А еще мистер Гейтс занимается благотворительностью: создает реабилитационные центры для ветеранов Вьетнама, учреждает приюты, клиники для душевнобольных… опять душевнобольные… Ну так вот. Все вышеизложенное доказывает, что Гейтс - человек, с которого впору пример брать. Настоящий символ свободной Америки… Вот только как тогда быть с тем, что отпечатки пальцев, выжженные в плоти пресвитера Фэнли и Оуэна Джарвиса, принадлежат именно ему? К тому же ведь и в Аризоне подтвердили, что во время этих убийств Гейтс находился с деловым визитом именно в Огайо… И потом, его опознал приход священника-стигматика…
Размышления были прерваны звуком отъезжающей в сторону стеклянной двери. Собственно, не столько в этом была виновата дверь, сколько открывающая ее Скалли.
Молдер помахал ей рукой, и Дэйна, кивнув, подошла к его столу.
- Я получила твою записку, - сказала она. - Так что ты там нашел?
Молдер жестом предложил Скалли сесть, и та опустилась на черный вертящийся стул. На нее сразу же навалилась усталость четырех последних дней.
- Не что я нашел, а что ты нашла, - сказал Молдер. - Помнишь выжженный отпечаток пальца на шее нашего святого друга?
Скалли нахмурилась:
- Помню, и что?
- Посмотри, - Молдер протянул ей папку. - На этих двух листах, - он ткнул пальцем в бумаги, - отпечатки с последнего убийства и с убийства пресвитера Фэнли.
Скалли уставилась на бумаги, а Молдер вздохнул:
- Кругом одни святые… Ну, как ты видишь, они совпадают.
- Кто? - не сразу поняла Скалли.
- Ну не святые же, - улыбнулся Молдер, - отпечатки.
Скалли внимательнее вгляделась в распечатку. Черным цветом на ней были отмечены снятые с тел фрагменты выжженных в коже оттисков, а красным - их восстановленные места. «Да, - подумала Скалли, - они действительно идентичны. Впрочем, кто бы сомневался».
- Ты нашел, кому принадлежат отпечатки? - спросила она.
Молдер утвердительно кивнул.
- Я порылся в федеральной картотеке, - сказал он, передавая Скалли еще одну папку, - и вот кого там обнаружил.
Под толстым пластиком поверх бумаги лежала большая цветная фотография очень хорошего качества. С нее на Скалли с легкой улыбкой смотрел маленький человек в дорогом костюме. Он был лысоват, и чувствовалось, что с каждым годом все большее количество волос капитулирует перед неотвратимым приходом старости. Да и те, что оставались, приобрели снежно-белый оттенок. Впрочем, и совсем старым человек не казался. Пожалуй, несколько больше пятидесяти. Он стоял перед широким столом, на котором, помимо письменного прибора, расположилась сувенирная статуя Свободы и чей-то портрет. Чей именно, видно не было, поскольку он был повернут к камере боком. Зато многочисленные дипломы и свидетельства, буквально заслоняющие собой стену, были видны хорошо. Как и американский флаг за спиной фотографируемого.
- Саймон Гейтс, - представил человека с фото Молдер, - бизнесмен. Владелец нескольких крупных промышленных компаний в Атланте.
«Богатый и могущественный человек с юга», - вспомнила слова Саймона Крайдера Скалли.
- В юности попал в тюрьму, - продолжал декламировать Молдер.
- Как в тюрьму? - удивленно изогнула бровь Скалли, - что он совершил?
- Будучи в нетрезвом состоянии за рулем, сбил восьмилетнюю девочку, - сказал Молдер, - насмерть.
Скалли болезненно сглотнула и покачала головой.
- Да, очень сильно подмывает опознать Гейтса как посланца дьявола, - согласился с ее мыслями Молдер. - Однако он сам вызвал полицию и во всем сознался. Это уже не вписывается в рамки архетипического сюжета, не так ли.
Скалли промолчала, она листала бумаги из синей папки.
- Затем Саймон Гейтс пробыл в тюрьме весь положенный срок, а освободившись, сразу отправился на Святую землю.
- В Израиль? - повторно удивилась Скалли.
- Угу, - откликнулся Молдер.
- А не может быть, чтобы это было связано с так называемым иерусалимским синдромом?
Молдер нахмурился, пытаясь припомнить, что означает словосочетание «иерусалимский синдром».
- А-а, - сказал он наконец, - Это когда люди посещают землю обетованную и начинают себя считать пророками, мессиями, прочими девами мариями, а также самим сатаной?
От молдеровской манеры изложения Скалли поморщилась, но кивнула.
- Кстати, это вполне разумное объяснение, - задумался Молдер. - Я вполне допускаю, что у Гейтса та же мания, что и, скажем, у Саймона Крайдера. И даже еще более опасная.
- Хорошо, допустим, что так. Но эта версия все равно не объясняет, каким образом отпечатки пальцев выжигаются во плоти.
На столе не зазвонил, а вот именно что звякнул телефон. Коротко и булькающе.
«Подобные сравнения идут от моей меланхолии», - подумал Молдер, снимая трубку.
- Молдер, - сказал он в холодный зеленый пластик. - Что? И как же это может быть?
Его лицо вытянулось, глаза зло заблестели.
- Что-то с Кевином? - уже зная ответ, шепотом спросила Скалли.
Молдер кивнул.
Он внимательно слушал то, что ему сообщали с той стороны телефонного кабеля.
В пальцах вертелся маленький простой карандашик, на грифель которого он слегка надавливал большим пальцем.
- Это точно? - спросил он, и карандашик в руке хрустнул. Отколотый грифель отскочил на пол и закатился под стол.
- Хорошо, - сказал Молдер. - Мы сейчас выезжаем.
И положил трубку.
Скалли смотрела выжидающе, а Молдер закрыл глаза и вздохнул.
- Социальный работник взял с собой Кевина пообедать где-то около двух часов назад. И в это же самое время мальчика видели выходящим из дверей приюта вместе с матерью. Те, кто это видел, оказались правы.
13
Энни Крайдер в девичестве носила фамилию Сэлдон. Как беглый каторжник из книги Конан-Дойля, которую она любила читать… До замужества она вообще любила читать. И писать стихи. И говорить по-испански.
Все это она любила, пока черт знает зачем не вышла замуж.
После этого не то что читать - гулять в парке получалось только по праздникам. Заели семейные хлопоты: муж, ребенок, домашнее хозяйство…
Молодой, но подающий надежды врач Саймон Крайдер был помимо всего еще и красив. А манеры имел - мамочке Энни - даме весьма консервативных взглядов - и не снилось!
С Кевином он проводил чуть ли не все свободное время. Другие папаши - кто газетку сядет почитать, кто от программ кабельного телевидения не отрывается, а этот - знай с сыном возится. «Повезло», - говорили в ту пору Энни знакомые. Признаться, она и сама так полагала.
Однако постепенно Саймон стал проявлять излишний интерес к алкоголю и христианской религии. Эти, казалось бы, несовместимые вещи уживались в его душе на удивление легко. Тут и произошел семейный раскол, логичным завершением которого стал развод. Резкая и безжалостная смена декораций: без антракта.
Под занавес этот идейный алкоголик Саймон ушел в общем-то в никуда, оставив жене дом, сына и старую колымагу, которую кто-то в шутку назвал БМВ…
И вот теперь Энни стояла около машины, со злостью рассматривая идущий из капота этого, с позволения сказать, чуда германских автомобилестроителей пар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Размышления были прерваны звуком отъезжающей в сторону стеклянной двери. Собственно, не столько в этом была виновата дверь, сколько открывающая ее Скалли.
Молдер помахал ей рукой, и Дэйна, кивнув, подошла к его столу.
- Я получила твою записку, - сказала она. - Так что ты там нашел?
Молдер жестом предложил Скалли сесть, и та опустилась на черный вертящийся стул. На нее сразу же навалилась усталость четырех последних дней.
- Не что я нашел, а что ты нашла, - сказал Молдер. - Помнишь выжженный отпечаток пальца на шее нашего святого друга?
Скалли нахмурилась:
- Помню, и что?
- Посмотри, - Молдер протянул ей папку. - На этих двух листах, - он ткнул пальцем в бумаги, - отпечатки с последнего убийства и с убийства пресвитера Фэнли.
Скалли уставилась на бумаги, а Молдер вздохнул:
- Кругом одни святые… Ну, как ты видишь, они совпадают.
- Кто? - не сразу поняла Скалли.
- Ну не святые же, - улыбнулся Молдер, - отпечатки.
Скалли внимательнее вгляделась в распечатку. Черным цветом на ней были отмечены снятые с тел фрагменты выжженных в коже оттисков, а красным - их восстановленные места. «Да, - подумала Скалли, - они действительно идентичны. Впрочем, кто бы сомневался».
- Ты нашел, кому принадлежат отпечатки? - спросила она.
Молдер утвердительно кивнул.
- Я порылся в федеральной картотеке, - сказал он, передавая Скалли еще одну папку, - и вот кого там обнаружил.
Под толстым пластиком поверх бумаги лежала большая цветная фотография очень хорошего качества. С нее на Скалли с легкой улыбкой смотрел маленький человек в дорогом костюме. Он был лысоват, и чувствовалось, что с каждым годом все большее количество волос капитулирует перед неотвратимым приходом старости. Да и те, что оставались, приобрели снежно-белый оттенок. Впрочем, и совсем старым человек не казался. Пожалуй, несколько больше пятидесяти. Он стоял перед широким столом, на котором, помимо письменного прибора, расположилась сувенирная статуя Свободы и чей-то портрет. Чей именно, видно не было, поскольку он был повернут к камере боком. Зато многочисленные дипломы и свидетельства, буквально заслоняющие собой стену, были видны хорошо. Как и американский флаг за спиной фотографируемого.
- Саймон Гейтс, - представил человека с фото Молдер, - бизнесмен. Владелец нескольких крупных промышленных компаний в Атланте.
«Богатый и могущественный человек с юга», - вспомнила слова Саймона Крайдера Скалли.
- В юности попал в тюрьму, - продолжал декламировать Молдер.
- Как в тюрьму? - удивленно изогнула бровь Скалли, - что он совершил?
- Будучи в нетрезвом состоянии за рулем, сбил восьмилетнюю девочку, - сказал Молдер, - насмерть.
Скалли болезненно сглотнула и покачала головой.
- Да, очень сильно подмывает опознать Гейтса как посланца дьявола, - согласился с ее мыслями Молдер. - Однако он сам вызвал полицию и во всем сознался. Это уже не вписывается в рамки архетипического сюжета, не так ли.
Скалли промолчала, она листала бумаги из синей папки.
- Затем Саймон Гейтс пробыл в тюрьме весь положенный срок, а освободившись, сразу отправился на Святую землю.
- В Израиль? - повторно удивилась Скалли.
- Угу, - откликнулся Молдер.
- А не может быть, чтобы это было связано с так называемым иерусалимским синдромом?
Молдер нахмурился, пытаясь припомнить, что означает словосочетание «иерусалимский синдром».
- А-а, - сказал он наконец, - Это когда люди посещают землю обетованную и начинают себя считать пророками, мессиями, прочими девами мариями, а также самим сатаной?
От молдеровской манеры изложения Скалли поморщилась, но кивнула.
- Кстати, это вполне разумное объяснение, - задумался Молдер. - Я вполне допускаю, что у Гейтса та же мания, что и, скажем, у Саймона Крайдера. И даже еще более опасная.
- Хорошо, допустим, что так. Но эта версия все равно не объясняет, каким образом отпечатки пальцев выжигаются во плоти.
На столе не зазвонил, а вот именно что звякнул телефон. Коротко и булькающе.
«Подобные сравнения идут от моей меланхолии», - подумал Молдер, снимая трубку.
- Молдер, - сказал он в холодный зеленый пластик. - Что? И как же это может быть?
Его лицо вытянулось, глаза зло заблестели.
- Что-то с Кевином? - уже зная ответ, шепотом спросила Скалли.
Молдер кивнул.
Он внимательно слушал то, что ему сообщали с той стороны телефонного кабеля.
В пальцах вертелся маленький простой карандашик, на грифель которого он слегка надавливал большим пальцем.
- Это точно? - спросил он, и карандашик в руке хрустнул. Отколотый грифель отскочил на пол и закатился под стол.
- Хорошо, - сказал Молдер. - Мы сейчас выезжаем.
И положил трубку.
Скалли смотрела выжидающе, а Молдер закрыл глаза и вздохнул.
- Социальный работник взял с собой Кевина пообедать где-то около двух часов назад. И в это же самое время мальчика видели выходящим из дверей приюта вместе с матерью. Те, кто это видел, оказались правы.
13
Энни Крайдер в девичестве носила фамилию Сэлдон. Как беглый каторжник из книги Конан-Дойля, которую она любила читать… До замужества она вообще любила читать. И писать стихи. И говорить по-испански.
Все это она любила, пока черт знает зачем не вышла замуж.
После этого не то что читать - гулять в парке получалось только по праздникам. Заели семейные хлопоты: муж, ребенок, домашнее хозяйство…
Молодой, но подающий надежды врач Саймон Крайдер был помимо всего еще и красив. А манеры имел - мамочке Энни - даме весьма консервативных взглядов - и не снилось!
С Кевином он проводил чуть ли не все свободное время. Другие папаши - кто газетку сядет почитать, кто от программ кабельного телевидения не отрывается, а этот - знай с сыном возится. «Повезло», - говорили в ту пору Энни знакомые. Признаться, она и сама так полагала.
Однако постепенно Саймон стал проявлять излишний интерес к алкоголю и христианской религии. Эти, казалось бы, несовместимые вещи уживались в его душе на удивление легко. Тут и произошел семейный раскол, логичным завершением которого стал развод. Резкая и безжалостная смена декораций: без антракта.
Под занавес этот идейный алкоголик Саймон ушел в общем-то в никуда, оставив жене дом, сына и старую колымагу, которую кто-то в шутку назвал БМВ…
И вот теперь Энни стояла около машины, со злостью рассматривая идущий из капота этого, с позволения сказать, чуда германских автомобилестроителей пар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14