Берлинская группировка врага оказалась в кольце. Советские войска с тяжелыми боями продвигались к центру города.
В этой обстановке нужно было не допустить попыток со стороны противника ударом с севера облегчить положение своей берлинской группировки. А у нас имелись данные о том, что гитлеровцы перебрасывают морем свои войска с Земландского полуострова и с косы Хель (Данцигская бухта). Поэтому мы больше всего уделяли внимания действиям войск 49-й армии, следовавшей на запад вместе с 8-м механизированным и 3-м гвардейским кавалерийским корпусами. Они должны были отсекать гитлеровские части, направляющиеся к Берлину, и отбрасывать их на север, под удары 70-й армии.
27 апреля наступление продолжалось. 2-я Ударная армия, очистив от неприятеля остров Гристов, своим правым флангом подошла к Свинемюнде. Главные ее силы, действуя вдоль южного берега Штеттинской гавани, продвигались на Анклам, Штральзунд. По пути они уничтожали отошедшие в северном направлении части штеттинского гарнизона и подразделения 4-го полка «Померания», оборонявшегося севернее Штеттина.
Войска всех армий фронта успешно развивали наступление. Начиная с 27 апреля враг уже не мог сколько-нибудь прочно закрепиться ни на одном рубеже. Началось стремительное преследование его отходящих частей, хотя они не упускали случая оказывать нам сопротивление.
Отступая, вражеские войска взрывали за собой мосты, минировали и разрушали дороги, пытались дать – бой в каждом удобном для обороны населенном пункте. Но, несмотря на это, скорость продвижения наших войск в сутки достигала 25–30 километров. Сметая все преграды, на своем пути в уничтожая сопротивлявшегося врага, наши войска неудержимо продвигались вперед. Вскоре 2-я Ударная армия Федюнинского и 65-я Батова, наступавшие в северо-западном направлении, уничтожив и пленив отходившие перед ними вражеские части, достигли побережья Балтийского моря.
70-я армия Попова и 49-я Гришина столкнулись с резервами противника, выдвинутыми им в лесисто-озерный район Нойштерлиц, Варен, Фюрстенберг. Здесь пытались закрепиться части 7-й немецкой танковой дивизии, переброшенные морем из района Данцигской бухты, 102-я дивизия особого назначения и пехотная дивизия «Шлягитер» из резерва главного командования, 5-я парашютная дивизия с западного фронта, а также остатки 25-й моторизованной, 5-й легкопехотной, 3-й морской, 156-й пехотной, 606-й особого назначения дивизий и фольксгренадерского артиллерийского соединения, отошедшие в полосу наших войск под ударами правого крыла 1-го Белорусского фронта. Все эти вражеские части ударами войск Попова и Гришина при содействии танкового корпуса Панфилова и 8-го механизированного корпуса, а также авиации Вершинина были разгромлены, уничтожены, а остатки их пленены. Наступление 49-й и 70-й армий продолжалось безостановочно.
3 мая 3-й гвардейский танковый корпус Панфилова юго-западнее Висмара установил связь с передовыми частями 2-й британской армии.
4 мая вышли на разграничительную линию с союзниками и войска 70-й, 49-й армий, 8-го механизированного и 3-го гвардейского кавалерийского корпусов (конники дошли до Эльбы). Части 19-й армии Романовского и 2-й Ударной Федюнинского еще сутки вели бои – очищали от гитлеровцев острова Воллин, Узедом и Рюген. С овладением этими островами закончилась наступательная операция 2-го Белорусского фронта. Правда, приходилось еще прочесывать отдельные районы, обезвреживать небольшие группы гитлеровцев, остававшиеся в тылу наших войск.
Много хлопот доставил нам датский остров Борнхольм, превращенный немецко-фашистским командованием в военно-морскую базу и перевалочный пункт для переброски за границу своих войск, застрявших на косе Хель, в районе Данцигской бухты, и на изолированных плацдармах в Курляндии. Наше предложение командующему немецкими войсками на острове генералу Вутману и его заместителю по морским делам капитану 1 ранга фон Кеметцу о капитуляции было отклонено. Пришлось приступить к высадке десанта. Две стрелковые дивизии 19-й армии были погружены на корабли. Организацию десантной операции я поручил начальнику оперативного управления штаба фронта генералу П.И. Котову-Легонькову, который действовал совместно с командиром Кольбергской военно-морской базы. Нам всем тоже, конечно, пришлось приложить свои усилия. Впоследствии навалились заботы с обеспечением продовольствием и всем необходимым высаженных на Борнхольме наших войск. Балтийское море было засорено минами, которые ставили и немцы и союзники. Документация отсутствовала, работы по тралению фарватеров только начинались. Каждый рейс к острову был сопряжен с большим риском. На Борнхольме было обезоружено и взято в плен свыше 12 тысяч немецких солдат и офицеров и захвачены большие военные трофеи. Между датским населением острова и нашими войсками с первого же дня установились дружеские отношения. Жители Борнхольма восторженно встретили своих освободителей.
Мы в Германии. Вокруг нас жены и дети, отцы и матери тех солдат, которые еще вчера шли на нас с оружием в руках. Совсем недавно эти люди в панике бежали, заслышав о приближении советских войск. Теперь никто не бежал. Все убедились в лживости фашистской пропаганды. Все поняли, что советского солдата бояться нечего. Он не обидит. Наоборот, защитит слабого, поможет обездоленному. Фашизм принес немецкому народу позор, несчастье, моральное падение в глазах всего человечества. Но гуманен и благороден советский солдат. Он протянул руку помощи всем, кто был ослеплен в обманут. И это очень скоро поняли немцы. Стоило войскам остановиться на привал, как у походных солдатских кухонь появлялись голодные немецкие детишки. А потом подходили и взрослые. Чувствовали, что советские солдаты поделятся всем, что они имеют, поделятся с русской щедростью и с отзывчивостью людей, много испытавших и научившихся понимать и ценить жизнь.
Счастье солдата
Объезжаем войска. Они теперь размещены на огромном пространстве – от побережья Балтийского моря до предместий Берлина.
На рассвете направляюсь в штаб 70-й к Попову. Дорога пролегает через густой лес. И вдруг шоссе запрудила колонна солдат. Знакомые темно-зеленые мундиры. Немцы! Рука невольно тянется к пистолету. Но не успел его выдернуть из кобуры. Спохватился: война-то ведь кончилась! Чтобы окружающие не заметили, отрываю руку от оружия и достаю из кармана портсигар.
Колонна остановилась, чтобы пропустить нашу машину. Сотни немецких солдат смотрят на нас. Некоторые с любопытством, большинство же – с тупым безразличием. Когда-то они были другими. С торжеством победителей маршировали по городам Европы, грабили захваченные страны. Кровью, пеплом и развалинами отмечен их путь на нашей земле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
В этой обстановке нужно было не допустить попыток со стороны противника ударом с севера облегчить положение своей берлинской группировки. А у нас имелись данные о том, что гитлеровцы перебрасывают морем свои войска с Земландского полуострова и с косы Хель (Данцигская бухта). Поэтому мы больше всего уделяли внимания действиям войск 49-й армии, следовавшей на запад вместе с 8-м механизированным и 3-м гвардейским кавалерийским корпусами. Они должны были отсекать гитлеровские части, направляющиеся к Берлину, и отбрасывать их на север, под удары 70-й армии.
27 апреля наступление продолжалось. 2-я Ударная армия, очистив от неприятеля остров Гристов, своим правым флангом подошла к Свинемюнде. Главные ее силы, действуя вдоль южного берега Штеттинской гавани, продвигались на Анклам, Штральзунд. По пути они уничтожали отошедшие в северном направлении части штеттинского гарнизона и подразделения 4-го полка «Померания», оборонявшегося севернее Штеттина.
Войска всех армий фронта успешно развивали наступление. Начиная с 27 апреля враг уже не мог сколько-нибудь прочно закрепиться ни на одном рубеже. Началось стремительное преследование его отходящих частей, хотя они не упускали случая оказывать нам сопротивление.
Отступая, вражеские войска взрывали за собой мосты, минировали и разрушали дороги, пытались дать – бой в каждом удобном для обороны населенном пункте. Но, несмотря на это, скорость продвижения наших войск в сутки достигала 25–30 километров. Сметая все преграды, на своем пути в уничтожая сопротивлявшегося врага, наши войска неудержимо продвигались вперед. Вскоре 2-я Ударная армия Федюнинского и 65-я Батова, наступавшие в северо-западном направлении, уничтожив и пленив отходившие перед ними вражеские части, достигли побережья Балтийского моря.
70-я армия Попова и 49-я Гришина столкнулись с резервами противника, выдвинутыми им в лесисто-озерный район Нойштерлиц, Варен, Фюрстенберг. Здесь пытались закрепиться части 7-й немецкой танковой дивизии, переброшенные морем из района Данцигской бухты, 102-я дивизия особого назначения и пехотная дивизия «Шлягитер» из резерва главного командования, 5-я парашютная дивизия с западного фронта, а также остатки 25-й моторизованной, 5-й легкопехотной, 3-й морской, 156-й пехотной, 606-й особого назначения дивизий и фольксгренадерского артиллерийского соединения, отошедшие в полосу наших войск под ударами правого крыла 1-го Белорусского фронта. Все эти вражеские части ударами войск Попова и Гришина при содействии танкового корпуса Панфилова и 8-го механизированного корпуса, а также авиации Вершинина были разгромлены, уничтожены, а остатки их пленены. Наступление 49-й и 70-й армий продолжалось безостановочно.
3 мая 3-й гвардейский танковый корпус Панфилова юго-западнее Висмара установил связь с передовыми частями 2-й британской армии.
4 мая вышли на разграничительную линию с союзниками и войска 70-й, 49-й армий, 8-го механизированного и 3-го гвардейского кавалерийского корпусов (конники дошли до Эльбы). Части 19-й армии Романовского и 2-й Ударной Федюнинского еще сутки вели бои – очищали от гитлеровцев острова Воллин, Узедом и Рюген. С овладением этими островами закончилась наступательная операция 2-го Белорусского фронта. Правда, приходилось еще прочесывать отдельные районы, обезвреживать небольшие группы гитлеровцев, остававшиеся в тылу наших войск.
Много хлопот доставил нам датский остров Борнхольм, превращенный немецко-фашистским командованием в военно-морскую базу и перевалочный пункт для переброски за границу своих войск, застрявших на косе Хель, в районе Данцигской бухты, и на изолированных плацдармах в Курляндии. Наше предложение командующему немецкими войсками на острове генералу Вутману и его заместителю по морским делам капитану 1 ранга фон Кеметцу о капитуляции было отклонено. Пришлось приступить к высадке десанта. Две стрелковые дивизии 19-й армии были погружены на корабли. Организацию десантной операции я поручил начальнику оперативного управления штаба фронта генералу П.И. Котову-Легонькову, который действовал совместно с командиром Кольбергской военно-морской базы. Нам всем тоже, конечно, пришлось приложить свои усилия. Впоследствии навалились заботы с обеспечением продовольствием и всем необходимым высаженных на Борнхольме наших войск. Балтийское море было засорено минами, которые ставили и немцы и союзники. Документация отсутствовала, работы по тралению фарватеров только начинались. Каждый рейс к острову был сопряжен с большим риском. На Борнхольме было обезоружено и взято в плен свыше 12 тысяч немецких солдат и офицеров и захвачены большие военные трофеи. Между датским населением острова и нашими войсками с первого же дня установились дружеские отношения. Жители Борнхольма восторженно встретили своих освободителей.
Мы в Германии. Вокруг нас жены и дети, отцы и матери тех солдат, которые еще вчера шли на нас с оружием в руках. Совсем недавно эти люди в панике бежали, заслышав о приближении советских войск. Теперь никто не бежал. Все убедились в лживости фашистской пропаганды. Все поняли, что советского солдата бояться нечего. Он не обидит. Наоборот, защитит слабого, поможет обездоленному. Фашизм принес немецкому народу позор, несчастье, моральное падение в глазах всего человечества. Но гуманен и благороден советский солдат. Он протянул руку помощи всем, кто был ослеплен в обманут. И это очень скоро поняли немцы. Стоило войскам остановиться на привал, как у походных солдатских кухонь появлялись голодные немецкие детишки. А потом подходили и взрослые. Чувствовали, что советские солдаты поделятся всем, что они имеют, поделятся с русской щедростью и с отзывчивостью людей, много испытавших и научившихся понимать и ценить жизнь.
Счастье солдата
Объезжаем войска. Они теперь размещены на огромном пространстве – от побережья Балтийского моря до предместий Берлина.
На рассвете направляюсь в штаб 70-й к Попову. Дорога пролегает через густой лес. И вдруг шоссе запрудила колонна солдат. Знакомые темно-зеленые мундиры. Немцы! Рука невольно тянется к пистолету. Но не успел его выдернуть из кобуры. Спохватился: война-то ведь кончилась! Чтобы окружающие не заметили, отрываю руку от оружия и достаю из кармана портсигар.
Колонна остановилась, чтобы пропустить нашу машину. Сотни немецких солдат смотрят на нас. Некоторые с любопытством, большинство же – с тупым безразличием. Когда-то они были другими. С торжеством победителей маршировали по городам Европы, грабили захваченные страны. Кровью, пеплом и развалинами отмечен их путь на нашей земле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129