За все время, пока они ели, никто не произнес ни слова. Бек думал о том, что никакая внешняя перемена в Эпиптиксе не заставит его иначе к нему относиться, факты говорили красноречивее слов: он оставался убийцей, похитителем, палачом.
Эпиптикс разделался с едой очень быстро, вряд ли она и ему доставляла удовольствие. Ксексианин погрузился в мрачное раздумье, и Беку вдруг вспомнился фотоснимок головы слепня, сделанный под большим увеличением: у ксексиан были точно такие же глаза, пронизанные множеством жилок и разделенные тканями на совершенно одинаковые выпуклые участки, такие же абсолютно ничего не выражающие глаза — даже не глаза, а огромные пузыри.
— Ваша реакция вполне естественна, — заметил Эпиптикс. — Вы сбиты с толку и испытываете неловкость. Вы не можете разобраться, что с вами произошло, не можете понять, почему я сегодня воспринимаюсь вами совершенно иначе, чем вчера. Разве не так?
Бек был вынужден признаться, что ксексианин не ошибается.
— Разница не во мне, она в вас самом. Вот, взгляните-ка. — Он повел рукой у них над головами. — Присмотритесь получше.
Бек пристально уставился в потолок, пока перед глазами не поплыли какие-то бесформенные пятна. Несколько раз закрыв и открыв глаза, он попытался освободиться от них. Так ничего и не увидев, он вопросительно посмотрел на Эпиптикса.
— Что вы увидели? — спросил Эпиптикс.
— Ничего.
— Посмотрите снова, — ксексианин показал рукой, — вот сюда.
Как ни всматривался Бек в пространство над головой, перед уставшими глазами плыли только пятна и ленты.
— Ничего не вижу... — Он запнулся. У него возникло ощущение, будто смотрят на него самого.
— Продолжайте смотреть, — сказал Эпиптикс. — У вашего мозга нет должной подготовки. Пройдет совсем немного времени — и вы начнете различать их совершенно отчетливо.
— Кого? — растерянно спросил Бек.
— Нопалов.
— Но здесь совершенно ничего нет.
— Неужели вы не видите этакие едва различимые силуэты? Зрение у землян развито гораздо лучше, чем у ксексиан.
— Я вижу только пятна, ничего больше...
— Приглядитесь повнимательнее. Например, вот к этому пятну.
Удивляясь в душе, как это Эпиптиксу удается видеть пятна перед чужими глазами, Бек внимательно вгляделся. Ему вдруг показалось, что пятна начинают собираться вместе, сосредоточиваться, и вот уже на него зловеще глядят два огромных глазных яблока, совершенно ни с чем не связанные, как бы вынутые из глазниц. Теперь он даже разглядел игру света, отражаемого ими.
— Что это?! Гипноз?
— Это нопал. Айксекс наводнен нопалами, несмотря на все наши усилия. Вы закончили еду? Тогда пойдемте, вам непременно нужно посмотреть на не прошедших очищение читуми.
Выйдя из здания, они сразу оказались под мощными потоками ливня, который, казалось, шел не переставая на этой планете. Всюду среди развалин светились рассеянным светом лужи, мертвенно-бледные, как ртуть.
Птиду Эпиптикс, не обращая внимания на дождь, твердой походкой направился к загону, где находились читуми. Их там оставалось всего десятка два, не больше, и все с ненавистью смотрели на Птиду Эпиптикса, но теперь эта ненависть распространилась и на Века.
— Последние из читуми. Приглядитесь к ним еще раз.
Бек подошел к самой сетке загона и заглянул внутрь. Контуры голов и верхних частей туловищ показались ему размытыми. Как будто... Он в изумлении вскрикнул. Теперь он увидел все совершенно четко, без помех.
Каждый читуми был словно оседлан ужасным всадником, прицепившимся к его затылку с помощью студнеобразной присоски. Над головой у каждого из читуми гордо вздымался роскошный султан, состоящий из множества продолговатых щетинок и выраставший из комка темного пуха, напоминающего, футбольный мяч, а между человеческими глазами и плечами в воздухе висели две сферы, по-видимому, выполняющие функцию глаз. И эти глаза обдавали Бека такой же вызывающей ненавистью и презрением, что и пленные читуми.
Огромным усилием воли Беку удалось обрести дар речи.
— Что это за существо? — сиплым голосом спросил он. — Нопал?
— Да. Это и есть нопал. Один из мерзких паразитов. — Он показал рукой на небо. — Вы еще многих увидите. Они непрерывно парят над нами, вечно голодные, в надежде оседлать кого-нибудь из нас. Все наши усилия направлены на то, чтобы очистить планету от гнусных тварей.
Бек посмотрел на небо. Если там и парили нопалы, то в дождь, видимо, они были незаметны. И вдруг ему почудилось, что он видит одну из этих тварей, плывущую в толще воздуха, как медуза в воде. Нопал был небольшой и не до конца оформившийся, щетинистый гребень был довольно редкий, глаза — не больше лимона.
Бек, прищурившись, потер лоб. Нопал исчез, над головой свистел лишь ледяной ветер и проносились рваные тучи.
— Эти существа материальны?
— Они существуют — следовательно, природа их материальна. Если же вы спросите, из какого вещества слагается их оболочка, я не смогу вам ответить. Война настолько поглощала все наши силы в течение ста лет, что у нас не было возможности заниматься исследованиями.
Втянув голову в плечи, Бек снова повернулся к пленным читуми. Как все изменилось... Если вчера он расценивал их открытое неповиновение как проявление благородства, то теперь оно казалось ему бессмысленным. И таупту, к которым он питал отвращение... Тут было над чем поразмыслить.
Взять, например, Птиду Эпиптикса, который, нарушив нормальное течение его жизни, втянул в эту историю, убил ни в чем не повинного Сэма Гиббонса.
Вряд ли такая личность может вызвать к себе симпатию, и все же отвращение, которое питал к нему Бек еще вчера, сменилось невольным восхищением.
Неожиданная мысль пронзила мозг Бека: неужели он стал жертвой искусно проделанной промывки мозгов, которая превратила ненависть в уважение и породила в его сознании иллюзию существования паразитов материального свойства?
Он еще раз обернулся к читуми и поймал точно такой же, как и раньше, лютый взгляд нопала. Стало даже трудно мыслить под этим взглядом, но, тем не менее, что-то прояснилось.
— Нопалов привлекают не только ксексиане? — спросил он Птиду Эпиптикса.
— Совершенно верно.
— Один из них пристроился и ко мне?
— Да.
— И вы поместили меня на ту решетку, чтобы соскрести с меня нопала?
— Да.
Это признание повергло Бека в такие тяжелые раздумья, что он даже перестал обращать внимание на дождь, на холодные струи, стекающие по спине.
— Уже скоро вы почувствуете, насколько реже станут возникать у вас непроизвольные приступы ярости и неосознанные побуждения. Для того чтобы сотрудничать с вами, нам прежде всего нужно было подвергнуть вас очищению.
Бек удержался от вопроса о будущем сотрудничестве, потому что, запрокинув голову, увидел парящего над собой нопала, глаза-пузыри с вожделением взирали на Бека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Эпиптикс разделался с едой очень быстро, вряд ли она и ему доставляла удовольствие. Ксексианин погрузился в мрачное раздумье, и Беку вдруг вспомнился фотоснимок головы слепня, сделанный под большим увеличением: у ксексиан были точно такие же глаза, пронизанные множеством жилок и разделенные тканями на совершенно одинаковые выпуклые участки, такие же абсолютно ничего не выражающие глаза — даже не глаза, а огромные пузыри.
— Ваша реакция вполне естественна, — заметил Эпиптикс. — Вы сбиты с толку и испытываете неловкость. Вы не можете разобраться, что с вами произошло, не можете понять, почему я сегодня воспринимаюсь вами совершенно иначе, чем вчера. Разве не так?
Бек был вынужден признаться, что ксексианин не ошибается.
— Разница не во мне, она в вас самом. Вот, взгляните-ка. — Он повел рукой у них над головами. — Присмотритесь получше.
Бек пристально уставился в потолок, пока перед глазами не поплыли какие-то бесформенные пятна. Несколько раз закрыв и открыв глаза, он попытался освободиться от них. Так ничего и не увидев, он вопросительно посмотрел на Эпиптикса.
— Что вы увидели? — спросил Эпиптикс.
— Ничего.
— Посмотрите снова, — ксексианин показал рукой, — вот сюда.
Как ни всматривался Бек в пространство над головой, перед уставшими глазами плыли только пятна и ленты.
— Ничего не вижу... — Он запнулся. У него возникло ощущение, будто смотрят на него самого.
— Продолжайте смотреть, — сказал Эпиптикс. — У вашего мозга нет должной подготовки. Пройдет совсем немного времени — и вы начнете различать их совершенно отчетливо.
— Кого? — растерянно спросил Бек.
— Нопалов.
— Но здесь совершенно ничего нет.
— Неужели вы не видите этакие едва различимые силуэты? Зрение у землян развито гораздо лучше, чем у ксексиан.
— Я вижу только пятна, ничего больше...
— Приглядитесь повнимательнее. Например, вот к этому пятну.
Удивляясь в душе, как это Эпиптиксу удается видеть пятна перед чужими глазами, Бек внимательно вгляделся. Ему вдруг показалось, что пятна начинают собираться вместе, сосредоточиваться, и вот уже на него зловеще глядят два огромных глазных яблока, совершенно ни с чем не связанные, как бы вынутые из глазниц. Теперь он даже разглядел игру света, отражаемого ими.
— Что это?! Гипноз?
— Это нопал. Айксекс наводнен нопалами, несмотря на все наши усилия. Вы закончили еду? Тогда пойдемте, вам непременно нужно посмотреть на не прошедших очищение читуми.
Выйдя из здания, они сразу оказались под мощными потоками ливня, который, казалось, шел не переставая на этой планете. Всюду среди развалин светились рассеянным светом лужи, мертвенно-бледные, как ртуть.
Птиду Эпиптикс, не обращая внимания на дождь, твердой походкой направился к загону, где находились читуми. Их там оставалось всего десятка два, не больше, и все с ненавистью смотрели на Птиду Эпиптикса, но теперь эта ненависть распространилась и на Века.
— Последние из читуми. Приглядитесь к ним еще раз.
Бек подошел к самой сетке загона и заглянул внутрь. Контуры голов и верхних частей туловищ показались ему размытыми. Как будто... Он в изумлении вскрикнул. Теперь он увидел все совершенно четко, без помех.
Каждый читуми был словно оседлан ужасным всадником, прицепившимся к его затылку с помощью студнеобразной присоски. Над головой у каждого из читуми гордо вздымался роскошный султан, состоящий из множества продолговатых щетинок и выраставший из комка темного пуха, напоминающего, футбольный мяч, а между человеческими глазами и плечами в воздухе висели две сферы, по-видимому, выполняющие функцию глаз. И эти глаза обдавали Бека такой же вызывающей ненавистью и презрением, что и пленные читуми.
Огромным усилием воли Беку удалось обрести дар речи.
— Что это за существо? — сиплым голосом спросил он. — Нопал?
— Да. Это и есть нопал. Один из мерзких паразитов. — Он показал рукой на небо. — Вы еще многих увидите. Они непрерывно парят над нами, вечно голодные, в надежде оседлать кого-нибудь из нас. Все наши усилия направлены на то, чтобы очистить планету от гнусных тварей.
Бек посмотрел на небо. Если там и парили нопалы, то в дождь, видимо, они были незаметны. И вдруг ему почудилось, что он видит одну из этих тварей, плывущую в толще воздуха, как медуза в воде. Нопал был небольшой и не до конца оформившийся, щетинистый гребень был довольно редкий, глаза — не больше лимона.
Бек, прищурившись, потер лоб. Нопал исчез, над головой свистел лишь ледяной ветер и проносились рваные тучи.
— Эти существа материальны?
— Они существуют — следовательно, природа их материальна. Если же вы спросите, из какого вещества слагается их оболочка, я не смогу вам ответить. Война настолько поглощала все наши силы в течение ста лет, что у нас не было возможности заниматься исследованиями.
Втянув голову в плечи, Бек снова повернулся к пленным читуми. Как все изменилось... Если вчера он расценивал их открытое неповиновение как проявление благородства, то теперь оно казалось ему бессмысленным. И таупту, к которым он питал отвращение... Тут было над чем поразмыслить.
Взять, например, Птиду Эпиптикса, который, нарушив нормальное течение его жизни, втянул в эту историю, убил ни в чем не повинного Сэма Гиббонса.
Вряд ли такая личность может вызвать к себе симпатию, и все же отвращение, которое питал к нему Бек еще вчера, сменилось невольным восхищением.
Неожиданная мысль пронзила мозг Бека: неужели он стал жертвой искусно проделанной промывки мозгов, которая превратила ненависть в уважение и породила в его сознании иллюзию существования паразитов материального свойства?
Он еще раз обернулся к читуми и поймал точно такой же, как и раньше, лютый взгляд нопала. Стало даже трудно мыслить под этим взглядом, но, тем не менее, что-то прояснилось.
— Нопалов привлекают не только ксексиане? — спросил он Птиду Эпиптикса.
— Совершенно верно.
— Один из них пристроился и ко мне?
— Да.
— И вы поместили меня на ту решетку, чтобы соскрести с меня нопала?
— Да.
Это признание повергло Бека в такие тяжелые раздумья, что он даже перестал обращать внимание на дождь, на холодные струи, стекающие по спине.
— Уже скоро вы почувствуете, насколько реже станут возникать у вас непроизвольные приступы ярости и неосознанные побуждения. Для того чтобы сотрудничать с вами, нам прежде всего нужно было подвергнуть вас очищению.
Бек удержался от вопроса о будущем сотрудничестве, потому что, запрокинув голову, увидел парящего над собой нопала, глаза-пузыри с вожделением взирали на Бека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33