— Благодарю вас, — сказал оператор. — Одежду и личные принадлежности вам выдадут в соседней комнате.
Фарр нарядился в обычный костюм туриста: мягкие белые брюки, смокинг в серую полоску, просторный темно-зеленый вельветовый берет. Берет сразу же провалился на глаза и уши.
— А теперь я могу идти?
Сопровождающий смотрел в отверстие. Фарр заметил быстро мелькающие буквы.
— Вы — Фарр-сайах, ботаник-исследователь.
Это прозвучало так, словно он заявил:
«Вы — Фарр-сайах, маньяк и рецидивист…»
— Да, я Фарр.
— Вас ожидают некоторые формальности.
Формальности заняли три часа. Фарр еще раз был представлен свекру, и тот его тщательно допросил.
Наконец Эйли отпустили. Молодой человек в желто-зеленой полосатой форме свекра проводил его до гондолы на берегу лагуны. Это было тонкое, длинное судно, сделанное из одного стручка. Фарр сел на скамью и переправился в город Джесциано.
Это было его первое знакомство с городом исциков. Он оказался богаче, чем рисовало Фарру его воображение. Дома росли через неравные промежутки вдоль каналов и улиц. Их тяжелые шишковатые кривые стебли поддерживали нижние стручки, массив широких листьев и, наконец, верхние стручки, наполовину утопающие в листве. Что-то мелькнуло в памяти Фарра, какое-то смутное воспоминание…
Гробница мицетозея под микроскопом. Та же пролиферация ветвей.
Стручки — точь-в-точь увеличенная сперагия, те же характерные цвета: темно-синий на мерцающем сером фоне, пламенно-оранжевый с алым, доходящим местами до пурпурного, черно-зеленый, белый с розовым, слабо-коричневый и черный.
По улицам бродили жители Исзма — тихие бледные личности, надежно разделенные на гильдии и касты.
Гондола причалила. На берегу уже поджидал свекр — видимо, важный чин, в желтом берете с зелеными кисточками. Рядом стояли коллеги рангом пониже.
Формального преследования не последовало, но свекры тихо обсуждали персону Фарра между собой.
Фарр, не найдя больше причин задерживаться, двинулся по улице к гостинице для космических туристов. Свекры его не остановили. С этой минуты Фарр вновь стал вольной птицей, будучи лишь потенциальным объектом для слежки.
Почти неделю он отдыхал и слонялся по городу. Туристов из внешних миров здесь было немного: руководство исциков, не запрещая туризм полностью, чтобы не нарушать договор о Доступности, тем не менее ухитрялось снизить его до минимума. Фарр пришел было к председателю «Совета по экспорту», надеясь взять у него интервью, но был вежливо и непреклонно выставлен секретарем, решившим, что Фарр намерен обсуждать экспорт низкокачественных Домов. Ничего иного Фарр и не ожидал. Он исходил все улицы вдоль и поперек, пересек на гондоле лагуну — и на него тратили время, по крайней мере, три свекра: они тенью следовали за ним по улицам или следили из стручков на общественных террасах.
Однажды он прогуливался вокруг лагуны и оказался на дальней стороне острова — на печально-каменистом участке, открытом всем ветрам и всей силе солнечных лучей. Здесь, в скромных трехстручковых зданиях, стоящих прямо на корнях и отдаленных друг от друга полосками желтого цвета, жили представители низших каст. Дома были нейтрально-зеленого цвета, и сверху пучок крупных листьев бросал на стручки черную тень. Дома эти для экспорта не предназначались, и Фарр, человек с развитым социальным сознанием, просто возмутился. Какой стыд! Биллионы землян ютятся в подземельях, когда из ничего, из зернышка, можно построить целый жилой район! Фарр подошел к одному из Домов, заглянув под низко висящий стручок. Ветка внезапно обрушилась, и, не отскочи он вовремя, его бы покалечило. Все же крайний стручок успел хлопнуть его по голове. Свекр, стоявший в двадцати футах, медленно приблизился:
— Не советую досаждать деревьям.
— Я никому и ничему не досаждал!
Свекр пожал плечами.
— Дерево думает по-другому. Оно приучено с подозрением относиться к чужим. Между нижними кастами, — свекр презрительно сплюнул, — ссоры и вражда не прекращаются, и присутствие чужих дереву не по вкусу.
Фарр повернулся и с любопытством посмотрел на дерево.
— По-вашему, оно обладает сознанием?
Свекр неопределенно покачал головой.
— Почему они не вывозятся? — спросил Фарр. — У вас был бы огромный рынок. Очень многие нуждаются в жилье, а такие Дома были бы им по карману.
— Вы сами и ответили, — сказал свекр. — Кто ими торгует на Земле?
— К.Пенче.
— Он богат?
— Исключительно.
— А был бы он так же богат, если бы продавал дешевые Дома наподобие этого?
— Возможно.
— В любом случае наша выгода уменьшится. Эти Дома выращивать, воспитывать и перевозить не сложнее, чем Дома класса АА, которыми мы торгуем. Советую впредь не подходить к деревьям слишком близко. Можете получить серьезные травмы. Дома не столь терпимы к посторонним, как их обитатели.
Фарр продолжал свой путь вокруг острова, мимо плодовых деревьев, сгибающихся под тяжестью фруктов, мимо приземистых кустарников, похожих на древние растения Земли. Из центра этих кустов росли пучки густо-черных прутьев десяти футов высотой и диаметром не тоньше дюйма — гладких, лоснящихся, ровных. Когда Фарр подошел поближе, вмешался свекр.
— Но ведь это же не Дома-деревья, — запротестовал Фарр. — Кроме того, я не собираюсь причинять им вред. Меня, как ботаника, интересуют ночные растения вообще.
— Все равно, — отрезал лейтенант-свекр. — Ни растения, ни метод их выращивания вам не принадлежат и, следовательно, не должны вас интересовать.
— Исцики, видимо, имеют плохое представление о профессиональном любопытстве, — заключил Фарр.
— В качестве компенсации мы имеем хорошее представление о жадности, воровстве, присвоении и эксплуатации чужих идей.
Фарр не ответил и, улыбнувшись, пошел по берегу дальше, к многоцветным стручкам, ветвям и стволам города.
Один из методов слежки привел Фарра в смущение. Он подошел к лейтенанту и указал на соглядатая, находившегося в нескольких ярдах.
— Почему он гримасничает? Когда я сажусь, и он садится, я пью — он пьет, я чешу нос — он чешет нос…
— Специальная методика, — пояснил лейтенант. — Мы предугадываем ваши мысли.
— Чушь собачья!
Лейтенант кивнул:
— Фарр-сайах может быть совершенно прав.
Фарр покровительственно улыбнулся:
— Вы что же, всерьез думаете, что сможете угадать мои мысли?
— Мы вправе поступать так, как нам кажется правильным.
— После обеда я собираюсь нанять морскую лодку. Вы в курсе?
Лейтенант вытащил бумагу:
— Чартер
для вас готов. Это «Яхайэ», и я нанял экипаж.
Глава 2
«Яхайэ» оказался двухмачтовой баркой в форме деревянного детского башмака, с пурпурными парусами и просторной каютой. Вместе с главной мачтой его вырастили на специальном корабельном дереве-мачте, которая в оригинале являлась черенком стручка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26