Вода хлестала с такой силой, что тут же затопила берег, делая реку в два раза шире.
Землеройки Гуосима умело лавировали между потоками воды, направляя лодки ближе к середине течения и вниз по берегу. Когда они причалили, малыши с визгом бросились подальше от опасного места, а Гургун попробовал вброд вернуться, но тут его накрыла волна, перемешанная с грязью, — землю распороло еще шире, и что-то огромное обрушилось на водноежа сверху. Отплевываясь и отфыркиваясь, он пытался освободиться; Лог-а-Лог и еще несколько землероек бросились на помощь. По подбородок в холодной воде, Лог-а-Лог протер глаза и спросил:
— Как ты, дружище? Ты жив? Ты не ранен?
— Да все в порядке, не суетись, — раздалось в ответ. — Выплюнуть бы только эту грязь, и дело с концом!
Гургун озадаченно глянул на Лог-а-Лога:
— Кто это сказал?!
На берег выполз грязный, мокрый, вымотанный до изнеможения, но все же живой командор. Мертвый окоченелый угорь до сих пор обвивал тяжелыми кольцами его тело, замерев в последней схватке. Командор рухнул на сухую землю, не в состоянии держаться на ногах.
— Это я сказал, я! И не стойте в воде, открыв рты, лучше помогите мне наконец избавиться от этого монстра.
Лог-а-Лог был не из тех, кто паникует. Взяв из лап командора кинжал Таммо, который тот сжимал, он принялся вытаскивать его из плена холодных стальных колец, приговаривая как ни в чем не бывало:
— Эх, командор, сколько же мы не виделись — сезон, два? Так вот во что сейчас модно наряжаться? Змеиные кольца тебе к лицу! Но неужели мундира тебе уже недостаточно?
Нечасто колокол в аббатстве звонил после полуночи, но возвращение командора стало исключением из правил. Звонарь Дингдон старался изо всех сил, возвещая радостную весть. Он с такой силой дергал за веревки, что лапы покрылись волдырями, а уши заложило.
Новоприбывших пригласили в Большой зал, а в это время выдры и зайцы понесли командора на высоко поднятых лапах в Пещерный зал. Он мужественно выдержал перевязку, которую сделали ему сестра Фиалка и Постенник. Они промыли многочисленные раны и смазали ушибленные места травяным лосьоном. Вопросам не было конца. Таммо спросил первым делом:
— А где мой кинжал? И вообще, как все случилось? Командор неохотно вернул зайцу оружие.
— Знай, приятель, эта стальная штука спасла мне жизнь. Таким оружием можно гордиться. Я отдал бы десять сезонов жизни, чтобы владеть им, говорю со всей откровенностью!
Таммо ласково погладил кинжал и бережно вдел в пряжку на поясе. Шэд принес другу горячего мятного чая в большой кружке:
— Вот, подкрепись, а то этот змей тебя совсем вымотал.
Командор склонил голову набок, пока сестра Фиалка промывала грязную рану, оставленную на шее зубами угря.
— Да, вымотал преизрядно! Это был боец, настоящий боец, клянусь вам. Мне жаль, что пришлось его убить. Он просто затерялся в этой дыре и страшно проголодался. Он не виноват, что природа требовала свое. Ой, поосторожнее!
Сестра Фиалка накрыла рану теплым компрессом.
— Извините, я не нарочно. Но теперь все. Вы молодец, господин, — вы поступили, как и подобает мужественному воину. Крошка Слоечка обязана вам жизнью. Я не часто это говорю, но промывать ваши раны было честью для меня.
Капитан Молния хлопнула лапой по столу:
— Как хорошо сказано! Да, было бы очень жаль потерять такого бесстрашного воина, как командор. Майор, я предлагаю сделать командора почетным воином Дозорного Отряда!
Под одобрительные возгласы в зал вошла настоятельница Пижма. Улыбаясь сквозь слезы, она ласково взяла командора за лапу:
— Ну что, старый вояка, снова пожаловал к нам? Командор медленно встал, осторожно разминаясь.
— Конечно, Матушка настоятельница, как же мне без вас? Только в следующий раз, будьте добры, не откладывайте праздник из-за меня! Кстати, не осталось ли случайно того замечательного овощного супа?
Разразившись смехом, Гром Стальная Челюсть бросился на кухню, крикнув через плечо:
— Эх ты, горемыка! Сиди здесь, я принесу тебе целую кастрюлю, если у тебя хватит сил все съесть!
Гургун Гарпун осторожно просунул голову в дверь спальни, где уже посапывали водноежата.
— Хо-хо! — прошептал он. — Намыты, накормлены и уложены под теплые одеяльца… Спасибо!
Матушка Хлопотунья низко держала лампу за дверью. Краклин прижала лапу к губам.
— Тише, господин, вы можете их разбудить. Гургун взял лампу и пошел вперед, освещая коридор и лестницу.
— В аббатстве полно малышей: кротята, мышата, бельчата, ежата, даже совята и барсучонок. Гургун удивлен, откуда маленький господин?
Краклин подала лапу Матушке Хлопотунье, спускаясь по крутым ступенькам.
— Это наш Руссано. Он особенный.
Их перебил Лог-а-Лог, выросший как из-под земли:
— Все на военный совет в Пещерный зал! — скомандовал он.
ГЛАВА 34
Чесун и Чихун, как и остальные Бродяги, были потрясены тем, что увидели. Обе крысы сидели у костра, обсуждая шепотом казнь, которую Дамуг Клык устроил десяти беглецам, возвращенным Скаупом.
Чихун поежился, подбрасывая побольше веток в огонь:
— Хорошо, братан, что ты не пошел с ними. Да, теперь никому и в голову не придет ослушаться Острейшего. То, как он расправился с Бором и Сигом и остальными восьмерыми, забудешь не скоро!
Чесун оцепенело смотрел на языки пламени, тупо кивая.
— Э… м-да… Хотя, если б я и пошел с ними, я скорее погиб бы, сражаясь, чем сдался в плен… Что это за слово, которое Дамуг все время повторял?
— «Казнить». Это он повторял, это он и сделал. Брр! Мурашки по коже, как только вспомню… Это было жестоко. Жестоко и бессердечно. И вообще… страшно.
Чихун подполз ближе к костру.
— Да уж… Но по жизни-то, оно как: чтобы стать Острейшим, надо быть беспощадным к врагам, быть хладнокровным убийцей. Я смотрел на Дамуга и видел его лицо: он получал удовольствие от того, что делал!
Это было правдой — Дамуг был доволен. Все шло так, как он хотел. Он не только получил назад беглецов и предателей, но и отправленная экспедиция во главе с Гадуссом принесла пользу. Хорек Прохвост, которого Дамуг считал погибшим, оказался жив и сообщил новости об аббатстве. Дамуг никогда не бывал в Рэдволле, но много слышал о нем. Вот это будет добыча! Оттуда он сможет по-настоящему править. Если все, что говорит Прохвост, правда, то взять аббатство не составит труда — южная стена, по его словам, почти совсем рассыпалась.
А еще Гадусс привел пленника, старую-престарую белку. Но пленник был все еще силен и в здравом уме, как многие долгожители Леса Цветущих Мхов. Этот старик сидел теперь в клетке, специально укрепленной дополнительными прутьями для необычного пленника. Правда, здесь вернее было бы сказать «лежал», потому что он был связан по всем четырем лапам, не шевелился и игнорировал Острейшего, упрямо закрывая глаза при его появлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Землеройки Гуосима умело лавировали между потоками воды, направляя лодки ближе к середине течения и вниз по берегу. Когда они причалили, малыши с визгом бросились подальше от опасного места, а Гургун попробовал вброд вернуться, но тут его накрыла волна, перемешанная с грязью, — землю распороло еще шире, и что-то огромное обрушилось на водноежа сверху. Отплевываясь и отфыркиваясь, он пытался освободиться; Лог-а-Лог и еще несколько землероек бросились на помощь. По подбородок в холодной воде, Лог-а-Лог протер глаза и спросил:
— Как ты, дружище? Ты жив? Ты не ранен?
— Да все в порядке, не суетись, — раздалось в ответ. — Выплюнуть бы только эту грязь, и дело с концом!
Гургун озадаченно глянул на Лог-а-Лога:
— Кто это сказал?!
На берег выполз грязный, мокрый, вымотанный до изнеможения, но все же живой командор. Мертвый окоченелый угорь до сих пор обвивал тяжелыми кольцами его тело, замерев в последней схватке. Командор рухнул на сухую землю, не в состоянии держаться на ногах.
— Это я сказал, я! И не стойте в воде, открыв рты, лучше помогите мне наконец избавиться от этого монстра.
Лог-а-Лог был не из тех, кто паникует. Взяв из лап командора кинжал Таммо, который тот сжимал, он принялся вытаскивать его из плена холодных стальных колец, приговаривая как ни в чем не бывало:
— Эх, командор, сколько же мы не виделись — сезон, два? Так вот во что сейчас модно наряжаться? Змеиные кольца тебе к лицу! Но неужели мундира тебе уже недостаточно?
Нечасто колокол в аббатстве звонил после полуночи, но возвращение командора стало исключением из правил. Звонарь Дингдон старался изо всех сил, возвещая радостную весть. Он с такой силой дергал за веревки, что лапы покрылись волдырями, а уши заложило.
Новоприбывших пригласили в Большой зал, а в это время выдры и зайцы понесли командора на высоко поднятых лапах в Пещерный зал. Он мужественно выдержал перевязку, которую сделали ему сестра Фиалка и Постенник. Они промыли многочисленные раны и смазали ушибленные места травяным лосьоном. Вопросам не было конца. Таммо спросил первым делом:
— А где мой кинжал? И вообще, как все случилось? Командор неохотно вернул зайцу оружие.
— Знай, приятель, эта стальная штука спасла мне жизнь. Таким оружием можно гордиться. Я отдал бы десять сезонов жизни, чтобы владеть им, говорю со всей откровенностью!
Таммо ласково погладил кинжал и бережно вдел в пряжку на поясе. Шэд принес другу горячего мятного чая в большой кружке:
— Вот, подкрепись, а то этот змей тебя совсем вымотал.
Командор склонил голову набок, пока сестра Фиалка промывала грязную рану, оставленную на шее зубами угря.
— Да, вымотал преизрядно! Это был боец, настоящий боец, клянусь вам. Мне жаль, что пришлось его убить. Он просто затерялся в этой дыре и страшно проголодался. Он не виноват, что природа требовала свое. Ой, поосторожнее!
Сестра Фиалка накрыла рану теплым компрессом.
— Извините, я не нарочно. Но теперь все. Вы молодец, господин, — вы поступили, как и подобает мужественному воину. Крошка Слоечка обязана вам жизнью. Я не часто это говорю, но промывать ваши раны было честью для меня.
Капитан Молния хлопнула лапой по столу:
— Как хорошо сказано! Да, было бы очень жаль потерять такого бесстрашного воина, как командор. Майор, я предлагаю сделать командора почетным воином Дозорного Отряда!
Под одобрительные возгласы в зал вошла настоятельница Пижма. Улыбаясь сквозь слезы, она ласково взяла командора за лапу:
— Ну что, старый вояка, снова пожаловал к нам? Командор медленно встал, осторожно разминаясь.
— Конечно, Матушка настоятельница, как же мне без вас? Только в следующий раз, будьте добры, не откладывайте праздник из-за меня! Кстати, не осталось ли случайно того замечательного овощного супа?
Разразившись смехом, Гром Стальная Челюсть бросился на кухню, крикнув через плечо:
— Эх ты, горемыка! Сиди здесь, я принесу тебе целую кастрюлю, если у тебя хватит сил все съесть!
Гургун Гарпун осторожно просунул голову в дверь спальни, где уже посапывали водноежата.
— Хо-хо! — прошептал он. — Намыты, накормлены и уложены под теплые одеяльца… Спасибо!
Матушка Хлопотунья низко держала лампу за дверью. Краклин прижала лапу к губам.
— Тише, господин, вы можете их разбудить. Гургун взял лампу и пошел вперед, освещая коридор и лестницу.
— В аббатстве полно малышей: кротята, мышата, бельчата, ежата, даже совята и барсучонок. Гургун удивлен, откуда маленький господин?
Краклин подала лапу Матушке Хлопотунье, спускаясь по крутым ступенькам.
— Это наш Руссано. Он особенный.
Их перебил Лог-а-Лог, выросший как из-под земли:
— Все на военный совет в Пещерный зал! — скомандовал он.
ГЛАВА 34
Чесун и Чихун, как и остальные Бродяги, были потрясены тем, что увидели. Обе крысы сидели у костра, обсуждая шепотом казнь, которую Дамуг Клык устроил десяти беглецам, возвращенным Скаупом.
Чихун поежился, подбрасывая побольше веток в огонь:
— Хорошо, братан, что ты не пошел с ними. Да, теперь никому и в голову не придет ослушаться Острейшего. То, как он расправился с Бором и Сигом и остальными восьмерыми, забудешь не скоро!
Чесун оцепенело смотрел на языки пламени, тупо кивая.
— Э… м-да… Хотя, если б я и пошел с ними, я скорее погиб бы, сражаясь, чем сдался в плен… Что это за слово, которое Дамуг все время повторял?
— «Казнить». Это он повторял, это он и сделал. Брр! Мурашки по коже, как только вспомню… Это было жестоко. Жестоко и бессердечно. И вообще… страшно.
Чихун подполз ближе к костру.
— Да уж… Но по жизни-то, оно как: чтобы стать Острейшим, надо быть беспощадным к врагам, быть хладнокровным убийцей. Я смотрел на Дамуга и видел его лицо: он получал удовольствие от того, что делал!
Это было правдой — Дамуг был доволен. Все шло так, как он хотел. Он не только получил назад беглецов и предателей, но и отправленная экспедиция во главе с Гадуссом принесла пользу. Хорек Прохвост, которого Дамуг считал погибшим, оказался жив и сообщил новости об аббатстве. Дамуг никогда не бывал в Рэдволле, но много слышал о нем. Вот это будет добыча! Оттуда он сможет по-настоящему править. Если все, что говорит Прохвост, правда, то взять аббатство не составит труда — южная стена, по его словам, почти совсем рассыпалась.
А еще Гадусс привел пленника, старую-престарую белку. Но пленник был все еще силен и в здравом уме, как многие долгожители Леса Цветущих Мхов. Этот старик сидел теперь в клетке, специально укрепленной дополнительными прутьями для необычного пленника. Правда, здесь вернее было бы сказать «лежал», потому что он был связан по всем четырем лапам, не шевелился и игнорировал Острейшего, упрямо закрывая глаза при его появлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64