— Царь очень ценит Максимуса, — понизив голос, продолжала Маргарита. — Он произвел его в чин генерал-майора за боевые заслуги в войне на Кавказе.
— Представляю, как радовался ваш отец! — воскликнула Полина.
Она знала, что великий герцог гордится своим сыном, чьи военные подвиги вызывали восторг всей страны.
— Да, отец был очень доволен, — согласилась Маргарита. — Но в том же письме, где Максимус пишет о награждении его орденом Святого Георгия, он упоминает, что русский император согласен на мой брак с его кузеном, великим князем Александром.
Глаза Полины широко раскрылись.
Она смутно разбиралась в российской иерархии, но, будучи дочерью дипломата, не могла не понимать, что титул великого князя уже достаточно высок, а двоюродное родство с царем делало этот брак исключительно престижным для Альтаусса.
Однако сама Полина была уверена, что счастье в семейной жизни имеет куда большее значение, нежели самые высокие титулы.
— А вы уже встречались с великим князем? — спросила она.
— Лишь один раз, — ответила Маргарита. — И к сожалению, совершенно не помню, каков он. Он был во дворце с коротким визитом, но как раз тогда, когда гости съехались со всей Европы на двадцать пятую годовщину свадьбы моих родителей.
Впервые за все время она улыбнулась и продолжала:
— Адъютант австрийского императора был так хорош собой, что я разговаривала и танцевала лишь с ним и совсем не обращала внимания на остальных гостей.
— Но великий князь наверняка запомнил вас — Так говорит и Максимус. К тому же великий князь не только хочет жениться на мне, но и имеет разрешение самого царя на этот брак.
— Ах, дорогая! Позвольте мне надеяться, что вы будете очень и очень счастливы! — воскликнула Полина.
— Но Россия так далеко, — с грустью сказала Маргарита. — И я не решусь поехать туда, если вас не будет рядом со мной.
— Но как я могу?.. Не сочтут ли там это странным?..
— Вы можете поехать как моя фрейлина. Мне вовсе не улыбается тащить с собой эту зануду, баронессу Швайц, да я и сомневаюсь, чтобы ее саму это очень обрадовано. У нее большая семья, и она вечно жалуется на то, как ей плохо вдали от родных.
— Я… не знаю, разрешит ли… отец мне поехать, — с сомнением в голосе произнесла Полина.
— Если я объясню сэру Кристоферу, как я нуждаюсь в вас, и пообещаю, что не задержу вас слишком надолго, он все поймет, я уверена, — сказала Маргарита. — Ну пожалуйста, прошу вас, Полина, не оставляйте меня теперь, когда вы так нужны мне!
Умоляющий голос подруги растрогал Полину.
Лучше любого другого она знала, как чувствительна Маргарита и как тяжело ей было бы оказаться одной, вдали от родной страны, тем более в России.
О России ходили слухи столь же поражающие, сколь и устрашающие. Мнения о царе Николае Первом были на редкость единодушны.
Полина не представляла для себя перспективы худшей, нежели быть выданной замуж за русского и жить под властью человека, которого даже самые осторожные дипломаты между собой называли «странным» и «деспотом».
Но она любила Маргариту и желала ей счастья, а потому ни в коем случае не собиралась навязывать ей свое мнение.
Полина была достаточно умна, чтобы понимать: предложение, которое было сделано великому герцогу, превышало все, что он мог пожелать своей дочери.
Что бы ни думала об этом браке сама принцесса, ей придется выйти замуж за великого князя и принять все, что за этим последует, даже если это разрушит ее мечты.
И Полина сказала, стараясь, чтобы ее голос звучал достаточно уверенно:
— Я надеюсь, вы будете необыкновенно счастливы с великим князем.
— В России? — усмехнулась принцесса.
— А почему бы и нет? Теперь путешествовать стало и удобнее, и быстрее, ваш муж наверняка повезет вас и в Париж, и в Лондон, и на юг Франции.
— Отец какого говорил мне, что русские аристократы обожают Францию, но он ни словом не обмолвился о том, что они берут туда с собою жен, — заметила Маргарита.
Полина, не найдя что ответить, сказала:
— Царь и его семья несказанно богаты, вы будете жить в роскоши.
— И к тому же я буду занимать высокое положение при дворе, — как бы размышляя вслух, проговорила принцесса.
— Вне всякого сомнения, — согласилась Полина. — Папа рассказывал, что у русской знати в моде удивительной красоты драгоценности, вы будете блистать на балах в Зимнем дворце.
Тень беспокойства омрачила лицо Маргариты.
— Но я не поеду, если вы откажетесь сопровождать меня.
— Я должна поговорить с отцом, прежде чем обещать вам что-либо.
— Я попрошу, чтобы мой отец тоже поговорил с ним, — сказала принцесса. — Кто знает, может статься, вы так понравитесь царю, что он попросит назначить вашего отца послом в Санкт-Петербург!
Полина рассмеялась:
— Похоже, вы, ваше высочество, намерены собрать всех ваших друзей при императорском дворе!
— Почему бы и нет? — спросила Маргарита. — Если я буду столь именитой особой, я смогу получить все, что захочу. А вы мне нужнее всех алмазов и изумрудов!
Слушая принцессу, Полина отметила, что та начинает свыкаться с мыслью об отъезде из дома и жизни в России. Девушки заговорили, пытаясь представить себе эту жизнь, обмениваясь своими скудными познаниями о стране, которую никто из них не видел раньше.
Когда Полине пора было ехать домой, принцесса повторила с мольбой:
— Обещайте! Обещайте, что не оставите меня! Даже Максимус не заменит мне вас. Никто не понимает, каково это, когда тебя выдают замуж за человека, которого ты даже не помнишь.
Полина подумала, что, будь она на месте принцессы, она была бы испугана не меньше.
Но она знала, что браки между особами королевской крови всегда заключаются не так, как между простыми смертными. И если уж царь принял решение, принцесса Маргарита не сможет ничего изменить.
По дороге домой Полина радовалась, что ей не придется испытать на себе гнет знатного происхождения.
Ее мать и отец поженились по любви и благодаря этому были счастливы.
«И я выйду замуж только за того, кого полюблю. Не важно, будем мы жить во дворце или в хижине», — пообещала она себе.
Великому князю Александру было тридцать пять лет, а Маргарите едва исполнилось восемнадцать. Она и раньше знала, что ее могут выдать за человека, намного старше ее, который жаждет оставить после себя наследника.
«Браки по расчету просто отвратительны!» — подумала Полина.
Она знала, что с ней согласились бы немногие, но все же ей казались нелепыми и безжалостными обычаи, которые лишали лиц знатного происхождения свободы в выборе спутника жизни.
«А не полюбить ли мне трубочиста?» — усмехнулась про себя Полина. — Или простого солдата, у которого нет ничего, кроме его мундира!»
С этими мыслями она подъехала к британскому посольству. Часовые взяли на караул, когда экипаж остановился у парадного входа в здание, над которым развевался британский флаг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33