Отсюда следуют выводы.
Малик на всякий случай даёт короткую очередь из-за ящиков, отвлекая на себя внимание. Манёвр удаётся, и Магомед успевает докатить стойку с «чемоданом» до лифта. Охраны на его пути уже не остаётся, но внезапно возникает другая проблема.
Разогнавшаяся стойка въезжает в лифт, и оказывается, что глубина лифта для неё недостаточна, двери лифта не закроются. Магомед пытается развернуть стойку, но у него ничего не получается. Он отчаянно ругается, рвёт мышцы, дёргает застрявшую стойку…
Пуля одного из немногих сохранивших хладнокровие охранников ударяет ему в ляжку, он падает и быстро заползает в лифт, оказавшись под прикрытием стойки.
Чеченцы перекрикиваются, Малик перебирается ближе к лифту, по пути натыкается на двоих охранников, которые пытались обойти его с фланга, и расстреливает их в упор. Забирает оружие убитых и перебрасывает Магомеду «АКМ». Потом даёт длинную очередь в сторону Второго и его людей, чтобы Магомед в это время мог подобрать автомат.
Малик снова что-то кричит Магомеду, тот с трудом приподнимается и сдвигает крышку свинцовой коробки, потом открывает «чемодан»…
— Какого хрена он там делает?! — орёт Второй.
Малик снова кричит, Магомед хрипло отвечает, потом переходит на русский:
— Эй вы, коммерсанты! — это произносится с явным презрением. — Нет бога, кроме Аллаха…
— Так я же не спорю, — бормочет Второй и тычет пальцем вперёд. Залёгший рядом стрелок правильно все понимает и короткой очередью перебивает ноги Магомеду. Тот падает на пол кабины лифта, орёт, хватается за автомат и расстреливает с полмагазина в никуда, выплёскивая боль и ненависть к врагам.
— Коммерсанты, — это говорит уже Малик. — Я хотел купить у вас бомбу, чтобы потом использовать её против ваших же людей. Вам же всё равно было, кому продавать, так? Вы бы мне её продали, только бомба оказалась ворованная, и вы не захотели отдавать ворованное. Но я все равно забрал её, и сейчас я думаю — я уже немолодой человек, зачем надрываться и везти бомбу в какой-нибудь Пятигорск или Волгоград. Проще взорвать её прямо здесь.
— Ладно-ладно, договорились! — поспешно кричит Второй. — Отдаю за сто тысяч, забирай эту хрень и вали отсюда!
— Уже не договоримся, — отвечает Малик. — Ты убил моих ребят.
— Ну это же непринципиально…
— Вот я и говорю, что мы не столкуемся…
— А что это за разговоры насчёт Пятигорска?
Второй не понимает, кто задал этот вопрос. Он крутит головой и видит Морозову, рядом с ней каких-то вооружённых людей.
— У нас тут придурки с ядерной бомбой! — кричит ей Второй. — Лучше прячься где-нибудь!
— Придурки с ядерной бомбой, — улыбается Морозова. — Какое точное и самокритичное определение… Оперативной ценности не представляет, — говорит она кому-то, и голова Второго внезапно взрывается, будто ядерная бомба была у него в мозгу.
По причине этого взрыва, внешне выглядевшего как пуля в голову, Второй пропустил такое замечательное событие, как активизация нейтронного генератора переносного ядерного устройства. Магомед всё-таки подтянулся на руках и наконец сделал то, к чему его готовили ещё несколько лет назад.
И на лице его появилась блаженная улыбка.
6
Бондарев сбрасывает с себя мёртвого прыгуна и встаёт, потому что именно в этот момент он слышит звук открывающейся двери. Как во сне он делает несколько шагов, нагибается, подбирает пистолет и садится на диван, потому что сил у него в данный момент больше нет. Муса тихо стонет. Марат не подаёт признаков жизни. Дверь открывается, и Бондарев вскидывает пистолет — правой рукой, левая служит как упор. Трясущиеся пальцы в крови.
Дверь открывается, но ничего не происходит. Бондарев держит пистолет.
Потом женский голос произносит негромко:
— Монгол?
Бондарев держит пистолет, чтобы влепить пулю между глаз первому, кто сунется.
— Монгол? — и следом шорох.
— Какой, на хрен. Монгол?! — не выдерживает Бондарев. — Ошиблись, на хрен, адресом!
— Погоди, — слышит он позади себя. Марат поднимается на ноги и стаскивает с горла едва не задушившую его проволоку. Он бледен и вынужденно опирается на спинку дивана.
— Это я Монгол, — говорит он.
— Какой ты, на хрен, Монгол?!
— Раньше меня так звали. Когда я работал в службе безопасности корпорации «Интерспектр».
— Ну и что с того?
— Там… — Марат, который ещё и Монгол, показывает в сторону двери. — Я её знаю.
— Ну и что с того?
— Она… Короче, с ней можно иметь дело.
Морозовой, которая стоит в тамбуре, надоедает весь этот трёп, и она входит в переговорную комнату. Бондарев орёт, чтобы она стояла на месте, бросала оружие и падала на пол. Морозова укоризненно смотрит на него и на пистолет в его руках. Потом осматривается и понимающе кивает головой. Есть с чего разнервничаться.
— Монгол, — говорит она. — Скажи своему другу, что я не кусаюсь.
— Она не кусается, — говорит Монгол. — Она откусывает голову целиком. Вместе с ушами.
— Ой как смешно, — качает головой Морозова. — Обхохочешься. А у меня для тебя подарок, Монгол.
У Бондарева дёргается лицевой нерв. Он всё ещё держит пистолет нацеленным на дверь.
— Что за подарок? — насторожённо спрашивает Монгол.
— Ваш парень, — Морозова выталкивает вперёд Алексея. Следует немая сцена, после которой Монгол неуверенно спрашивает:
— С чего ты решила, что это наш парень?
— Я уже большая девочка. Я столько всего знаю, что плохо сплю по ночам.
— Понятно, — говорит Монгол, пропуская мимо ушей слова про «плохой сон». Он шагает вперёд и протягивает Алексею руку.
— Марат.
— Лёша.
— Виделись, — говорит Бондарев Алексею и с облегчением опускает пистолет.
7
Когда Бондарев наконец встаёт с дивана, то его поджидает несколько откровений. Во-первых, это раздвижная задняя стена переговорной комнаты, откуда и выскочили убийцы. Во-вторых, лицо прыгуна имеет до удивления знакомые черты «бухгалтера», и Бондарев ёжится, вспоминая, как в течение нескольких часов ехал рядом с этим человеком в машине с завязанными глазами. И даже имел наглость не одобрить любимую музыку «бухгалтера». В-третьих, оказывается, что из пяти или шести пуль, выпущенных Мусой в «бухгалтера», цели достигла только одна. Другая царапнула ногу Бондарева, а вот остальные с леденящей душу точностью легли вокруг бондаревской головы словно нимб.
— Повезло, — коротко подытоживает увиденное Марат.
— Когда везёт постоянно, это называется профессионализм, — уточняет Бондарев.
— Профессионализм, — назидательным тоном говорит Морозова. — Это когда ты делаешь все это, — она показывает на разгромленную комнату. — И тебе не надо потом менять костюм. Мальчики, посмотрите на себя в зеркало.
Бондарев и без того знает, что уже не похож на того серьёзного и представительного джентльмена, каким был утром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Малик на всякий случай даёт короткую очередь из-за ящиков, отвлекая на себя внимание. Манёвр удаётся, и Магомед успевает докатить стойку с «чемоданом» до лифта. Охраны на его пути уже не остаётся, но внезапно возникает другая проблема.
Разогнавшаяся стойка въезжает в лифт, и оказывается, что глубина лифта для неё недостаточна, двери лифта не закроются. Магомед пытается развернуть стойку, но у него ничего не получается. Он отчаянно ругается, рвёт мышцы, дёргает застрявшую стойку…
Пуля одного из немногих сохранивших хладнокровие охранников ударяет ему в ляжку, он падает и быстро заползает в лифт, оказавшись под прикрытием стойки.
Чеченцы перекрикиваются, Малик перебирается ближе к лифту, по пути натыкается на двоих охранников, которые пытались обойти его с фланга, и расстреливает их в упор. Забирает оружие убитых и перебрасывает Магомеду «АКМ». Потом даёт длинную очередь в сторону Второго и его людей, чтобы Магомед в это время мог подобрать автомат.
Малик снова что-то кричит Магомеду, тот с трудом приподнимается и сдвигает крышку свинцовой коробки, потом открывает «чемодан»…
— Какого хрена он там делает?! — орёт Второй.
Малик снова кричит, Магомед хрипло отвечает, потом переходит на русский:
— Эй вы, коммерсанты! — это произносится с явным презрением. — Нет бога, кроме Аллаха…
— Так я же не спорю, — бормочет Второй и тычет пальцем вперёд. Залёгший рядом стрелок правильно все понимает и короткой очередью перебивает ноги Магомеду. Тот падает на пол кабины лифта, орёт, хватается за автомат и расстреливает с полмагазина в никуда, выплёскивая боль и ненависть к врагам.
— Коммерсанты, — это говорит уже Малик. — Я хотел купить у вас бомбу, чтобы потом использовать её против ваших же людей. Вам же всё равно было, кому продавать, так? Вы бы мне её продали, только бомба оказалась ворованная, и вы не захотели отдавать ворованное. Но я все равно забрал её, и сейчас я думаю — я уже немолодой человек, зачем надрываться и везти бомбу в какой-нибудь Пятигорск или Волгоград. Проще взорвать её прямо здесь.
— Ладно-ладно, договорились! — поспешно кричит Второй. — Отдаю за сто тысяч, забирай эту хрень и вали отсюда!
— Уже не договоримся, — отвечает Малик. — Ты убил моих ребят.
— Ну это же непринципиально…
— Вот я и говорю, что мы не столкуемся…
— А что это за разговоры насчёт Пятигорска?
Второй не понимает, кто задал этот вопрос. Он крутит головой и видит Морозову, рядом с ней каких-то вооружённых людей.
— У нас тут придурки с ядерной бомбой! — кричит ей Второй. — Лучше прячься где-нибудь!
— Придурки с ядерной бомбой, — улыбается Морозова. — Какое точное и самокритичное определение… Оперативной ценности не представляет, — говорит она кому-то, и голова Второго внезапно взрывается, будто ядерная бомба была у него в мозгу.
По причине этого взрыва, внешне выглядевшего как пуля в голову, Второй пропустил такое замечательное событие, как активизация нейтронного генератора переносного ядерного устройства. Магомед всё-таки подтянулся на руках и наконец сделал то, к чему его готовили ещё несколько лет назад.
И на лице его появилась блаженная улыбка.
6
Бондарев сбрасывает с себя мёртвого прыгуна и встаёт, потому что именно в этот момент он слышит звук открывающейся двери. Как во сне он делает несколько шагов, нагибается, подбирает пистолет и садится на диван, потому что сил у него в данный момент больше нет. Муса тихо стонет. Марат не подаёт признаков жизни. Дверь открывается, и Бондарев вскидывает пистолет — правой рукой, левая служит как упор. Трясущиеся пальцы в крови.
Дверь открывается, но ничего не происходит. Бондарев держит пистолет.
Потом женский голос произносит негромко:
— Монгол?
Бондарев держит пистолет, чтобы влепить пулю между глаз первому, кто сунется.
— Монгол? — и следом шорох.
— Какой, на хрен. Монгол?! — не выдерживает Бондарев. — Ошиблись, на хрен, адресом!
— Погоди, — слышит он позади себя. Марат поднимается на ноги и стаскивает с горла едва не задушившую его проволоку. Он бледен и вынужденно опирается на спинку дивана.
— Это я Монгол, — говорит он.
— Какой ты, на хрен, Монгол?!
— Раньше меня так звали. Когда я работал в службе безопасности корпорации «Интерспектр».
— Ну и что с того?
— Там… — Марат, который ещё и Монгол, показывает в сторону двери. — Я её знаю.
— Ну и что с того?
— Она… Короче, с ней можно иметь дело.
Морозовой, которая стоит в тамбуре, надоедает весь этот трёп, и она входит в переговорную комнату. Бондарев орёт, чтобы она стояла на месте, бросала оружие и падала на пол. Морозова укоризненно смотрит на него и на пистолет в его руках. Потом осматривается и понимающе кивает головой. Есть с чего разнервничаться.
— Монгол, — говорит она. — Скажи своему другу, что я не кусаюсь.
— Она не кусается, — говорит Монгол. — Она откусывает голову целиком. Вместе с ушами.
— Ой как смешно, — качает головой Морозова. — Обхохочешься. А у меня для тебя подарок, Монгол.
У Бондарева дёргается лицевой нерв. Он всё ещё держит пистолет нацеленным на дверь.
— Что за подарок? — насторожённо спрашивает Монгол.
— Ваш парень, — Морозова выталкивает вперёд Алексея. Следует немая сцена, после которой Монгол неуверенно спрашивает:
— С чего ты решила, что это наш парень?
— Я уже большая девочка. Я столько всего знаю, что плохо сплю по ночам.
— Понятно, — говорит Монгол, пропуская мимо ушей слова про «плохой сон». Он шагает вперёд и протягивает Алексею руку.
— Марат.
— Лёша.
— Виделись, — говорит Бондарев Алексею и с облегчением опускает пистолет.
7
Когда Бондарев наконец встаёт с дивана, то его поджидает несколько откровений. Во-первых, это раздвижная задняя стена переговорной комнаты, откуда и выскочили убийцы. Во-вторых, лицо прыгуна имеет до удивления знакомые черты «бухгалтера», и Бондарев ёжится, вспоминая, как в течение нескольких часов ехал рядом с этим человеком в машине с завязанными глазами. И даже имел наглость не одобрить любимую музыку «бухгалтера». В-третьих, оказывается, что из пяти или шести пуль, выпущенных Мусой в «бухгалтера», цели достигла только одна. Другая царапнула ногу Бондарева, а вот остальные с леденящей душу точностью легли вокруг бондаревской головы словно нимб.
— Повезло, — коротко подытоживает увиденное Марат.
— Когда везёт постоянно, это называется профессионализм, — уточняет Бондарев.
— Профессионализм, — назидательным тоном говорит Морозова. — Это когда ты делаешь все это, — она показывает на разгромленную комнату. — И тебе не надо потом менять костюм. Мальчики, посмотрите на себя в зеркало.
Бондарев и без того знает, что уже не похож на того серьёзного и представительного джентльмена, каким был утром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112