– С вами разве что-нибудь нормальное получится? Как только голоса ваши богомерзкие раздаются, так все желание пропадает.
– Ну и славненько, – удовлетворенно сказал Сергей. – Все. Дрыхнем.
Все замолчали.
– А у меня лоб болит, – неожиданно пожаловался рейнджер.
В палатке несколько секунд царила мертвая тишина, а потом ночь расколол дикий хохот всех остальных обитателей палатки. Уж больно забавно звучала подобная фраза в устах крутого рейнджера.
– Чего смеетесь? – обиженно спросил рейнджер. – Кроссовок-то дешевый. У него подошва не резиновая, а пластиковая. Вам бы так залепили.
Потихоньку все успокоились. Лелик с Анжелой пару минут пытались вдвоем примоститься на пионерской кроватке так, чтобы можно было заснуть, но у них ничего не получалось. Потом Лелик привлек к решению этой задачи остальных обитателей палатки, которые все равно не могли заснуть из-за скрипа этой чертовой кровати. Сергей с Юрой приняли живейшее участие в решении данной проблемы, но смогли предложить только связать Лелика с Анжелой веревкой, от чего Лелик отказался.
Наконец, Лелик вспомнил из далекого детства систему спанья «валетом», они попробовали с Анжелой лечь головами в разные стороны и – о чудо! – так можно было по крайней мере лежать не сваливаясь. Конечно, в этом варианте тоже была масса недостатков, но можно было хотя бы попытаться заснуть. Так они и сделали, поэтому через каких-то пять-десять минут в палатке стало раздаваться только мерное сопение четырех человек.
Проснулся Лелик от того, что тело сильно затекло в неудобной позе. Поначалу он никак не мог понять – где он и что, вообще говоря, происходит, но потом разобрался, что стоит на коленях на полу, а верхняя половина его туловища лежит на кровати. Самое интересное заключалось в том, что Анжела спала в точно такой же позе, только на другой половине кровати. Судя по ярким лучам солнца, которые пробивались сквозь щели в палатке, было уже никак не меньше десяти утра, а то и одиннадцати. Лелик оглянулся назад и увидел, что и рейнджер, и Сергей дрыхнут во все носовые завертки. «– Рыбаки, блин, – подумал Лелик. – Чего, спрашивается, ночью мне весь кайф обломали? Орали, как резаные, что пойдут на утреннюю зорьку, а где она, утренняя зорька? Уже обед скоро».
В этот момент рейнджер, как будто он услышал мысли Лелика, сладко потянулся и нежно пропел:
– Сере-е-ега-а-а-а! Пора вставать! Пешушок пропел давно.
Сергей открыл один глаз, тоже сладко потянулся и сказал:
– Доброе утро всей честной компании. Лелик, как спалось?
– А ты не видишь, как спалось? – огрызнулся Лелик, поднялся с пола и сел на кровать.
Анжела тоже приподняла голову, посмотрела мутным взором на Лелика, сказала:
– Ос-с-споди! Как башка-то болит, – и снова уронила голову на кровать.
– Вижу, – довольно сказал Сергей, уютно ворочаясь на своей кровати. – Спали в позе омара. Или лобстера.
– Кстати, Лелик, – сказал рейнджер, повернувшись в его сторону. – Вы бы креветкой легли. Очень хороший способ. Ну знаешь как креветок замораживают? Одна к одной. Так вдвоем на узкой кровати вполне даже спать можно. Нам с Серегой несколько раз приходилось. Правда, ворочаться нужно только по команде, зато высыпаешься хорошо…
Но Лелик не слушал болтовню рейнджера, а внимательно смотрел на его лоб и широко улыбался.
– Что? Что ты там углядел? – наконец спросил рейнджер, не в силах больше выносить довольную улыбку Лелика.
– У тебя зеркальце есть? – поинтересовался Лелик.
– Нет, – ответил рейнджер. – Что я – баба, что ли?
– А зря, – сказал Лелик. – Я бы, на твоем месте, на себя взглянул.
– Чего случилось? – разволновался ренджер.
– Да ничего, – Лелик продолжал улыбаться. – Просто взгляни и порадуйся.
Рейнджер повернулся к Сергею и спросил:
– Серег, чего у меня там?
Сергей вытащил голову из-под одеяла, вгляделся и начал беззвучно смеяться.
– Чего кудахчешь? – окрысился рейнджер. – Что там такое?
– Да след у тебя от кроссовка на половину лба, – объяснил, наконец, Сергей. – Выглядит – ужасно. Как будто по тебе ночью кто-то ходил.
– Во, блин, обрадовал! – расстроился рейнджер. – Что я дома скажу? Жена решит, что я опять напился в дупель. А все эти любовнички, – Юра кивнул в сторону Лелика.
– Сам ты любовничек, – лениво сказал Лелик. – Нечего было свои шуточки посреди ночи шутить. Правильно тебе Анжела залепила.
– Лелик, – сказал рейндежер. – А у меня есть нож во-о-от с таким лезвием.
– Мне твой нож больше не страшен, – объяснил Лелик. – Я как на твой лоб посмотрю, так мне теперь ничего больше не страшно.
Услышав это, вконец расстроенный рейнджер нахохлился и забился под одеяло.
– Кстати, – неожиданно сказал Сергей. – А утреннюю зорьку-то мы проспали. Вот генерал сейчас скандал поднимет… Он сказал, чтобы обязательно в пять вставали.
– Твой генерал, небось, дрыхнет без задних ног, – пренебрежительно сказал Лелик. – Сам же видел, что он вчера был – в полную зюзю.
– Да черт его знает, – неопределенно ответил Сергей. – Старая гвардия – они знаешь какие крепкие.
– Ладно, – сказал рейнджер. – Давайте вставать уже, а то и обед проспим.
Они поднялись, растолкали Анжелу и отправились умываться на речку. День стоял – просто изумительный. Ярко светило солнце, пели птицы, река отливала пронзительной синевой, словом, все вокруг создавало прямо-таки праздничное настроение.
– Слышь, Юр, – спросил Сергей, плеская себе воду на лицо. – А чего генералу скажем, если он начнет на тему утренней зорьки выступать?
– Да скажем, что Лелик всю ночь колобродил и нам спать мешал, – предложил рейнджер. – Вот и проспали.
– Ну да, – с горечью сказал Лелик. – Все бы на меня свалить. Поэта обидеть может каждый.
– Ну это смотря какого поэта, – поправил его рейнджер, поигрывая могучими мышцами груди. – Меня, к примеру, не сильно обидишь.
– Ага. Разве что кроссовком, – подпустил Лелик пилюлю.
Юра сразу как будто сдулся, с ненавистью посмотрел в сторону Анжелы и тоже стал плескать водой себе в лицо. Наконец, компания умылась, и они все вместе отправились на поляну.
– Боже мой, – довольно громко сказал Сергей, завидев знакомую картину за столом.
У всех возникло такое ощущение, что со вчерашнего дня ничего не изменилось. По-прежнему за столом сидел пьяный генерал, которого Люба кормила бутербродами, Макс, распевающий заплетающимся языком какую-то скабрезную песенку, и явно нетрезвый абориген Андреич, лицо которого, впрочем, украшал здоровенный синяк под глазом, которого вчера еще не было.
– У меня, кажется, дежавю началось, – заявил Лелик, глядя на это безобразие.
– Если таблеток нет, – решительно заявила Анжела, – то лучше натощак два сырых яйца съесть. Знаешь как закрепляет? Через час никакого дижавю не останется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– Ну и славненько, – удовлетворенно сказал Сергей. – Все. Дрыхнем.
Все замолчали.
– А у меня лоб болит, – неожиданно пожаловался рейнджер.
В палатке несколько секунд царила мертвая тишина, а потом ночь расколол дикий хохот всех остальных обитателей палатки. Уж больно забавно звучала подобная фраза в устах крутого рейнджера.
– Чего смеетесь? – обиженно спросил рейнджер. – Кроссовок-то дешевый. У него подошва не резиновая, а пластиковая. Вам бы так залепили.
Потихоньку все успокоились. Лелик с Анжелой пару минут пытались вдвоем примоститься на пионерской кроватке так, чтобы можно было заснуть, но у них ничего не получалось. Потом Лелик привлек к решению этой задачи остальных обитателей палатки, которые все равно не могли заснуть из-за скрипа этой чертовой кровати. Сергей с Юрой приняли живейшее участие в решении данной проблемы, но смогли предложить только связать Лелика с Анжелой веревкой, от чего Лелик отказался.
Наконец, Лелик вспомнил из далекого детства систему спанья «валетом», они попробовали с Анжелой лечь головами в разные стороны и – о чудо! – так можно было по крайней мере лежать не сваливаясь. Конечно, в этом варианте тоже была масса недостатков, но можно было хотя бы попытаться заснуть. Так они и сделали, поэтому через каких-то пять-десять минут в палатке стало раздаваться только мерное сопение четырех человек.
Проснулся Лелик от того, что тело сильно затекло в неудобной позе. Поначалу он никак не мог понять – где он и что, вообще говоря, происходит, но потом разобрался, что стоит на коленях на полу, а верхняя половина его туловища лежит на кровати. Самое интересное заключалось в том, что Анжела спала в точно такой же позе, только на другой половине кровати. Судя по ярким лучам солнца, которые пробивались сквозь щели в палатке, было уже никак не меньше десяти утра, а то и одиннадцати. Лелик оглянулся назад и увидел, что и рейнджер, и Сергей дрыхнут во все носовые завертки. «– Рыбаки, блин, – подумал Лелик. – Чего, спрашивается, ночью мне весь кайф обломали? Орали, как резаные, что пойдут на утреннюю зорьку, а где она, утренняя зорька? Уже обед скоро».
В этот момент рейнджер, как будто он услышал мысли Лелика, сладко потянулся и нежно пропел:
– Сере-е-ега-а-а-а! Пора вставать! Пешушок пропел давно.
Сергей открыл один глаз, тоже сладко потянулся и сказал:
– Доброе утро всей честной компании. Лелик, как спалось?
– А ты не видишь, как спалось? – огрызнулся Лелик, поднялся с пола и сел на кровать.
Анжела тоже приподняла голову, посмотрела мутным взором на Лелика, сказала:
– Ос-с-споди! Как башка-то болит, – и снова уронила голову на кровать.
– Вижу, – довольно сказал Сергей, уютно ворочаясь на своей кровати. – Спали в позе омара. Или лобстера.
– Кстати, Лелик, – сказал рейнджер, повернувшись в его сторону. – Вы бы креветкой легли. Очень хороший способ. Ну знаешь как креветок замораживают? Одна к одной. Так вдвоем на узкой кровати вполне даже спать можно. Нам с Серегой несколько раз приходилось. Правда, ворочаться нужно только по команде, зато высыпаешься хорошо…
Но Лелик не слушал болтовню рейнджера, а внимательно смотрел на его лоб и широко улыбался.
– Что? Что ты там углядел? – наконец спросил рейнджер, не в силах больше выносить довольную улыбку Лелика.
– У тебя зеркальце есть? – поинтересовался Лелик.
– Нет, – ответил рейнджер. – Что я – баба, что ли?
– А зря, – сказал Лелик. – Я бы, на твоем месте, на себя взглянул.
– Чего случилось? – разволновался ренджер.
– Да ничего, – Лелик продолжал улыбаться. – Просто взгляни и порадуйся.
Рейнджер повернулся к Сергею и спросил:
– Серег, чего у меня там?
Сергей вытащил голову из-под одеяла, вгляделся и начал беззвучно смеяться.
– Чего кудахчешь? – окрысился рейнджер. – Что там такое?
– Да след у тебя от кроссовка на половину лба, – объяснил, наконец, Сергей. – Выглядит – ужасно. Как будто по тебе ночью кто-то ходил.
– Во, блин, обрадовал! – расстроился рейнджер. – Что я дома скажу? Жена решит, что я опять напился в дупель. А все эти любовнички, – Юра кивнул в сторону Лелика.
– Сам ты любовничек, – лениво сказал Лелик. – Нечего было свои шуточки посреди ночи шутить. Правильно тебе Анжела залепила.
– Лелик, – сказал рейндежер. – А у меня есть нож во-о-от с таким лезвием.
– Мне твой нож больше не страшен, – объяснил Лелик. – Я как на твой лоб посмотрю, так мне теперь ничего больше не страшно.
Услышав это, вконец расстроенный рейнджер нахохлился и забился под одеяло.
– Кстати, – неожиданно сказал Сергей. – А утреннюю зорьку-то мы проспали. Вот генерал сейчас скандал поднимет… Он сказал, чтобы обязательно в пять вставали.
– Твой генерал, небось, дрыхнет без задних ног, – пренебрежительно сказал Лелик. – Сам же видел, что он вчера был – в полную зюзю.
– Да черт его знает, – неопределенно ответил Сергей. – Старая гвардия – они знаешь какие крепкие.
– Ладно, – сказал рейнджер. – Давайте вставать уже, а то и обед проспим.
Они поднялись, растолкали Анжелу и отправились умываться на речку. День стоял – просто изумительный. Ярко светило солнце, пели птицы, река отливала пронзительной синевой, словом, все вокруг создавало прямо-таки праздничное настроение.
– Слышь, Юр, – спросил Сергей, плеская себе воду на лицо. – А чего генералу скажем, если он начнет на тему утренней зорьки выступать?
– Да скажем, что Лелик всю ночь колобродил и нам спать мешал, – предложил рейнджер. – Вот и проспали.
– Ну да, – с горечью сказал Лелик. – Все бы на меня свалить. Поэта обидеть может каждый.
– Ну это смотря какого поэта, – поправил его рейнджер, поигрывая могучими мышцами груди. – Меня, к примеру, не сильно обидишь.
– Ага. Разве что кроссовком, – подпустил Лелик пилюлю.
Юра сразу как будто сдулся, с ненавистью посмотрел в сторону Анжелы и тоже стал плескать водой себе в лицо. Наконец, компания умылась, и они все вместе отправились на поляну.
– Боже мой, – довольно громко сказал Сергей, завидев знакомую картину за столом.
У всех возникло такое ощущение, что со вчерашнего дня ничего не изменилось. По-прежнему за столом сидел пьяный генерал, которого Люба кормила бутербродами, Макс, распевающий заплетающимся языком какую-то скабрезную песенку, и явно нетрезвый абориген Андреич, лицо которого, впрочем, украшал здоровенный синяк под глазом, которого вчера еще не было.
– У меня, кажется, дежавю началось, – заявил Лелик, глядя на это безобразие.
– Если таблеток нет, – решительно заявила Анжела, – то лучше натощак два сырых яйца съесть. Знаешь как закрепляет? Через час никакого дижавю не останется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25