Прости и ты меня. Передай этому говнюку Моргану, что если он через сто восемьдесят секунд не отчистит туннель и не откроет дверь, я согрешу впервые. И выпущу мозги полковнику Бауэру. Да. Прощай, Лидия. Переговоров больше не будет.
В динамике оглушительно громыхнуло и взвизгнуло. Наступила тишина, нарушаемая лишь треском статического электричества. Лидия нервно поправила темную прядь волос на виске. В поле ее зрения вплыло лицо майора Моргана, распухшее и белое как полная луна. С покрасневшим от телефонной трубки ухом и дрожащими губами. Он очень нервничал и каждые десять минут пил «Алька-Зельцер», борясь с нестерпимой изжогой.
— Что это было? — спросил он. — Он выстрелил?
— Да. — доктор Валентайн взглянула на оживленно жестикулирующих техников, — Разбил переговорное устройство. Что сказал генерал Андерсон?
Морган болезненно сморщился, став похожим на проколотый мяч для водного поло.
— Генерал собрал совещание. На нем присутствует господин вице-президент, двое конгрессменов
— Короче, всю ответственность за принятое решение возлагают на вас, — безжалостно подвела итог Лидия. Бледное лицо Моргана «сдулось» еще сильнее. — Этого следовало ожидать. Вы слышали, что сказал беглец, майор?
— Слышал. Вы считаете, он способен выполнить угрозу?
Лидия закусила губу.
— Я в этом уверена, — ответила она после некоторого промедления. — Наш бывший подопытный сошел с ума. Его мозг не выдержал нагрузки стимулирующих препаратов. Я настаиваю на том, чтобы его требования были выполнены. Этим вы, возможно, сохраните жизнь полковнику Бауэру.
«И Крамеру», — вот, что может, но не хочет добавлять она.
Я кручу в руках пистолет. Смотрю на скорчившегося у стены полковника. Три патрона. Я разбил переговорник рукояткой. Сто восемьдесят секунд. Минуло уже больше половины.
Все-таки я не смогу сделать то, что пообещал Моргану. Симулятор одно, в реальности по другому. Я убийца, а не мясник.
Одна пуля. Точно между глаз. Никаких мучений. Никаких луж крови, запоздалых молитв, бессмысленных просьб о пощаде. Пощады не будет. Чистая и быстрая работа.
Сто девятнадцать, сто двадцать, сто двадцать один.
— Полковник, Густав, — он медленно поднимает голову. Фуражка потерялась, редкие седые волосы торчат в разные стороны. — Вы спрашивали про ошейник.
Он молчит, смотрит сквозь меня. Его мысли очень далеко сейчас. Я не хочу, чтобы он умер, не узнав ответа на свой вопрос.
— Вы спрашивали, почему не сработал мой ошейник, — в его глазах появляется прозрачный блеск, бледное подобие любопытства. — Я его закоротил. Ручкой, той самой, которой ткнул вам в бедро. Это оказалось проще, чем я думал. Мне хватило нескольких секунд, пока банановая кожура висела на видеокамере. Теперь вы знаете.
Он сомнамбулически кивает. Я пальцем оттягиваю предохранитель. Сто семьдесят восемь, сто семьдесят девять. Дверь все еще закрыта, горит красный огонек. Сто восемьдесят.
Все.
— Крамер, — не знаю, что он хочет сказать и не собираюсь слушать.
Потяжелевший пистолет оттягивает руку. Я все равно поднимаю его и нацеливаю в точку чуть выше переносицы Бауэра.
— Крамер.
Прости и ты меня, полковник.
Металлический лязг. Шипение гидравлики. Красный огонек мигнув, сменяется зеленым. Дверь медленно поворачивается вокруг своей оси. Я быстро укрываюсь за Бауэром.
Ярко освещенный цепочкой галогенных ламп туннель пуст. Пуст! На бетонном полу розовый комок жвачки, раздавленный ботинком с рубчатой подошвой — здесь были люди, солдаты. Они ушли. Далеко ли? Надолго?
— Пойдемте, Густав, — говорю я полковнику. — Нам предстоит еще одна небольшая прогулка. Всего лишь до конца этой замечательно прямой бетонной кишки.
Это невозможно, но я отчетливо слышу восхитительный шорох листвы, доносящийся с другого конца туннеля. Чувствую запах недавно прошедшего дождя. Меня посещает абсурдное чувство, что я вот-вот вернусь домой. Хотя Проект был моим единственным домом.
— После вас, полковник, — галантно предлагаю я, не забывая о возможных снайперах, таящихся с той стороны. — Посмотрим, есть ли свет в конце этого туннеля.
Света не было, но лишь потому, что туннель выходил в ночь. Безлунную южную ночь, полную мокрого древесного шепота, совиных криков и угрожающего людского молчания. Ночь это прекрасное время.
Особенно, если ты пытаешься убегать и прятаться.
Ослепительный луч прожектора зигзагом пробежал по склону холма. Задел верхушки деревьев, вплотную обступивших замаскированный «аварийный выход 4». В случае ЧП отсюда предпологалось срочно эвакуировать персонал Проекта.
Двухместный бесшумный вертолет AGH-2 «Вервольф» завис прямо над выходом, едва не касаясь черным брюхом вершины сосен. Стеклопластиковые лопасти несущего винта с громким шорохом месили тяжелый от влаги воздух. Стрелок-штурман, сдвинув в сторону дверь, всматривался в пейзаж через инфракрасный прицел снайперской винтовки «Баррет».
— Филин-1, это База, — раздался голос в его шлемофоне. — Что там у вас?
— База, я Филин-1, — стрелок оторвал щеку от приклада, сплюнул вниз. — Все чисто, повторяю, все чисто. Сейчас поднимемся повыше.
Подняться не успели. Внизу из зарослей, спотыкаясь и припадая на одну ногу, вышел человек в рваном мундире. На границе светового потока, созданного прожектором вертолета, он упал на четвереньки. И застыл, не делая попыток встать или ползти дальше.
— База, вижу полковника. Прямо под нами, около семидесяти метров к западу от «выхода 4», — стрелок положил ружье плашмя на колени, нагнулся. — Посадка невозможна из-за деревьев, спущусь к нему по лестнице.
— Соблюдайте осторожность, Филин. Беглец до сих пор не обнаружен.
— Роджер, База. Буду смотреть в оба.
Веревочная лестница канула вниз, достигла земли. Стрелок начал вставать, но его остановил новый резкий голос в наушниках.
— Филин-1, отставить спуск. Не покидайте вертолет, дождитесь поисковой партии. Будьте предельно внимательны, беглец совсем рядом.
Ответить стрелок не успел. Незаметная доселе фигура, прижимавшаяся к стволу дерева возле верхушки, одним прыжком оказалась на сброшенной веревочной лестнице. В два рывка поднялась по ней до самого верха.
Зацепив ногой она ловко сбросила вниз снайперскую винтовку. Пальцы стрелка напрасно скользнули по прикладу.
Филин-1 застыл. Опешив, то ли от неожиданности, то ли от необычного вида беглеца, целившегося в него из девятимиллиметрового пистолета.
Стрелку доводилось слышать разные сказки о Проекте и о подопытных. Он полагал их пустой болтовней и не принимал всерьез. До этой секунды.
Пистолет был непропорционально большим для сжимавшей его руки.
Ситуация 402, однако, — непонятно выразился беглец.
Он рассмеялся лающим смехом, от которого у стрелка вся шея и тыльные стороны ладоней покрылись «гусиной кожей».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
В динамике оглушительно громыхнуло и взвизгнуло. Наступила тишина, нарушаемая лишь треском статического электричества. Лидия нервно поправила темную прядь волос на виске. В поле ее зрения вплыло лицо майора Моргана, распухшее и белое как полная луна. С покрасневшим от телефонной трубки ухом и дрожащими губами. Он очень нервничал и каждые десять минут пил «Алька-Зельцер», борясь с нестерпимой изжогой.
— Что это было? — спросил он. — Он выстрелил?
— Да. — доктор Валентайн взглянула на оживленно жестикулирующих техников, — Разбил переговорное устройство. Что сказал генерал Андерсон?
Морган болезненно сморщился, став похожим на проколотый мяч для водного поло.
— Генерал собрал совещание. На нем присутствует господин вице-президент, двое конгрессменов
— Короче, всю ответственность за принятое решение возлагают на вас, — безжалостно подвела итог Лидия. Бледное лицо Моргана «сдулось» еще сильнее. — Этого следовало ожидать. Вы слышали, что сказал беглец, майор?
— Слышал. Вы считаете, он способен выполнить угрозу?
Лидия закусила губу.
— Я в этом уверена, — ответила она после некоторого промедления. — Наш бывший подопытный сошел с ума. Его мозг не выдержал нагрузки стимулирующих препаратов. Я настаиваю на том, чтобы его требования были выполнены. Этим вы, возможно, сохраните жизнь полковнику Бауэру.
«И Крамеру», — вот, что может, но не хочет добавлять она.
Я кручу в руках пистолет. Смотрю на скорчившегося у стены полковника. Три патрона. Я разбил переговорник рукояткой. Сто восемьдесят секунд. Минуло уже больше половины.
Все-таки я не смогу сделать то, что пообещал Моргану. Симулятор одно, в реальности по другому. Я убийца, а не мясник.
Одна пуля. Точно между глаз. Никаких мучений. Никаких луж крови, запоздалых молитв, бессмысленных просьб о пощаде. Пощады не будет. Чистая и быстрая работа.
Сто девятнадцать, сто двадцать, сто двадцать один.
— Полковник, Густав, — он медленно поднимает голову. Фуражка потерялась, редкие седые волосы торчат в разные стороны. — Вы спрашивали про ошейник.
Он молчит, смотрит сквозь меня. Его мысли очень далеко сейчас. Я не хочу, чтобы он умер, не узнав ответа на свой вопрос.
— Вы спрашивали, почему не сработал мой ошейник, — в его глазах появляется прозрачный блеск, бледное подобие любопытства. — Я его закоротил. Ручкой, той самой, которой ткнул вам в бедро. Это оказалось проще, чем я думал. Мне хватило нескольких секунд, пока банановая кожура висела на видеокамере. Теперь вы знаете.
Он сомнамбулически кивает. Я пальцем оттягиваю предохранитель. Сто семьдесят восемь, сто семьдесят девять. Дверь все еще закрыта, горит красный огонек. Сто восемьдесят.
Все.
— Крамер, — не знаю, что он хочет сказать и не собираюсь слушать.
Потяжелевший пистолет оттягивает руку. Я все равно поднимаю его и нацеливаю в точку чуть выше переносицы Бауэра.
— Крамер.
Прости и ты меня, полковник.
Металлический лязг. Шипение гидравлики. Красный огонек мигнув, сменяется зеленым. Дверь медленно поворачивается вокруг своей оси. Я быстро укрываюсь за Бауэром.
Ярко освещенный цепочкой галогенных ламп туннель пуст. Пуст! На бетонном полу розовый комок жвачки, раздавленный ботинком с рубчатой подошвой — здесь были люди, солдаты. Они ушли. Далеко ли? Надолго?
— Пойдемте, Густав, — говорю я полковнику. — Нам предстоит еще одна небольшая прогулка. Всего лишь до конца этой замечательно прямой бетонной кишки.
Это невозможно, но я отчетливо слышу восхитительный шорох листвы, доносящийся с другого конца туннеля. Чувствую запах недавно прошедшего дождя. Меня посещает абсурдное чувство, что я вот-вот вернусь домой. Хотя Проект был моим единственным домом.
— После вас, полковник, — галантно предлагаю я, не забывая о возможных снайперах, таящихся с той стороны. — Посмотрим, есть ли свет в конце этого туннеля.
Света не было, но лишь потому, что туннель выходил в ночь. Безлунную южную ночь, полную мокрого древесного шепота, совиных криков и угрожающего людского молчания. Ночь это прекрасное время.
Особенно, если ты пытаешься убегать и прятаться.
Ослепительный луч прожектора зигзагом пробежал по склону холма. Задел верхушки деревьев, вплотную обступивших замаскированный «аварийный выход 4». В случае ЧП отсюда предпологалось срочно эвакуировать персонал Проекта.
Двухместный бесшумный вертолет AGH-2 «Вервольф» завис прямо над выходом, едва не касаясь черным брюхом вершины сосен. Стеклопластиковые лопасти несущего винта с громким шорохом месили тяжелый от влаги воздух. Стрелок-штурман, сдвинув в сторону дверь, всматривался в пейзаж через инфракрасный прицел снайперской винтовки «Баррет».
— Филин-1, это База, — раздался голос в его шлемофоне. — Что там у вас?
— База, я Филин-1, — стрелок оторвал щеку от приклада, сплюнул вниз. — Все чисто, повторяю, все чисто. Сейчас поднимемся повыше.
Подняться не успели. Внизу из зарослей, спотыкаясь и припадая на одну ногу, вышел человек в рваном мундире. На границе светового потока, созданного прожектором вертолета, он упал на четвереньки. И застыл, не делая попыток встать или ползти дальше.
— База, вижу полковника. Прямо под нами, около семидесяти метров к западу от «выхода 4», — стрелок положил ружье плашмя на колени, нагнулся. — Посадка невозможна из-за деревьев, спущусь к нему по лестнице.
— Соблюдайте осторожность, Филин. Беглец до сих пор не обнаружен.
— Роджер, База. Буду смотреть в оба.
Веревочная лестница канула вниз, достигла земли. Стрелок начал вставать, но его остановил новый резкий голос в наушниках.
— Филин-1, отставить спуск. Не покидайте вертолет, дождитесь поисковой партии. Будьте предельно внимательны, беглец совсем рядом.
Ответить стрелок не успел. Незаметная доселе фигура, прижимавшаяся к стволу дерева возле верхушки, одним прыжком оказалась на сброшенной веревочной лестнице. В два рывка поднялась по ней до самого верха.
Зацепив ногой она ловко сбросила вниз снайперскую винтовку. Пальцы стрелка напрасно скользнули по прикладу.
Филин-1 застыл. Опешив, то ли от неожиданности, то ли от необычного вида беглеца, целившегося в него из девятимиллиметрового пистолета.
Стрелку доводилось слышать разные сказки о Проекте и о подопытных. Он полагал их пустой болтовней и не принимал всерьез. До этой секунды.
Пистолет был непропорционально большим для сжимавшей его руки.
Ситуация 402, однако, — непонятно выразился беглец.
Он рассмеялся лающим смехом, от которого у стрелка вся шея и тыльные стороны ладоней покрылись «гусиной кожей».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10