– Когда я повторила твои слова Балтару, он едва не залез на колонну. «Не спрашивай! – вопил он. – Я ничего не знаю».
– Откуда ему знать?!
– Он спрятал от нас эту часть.
– Его что-то пугает, он так и не сказал мне, что именно. В словах из мозаики есть надпись, гласящая, что Кир-Наваррин навсегда закрыт, заперт, сокрыт, что-то в этом роде. Вот. – Она указала на фигурку человека, стоявшего на коленях перед озером. – Это Провидец. Балтар узнал его по особому кольцу. А эти картинки должны быть его видениями. Одной по-прежнему не хватает. Думаю, Балтар знает, что на ней, но старый дурак отказался рассказывать мне. Ты не узнаешь образы?
На первой картинке была изображена битва. Люди, похожие на эззарийцев, рыдали, убегая прочь.
– Это Первая битва из пророчества Эддоса, – пояснил я. – Та, которую эззарийцы проиграли. – Так оно и было, когда дерзийцы победили нас за три дня.
– А это… Думаю, это ты и принц Александр. И мир, в котором правят демоны, на заднем плане, в случае если вы проиграли бы. – Она дотронулась до изображения крылатого воина, нападающего на жуткого демона.
Воин не был похож на меня, если не считать заливающих его потоков крови и поврежденных крыльев. А вот демон… Я снова почувствовал исходящую от него ледяную злобу, которую чувствовал все три дня битвы.
– Если бы я увидел это до битвы, я ни за что не отважился бы. – Все во мне оборвалось, когда я взглянул на третью картинку.
Она походила на многие другие сцены мозаики. Ворота. Человек с бронзовой кожей и прямыми черными волосами шел по дороге за Воротами. Он нес ключ. За серым прямоугольником находился пейзаж, который почти наверняка изображал Кир-Наваррин, дом моих предков, когда мы еще были одним целым с демонами. В отдалении возвышались горы, и на их фоне, за прекрасными постройками, фонтанами и величественными деревьями и пышными цветами, которые я видел в саду Валлин, виднелось темное пятно. Сначала я решил, что это птица – орел или стервятник, сидящий на скале. Но очертания были иными. Этот предмет должен быть значительно больше птицы. Постройка. Наверное, крепость. Я тут же увидел каменные стены, как только подумал о крепости. Крепость, в которой находится запертая с начала времен правда, правда, которую страшно знать. Между человеком и Воротами были и другие люди. Крошечные фигурки мужчин и женщин с мечами в руках. Некоторые сражались. Некоторые стояли вдоль дороги, словно охраняя путь. Многие умирали. Некоторые были уже мертвы. Главный вопрос вызывал, конечно же, ключ в руках человека Это ключ, отпирающий Ворота, дверь из известного мне мира в мир Кир-Наваррина, или это ключ, который выпустит на свободу неведомую опасность из крепости? Был ли ключ материальным предметом из металла или это слово или действие, которое освободит древний страх? Больше всего меня беспокоило то, что у человека с ключом были крылья.
– Ты тоже чувствуешь? – спросила Фиона, указывая на темное пятно крепости. – Там что-то ужасное и опасное, а ты идешь прямо туда.
– Да, но я не знаю точно, что это означает. Пророчества так туманны. А здесь отсутствует изображение того, что произойдет после. Правы мы или нет, даже если это я, даже если у меня есть ключ, – мы не сможем предугадать. Нам нужно узнать побольше, прежде чем судить обо всем.
Не знаю, поверила ли Фиона моим сбивчивым речам. Конечно, у меня есть ключ. Но я не был готов говорить об этом. Пророчества были легендами, предупреждениями о том, что может произойти в будущем. Были вероятностями. Словами. Пророчество в картинках, изображенных на старых камнях, действительно натолкнуло меня на мысль, но Ворота и крепость оставались двумя нестыкующимися частями загадки. Открыть одно вовсе не означает открыть и другое. Значит, если я буду достаточно силен, если я заставлю себя сделать то, что необходимо… Мои мысли были только предположениями, я не мог высказать их вслух, пока как следует не обдумаю все. Однако я поклялся, что делом моей жизни станет исправление несправедливости, учиненной над моим народом и всем остальным миром. Возможность окончания войны с демонами вдохновляла меня. Я прожил нелепую жизнь, и теперь я видел возможность покончить с этим. Как бы мне хотелось увидеть четвертую картинку!
Пока я спорил сам с собой о причинах, опасностях и ужасающих вероятностях, высказываясь сначала в пользу одной стороны, потом другой, Фиона занималась Мерритом. Насытившись, осмотрев окрестности, собрав припасы для путешествия, он был готов начать свой путь в Эззарию. Фиона сказала ему, чтобы он нашел на берегу закопанную в песок лодку, сложил в нее свои вещи и ждал. Она перевезет его через реку и расскажет ему, куда двигаться дальше.
Как только великан ушел, Фиона сделала мне знак, чтобы я следовал за ней. Мы вышли через заднюю дверь храма и пошли по утоптанной тропинке, ведущий в глубь острова.
– Ты почти все время молчал. Может быть, поделишься своими тайнами?
– Слишком много придется рассказать. В Кир-Вагоноте сплошные заговоры и интриги. Я должен возвращаться, пока меня не хватились. Меня ждут.
– Она демон?
– Она замечательная. – Я посмотрел на хрупкую фигурку, стремительно шагающую по тропинке. Все еще моя ищейка. – Но она погрузила меня в темноту, считая, что, если я пробуду там достаточно долго, она заставит меня сделать то, что ей нужно. Она ошиблась.
Фиона кивнула, продолжая идти вперед. К моему несказанному изумлению, больше она ничего не спросила. Ее вид убедил меня, что что-то не так. Я нагнал ее:
– Наверное, пришло время тебе поделиться тайнами.
Она сошла с тропинки и раздвинула кусты. Мы оказались в самом сердце Фаллатьеля. Перед нами была пещера, в глубине которой что-то светилось.
– Я не знаю, чем ты можешь помочь, но ты должен увидеть. Возможно, ты узнаешь что-нибудь полезное.
Когда я вошел внутрь, то услышал печальный крик, который слышал недавно. Это было не животное. Это был Блез.
Молодой человек сидел в углу пещеры, подтянув колени. Его руки непрерывно двигались, расчесывая кожу на голых ногах, лицо ходило ходуном, пальцы переплетались друг с другом. Глаза превратились в черные провалы, ничто не скрывало больше синий огонь. Слюна стекала по его дергающемуся подбородку, щеки запали, кожа туго обтягивала длинные конечности. Рядом с ним сидел юноша Кьор. Он подносил чашку к его губам.
– Ну же, давай. Это питье облегчит твои страдания. У тебя был тяжелый день. – Рука Блеза непроизвольно дернулась, и чашка отлетела в сторону.
– Они появились вчера, сразу после нашего разговора, – негромко пояснила Фиона, доставая небольшой мешочек. – Мальчик убедил Блеза не превращаться, пока он не поговорит с тобой. Он подумал, что ты не сможешь помочь Блезу, если он лишится человеческого облика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
– Откуда ему знать?!
– Он спрятал от нас эту часть.
– Его что-то пугает, он так и не сказал мне, что именно. В словах из мозаики есть надпись, гласящая, что Кир-Наваррин навсегда закрыт, заперт, сокрыт, что-то в этом роде. Вот. – Она указала на фигурку человека, стоявшего на коленях перед озером. – Это Провидец. Балтар узнал его по особому кольцу. А эти картинки должны быть его видениями. Одной по-прежнему не хватает. Думаю, Балтар знает, что на ней, но старый дурак отказался рассказывать мне. Ты не узнаешь образы?
На первой картинке была изображена битва. Люди, похожие на эззарийцев, рыдали, убегая прочь.
– Это Первая битва из пророчества Эддоса, – пояснил я. – Та, которую эззарийцы проиграли. – Так оно и было, когда дерзийцы победили нас за три дня.
– А это… Думаю, это ты и принц Александр. И мир, в котором правят демоны, на заднем плане, в случае если вы проиграли бы. – Она дотронулась до изображения крылатого воина, нападающего на жуткого демона.
Воин не был похож на меня, если не считать заливающих его потоков крови и поврежденных крыльев. А вот демон… Я снова почувствовал исходящую от него ледяную злобу, которую чувствовал все три дня битвы.
– Если бы я увидел это до битвы, я ни за что не отважился бы. – Все во мне оборвалось, когда я взглянул на третью картинку.
Она походила на многие другие сцены мозаики. Ворота. Человек с бронзовой кожей и прямыми черными волосами шел по дороге за Воротами. Он нес ключ. За серым прямоугольником находился пейзаж, который почти наверняка изображал Кир-Наваррин, дом моих предков, когда мы еще были одним целым с демонами. В отдалении возвышались горы, и на их фоне, за прекрасными постройками, фонтанами и величественными деревьями и пышными цветами, которые я видел в саду Валлин, виднелось темное пятно. Сначала я решил, что это птица – орел или стервятник, сидящий на скале. Но очертания были иными. Этот предмет должен быть значительно больше птицы. Постройка. Наверное, крепость. Я тут же увидел каменные стены, как только подумал о крепости. Крепость, в которой находится запертая с начала времен правда, правда, которую страшно знать. Между человеком и Воротами были и другие люди. Крошечные фигурки мужчин и женщин с мечами в руках. Некоторые сражались. Некоторые стояли вдоль дороги, словно охраняя путь. Многие умирали. Некоторые были уже мертвы. Главный вопрос вызывал, конечно же, ключ в руках человека Это ключ, отпирающий Ворота, дверь из известного мне мира в мир Кир-Наваррина, или это ключ, который выпустит на свободу неведомую опасность из крепости? Был ли ключ материальным предметом из металла или это слово или действие, которое освободит древний страх? Больше всего меня беспокоило то, что у человека с ключом были крылья.
– Ты тоже чувствуешь? – спросила Фиона, указывая на темное пятно крепости. – Там что-то ужасное и опасное, а ты идешь прямо туда.
– Да, но я не знаю точно, что это означает. Пророчества так туманны. А здесь отсутствует изображение того, что произойдет после. Правы мы или нет, даже если это я, даже если у меня есть ключ, – мы не сможем предугадать. Нам нужно узнать побольше, прежде чем судить обо всем.
Не знаю, поверила ли Фиона моим сбивчивым речам. Конечно, у меня есть ключ. Но я не был готов говорить об этом. Пророчества были легендами, предупреждениями о том, что может произойти в будущем. Были вероятностями. Словами. Пророчество в картинках, изображенных на старых камнях, действительно натолкнуло меня на мысль, но Ворота и крепость оставались двумя нестыкующимися частями загадки. Открыть одно вовсе не означает открыть и другое. Значит, если я буду достаточно силен, если я заставлю себя сделать то, что необходимо… Мои мысли были только предположениями, я не мог высказать их вслух, пока как следует не обдумаю все. Однако я поклялся, что делом моей жизни станет исправление несправедливости, учиненной над моим народом и всем остальным миром. Возможность окончания войны с демонами вдохновляла меня. Я прожил нелепую жизнь, и теперь я видел возможность покончить с этим. Как бы мне хотелось увидеть четвертую картинку!
Пока я спорил сам с собой о причинах, опасностях и ужасающих вероятностях, высказываясь сначала в пользу одной стороны, потом другой, Фиона занималась Мерритом. Насытившись, осмотрев окрестности, собрав припасы для путешествия, он был готов начать свой путь в Эззарию. Фиона сказала ему, чтобы он нашел на берегу закопанную в песок лодку, сложил в нее свои вещи и ждал. Она перевезет его через реку и расскажет ему, куда двигаться дальше.
Как только великан ушел, Фиона сделала мне знак, чтобы я следовал за ней. Мы вышли через заднюю дверь храма и пошли по утоптанной тропинке, ведущий в глубь острова.
– Ты почти все время молчал. Может быть, поделишься своими тайнами?
– Слишком много придется рассказать. В Кир-Вагоноте сплошные заговоры и интриги. Я должен возвращаться, пока меня не хватились. Меня ждут.
– Она демон?
– Она замечательная. – Я посмотрел на хрупкую фигурку, стремительно шагающую по тропинке. Все еще моя ищейка. – Но она погрузила меня в темноту, считая, что, если я пробуду там достаточно долго, она заставит меня сделать то, что ей нужно. Она ошиблась.
Фиона кивнула, продолжая идти вперед. К моему несказанному изумлению, больше она ничего не спросила. Ее вид убедил меня, что что-то не так. Я нагнал ее:
– Наверное, пришло время тебе поделиться тайнами.
Она сошла с тропинки и раздвинула кусты. Мы оказались в самом сердце Фаллатьеля. Перед нами была пещера, в глубине которой что-то светилось.
– Я не знаю, чем ты можешь помочь, но ты должен увидеть. Возможно, ты узнаешь что-нибудь полезное.
Когда я вошел внутрь, то услышал печальный крик, который слышал недавно. Это было не животное. Это был Блез.
Молодой человек сидел в углу пещеры, подтянув колени. Его руки непрерывно двигались, расчесывая кожу на голых ногах, лицо ходило ходуном, пальцы переплетались друг с другом. Глаза превратились в черные провалы, ничто не скрывало больше синий огонь. Слюна стекала по его дергающемуся подбородку, щеки запали, кожа туго обтягивала длинные конечности. Рядом с ним сидел юноша Кьор. Он подносил чашку к его губам.
– Ну же, давай. Это питье облегчит твои страдания. У тебя был тяжелый день. – Рука Блеза непроизвольно дернулась, и чашка отлетела в сторону.
– Они появились вчера, сразу после нашего разговора, – негромко пояснила Фиона, доставая небольшой мешочек. – Мальчик убедил Блеза не превращаться, пока он не поговорит с тобой. Он подумал, что ты не сможешь помочь Блезу, если он лишится человеческого облика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103