Я надеюсь на твое понимание, Эрейнион.
– Говори.
– Знаешь, Эрейнион, создавая эти кольца, я думал о Валиноре. Нет, я никогда не жалел, что ушел оттуда, но сейчас нас – тех, кто уходил – осталось слишком мало. Сейчас гораздо больше молодых эльфов, которые никогда не видели Валинор, и среди них в последние столетия распространилось мнение, что там лучше, чем здесь в Средиземье. Они не знают, что такое Беспечальная Земля, где мы жили у валаров на правах комнатных животных, и чувствуют себя обойденными, потому что не видели валинорских красот и диковинок. Создавая эльфийские кольца, я думал о том, как бы возместить им эту потерю, хотя бы частично. Я вложил в эти кольца всю свою память о Валиноре, я придал им силу возрождать многое из валинорских чудес – растения, животных, магию. Я дал им такую власть над природой, какая была возможна только там, в Беспечальной Земле.
Келебримбер запнулся, подыскивая нужные слова.
– Да, я уже начал применять эту власть, – сообщил Гил-Гэлад, воспользовавшись его молчанием. – Теперь погода у нас благоприятствует урожаям, которые никогда еще не были такими обильными. И я заметил, что «Вэйал» ускоряет рост растений, верно?
Мастер молча кивнул.
– Я попробовал вырастить что-нибудь из валинорских растений, – продолжал Гил-Гэлад. – Все равно, что – сам я никогда не видел Валинора. Я родился уже здесь, незадолго до Войны Гнева.
– Да, я помню. Ты был слишком молод, чтобы участвовать в войнах, и тебя отправили на остров Балар, где укрылся Кирдэн со своими подданными. Так тебе удалось что-нибудь вырастить?
– Представь себе, удалось. Маленькую травку с золотыми цветами-звездочками удивительной красоты и изящества. На ее первый кустик приходил смотреть весь Форлонд. Кто-то из Старших узнал ее и сказал, что это знаменитый эланор, цветущий в парках и на склонах горы Тэникветил. Знал бы ты, сколько у нас было радости! Затем кустик дал семена, их разобрали по домам и заботливо выращивают. Недалек тот день, когда все поляны нашего города покроются цветущим эланором. Сейчас не сезон, но следующей весной я попробую вырастить что-нибудь еще. Со временем я добьюсь, что у нас здесь будет второй Валинор.
Взгляд Гил-Гэлада засветился радостью, но Келебримбер, напротив, нахмурился.
– Не бывает ничего второго, Эрейнион. Разве для того мы уходили из Валинора, чтобы теперь возвращаться назад, пусть даже таким способом?
– А зачем вы уходили? Чего вам не хватало там, в Валиноре? Если бы вы не ушли оттуда, мы бы родились там – а теперь мы обречены только слушать рассказы о нем.
Келебримбер невесело усмехнулся.
– Значит, даже ты жалеешь, что ты не там? Здесь ты – независимый правитель целого народа, а там – кем бы ты там был после Манвэ? Целыми днями бренчал бы на лютне? Опивался бы всевозможными нектарами? Возился бы над бесполезными поделками, которые любой из валаров способен изготовить одним щелчком пальцев? Притворство, сплошное притворство… и пустота, – произнес он с неожиданным ожесточением в голосе. – Зачем тебе второй Валинор, Эрейнион?! Почему ты не мечтаешь создать первый Форлонд?
– Между нами, правление – это такая обуза… Я – сын Фингона и обязан заниматься этим, но я не вижу ничего плохого в игре на лютне. И в нектарах тоже. Кстати, ты подал хорошую мысль – с помощью «Вэйала» можно попытаться возродить рецепты валинорских нектаров. Я, пожалуй, расспрошу о них Старших.
– Давай пока отложим нектары – лучше выслушай меня внимательно. Когда я бежал из Мордора… когда за мной по пятам гнался Саурон и я больше всего на свете боялся – нет, не погибнуть – не успеть рассказать другим об его черном замысле… вот тогда я понял, как мне дорого то, что мы успели создать здесь, в Средиземье. Как мне дороги его дикие леса и дикие народы, их зарождающееся сотрудничество, начало которому положили мы, эльфы. И еще я понял, что если мы хотим прижиться в этом мире, мы не должны искать себе никаких поблажек. Мы должны не полагаться на валинорские чудеса, а жить той же жизнью, что и остальные народы – осваивать землю, строить на ней города и прокладывать дороги, как это делают те же атани. Если мы будем цепляться за старое, мы безнадежно отстанем и от них, и от жизни – и когда-нибудь настанет время, в котором нам не будет здесь места. Этот мир отторгнет нас, как недостойных жить в нем. Вот почему теперь я считаю, что эти кольца опасны. Они так могущественны, что надолго оттянут необходимость решительных перемен – а когда она наступит, будет слишком поздно.
Келебримбер замолчал. Он не сводил глаз с лица Гил-Гэлада, судорожно стиснув пальцы сцепленных ладоней. Правитель не отвечал, явно шокированный словами мастера.
– Ты хочешь сказать, что мы должны поселиться вместе с аданами? – недоверчиво переспросил он.
– Не обязательно делать это слишком резко, но нам всегда нужно помнить, в какую сторону должны быть направлены будущие перемены. Мы должны смотреть вперед, а не оглядываться назад – ведь каждый идет туда, куда он смотрит.
– Ты хочешь сказать, что мы должны жить той же жизнью, что и эти нечистоплотные аданы? Или, еще хуже, орки?!
– Да. В конце концов, наша чистоплотность зависит только от нас самих.
– Ты подумай, во что превратится наш народ уже через несколько столетий! Ты сам не понимаешь, что говоришь, Феанарэ!
– Даже если нам придется пережить времена упадка, это впоследствии окупится, если мы проявим упорство и терпение. Залог этому – дух Феанора, который был способен проявиться в нашем народе. Он не даст нам угаснуть.
Гил-Гэлад вздрогнул.
– Дух этого мятежника?! Только его нам еще и не хватало! Какое счастье, что я не из этого мятежного рода, навлекшего на нас проклятие Мандоса!
Келебримбер отчужденно глянул на гримасу отвращения, исказившую красивое лицо правителя.
– Какое счастье, что я из этого мятежного рода, – выделил он каждое свое слово. – Плевал я на проклятие Мандоса – и если судьба когда-нибудь приведет меня в его чертоги, то первое, что я сделаю – я рассмеюсь ему в лицо!
Гил-Гэлад вскочил с места и прошелся по веранде.
– Ты такой же ненормальный, как и весь ваш род! – гневно сказал он, остановившись наконец перед мастером. – Нет, я не дам тебе погубить волшебные кольца, которые могут сделать так много добра нашему народу! Галадриэль уже написала мне, что с помощью «Нэина» ей удалось наконец прорастить семена меллорнов, которые она взяла с собой из Валинора – она давно отчаялась прорастить их и хранила у себя как память. Кирдэн тоже пишет, что его «Наир» способен усмирить любую бурю и создать попутный ветер его кораблям! И ты хочешь разрушить это?!
– Лучше бы он строил корабли, способные выдержать любую бурю и плыть против любого ветра, а не эти жалкие прогулочные лоханки!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
– Говори.
– Знаешь, Эрейнион, создавая эти кольца, я думал о Валиноре. Нет, я никогда не жалел, что ушел оттуда, но сейчас нас – тех, кто уходил – осталось слишком мало. Сейчас гораздо больше молодых эльфов, которые никогда не видели Валинор, и среди них в последние столетия распространилось мнение, что там лучше, чем здесь в Средиземье. Они не знают, что такое Беспечальная Земля, где мы жили у валаров на правах комнатных животных, и чувствуют себя обойденными, потому что не видели валинорских красот и диковинок. Создавая эльфийские кольца, я думал о том, как бы возместить им эту потерю, хотя бы частично. Я вложил в эти кольца всю свою память о Валиноре, я придал им силу возрождать многое из валинорских чудес – растения, животных, магию. Я дал им такую власть над природой, какая была возможна только там, в Беспечальной Земле.
Келебримбер запнулся, подыскивая нужные слова.
– Да, я уже начал применять эту власть, – сообщил Гил-Гэлад, воспользовавшись его молчанием. – Теперь погода у нас благоприятствует урожаям, которые никогда еще не были такими обильными. И я заметил, что «Вэйал» ускоряет рост растений, верно?
Мастер молча кивнул.
– Я попробовал вырастить что-нибудь из валинорских растений, – продолжал Гил-Гэлад. – Все равно, что – сам я никогда не видел Валинора. Я родился уже здесь, незадолго до Войны Гнева.
– Да, я помню. Ты был слишком молод, чтобы участвовать в войнах, и тебя отправили на остров Балар, где укрылся Кирдэн со своими подданными. Так тебе удалось что-нибудь вырастить?
– Представь себе, удалось. Маленькую травку с золотыми цветами-звездочками удивительной красоты и изящества. На ее первый кустик приходил смотреть весь Форлонд. Кто-то из Старших узнал ее и сказал, что это знаменитый эланор, цветущий в парках и на склонах горы Тэникветил. Знал бы ты, сколько у нас было радости! Затем кустик дал семена, их разобрали по домам и заботливо выращивают. Недалек тот день, когда все поляны нашего города покроются цветущим эланором. Сейчас не сезон, но следующей весной я попробую вырастить что-нибудь еще. Со временем я добьюсь, что у нас здесь будет второй Валинор.
Взгляд Гил-Гэлада засветился радостью, но Келебримбер, напротив, нахмурился.
– Не бывает ничего второго, Эрейнион. Разве для того мы уходили из Валинора, чтобы теперь возвращаться назад, пусть даже таким способом?
– А зачем вы уходили? Чего вам не хватало там, в Валиноре? Если бы вы не ушли оттуда, мы бы родились там – а теперь мы обречены только слушать рассказы о нем.
Келебримбер невесело усмехнулся.
– Значит, даже ты жалеешь, что ты не там? Здесь ты – независимый правитель целого народа, а там – кем бы ты там был после Манвэ? Целыми днями бренчал бы на лютне? Опивался бы всевозможными нектарами? Возился бы над бесполезными поделками, которые любой из валаров способен изготовить одним щелчком пальцев? Притворство, сплошное притворство… и пустота, – произнес он с неожиданным ожесточением в голосе. – Зачем тебе второй Валинор, Эрейнион?! Почему ты не мечтаешь создать первый Форлонд?
– Между нами, правление – это такая обуза… Я – сын Фингона и обязан заниматься этим, но я не вижу ничего плохого в игре на лютне. И в нектарах тоже. Кстати, ты подал хорошую мысль – с помощью «Вэйала» можно попытаться возродить рецепты валинорских нектаров. Я, пожалуй, расспрошу о них Старших.
– Давай пока отложим нектары – лучше выслушай меня внимательно. Когда я бежал из Мордора… когда за мной по пятам гнался Саурон и я больше всего на свете боялся – нет, не погибнуть – не успеть рассказать другим об его черном замысле… вот тогда я понял, как мне дорого то, что мы успели создать здесь, в Средиземье. Как мне дороги его дикие леса и дикие народы, их зарождающееся сотрудничество, начало которому положили мы, эльфы. И еще я понял, что если мы хотим прижиться в этом мире, мы не должны искать себе никаких поблажек. Мы должны не полагаться на валинорские чудеса, а жить той же жизнью, что и остальные народы – осваивать землю, строить на ней города и прокладывать дороги, как это делают те же атани. Если мы будем цепляться за старое, мы безнадежно отстанем и от них, и от жизни – и когда-нибудь настанет время, в котором нам не будет здесь места. Этот мир отторгнет нас, как недостойных жить в нем. Вот почему теперь я считаю, что эти кольца опасны. Они так могущественны, что надолго оттянут необходимость решительных перемен – а когда она наступит, будет слишком поздно.
Келебримбер замолчал. Он не сводил глаз с лица Гил-Гэлада, судорожно стиснув пальцы сцепленных ладоней. Правитель не отвечал, явно шокированный словами мастера.
– Ты хочешь сказать, что мы должны поселиться вместе с аданами? – недоверчиво переспросил он.
– Не обязательно делать это слишком резко, но нам всегда нужно помнить, в какую сторону должны быть направлены будущие перемены. Мы должны смотреть вперед, а не оглядываться назад – ведь каждый идет туда, куда он смотрит.
– Ты хочешь сказать, что мы должны жить той же жизнью, что и эти нечистоплотные аданы? Или, еще хуже, орки?!
– Да. В конце концов, наша чистоплотность зависит только от нас самих.
– Ты подумай, во что превратится наш народ уже через несколько столетий! Ты сам не понимаешь, что говоришь, Феанарэ!
– Даже если нам придется пережить времена упадка, это впоследствии окупится, если мы проявим упорство и терпение. Залог этому – дух Феанора, который был способен проявиться в нашем народе. Он не даст нам угаснуть.
Гил-Гэлад вздрогнул.
– Дух этого мятежника?! Только его нам еще и не хватало! Какое счастье, что я не из этого мятежного рода, навлекшего на нас проклятие Мандоса!
Келебримбер отчужденно глянул на гримасу отвращения, исказившую красивое лицо правителя.
– Какое счастье, что я из этого мятежного рода, – выделил он каждое свое слово. – Плевал я на проклятие Мандоса – и если судьба когда-нибудь приведет меня в его чертоги, то первое, что я сделаю – я рассмеюсь ему в лицо!
Гил-Гэлад вскочил с места и прошелся по веранде.
– Ты такой же ненормальный, как и весь ваш род! – гневно сказал он, остановившись наконец перед мастером. – Нет, я не дам тебе погубить волшебные кольца, которые могут сделать так много добра нашему народу! Галадриэль уже написала мне, что с помощью «Нэина» ей удалось наконец прорастить семена меллорнов, которые она взяла с собой из Валинора – она давно отчаялась прорастить их и хранила у себя как память. Кирдэн тоже пишет, что его «Наир» способен усмирить любую бурю и создать попутный ветер его кораблям! И ты хочешь разрушить это?!
– Лучше бы он строил корабли, способные выдержать любую бурю и плыть против любого ветра, а не эти жалкие прогулочные лоханки!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120