– Это не его вина, – ответила Карина, прежде чем подумала, что ее слова могут показаться дерзкими.
– Я прекрасно знаю это. Знаю я также и то, что ты считаешь меня жестокой, бесчувственной старухой, лишенной всех человеческих чувств, ибо я не прижимаю своего внука к груди с приличествующими случаю проявлениями материнской любви.
Карина залилась краской смущения.
– Я не говорила ничего подобного, – едва слышно пробормотала она.
– Не говорила, – согласилась леди Линч, – но твой вид красноречивее любых слов, а выражение лица слишком смелое и открытое для той роли, которую ты играешь – впрочем, не очень-то умело.
– Не понимаю.
– Прекрасно понимаешь, – отрезала старая дама. – Это твое первое место, верно?
Карина хотела было сказать, что у нее есть рекомендация, но передумала и честно призналась:
– Да.
– Я так и думала. И почему же ты решила поступить на него?
– Потому, что мне нужны были деньги, и еще потому, что ничего другого мне не предложили.
– Ну что ж, по крайней мере, откровенно. И теперь ты думаешь, что будешь как сыр в масле кататься? Хочешь с выгодой для себя воспользоваться нашей тайной? Сегодня утром ты говорила с моим сыном. Что ты ему сказала?
Карина была просто потрясена. Посмотрев на окна спальни старой дамы, она увидела, что они вовсе не обращены в парк. Значит, кто-то видел их и поставил в известность хозяйку замка. Потрясающая женщина!
– Лорд Линч спросил меня, хорошо, ли я устроилась, – ответила девушка.
– Что-нибудь еще?
Карина, словно загипнотизированная проницательным взглядом старой дамы, сказала правду:
– Я осмелилась предложить его светлости поехать навестить мать Дипы. Если она жива, возможно, ей захочется увидеть его. А если скончалась, то позаботиться о ее похоронах совершенно некому.
– И потому ты решила взять все в свои руки, – едко заметила леди Линч.
– Извините меня, это была ошибка. Его светлость посоветовал мне заниматься своими делами… Но ведь леди Линч умирает.
– Все мы когда-нибудь умрем, – поставила Карину на место старая дама. – От меня доктора отказались уже много лет назад, но, как видишь, я еще жива. А теперь послушай меня, дитя. Я хочу кое-что тебе рассказать, и если ты хотя бы вполовину так умна, как кажешься, то поймешь меня. Этот замок переходил от отца к сыну еще со времен завоевания Англии норманнами. В любой книге по истории ты найдешь имя Линчей. Они выполняли свое предназначение не только тем, что служили короне, но и тем, что поддерживали свой род, делая все возможное, чтобы семейные традиции, верность семье передавались из поколения в поколение.
Сделав паузу, старая дама оглядела комнату.
– Не одно поколение Линчей появилось на свет и ушло в мир иной в этой комнате. Каждый уголок в замке полон тайн и сокровищ. От своих предков каждый Линч получал не только имя, но и их славу и традиции. Можешь ли ты понять, что это значит?
– О да.
– От отца к сыну, от отца к сыну, – продолжала леди Линч. А теперь ты привезла этого… этого… этого ублюдка с восточного базара и удивляешься, что мы не проявляем восторга.
– Вашему сыну следовало подумать об этом раньше, когда он влюбился.
– Влюбился! – фыркнула старая дама. – Да кто влюбляется в проституток?! Его просто охватило желание, а эта женщина, без всякого сомнения, постаралась удовлетворить его похоть и очистить карманы. И это ты называешь любовью? Для такого есть гораздо более подходящие названия, хотя и очень грубые.
– Но ваш сын… ваш сын женился на ней, – робко напомнила Карина.
– Он был пьян или лишился рассудка? – спросила леди Линч, и глаза ее и голос при этом выражали боль, которая совсем не соответствовала резкости ее слов.
– Как он посмел забыть, что он Линч! – воскликнула вдруг она. – Как он мог пасть столь низко, что навязал нам такое создание, как этот ребенок!
– Бедный Дипа! Прошу вас, не будьте так нетерпимы к нему, – быстро проговорила Карина и через всю комнату посмотрела туда, где Дипа, вскарабкавшись на стул у туалетного столика, играл с золотой щеткой для волос. Держа щетку вверх зубьями, он причесывал волосы и корчил рожи перед зеркалом.
– Обезьяна, – едва слышно пробормотала леди Линч. – Маленькая обезьяна из джунглей.
– Нет, нет, вы не должны так говорить о нем. Он ваша плоть и кровь, он частица вашего сына и часть того наследия, о котором вы говорили. Вы можете негодовать, но это правда. Вам придется признать это и сделать так, чтобы он полюбил замок Линч так, как любите его вы.
– Никогда! – вспыхнула старая дама. – Никогда, никогда этот желтолицый не будет носить титул и сидеть во главе стола за обедом! "Лорд Линч", можно ли вообразить подобное? Да любая деревенщина в поместье будет смеяться, услышав это.
– Что же вы предлагаете?
– Я размышляла над этим. Его следует отослать обратно на Яву. У него наверняка полно родственников – дед, дядьки, кузены. Все эти восточные люди всегда состоят в том или ином родстве.
– И кто повезет его?
– Почему бы это не сделать вам? – вопросом на вопрос ответила старая дама.
– Нет, нет, я не смогу. Это было бы несправедливо. И потом я обещала матери Дипы позаботиться о мальчике.
– А для него самого не лучше было бы вернуться? – спросила леди Линч. – Только представь себе, какая жизнь ожидает его здесь. Ребенок, презираемый в доме, который он, возможно, будет считать своим, изгой в любой школе, куда бы мы его ни пристроили, и, наконец, несчастный человек, чувствующий себя не в своей тарелке в любом обществе, какое бы ему ни послала судьба.
– Не стоит, – ответила Карина. – Я знаю, что вам трудно, понимаю и разделяю ваши чувства. Но ребенок, ваша плоть и кровь, существует, и вы не можете выбросить его из дома или отослать на родину, как будто он лишенный всяких прав зверек.
Старая дама вздохнула.
– Несколько столетий назад любой Линч, оказавшийся в подобной ситуации, утопил бы этого ребенка в озере или швырнул бы в темницу умирать.
– Я знаю, – с улыбкой проговорила Карина. – Но сейчас, в 1901 году, мы гораздо более цивилизованны. Кроме того, люди просто так не исчезают – обязательно будет расследование.
Леди Линч с такой силой сжала кулаки, что суставы унизанных кольцами пальцев побелели.
– Да, – пробормотала она, – здесь ты совершенно права.
В комнате повисла тишина. И вдруг Дипа нежно запел тихую немелодичную песенку, которой, наверное, научился дома, на Яве, у матери или у товарищей по играм.
– И это Линч! – с горечью воскликнула старая дама. – Линч!
В голосе ее слышалась истинная мука, и совершенно неожиданно это тронуло Карину.
– Мне жаль, мне очень жаль, – сказала она. – Если бы это было в моих силах, я бы помогла вам. Но сейчас мы можем сделать только одно: воспитать мальчика настоящим английским джентльменом и надеяться, что повзрослев, он станет больше похожим…
Карина хотела сказать "на своего отца", но передумала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54