Операция закончилась полным провалом. После колоссальных затрат времени и нервов, труда и пота — все оказалось напрасным».
В этой истории подкупает лишь одно: Беквит не побоялся взять на себя ответственность и отменить операцию. Хотя знал, что за ее ходом следит сам президент. Да, погибло 8 человек, но могло погибнуть больше, дрогни командир «Дельты», не прояви твердости, смалодушничай.
Позже Бжезинский признался Беквиту, что во время их перелета в Иран был постоянно рядом с президентом и, когда командир «Дельты» попросил разрешения на прекращение операции, почти убедил Картера продолжить ее.
— Как вы думаете, каковы были бы последствия, если бы такое решение было принято? — спросил Бжезинский Беквита.
— Случилась бы катастрофа, — ответил полковник. — И наша беседа не состоялась бы».
«Я неоднократно задумывался над этим вопросом, — скажет потом Беквит, — и в глубине души знал, что если бы получил приказ о продолжении операции, то не выполнил бы его, сославшись на радиопомехи и плохой прием».
Увы, у нас накануне чеченской бойни никто не сослался на радиопомехи и плохой прием.
Погибли тысячи необученных мальчишек в солдатских шинелях, тысячи мирных жителей.
Но это уже тема другого разговора.
Возвращаясь к проблеме профессионализма и тонкостям в работе диверсанта, нельзя не заметить, сколь продуманно в свое время подходили к этому делу в органах госбезопасности.
Так, к примеру, группу сотрудников «Зенита», которая штурмовала кабульское радио и телевидение в декабре 1979 года, возглавил Анатолий Рябинин, инженер-телевизионщик. Его задачей было не только взять под контроль информационные службы столицы, но и обеспечить дальнейшую бесперебойную их работу. Что, собственно, и было сделано. Из одной из студий, захваченной группой Рябинина, и прозвучало известное обращение Бабрака Кармаля к народу Афганистана.
Боец «Вымпела» подполковник Эркебек Абдулаев в ходе учений работал под видом специалиста-зоотехника, приехавшего из другого региона. Для сбора разведданных он посещал местное управление сельского хозяйства, вел с коллегами заинтересованную беседу по проблемам зоотехники. Это не вызывало ни у кого подозрений, потому что до прихода в органы госбезопасности Абдулаев закончил сельхозинститут.
Вообще образование по первой специальности, как говорят в «Вымпеле», — дело весьма интересное. Такое разнообразие профессий вряд ли где-либо встретишь под одной крышей. Есть тут телевизионщики и атомщики, педагоги и танкисты, пограничники и зоотехники, юристы и тренеры.
А уж вузы, в которых обучались будущие вымпеловцы, и перечислить трудно. Диапазон велик. От провинциального пединститута до элитной Академии Генерального штаба и до всемирно известной Сорбонны.
Когда после событий августа 1991 года «Вымпел» перенацелили с разведывательно-диверсионной деятельности на борьбу с ядерным терроризмом, в составе подразделения появились инженеры-атомщики.
Серьезно относились в «Вымпеле» к освоению иностранных языков. Конечно, в семье не без урода, были и такие, кто так и не освоил «иняз». И уроки по языку были для них пуще наказания. Но большинство использовали эту возможность, которая, кстати, помогает им успешнее адаптироваться в новой, гражданской жизни.
Так, бывший боец спецподразделения Анатолий Ермолин руководил колледжем. Когда я поинтересовался, где он освоил второй язык — испанский, Анатолий Александрович добрым словом вспомнил своих вымпеловских учителей иностранного языка.
Были в подразделении и свои полиглоты, овладевшие четырьмя, пятью языками, а порою и очень редкими наречиями. Не знаю, так ли, но говорят, служил в «Вымпеле» сотрудник, бывший чуть ли не единственным в стране знатоком языка маленького вымирающего африканского племени.
Вот такими уникальными профессионалами владело спецподразделение. Сплоченное единой целью в крепкую боевую семью, оно и само стало уникальным, единственным в своем роде. Однако теперь это уже история.
История, которой можно гордиться.
«ССЫЛКА» В... МВД
Октябрьские события 1993 года в Москве — трагедия нашего народа. Для «Вымпела» это по-особому страшные дни. Не будь их, судьба уникального подразделения сложилась бы совсем иначе.
«Альфа» была более известна, ее побоялись тронуть. Хотя говорят, что президент всякий раз даже при случайном упоминании группы «А» впадал в дурное настроение.
Уже 6 октября он подписал указ об увольнении в запас командира группы генерала Геннадия Зайцева. Однако указ этот не увидел свет, говорят, нашелся в президентском окружении неглупый советчик, который подсказал, мол, не время сейчас лишний шум поднимать. И генерала оставили в покое.
Правда, опальную «Альфу» отстранили от охраны президента, а на двадцатилетний юбилей в списках награжденных отсутствовала фамилия ее начальника, того же Зайцева, отдавшего группе ни много ни мало — полтора десятка лет.
С «Вымпелом» поступили просто. Чудовищно просто. Элитное подразделение госбезопасности, которое двенадцать лет готовили для работы за рубежом, куда были собраны лучшие силы оперативников и боевиков страны, передали в милицию.
Хочу быть правильно понятым: не смею противопоставлять систему МВД и органы государственной безопасности. Обе службы крайне нужны, необходимы и достойны уважения и поддержки.
Однако это разные системы. У каждой из них свои специфические задачи, и элитный боец спецназа, владеющий иностранными языками и оперативным мастерством, не должен выполнять обязанности омоновца.
Подобного этому еще не бывало в мире. Да только что нам мир, мы сами с усами.
Решение высшего руководства страны «сдать» элиту разведки в МВД вызвало в подразделении бурю возмущения. Бойцы уходили десятками.
Военные эксперты считают, если подразделение покинуло по каким-то причинам 30 процентов личного состава — оно на грани утраты боеспособности, если 40 процентов — практически небоеспособно. Но это в обычном воинском подразделении, а что говорить о спецназе, где каждый боец стоит взвода. И чтобы его подготовить, нужны не месяцы — годы, десятилетия. «Вымпел» готовили 12 лет и погубили в одночасье.
Командир «Вымпела» генерал Дмитрий Герасимов тоже отказался служить под милицейскими знаменами. Министр внутренних дел Ерин обиделся: «Конечно, вы белые воротнички, а мы чернорабочие».
За что же так жестоко расправились с «Вымпелом»? Правды до сих пор не сказано миру.
Без сомнения, группа «А» и «Вымпел» совершили гражданский подвиг. Они прекратили кровопролитие, спасли людей.
Однако не такого подвига, по всей видимости, ждали от них власти.
Встречаясь с непосредственными участниками тех событий, я часто задаю себе вопрос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
В этой истории подкупает лишь одно: Беквит не побоялся взять на себя ответственность и отменить операцию. Хотя знал, что за ее ходом следит сам президент. Да, погибло 8 человек, но могло погибнуть больше, дрогни командир «Дельты», не прояви твердости, смалодушничай.
Позже Бжезинский признался Беквиту, что во время их перелета в Иран был постоянно рядом с президентом и, когда командир «Дельты» попросил разрешения на прекращение операции, почти убедил Картера продолжить ее.
— Как вы думаете, каковы были бы последствия, если бы такое решение было принято? — спросил Бжезинский Беквита.
— Случилась бы катастрофа, — ответил полковник. — И наша беседа не состоялась бы».
«Я неоднократно задумывался над этим вопросом, — скажет потом Беквит, — и в глубине души знал, что если бы получил приказ о продолжении операции, то не выполнил бы его, сославшись на радиопомехи и плохой прием».
Увы, у нас накануне чеченской бойни никто не сослался на радиопомехи и плохой прием.
Погибли тысячи необученных мальчишек в солдатских шинелях, тысячи мирных жителей.
Но это уже тема другого разговора.
Возвращаясь к проблеме профессионализма и тонкостям в работе диверсанта, нельзя не заметить, сколь продуманно в свое время подходили к этому делу в органах госбезопасности.
Так, к примеру, группу сотрудников «Зенита», которая штурмовала кабульское радио и телевидение в декабре 1979 года, возглавил Анатолий Рябинин, инженер-телевизионщик. Его задачей было не только взять под контроль информационные службы столицы, но и обеспечить дальнейшую бесперебойную их работу. Что, собственно, и было сделано. Из одной из студий, захваченной группой Рябинина, и прозвучало известное обращение Бабрака Кармаля к народу Афганистана.
Боец «Вымпела» подполковник Эркебек Абдулаев в ходе учений работал под видом специалиста-зоотехника, приехавшего из другого региона. Для сбора разведданных он посещал местное управление сельского хозяйства, вел с коллегами заинтересованную беседу по проблемам зоотехники. Это не вызывало ни у кого подозрений, потому что до прихода в органы госбезопасности Абдулаев закончил сельхозинститут.
Вообще образование по первой специальности, как говорят в «Вымпеле», — дело весьма интересное. Такое разнообразие профессий вряд ли где-либо встретишь под одной крышей. Есть тут телевизионщики и атомщики, педагоги и танкисты, пограничники и зоотехники, юристы и тренеры.
А уж вузы, в которых обучались будущие вымпеловцы, и перечислить трудно. Диапазон велик. От провинциального пединститута до элитной Академии Генерального штаба и до всемирно известной Сорбонны.
Когда после событий августа 1991 года «Вымпел» перенацелили с разведывательно-диверсионной деятельности на борьбу с ядерным терроризмом, в составе подразделения появились инженеры-атомщики.
Серьезно относились в «Вымпеле» к освоению иностранных языков. Конечно, в семье не без урода, были и такие, кто так и не освоил «иняз». И уроки по языку были для них пуще наказания. Но большинство использовали эту возможность, которая, кстати, помогает им успешнее адаптироваться в новой, гражданской жизни.
Так, бывший боец спецподразделения Анатолий Ермолин руководил колледжем. Когда я поинтересовался, где он освоил второй язык — испанский, Анатолий Александрович добрым словом вспомнил своих вымпеловских учителей иностранного языка.
Были в подразделении и свои полиглоты, овладевшие четырьмя, пятью языками, а порою и очень редкими наречиями. Не знаю, так ли, но говорят, служил в «Вымпеле» сотрудник, бывший чуть ли не единственным в стране знатоком языка маленького вымирающего африканского племени.
Вот такими уникальными профессионалами владело спецподразделение. Сплоченное единой целью в крепкую боевую семью, оно и само стало уникальным, единственным в своем роде. Однако теперь это уже история.
История, которой можно гордиться.
«ССЫЛКА» В... МВД
Октябрьские события 1993 года в Москве — трагедия нашего народа. Для «Вымпела» это по-особому страшные дни. Не будь их, судьба уникального подразделения сложилась бы совсем иначе.
«Альфа» была более известна, ее побоялись тронуть. Хотя говорят, что президент всякий раз даже при случайном упоминании группы «А» впадал в дурное настроение.
Уже 6 октября он подписал указ об увольнении в запас командира группы генерала Геннадия Зайцева. Однако указ этот не увидел свет, говорят, нашелся в президентском окружении неглупый советчик, который подсказал, мол, не время сейчас лишний шум поднимать. И генерала оставили в покое.
Правда, опальную «Альфу» отстранили от охраны президента, а на двадцатилетний юбилей в списках награжденных отсутствовала фамилия ее начальника, того же Зайцева, отдавшего группе ни много ни мало — полтора десятка лет.
С «Вымпелом» поступили просто. Чудовищно просто. Элитное подразделение госбезопасности, которое двенадцать лет готовили для работы за рубежом, куда были собраны лучшие силы оперативников и боевиков страны, передали в милицию.
Хочу быть правильно понятым: не смею противопоставлять систему МВД и органы государственной безопасности. Обе службы крайне нужны, необходимы и достойны уважения и поддержки.
Однако это разные системы. У каждой из них свои специфические задачи, и элитный боец спецназа, владеющий иностранными языками и оперативным мастерством, не должен выполнять обязанности омоновца.
Подобного этому еще не бывало в мире. Да только что нам мир, мы сами с усами.
Решение высшего руководства страны «сдать» элиту разведки в МВД вызвало в подразделении бурю возмущения. Бойцы уходили десятками.
Военные эксперты считают, если подразделение покинуло по каким-то причинам 30 процентов личного состава — оно на грани утраты боеспособности, если 40 процентов — практически небоеспособно. Но это в обычном воинском подразделении, а что говорить о спецназе, где каждый боец стоит взвода. И чтобы его подготовить, нужны не месяцы — годы, десятилетия. «Вымпел» готовили 12 лет и погубили в одночасье.
Командир «Вымпела» генерал Дмитрий Герасимов тоже отказался служить под милицейскими знаменами. Министр внутренних дел Ерин обиделся: «Конечно, вы белые воротнички, а мы чернорабочие».
За что же так жестоко расправились с «Вымпелом»? Правды до сих пор не сказано миру.
Без сомнения, группа «А» и «Вымпел» совершили гражданский подвиг. Они прекратили кровопролитие, спасли людей.
Однако не такого подвига, по всей видимости, ждали от них власти.
Встречаясь с непосредственными участниками тех событий, я часто задаю себе вопрос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103