А.П.) убивает критика программы „Аполлон“ Бэрона». Вставка – Бэрон даёт интервью.
Внизу: Дж. Шиир о докладе Бэрона “НАСА опасалось, что это станет концом всего проекта”
Если рассуждать по логике автора [3], то инспектор Бэрон был совершенно «непричастным». Почему же тогда вскоре после его критического доклада в конгрессе его машину переехал поезд? И почему газета написала: «Убит критик «Аполлона», а не инспектор по технике безопасности?
Автор этой книги рассуждает иначе. Пост инспектора на строительстве комплекса для старта на Луну «сделал» Бэрона сведущим по многим важным проблемам, связанным с программой «Аполлон». Бэрон был не просто критиком, каких много крутится около любого нового дела: он был авторитетным критиком. Об этом говорит тот факт, что для изучения его доклада была создана специальная комиссия конгресса. И доклад был, со всей очевидностью, очень убедителен, если, по выражению Д. Шиира, «НАСА опасалась, что это станет концом всего проекта» [ф3]. Так что, «причастным» мог быть любой человек, который оказался хотя бы отчасти информирован о секретах программы «Аполлон» (по роду своей работы или просто через коллег). И, если такой «причастный» умышленно или по недоразумению способствовал раскрытию её секретов, то он становился личностью, опасной для «национальных интересов».
Мы разобрали подробно информацию о странной череде несчастных случаев, имевшей место в 1967 году (погибшие астронавты и Бэрон с семьёй). А не было ли чего-нибудь подобного в среде советских космонавтов? Ведь тогда приведённый выше материал будет восприниматься совершенно иначе. И, как оказалось, автор [4] уже провёл поиск такой информации:
«В начале 1977 года в Советском Союзе для подготовки к полётам на корабле «Буран» были отобраны девять лётчиков: Букреев, Волк, Кононенко, Левченко, Лысенко, Мамонтов, Станкявичус, Туровец и Щукин. Букреев погиб в авиакатастрофе 17 мая 1977 года. 3 июня 1977 года в авиакатастрофе погиб Лысенко. Кононенко разбился на самолёте с вертикальным взлётом «Як-38» при взлёте с авианосца «Минск» 9 сентября 1980 года. 8 февраля 1982 года на вертолёте «Ми-8» погиб Туровец . Левченко умер 6 августа 1988 года от опухоли мозга в госпитале имени Бурденко. Щукин погиб на самолёте «Су-26» 18 августа 1988 года. Станикявичус погиб 9 сентября 1990 года в Италии в результате аварии самолёта «Су-27».
Однако не спешите разыскивать в этом новый «космический заговор».
Из этих сведений, действительно не видно никаких следов «космического заговора» в том, что касается советских космонавтов. Однако они не развеивают, а, наоборот, укрепляют сомнения насчёт злополучного 1967 года.
Чтобы убедиться в этом, подойдём к информации о гибели и кончине советских космонавтов с той же меркой сухой статистики. Исключим случай с Левченко. Всё-таки, когда говорят о несчастных случаях, тяжёлые заболевания, заканчивающиеся смертью на больничной койке, не рассматривают. За долгие 13 лет произошли шесть ЧП, в самом тяжёлом году произошли 2 ЧП, в которых погибли 2 человека, а у американцев за один 1967 год произошло семь ЧП и погибло 11 человек. Кроме того, нелишне ещё раз обратить внимание на то, что странная череда смертей «причастных» произошла в США накануне важнейшего события – начала пилотируемых полётов на «Аполлонах». А к редкой цепочке несчастных случаев с советскими космонавтами, сильно отстоящих друг от друга во времени, трудно привязать какой-либо важный этап развития советской космонавтики. И тот факт, что уважаемый защитник [4] при всём своём желании не смог найти в истории советской космонавтики аналог событиям 1967 года среди американских астронавтов, только усиливает вывод о том, что
1967 год – последний год перед началом пилотируемых полётов «Аполлонов», был удивительно суров в отношении некоторых американских астронавтов и разделившего их участь инспектора Бэрона (с семьёй).
* * *
Как бы то ни было, а в окончательный состав отряда астронавтов-лунников вошли самые достойные, самые соответствующие национальным интересам. Им придётся превозмогать все трудности космического полёта, да ещё такого необычного. Поэтому нелишне поинтересоваться вопросом, а как у них дела со здоровьем? И как вообще обстоят дела в космическом секторе США, от здоровья которого так многое зависит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Так что при обоих вариантах автор [3] не прав, и не стоит девятый (или двенадцатый) экземпляр корабля называть первым, это не способствует доверию к пишущему.
О «надёжных» методах устранения астронавтов
Автор [3] считает, что «есть масса куда более простых и надёжных способов устранения астронавтов, чем авиакатастрофы…». А может быть, этот вариант как раз и является самым простым и надёжным, если подумать, как проще и надёжней ввести в заблуждение общественное мнение? Ведь он опирается на стереотипы – «профессии астронавта и лётчика испытателя опасны» и «погиб при исполнении служебных обязанностей». Может быть, авиакатастрофа для лётчиков и есть самый «оптимальный» и потому надёжный вариант?
Что значит – быть «причастным»?
Авторитетный критик программы «Аполлон» погибает под поездом вместе с семьёй
«И совсем уж глупо вместо «несогласных» убирать непричастных: большинство погибших не имело отношения к полётам на Луну» – пишет автор [3]. Конечно, всем ясно, что, если Гриссом и его команда полезли в капсулу «Аполлона», то они «причастны». Ну, а если астронавт не назначен в полёт на Луну – значит, «непричастен»? Или, если гибнет авторитетный участник программы «Аполлон», но вовсе не астронавт? Познакомьтесь с ещё одной интересной историей, которую рассказали авторы [ф3].
«Томас Рональд Бэрон (илл.8) был инспектором по безопасности на строительстве «Аполлона-11». После пожара (на комплексе «Аполлон» – А.П.) он заявил перед Конгрессом, что плачевное состояние аппарата не позволило бы достичь Луны. Бэрон представил отчёт на 500 листах. «НАСА опасалась, что это станет концом всего проекта» – поясняет уже в настоящем времени бывший чиновник НАСА Джулиан Шиир. Высказав своё мнение, Бэрон превратился в живую мишень . Вот короткое интервью Бэрона, датированное 21 апреля 1967 года. Корреспондент: «Вы чувствуете давление со стороны НАСА?». Бэрон: «Нет! Хотя сразу после этого инцидента, мы с женой получали звонки с угрозами, но сейчас всё тихо». Через неделю после дачи показаний в Конгрессе автомобиль Бэрона столкнулся с поездом. Бэрон, его жена и падчерица погибли мгновенно. Отчёт Бэрона исчез» [ф3].
Илл.8. Гибель инспектора Бэрона
Вверху: Сообщение в газете: «Столкновение (с поездом – А.П.) убивает критика программы „Аполлон“ Бэрона». Вставка – Бэрон даёт интервью.
Внизу: Дж. Шиир о докладе Бэрона “НАСА опасалось, что это станет концом всего проекта”
Если рассуждать по логике автора [3], то инспектор Бэрон был совершенно «непричастным». Почему же тогда вскоре после его критического доклада в конгрессе его машину переехал поезд? И почему газета написала: «Убит критик «Аполлона», а не инспектор по технике безопасности?
Автор этой книги рассуждает иначе. Пост инспектора на строительстве комплекса для старта на Луну «сделал» Бэрона сведущим по многим важным проблемам, связанным с программой «Аполлон». Бэрон был не просто критиком, каких много крутится около любого нового дела: он был авторитетным критиком. Об этом говорит тот факт, что для изучения его доклада была создана специальная комиссия конгресса. И доклад был, со всей очевидностью, очень убедителен, если, по выражению Д. Шиира, «НАСА опасалась, что это станет концом всего проекта» [ф3]. Так что, «причастным» мог быть любой человек, который оказался хотя бы отчасти информирован о секретах программы «Аполлон» (по роду своей работы или просто через коллег). И, если такой «причастный» умышленно или по недоразумению способствовал раскрытию её секретов, то он становился личностью, опасной для «национальных интересов».
Мы разобрали подробно информацию о странной череде несчастных случаев, имевшей место в 1967 году (погибшие астронавты и Бэрон с семьёй). А не было ли чего-нибудь подобного в среде советских космонавтов? Ведь тогда приведённый выше материал будет восприниматься совершенно иначе. И, как оказалось, автор [4] уже провёл поиск такой информации:
«В начале 1977 года в Советском Союзе для подготовки к полётам на корабле «Буран» были отобраны девять лётчиков: Букреев, Волк, Кононенко, Левченко, Лысенко, Мамонтов, Станкявичус, Туровец и Щукин. Букреев погиб в авиакатастрофе 17 мая 1977 года. 3 июня 1977 года в авиакатастрофе погиб Лысенко. Кононенко разбился на самолёте с вертикальным взлётом «Як-38» при взлёте с авианосца «Минск» 9 сентября 1980 года. 8 февраля 1982 года на вертолёте «Ми-8» погиб Туровец . Левченко умер 6 августа 1988 года от опухоли мозга в госпитале имени Бурденко. Щукин погиб на самолёте «Су-26» 18 августа 1988 года. Станикявичус погиб 9 сентября 1990 года в Италии в результате аварии самолёта «Су-27».
Однако не спешите разыскивать в этом новый «космический заговор».
Из этих сведений, действительно не видно никаких следов «космического заговора» в том, что касается советских космонавтов. Однако они не развеивают, а, наоборот, укрепляют сомнения насчёт злополучного 1967 года.
Чтобы убедиться в этом, подойдём к информации о гибели и кончине советских космонавтов с той же меркой сухой статистики. Исключим случай с Левченко. Всё-таки, когда говорят о несчастных случаях, тяжёлые заболевания, заканчивающиеся смертью на больничной койке, не рассматривают. За долгие 13 лет произошли шесть ЧП, в самом тяжёлом году произошли 2 ЧП, в которых погибли 2 человека, а у американцев за один 1967 год произошло семь ЧП и погибло 11 человек. Кроме того, нелишне ещё раз обратить внимание на то, что странная череда смертей «причастных» произошла в США накануне важнейшего события – начала пилотируемых полётов на «Аполлонах». А к редкой цепочке несчастных случаев с советскими космонавтами, сильно отстоящих друг от друга во времени, трудно привязать какой-либо важный этап развития советской космонавтики. И тот факт, что уважаемый защитник [4] при всём своём желании не смог найти в истории советской космонавтики аналог событиям 1967 года среди американских астронавтов, только усиливает вывод о том, что
1967 год – последний год перед началом пилотируемых полётов «Аполлонов», был удивительно суров в отношении некоторых американских астронавтов и разделившего их участь инспектора Бэрона (с семьёй).
* * *
Как бы то ни было, а в окончательный состав отряда астронавтов-лунников вошли самые достойные, самые соответствующие национальным интересам. Им придётся превозмогать все трудности космического полёта, да ещё такого необычного. Поэтому нелишне поинтересоваться вопросом, а как у них дела со здоровьем? И как вообще обстоят дела в космическом секторе США, от здоровья которого так многое зависит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98