Тирль застонал.
– Ты меня чуть не убила. – Когда он немного отдышался и снова обрел способность двигаться, то поднял ее на руки и отнес в постель, опрокинулся навзничь на кровать, потянув Зарид за собой, и накинул на них обоих покрывало.
Она несколько мгновений лежала неподвижно, переполненная счастьем, но еще не избавившаяся до конца от своих опасений. Она проникла в замок Говардов четыре дня тому назад. В течение этого времени она часто встречала Тирля, но он не замечал ее до сегодняшнего дня. Зарид не находила себе места от тревоги – ведь вполне могло случиться так, что Тирль совершенно охладел к ней. Но когда сегодня они столкнулись лицом к лицу, она увидела гнев, сверкавший в его глазах, когда он узнал ее, то поняла, что боязнь потерять его была совершенно необоснованной: он по-прежнему принадлежал ей душой и телом.
Зарид потянулась к нему и чмокнула в подбородок.
– Ты меня прощаешь?
– Нет. – Это произнесли его губы, а рука тем временем блуждала по ее волосам, и глаза светились любовью.
– Тогда мне придется предпринять что-нибудь похлеще, чтобы сломить твое сопротивление. Когда ты немного придешь в себя после нашего сегодняшнего приключения, я придумаю что-нибудь новенькое, еще более соблазнительное для твоего тела.
– Даже так? – Заявление Зарид, казалось, пробудило в Тирле живейший интерес, но потом он сгреб в кулак ее волосы и с силой потянул, заставив ее откинуть голову назад и посмотреть ему в глаза.
– Что тебе все-таки здесь нужно, малышка? Наверное, твой брат притаился где-нибудь в окрестностях замка и поджидает, когда ты ночью откроешь ему ворота?
– Ты можешь всю ночь напролет не смыкать глаз и сторожить меня, – предложила она, потершись животом о его бедра.
Тирль еще крепче прижал ее к себе.
– Ты – проклятье всей моей жизни. Черт меня дернул взглянуть тогда в сторону людей моего брата и узнать тебя. И зачем я вообще положил на тебя глаз? Жил бы себе сейчас преспокойно и горя не знал.
– На самом деле ты так не считаешь. – Зарид приподнялась и пристально смотрела на мужа. – Не упрекай меня в вероломстве. Я здесь не ради мести, а ради нашей любви, – сказала она нежно. – Я уже давно порывалась бросить все и помчаться к тебе, но Лиана умоляла меня повременить немного. Каким-то образом ей удалось раздобыть сведения о состоянии твоего здоровья. Я… – Она заколебалась.
Тирль прищурился.
– Не вздумай ничего скрывать от меня.
– Ладно. – Зарид перевела дыхание. – Я полагаю, что это жена твоего брата послала нам весточку, что ты поправляешься. – Зарид провела пальчиком по щеке Тирля. – Когда ты находился на грани жизни и смерти, мы целые дни проводили в часовне, не вставая с колен, моля Бога, чтобы он пощадил тебя. Потом в Морей приехала Энн Маршалл и присоединила свой голос к нашим смиренным мольбам.
Тирль кивнул. Возможно, Бог действительно услышал молитвы женщин.
– Однако бьюсь об заклад, что твоих братьев особо не печалило то обстоятельство, что, возможно, на земле скоро станет одним Говардом меньше.
– Напрасно ты так. – Зарид помолчала. – Роган здорово изменился. В это трудно поверить, но теперь он действительно совсем другой. Думаю, на него повлияло то, что он едва не потерял своего ребенка и был близко к тому, чтобы стать убийцей человека, который вернул ему сына. Похоже, именно сейчас до него начала доходить справедливость слов, которые Лиана неустанно повторяла ему на протяжении нескольких лет. Только теперь, когда его собственный сын был на волосок от гибели, он понял, как это страшно – растить детей, а потом так бессмысленно терять их. Он хочет, чтобы его малыши не знали горестей и забот, радовались жизни, спокойно взрослели, чтобы потом произвести на свет собственных детей.
– А на чьей земле это должно происходить?
– Не знаю точно. Лиана говорит, что на ее деньги и на приданое, которое принесла в семью Энн, вполне можно построить новый дом или привести в порядок Морей. Роган не возражает.
Тирль подумал, что чудеса еще не перевелись на этой земле, если Перегрины – горячие головы вдруг превратились в таких кротких овечек.
– Как же твой брат будет жить дальше без своего любимого детища – ненависти?
– Ты всегда замечал только дурные стороны его характера. Но в глубине души он не чужд нежности и доброты. Он не убийца по натуре. Он так.., так набросился на тебя, потому что считал, что ты представляешь угрозу для его семьи. Окажись ты на его месте, ты бы тоже наверняка потерял самообладание.
– Так, по-твоему, то, что он сделал, называется «потерять самообладание»? – Тирль снова попытался вызвать в себе гнев на Перегринов, на то, как жестоко и несправедливо они обошлись с ним, но это было не так-то легко. Ох уж эта его дурацкая особенность – умение рассматривать все с разных точек зрения, входить в положение других, находить оправдания их поведению. – И все-таки что привело тебя сюда?
Она прижалась губами к его шее.
– Я уже все тебе объяснила. Единственной причиной является то, что я просто не мыслю своей жизни без тебя. Ты такой забавный.
Тирль усмехнулся.
– Ты потешалась надо мной и в тот день, когда твои братья отдубасили меня?
– Нет, тогда мне было совсем не до смеха Я была совершенно серьезна, когда сказала, что готова последовать за тобой, остаться с тобой навсегда.
– Но ты до сих пор считаешь, что я представляю угрозу для одного из твоих драгоценных братьев – Нет, да и какое это теперь имеет значение? Я готова сражаться на твоей стороне против них всех. Ты мой повелитель отныне и навсегда.
Тирль лежал некоторое время не шевелясь, потом повернул ее голову к себе. Долгим изучающим взглядом он смотрел в ее глаза, пока наконец не удостоверился, что Зарид говорит правду. Сейчас он видел в этих глазах не только любовь, но и верность, преданность, готовность пожертвовать всем ради него.
Он снова прижал ее голову к своей груди.
– Что же нам с тобой делать? Здесь тебе нельзя оставаться. Слишком опасно.
– Я ни за что тебя не оставлю. Я не для того нашла тебя, преодолев столько преград, чтобы сразу же разлучиться. Мы теперь как иголка с ниткой. Даже если тебе придет в голову отправиться в какой-нибудь военный поход, я увяжусь следом.
Эти слова заставили его улыбнуться.
– Не думаю, что от тебя потребуются подобные жертвы. Но, боюсь, если ты останешься здесь, нам не миновать крупных неприятностей. Возможно, придется даже пустить в ход оружие. Когда до сведения моего брата дойдет утреннее происшествие, он потребует объяснений.
– Наври ему, что ты стал чувствовать сильное влечение к мальчикам и…
– Где ты набралась такой мерзости? – Тирль рассердился не на шутку.
– Энн Маршалл. – просто ответила она. – Но, Тирль, это же изумительная женщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149