– Смерть – не единственная альтернатива, – сказал Господин всех зомби. Ларисса проигнорировала его колкость.
– Мне нужно ваше разрешение на борьбу с Дюмоном, – повторила она. – Он вор, крадущий то, что не принадлежит ему. Он наживается на труде невинных жертв. Я не прошу помощи, а только разрешения.
Мисрой оставался бесстрастным. Танцовщице из ее западни он напоминал выжидающего стервятника.
– Разве вы не понимаете? – взорвалась она. – Он отлавливает живые существа в Сурани. В вашей стране, без вашего позволения или консультации с вами.
Мисрой казался незатронутым ее гневом. Он отпил еще немного вина, которое начало охлаждаться. Он встал, чтобы взять кочергу.
– Господин Мисрой… Он притворно обиделся:
– Антон для тебя, моя дорогая.
– Антон… Разреши атаковать «Мадемуазель».
Мисрой взял кочергу и подогрел вино:
– Я еще не принял решения по этому вопросу.
Быстро, как бросок змеи, он швырнул вино на пол, а кочергой сделал рывок в голову Лариссы. Ей удалось отпрыгнуть. Используя то, чему ее научила Дева, она сделала жест левой рукой и движение правой ногой. Кочерга повернулась в руке Мисроя, как живая, затем успокоилась. Хозяин зомби смотрел на длину плети, появившейся в его руке.
Ларисса согнулась, готовясь к новому прыжку. Ее глаза следили за действиями Мисроя.
Господин Сурани перевел взгляд с плети на Лариссу. Он был удивлен.
– Очень хорошо! – пробормотал он. – Ты лучше, чем я думал. Это забавно. Садись, Ларисса, если я могу тебя так называть. Больше не бойся. Я подверг испытанию твой темперамент, а ты нанесла урон моему! – Он бросил плеть в огонь. – У тебя должно быть много вопросов ко мне. Спрашивай.
Ларисса облизнула губы, осторожно садясь:
– Дева говорит, что ты – господин Сурани.
– Совершенно верно. Она и все на ней принадлежит мне. – Он взглянул на нее. – Это включает и тебя, моя дорогая, если это тебе интересно.
Ларисса начала оправляться от первоначального страха. Ее раздражала заносчивость Мисроя, из всех эмоций она поставила эту в центр:
– Зная, что Дюмон крадет у вас живые существа, ты не останавливаешь его. Почему?
Мисрой пожал плечами:
– Он достаточно умен, заманивая их в ловушки, – тем больше силы ему: ум и алчность не грехи в моих глазах, Ларисса.
– Да, но он не имеет права…
– Если он может, это дает ему право. Выживают сильные и умные. Если животные – или другие – попадаются по своей глупости, туда им и дорога. Обуздывание их магии – еще не самое худшее, что выпадает на их долю. – Он улыбнулся холодно и жестоко. – Пленники моего дома молятся о благополучии.
Страх Лариссы улетучился. Остался холодный расчет.
– Я пленница?
Мисрой широко улыбнулся:
– Все мы пленники в большей или меньшей степени. У некоторых только клетки получше, вот и все. Нет, устремления Дюмона мне не помеха, – он помедлил, – другое дело Алондрин.
– Это потому, что он, как и ты, делает зомби? – сказав это, Ларисса подумала, что она допустила нарушение этикета, однако Мисрой не обиделся.
– Едва ли проблема в этом. Я могу управлять зомби мысленно в любом уголке страны. Нет, Алондрин хочет покинуть мои пределы, а я не хочу этого.
Он направил свой проницательный взгляд на Лариссу, улыбка пропала с его лица, как будто ее там и не было.
– Вот в чем проблема. Он думает использовать плавучий театр, чтобы исчезнуть с острова.
– Но… Дева говорит, что никто не может уехать без твоего согласия.
Не лишенное приятности лицо Мисроя стало холодным, в синих глазах появились отблески беззвучного бешенства. Ларисса отодвинулась.
– Так было всегда, но Алондрин разложил карты в свою пользу. – Сверкая глазами, Мисрой начал считать на пальцах: – Во-первых, он путешествует по воде, что увеличивает его колдовство. Во-вторых, корабль находится под существенной защитой капитана Дюмона в качестве мага. В-третьих, на борту находятся десятки блуждающих огоньков, чье присутствие усиливает магию. Алондрин может улизнуть, что будет дурным примером. Не правда ли?
Ларисса кивнула:
– Почему же ты не остановишь его?
– Потому что я дам это сделать тебе с твоими друзьями. Зачем мне напрягаться, если ты горишь от нетерпения действовать самой? Но, моя хорошая танцовщица, я научу тебя некоторым приемам борьбы с колдовством бокору. – Он встал, подошел к ней и заставил ее встать. Ларисса сдержалась и не сопротивлялась.
Одной рукой он погладил ее белую гриву. Тонкие длинные пальцы скользнули по щеке, прошлись по подбородку к горлу. Тело Лариссы напряглось, глаза сузились от возмущения.
– Не опасайся за свою безопасность, Ларисса, – сказал он, трогая ее лицо. Она уловила запах вина, исходивший от него. – Кто лучше Господина всех зомби знает слабости человеческой плоти? Но меня интересует твой дух. В нем я нахожу нечто завораживающее… – Он сделал шаг назад, взяв ее за руки. Лукавая улыбка пробежала по его лицу. – Я дам тебе то, что ты просишь, но в назначенное мною время и руководствуясь собственными соображениями. Ты – танцовщица. Прекрасно. В таком случае я научу тебя новенькому, моя дорогая. Я научу тебя Танцу Мертвых.
Глава XIX
– Марсель, – позвал Мисрой лениво, – покажи мисс Снежной Гриве помещение для гостей и приготовь ей горячую ванну и, моя дорогая, ты голодна?
Ларисса уже открыла рот, чтобы ответить утвердительно, но вдруг закрыла его, подозрительно глядя. Антон ухмыльнулся, притворно расстроившись:
– Моя маленькая танцовщица, ты уже видела, что я живой. Как ты думаешь, я останусь жив? Уверяю тебя: да! Продукты превосходные. Ты разделишь со мной ранний обед.
У Лариссы не было выбора, она кивнула. Повелитель зомби взял ее руку и прижал к ней свои твердые губы. Затем он вышел.
Марсель взял канделябр с камина и повел Лариссу по широкой лестнице. Она следовала за ним, а в ее голове роились мысли. Она пришла за разрешением, а не за помощью или обучением. Сколько он ее продержит? И что потребует взамен?
Она шла за Марселем по освещенному коридору: подсвечники были сделаны в форме рук, держащих свечи. Марсель дошел до конца коридора и достал связку ключей. Он открыл одну из дверей, которая застонала. Ларисса подумала, что, наверное, дверь не открывалась для живых.
Марсель жестом пригласил ее войти. Она осторожно вступила в спальню. Как и везде, здесь все было покрыто пылью. Кровать под балдахином и остальная мебель были очень крупными и видывали иные времена. Гардероб украшался резными дверцами и столь же потемневшим зеркалом, как и в прихожей. Недавно умершая женщина в довольно свежей одежде механически наливала кипящую воду в фарфоровую ванну. Все было относительно чисто.
Ларисса вслух рассмеялась абсурдности обстановки смерти и всей ситуации. Внутри нее поднималась волна истерического смеха, которую она с трудом подавила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63