Рейнхард хныкал, жаловался, грозил измотанному долгим переходом Шитову служебными неприятностями, и если бы не апостолы, они бы точно повернули на полпути. Но Лешка и Олег, несмотря на то что предстоящее вскрытие двух наиболее весомых фигур Силы им невероятно претило, Сашке подчинялись беспрекословно. А потому большую часть пути буквально тащили Рейнхарда на себе. Но едва Владимир Карлович попал на место, врача словно подменили, и он стал бодр и сосредоточен.
Позволив Шитову осмотреть место находки и вытащить наружу упакованные в целлофан одежду и обувь Евгения Севастьяновича, Рейнхард снял полученную на складе горотдела телогрейку, щучкой нырнул в черное отверстие, принял фонари, ящик с инструментом, всё ту же телогрейку и ватные штаны, а минут через пятнадцать позвал Сашку внутрь.
- Гляньте, молодой человек, вам будет интересно...
Сашка заполз. После яркого зимнего солнца тусклого света от четырех взятых в горотделе керосиновых ламп остро не хватало, но глаза постепенно привыкали, и вскоре он мог различать даже мельчайшие детали.
Телогрейка и гимнастерка на шамане были расстегнуты, а на голой, смуглой и безволосой груди его прадеда была вытатуирована сочная, немного съехавшая на правую сторону торса надпись в три строки: «Даешь победу мирового пролетариата!», а левее, рядом с сердцем, красовался бессмертный образ товарища Сталина в профиль.
- Да... это, несомненно, Николаев, - задумчиво проговорил патологоанатом, повернулся к Сашке и уже несколько язвительно добавил: - Ну, и кто из них, по-вашему, главный вирусоноситель?
- Оба, - сглотнул Сашка.
- Тогда я начну с Евгения Севастьяновича...
- Как вам угодно.
- Ну что ж, раз так, - потер ладони врач, - одевайтесь - работать нам долго, а затем берите вот эту лампу и держите ее повыше. Поняли?
Сашка кивнул, принял переданную Шитовым теплую одежду, влез в штаны, поплотнее запахнул ватник, взял керосинку, как было сказано, и Рейнхард вздохнул и без промедления принялся работать. Но как только скальпели заскрипели о промерзшую плоть, Сашка чуть не рванул наружу - он и понятия не имел, что это на него так подействует.
- А почему вы так отреагировали на фамилию шамана? - чтобы отвлечься от этого ужасного скрипа, спросил он.
- Это старая семейная история, - охотно отозвался патологоанатом. - Хотите послушать?
- Пожалуй, - кивнул Сашка, думая, что лучше слушать треп, чем этот скрип.
Рейнхард тут же начал рассказывать, и Сашка действительно постепенно отвлекся.
Дело и впрямь было семейное, и если верить преданиям, лет сто назад предки Рейнхарда в сотовариществе с русскими купцами поставили на этом месте факторию. Брали в основном пушнину, но случалось, что приносили и самородки. Один такой самородок и принес туземный мальчишка по фамилии Николаев. Да-да, тот самый!
Как гласят всё те же семейные предания, немецкий купец заплатил по совести - ружьем. А потом пролетели годы, факторию свернули, прошла национализация всего и вся, но Рейнхарды держались, работали на советскую власть всем большим семейным кланом и в нищету не впадали. Но доносам они не могли противопоставить ничего.
И вот тогда вернувшийся из Питера зрелым человеком и занявший солидное положение в НКВД Николаев тоже решил поступать по совести. Шесть раз на Рейнхардов поступали заявления о вредительстве и шпионаже в пользу Германии и даже о попытке отравления водопровода. И все шесть раз Николаев подключал свои немалые связи - и дело не заводилось.
А потом случилась эта беда.
Николаев пришел к Рейнхардам к одним из первых - действительно с большим шаманским бубном в руках. От еды отказался, от денег тоже. Только и сказал, чтоб уезжали из города в течение трех дней - куда угодно.
Они послушались. Бросили всё: мебель, дом, скотину, и только при Хрущеве, уже вернувшись из Казахстана, отец Рейнхарда, Карл Вильгельмович, узнал, что на следующий день после спешного отъезда семьи в дом приходили чекисты. Что это означало, объяснять излишне.
Сашка слушал и думал, что, может быть, это хождение по домам с дурацким огромным бубном в руках - единственное светлое, человеческое пятно в жизни его прадеда. И даже если бы его расстреляли, это ничего бы уже не изменило. Потому что жизнь завершена по-людски.
Время от времени к ним заглядывал промерзший Шитов, но в пещерке оказалось еще холоднее. Они попеременно выдули огромный термос горячего крепчайшего чая с коньяком и дважды пропустили по пятьдесят граммов медицинского спирта. И всё равно через два часа, когда Рейнхард работал уже над шаманом, у Сашки не то что зуб на зуб не попадал - вся жизнь казалась одним ледяным кошмаром. Но просить, чтобы его подменил кто-нибудь из апостолов, Сашка не рисковал: мужики и так пошли против своих принципов. И когда Рейнхард сказал магическое слово «готово»" Сашка чувствовал себя так, словно уже умер.
- Ш-што у н-них? - только и смог спросить он.
- Откуда я знаю? - хмыкнул патологоанатом.
- Вы же провели вскрытие!
- Я просто изъял органы, - пожал плечами врач и возмутился: - И вообще, если вы думаете, что это было просто, так нет! Что вы от меня хотите? Лабораторного исследования в этих условиях?
- Л-ладно! - махнул рукой Сашка. - П-поп-полз-ли назад.
Они скатились вниз, как суворовские солдаты с известной картины, - на собственных задах, и Сашка бережно прижимал к себе докторский чемоданчик, Рейнхард - прочный пластиковый пакет с изъятым у погибших промерзшим содержимым, а Шитов и апостолы поддерживали под руки их обоих. И к четырем дня врача высадили у места работы, а Сашку отвезли домой.
- Напрасно вы это допустили, Александр Иванович, - уже переступив порог квартиры, обронил Олег.
- Согласен, - поддержал его Лешка. - Нельзя было Учителя на вскрытие отдавать. Нехорошо это.
- Знаете, мужики, - вздохнул Сашка, - возможно, это наш единственный шанс отмазаться от большой беды.
- Может быть, оно и так, - покачал головой Олег, - но только я больше с вами дел иметь не хочу.
- И я тоже, - поддержал его Лешка. - Вы чего-то уж совсем...
- Не понял, - растерялся Сашка.
- А чего тут не понять? - болезненно покривился Олег. - Ваши предки вам Силу свою отдали, а вы их - ментам. Короче, уходим мы от вас.
Сашка на секунду опешил, но тут же осознал, что так и должно было случиться. Это с его точки зрения даже один живой и здоровый ребенок важнее всех вместе взятых могил предков, но они-то наверняка считают по-другому...
- Ладно, мужики, - вздохнул он. - Спасибо за помощь, и простите, если чем обидел. Честное слово, я хотел как лучше. И... не говорите остальным про вскрытие. Вообще про эту пещеру! Я вас очень прошу.
Апостолы синхронно кивнули и, оставив ключи от микроавтобуса на подзеркальнике, вышли.
Сашка покушал, побултыхался в приятной теплой воде, растерся теплым сухим полотенцем и впервые за все последние дни спокойно лег спать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Позволив Шитову осмотреть место находки и вытащить наружу упакованные в целлофан одежду и обувь Евгения Севастьяновича, Рейнхард снял полученную на складе горотдела телогрейку, щучкой нырнул в черное отверстие, принял фонари, ящик с инструментом, всё ту же телогрейку и ватные штаны, а минут через пятнадцать позвал Сашку внутрь.
- Гляньте, молодой человек, вам будет интересно...
Сашка заполз. После яркого зимнего солнца тусклого света от четырех взятых в горотделе керосиновых ламп остро не хватало, но глаза постепенно привыкали, и вскоре он мог различать даже мельчайшие детали.
Телогрейка и гимнастерка на шамане были расстегнуты, а на голой, смуглой и безволосой груди его прадеда была вытатуирована сочная, немного съехавшая на правую сторону торса надпись в три строки: «Даешь победу мирового пролетариата!», а левее, рядом с сердцем, красовался бессмертный образ товарища Сталина в профиль.
- Да... это, несомненно, Николаев, - задумчиво проговорил патологоанатом, повернулся к Сашке и уже несколько язвительно добавил: - Ну, и кто из них, по-вашему, главный вирусоноситель?
- Оба, - сглотнул Сашка.
- Тогда я начну с Евгения Севастьяновича...
- Как вам угодно.
- Ну что ж, раз так, - потер ладони врач, - одевайтесь - работать нам долго, а затем берите вот эту лампу и держите ее повыше. Поняли?
Сашка кивнул, принял переданную Шитовым теплую одежду, влез в штаны, поплотнее запахнул ватник, взял керосинку, как было сказано, и Рейнхард вздохнул и без промедления принялся работать. Но как только скальпели заскрипели о промерзшую плоть, Сашка чуть не рванул наружу - он и понятия не имел, что это на него так подействует.
- А почему вы так отреагировали на фамилию шамана? - чтобы отвлечься от этого ужасного скрипа, спросил он.
- Это старая семейная история, - охотно отозвался патологоанатом. - Хотите послушать?
- Пожалуй, - кивнул Сашка, думая, что лучше слушать треп, чем этот скрип.
Рейнхард тут же начал рассказывать, и Сашка действительно постепенно отвлекся.
Дело и впрямь было семейное, и если верить преданиям, лет сто назад предки Рейнхарда в сотовариществе с русскими купцами поставили на этом месте факторию. Брали в основном пушнину, но случалось, что приносили и самородки. Один такой самородок и принес туземный мальчишка по фамилии Николаев. Да-да, тот самый!
Как гласят всё те же семейные предания, немецкий купец заплатил по совести - ружьем. А потом пролетели годы, факторию свернули, прошла национализация всего и вся, но Рейнхарды держались, работали на советскую власть всем большим семейным кланом и в нищету не впадали. Но доносам они не могли противопоставить ничего.
И вот тогда вернувшийся из Питера зрелым человеком и занявший солидное положение в НКВД Николаев тоже решил поступать по совести. Шесть раз на Рейнхардов поступали заявления о вредительстве и шпионаже в пользу Германии и даже о попытке отравления водопровода. И все шесть раз Николаев подключал свои немалые связи - и дело не заводилось.
А потом случилась эта беда.
Николаев пришел к Рейнхардам к одним из первых - действительно с большим шаманским бубном в руках. От еды отказался, от денег тоже. Только и сказал, чтоб уезжали из города в течение трех дней - куда угодно.
Они послушались. Бросили всё: мебель, дом, скотину, и только при Хрущеве, уже вернувшись из Казахстана, отец Рейнхарда, Карл Вильгельмович, узнал, что на следующий день после спешного отъезда семьи в дом приходили чекисты. Что это означало, объяснять излишне.
Сашка слушал и думал, что, может быть, это хождение по домам с дурацким огромным бубном в руках - единственное светлое, человеческое пятно в жизни его прадеда. И даже если бы его расстреляли, это ничего бы уже не изменило. Потому что жизнь завершена по-людски.
Время от времени к ним заглядывал промерзший Шитов, но в пещерке оказалось еще холоднее. Они попеременно выдули огромный термос горячего крепчайшего чая с коньяком и дважды пропустили по пятьдесят граммов медицинского спирта. И всё равно через два часа, когда Рейнхард работал уже над шаманом, у Сашки не то что зуб на зуб не попадал - вся жизнь казалась одним ледяным кошмаром. Но просить, чтобы его подменил кто-нибудь из апостолов, Сашка не рисковал: мужики и так пошли против своих принципов. И когда Рейнхард сказал магическое слово «готово»" Сашка чувствовал себя так, словно уже умер.
- Ш-што у н-них? - только и смог спросить он.
- Откуда я знаю? - хмыкнул патологоанатом.
- Вы же провели вскрытие!
- Я просто изъял органы, - пожал плечами врач и возмутился: - И вообще, если вы думаете, что это было просто, так нет! Что вы от меня хотите? Лабораторного исследования в этих условиях?
- Л-ладно! - махнул рукой Сашка. - П-поп-полз-ли назад.
Они скатились вниз, как суворовские солдаты с известной картины, - на собственных задах, и Сашка бережно прижимал к себе докторский чемоданчик, Рейнхард - прочный пластиковый пакет с изъятым у погибших промерзшим содержимым, а Шитов и апостолы поддерживали под руки их обоих. И к четырем дня врача высадили у места работы, а Сашку отвезли домой.
- Напрасно вы это допустили, Александр Иванович, - уже переступив порог квартиры, обронил Олег.
- Согласен, - поддержал его Лешка. - Нельзя было Учителя на вскрытие отдавать. Нехорошо это.
- Знаете, мужики, - вздохнул Сашка, - возможно, это наш единственный шанс отмазаться от большой беды.
- Может быть, оно и так, - покачал головой Олег, - но только я больше с вами дел иметь не хочу.
- И я тоже, - поддержал его Лешка. - Вы чего-то уж совсем...
- Не понял, - растерялся Сашка.
- А чего тут не понять? - болезненно покривился Олег. - Ваши предки вам Силу свою отдали, а вы их - ментам. Короче, уходим мы от вас.
Сашка на секунду опешил, но тут же осознал, что так и должно было случиться. Это с его точки зрения даже один живой и здоровый ребенок важнее всех вместе взятых могил предков, но они-то наверняка считают по-другому...
- Ладно, мужики, - вздохнул он. - Спасибо за помощь, и простите, если чем обидел. Честное слово, я хотел как лучше. И... не говорите остальным про вскрытие. Вообще про эту пещеру! Я вас очень прошу.
Апостолы синхронно кивнули и, оставив ключи от микроавтобуса на подзеркальнике, вышли.
Сашка покушал, побултыхался в приятной теплой воде, растерся теплым сухим полотенцем и впервые за все последние дни спокойно лег спать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84