Том повернулся к ней, и Мэдисон торопливо поднесла пустую чашку к губам и уставилась в землю.
— Выпей еще шоколада, — весело сказал он и, взяв у нее чашку, вновь наполнил ее из термоса. — Мы здорово отдохнем! Никаких романтических отношений! Никаких беспокойств из-за физического влечения друг к другу! Я знаю, у вас с мужем не все гладко, но, по-моему, ты из женщин, уважающих брачные узы.
Том замолчал в ожидании ответа.
— Да, конечно, — согласилась Мэдисон.
А уважают ли брачные узы Роджер и Терри?
— Я уже кое-что обдумал, — продолжил Том. — Через пару часов Мила будет ждать нас на другом склоне этой горы, которую ты, очевидно, считаешь холмом, в пикапе со снаряжением, едой и надувной лодкой. Оттуда мы и отправимся в наше небольшое путешествие. На три-четыре дня. Выдержишь?
Провести с ним несколько дней на природе? Забыть о том, как ей приходилось постоянно уговаривать Роджера делать упражнения? А потом обязательно его долго хвалить…
— А кто будет готовить? — спросила Мэдисон, искоса взглянув на Тома.
— Вместе. Но большую часть еды приготовила Аделия и разложила по маленьким мешочкам. Она сама сушит фрукты и коптит мясо.
Еще вполне можно отказаться… Можно вернуться в дом и обсудить это с Роджером. В конце концов, он пока ее муж…
— Поход — это замечательно! — сказала Мэдисон. — Я давно мечтала о нем.
Глава 9
— И что было дальше? — спросила Элли. Мэдисон закурила следующую сигарету и глубоко затянулась.
— Я чудесно провела время…
Элли взглянула на нее так, будто хотела придушить.
— А нельзя ли поподробнее? Ты была там со своим бесполезным мужем, потом отправилась в поход с мужчиной, предложившим тебе платонические отношения, и…
Громкий смех Мэдисон прервал ее.
— Том соврал! Все его «предложение» оказалось сплошным враньем. Позже он рассказал мне, что я ему сразу понравилась. Но понял, что я всем нравлюсь, и он ничего не добьется обычным ухаживанием.
— Логично, — сказала Элли. — По крайней мере, с точки зрения писателя. Значит, он решил дать тебе время полюбить его.
— Да! Он именно так и задумал. Он хотел, чтобы я получше узнала его вне семьи, без всякого внешнего влияния. Его интересовал мой внутренний мир, а не только внешность.
— Вот со мной всегда так, — ввернула Элли. — Я никогда не пробуждала в мужчинах таких чувств, как вы! Знаете, что все они хотели со мной делать?
Мэдисон удивленно подняла брови.
— Ты хочешь об этом рассказать?
— Может, твои секреты действительно тайна, но мои давно опубликованы. Мужчины всегда хотели со мной разговаривать. Я не шучу! Дайте мне десять минут, и любой мужчина расскажет мне то, чего не откроет психоаналитику.
— От меня мужчины всегда ждали акробатики в постели, — вздохнула Лесли. — Вы не поверите, что мне предлагали ребята в колледже…
Подруги с интересом посмотрели на нее.
— Хотя Элли и написала обо всех своих тайнах, но мои секреты — мое личное дело.
Мэдди, рассказывай дальше, — ответила Лесли.
Мэдисон помолчала, потом продолжила.
— Мужчины не понимают одного. Есть кое-что, перед чем не устоит ни одна женщина. Даже самая красавица после этого падет в объятия любого урода.
— Это интересно! — заинтересовалась Элли. — Перед чем не устоит ни одна женщина?
— Женщине надо дать то, чего она хочет… — мечтательно сказала Мэдисон. — Том понимал, что всю жизнь мужчины ухаживали за мной из-за моей внешности. Значит, я хотела, чтобы кто-то говорил со мной. Я даже иногда собиралась влюбиться в слепого, которому не помешает моя красота обращаться со мной, как с обычной женщиной.
Элли усмехнулась.
— Со мной все наоборот. В школе я все время шла по программе для одаренных детей, и все думали, что я очень умная. А мне хотелось пылкого чувства, головокружительной страсти…
Последние слова она произнесла таким тоном, что подруги рассмеялись.
— А я хотела бы сердечки, цветочки, шампанское и чай в фарфоровых чашечках, — сказала Лесли. — Я бы ходила на пикники вся в кружевах. Мне бы целовали руки. Никакой грубости. И ничего головокружительного. Алан не окружает меня цветами и сердечками. На десятилетие свадьбы он подарил мне кипу облигаций… Зато это разумно. Они долговечнее цветов, которые я так хотела получить…
— А бриллианты долговечнее компаний, выпускающих облигации, — заметила Мэдисон.
Все трое снова засмеялись.
— Но… прости… почему ты не развелась с Роджером и не вышла замуж за Тома? — спросила Лесли.
Мэдисон отвернулась. Казалось, она готова заплакать.
— Ладно, — сказала Элли, ложась на спину, — ясно, что у тебя была достаточно веская причина. Давай вернемся к прекрасным пейзажам севера штата Нью-Йорк, и ты расскажешь нам о… О том, почему эту иссушенную старушку звали Мила! А что, у Тома были действительно замечательные ноги?
— Прекрасные, — сказала Мэдисон, чуточку повеселев. — В нем все было прекрасно.
Глава 10
— Сколько тебе лет? — хмуро спросил Том, взявшись за ступню Мэдисон и разглядывая кровоточащие мозоли. — Никак не больше шести, судя по всему.
Несмотря на грубый тон, Мэдисон чувствовала настоящую заботу. За три часа они перебрались через холм, который Том называл горой, и дошли до пикапа, где их должна была ждать Мила.
Во время прогулки Том изо всех сил старался заставить свою спутницу рассказать о себе. Он знал от матери, что Мэдисон ухаживала за мужем и добилась немалых успехов: Роджер смог ходить на костылях. Как она это сделала?
Сначала Мэдисон отказывалась рассказывать. У нее почти не было опыта общения с мужчинами. Она пыталась разговаривать с ними, но, бросив на нее взгляд, они тут же забывали о теме беседы. Но Том, шедший впереди по тропе, настаивал:
— Скоро мне придется выбирать специализацию, и, возможно, я стану физиотерапевтом.
Она поняла, что он специально употребил это слово, означающее специалиста в реабилитационной медицине, чтобы проверить ее.
— А у тебя хватит душевных сил? — поддразнила его Мэдисон.
Том взглянул на нее по обыкновению хмуро.
— Это при чем?
— Реабилитация — это бесконечное подбадривание! А пациент — не марионетка, которой ты можешь управлять. Нужно всегда видеть в нем личность и добиваться, чтобы он сам захотел выполнить все необходимые предписания. Гораздо проще валяться в постели и смотреть футбол, чем заставить себя приподнять на три дюйма ногу и повторить это упражнение двадцать раз.
— Понятно, — сказал Том, повернувшись к ней спиной. — И как же ты подбадривала своего пациента?
Не «Роджера», отметила Мэдисон, а «своего пациента». Это ей понравилось.
— Сначала было очень сложно. Нейрохирург сказал Роджеру, что у него поврежден позвоночник, и он никогда не сможет ходить. Когда я вернулась в Монтану, Роджер был на грани самоубийства.
— Но ты дала ему надежду, — мягко вставил Том.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
— Выпей еще шоколада, — весело сказал он и, взяв у нее чашку, вновь наполнил ее из термоса. — Мы здорово отдохнем! Никаких романтических отношений! Никаких беспокойств из-за физического влечения друг к другу! Я знаю, у вас с мужем не все гладко, но, по-моему, ты из женщин, уважающих брачные узы.
Том замолчал в ожидании ответа.
— Да, конечно, — согласилась Мэдисон.
А уважают ли брачные узы Роджер и Терри?
— Я уже кое-что обдумал, — продолжил Том. — Через пару часов Мила будет ждать нас на другом склоне этой горы, которую ты, очевидно, считаешь холмом, в пикапе со снаряжением, едой и надувной лодкой. Оттуда мы и отправимся в наше небольшое путешествие. На три-четыре дня. Выдержишь?
Провести с ним несколько дней на природе? Забыть о том, как ей приходилось постоянно уговаривать Роджера делать упражнения? А потом обязательно его долго хвалить…
— А кто будет готовить? — спросила Мэдисон, искоса взглянув на Тома.
— Вместе. Но большую часть еды приготовила Аделия и разложила по маленьким мешочкам. Она сама сушит фрукты и коптит мясо.
Еще вполне можно отказаться… Можно вернуться в дом и обсудить это с Роджером. В конце концов, он пока ее муж…
— Поход — это замечательно! — сказала Мэдисон. — Я давно мечтала о нем.
Глава 9
— И что было дальше? — спросила Элли. Мэдисон закурила следующую сигарету и глубоко затянулась.
— Я чудесно провела время…
Элли взглянула на нее так, будто хотела придушить.
— А нельзя ли поподробнее? Ты была там со своим бесполезным мужем, потом отправилась в поход с мужчиной, предложившим тебе платонические отношения, и…
Громкий смех Мэдисон прервал ее.
— Том соврал! Все его «предложение» оказалось сплошным враньем. Позже он рассказал мне, что я ему сразу понравилась. Но понял, что я всем нравлюсь, и он ничего не добьется обычным ухаживанием.
— Логично, — сказала Элли. — По крайней мере, с точки зрения писателя. Значит, он решил дать тебе время полюбить его.
— Да! Он именно так и задумал. Он хотел, чтобы я получше узнала его вне семьи, без всякого внешнего влияния. Его интересовал мой внутренний мир, а не только внешность.
— Вот со мной всегда так, — ввернула Элли. — Я никогда не пробуждала в мужчинах таких чувств, как вы! Знаете, что все они хотели со мной делать?
Мэдисон удивленно подняла брови.
— Ты хочешь об этом рассказать?
— Может, твои секреты действительно тайна, но мои давно опубликованы. Мужчины всегда хотели со мной разговаривать. Я не шучу! Дайте мне десять минут, и любой мужчина расскажет мне то, чего не откроет психоаналитику.
— От меня мужчины всегда ждали акробатики в постели, — вздохнула Лесли. — Вы не поверите, что мне предлагали ребята в колледже…
Подруги с интересом посмотрели на нее.
— Хотя Элли и написала обо всех своих тайнах, но мои секреты — мое личное дело.
Мэдди, рассказывай дальше, — ответила Лесли.
Мэдисон помолчала, потом продолжила.
— Мужчины не понимают одного. Есть кое-что, перед чем не устоит ни одна женщина. Даже самая красавица после этого падет в объятия любого урода.
— Это интересно! — заинтересовалась Элли. — Перед чем не устоит ни одна женщина?
— Женщине надо дать то, чего она хочет… — мечтательно сказала Мэдисон. — Том понимал, что всю жизнь мужчины ухаживали за мной из-за моей внешности. Значит, я хотела, чтобы кто-то говорил со мной. Я даже иногда собиралась влюбиться в слепого, которому не помешает моя красота обращаться со мной, как с обычной женщиной.
Элли усмехнулась.
— Со мной все наоборот. В школе я все время шла по программе для одаренных детей, и все думали, что я очень умная. А мне хотелось пылкого чувства, головокружительной страсти…
Последние слова она произнесла таким тоном, что подруги рассмеялись.
— А я хотела бы сердечки, цветочки, шампанское и чай в фарфоровых чашечках, — сказала Лесли. — Я бы ходила на пикники вся в кружевах. Мне бы целовали руки. Никакой грубости. И ничего головокружительного. Алан не окружает меня цветами и сердечками. На десятилетие свадьбы он подарил мне кипу облигаций… Зато это разумно. Они долговечнее цветов, которые я так хотела получить…
— А бриллианты долговечнее компаний, выпускающих облигации, — заметила Мэдисон.
Все трое снова засмеялись.
— Но… прости… почему ты не развелась с Роджером и не вышла замуж за Тома? — спросила Лесли.
Мэдисон отвернулась. Казалось, она готова заплакать.
— Ладно, — сказала Элли, ложась на спину, — ясно, что у тебя была достаточно веская причина. Давай вернемся к прекрасным пейзажам севера штата Нью-Йорк, и ты расскажешь нам о… О том, почему эту иссушенную старушку звали Мила! А что, у Тома были действительно замечательные ноги?
— Прекрасные, — сказала Мэдисон, чуточку повеселев. — В нем все было прекрасно.
Глава 10
— Сколько тебе лет? — хмуро спросил Том, взявшись за ступню Мэдисон и разглядывая кровоточащие мозоли. — Никак не больше шести, судя по всему.
Несмотря на грубый тон, Мэдисон чувствовала настоящую заботу. За три часа они перебрались через холм, который Том называл горой, и дошли до пикапа, где их должна была ждать Мила.
Во время прогулки Том изо всех сил старался заставить свою спутницу рассказать о себе. Он знал от матери, что Мэдисон ухаживала за мужем и добилась немалых успехов: Роджер смог ходить на костылях. Как она это сделала?
Сначала Мэдисон отказывалась рассказывать. У нее почти не было опыта общения с мужчинами. Она пыталась разговаривать с ними, но, бросив на нее взгляд, они тут же забывали о теме беседы. Но Том, шедший впереди по тропе, настаивал:
— Скоро мне придется выбирать специализацию, и, возможно, я стану физиотерапевтом.
Она поняла, что он специально употребил это слово, означающее специалиста в реабилитационной медицине, чтобы проверить ее.
— А у тебя хватит душевных сил? — поддразнила его Мэдисон.
Том взглянул на нее по обыкновению хмуро.
— Это при чем?
— Реабилитация — это бесконечное подбадривание! А пациент — не марионетка, которой ты можешь управлять. Нужно всегда видеть в нем личность и добиваться, чтобы он сам захотел выполнить все необходимые предписания. Гораздо проще валяться в постели и смотреть футбол, чем заставить себя приподнять на три дюйма ногу и повторить это упражнение двадцать раз.
— Понятно, — сказал Том, повернувшись к ней спиной. — И как же ты подбадривала своего пациента?
Не «Роджера», отметила Мэдисон, а «своего пациента». Это ей понравилось.
— Сначала было очень сложно. Нейрохирург сказал Роджеру, что у него поврежден позвоночник, и он никогда не сможет ходить. Когда я вернулась в Монтану, Роджер был на грани самоубийства.
— Но ты дала ему надежду, — мягко вставил Том.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55