На второй день пути Спархок и Элана, одевшись в простые повседневные одежды, поднялись в помещение, прозванное «тронным залом», – оно находилось прямо над их каютой. Алиэн стряпала завтрак для принцессы Данаи на хитроумной печке, которая наполовину была светильником, наполовину плиткой. Алиэн почти всегда стряпала для Данаи, поскольку без вопросов принимала странные вкусы маленькой принцессы относительно еды.
В дверь вежливо постучали, и вошли Келтэн и Стрейджен. Вид у Келтэна был странный – он скрючился набок и явно мучился от боли.
– Что с тобой стряслось? – спросил Спархок.
– Попытался спать в гамаке, – со стоном ответил Келтэн. – Я решил, что раз уж мы путешествуем по морю, то и жить надо по морским обычаям. Похоже, Спархок, я превратился в развалину.
Миртаи, сидевшая в кресле у двери, встала.
– Стой смирно, – не терпящим возражений тоном велела она светловолосому пандионцу.
– Что ты задумала? – подозрительно осведомился он.
– Помолчи. – Миртаи провела ладонью по его спине, легонько ощупав ее кончиками пальцев. – А теперь ляг на пол, лицом вниз.
– Что-то не хочется.
– Предпочитаешь, чтобы я сбила тебя с ног? Ворча, Келтэн с немалым трудом улегся на пол.
– Будет больно? – спросил он.
– Только не мне, – заверила его Миртаи, снимая сандалии. – Расслабься.
И она принялась расхаживать по спине Келтэна. Громкий хруст и щелчки перемешивались со стонами и вскриками корчившегося под ее ногами Келтэна. Наконец Миртаи остановилась, задумчиво тыкая большими пальцами ног в особо неподдающееся местечко между лопатками. Затем она приподнялась на цыпочки и со всей силы опустилась на ступни.
Из груди Келтэна с дыханием вырвался придушенный вопль, а звук, который издала его спина, напоминал треск расщепленного надвое дерева. Он лежал ничком, задыхаясь и постанывая.
– Не хнычь, как ребенок, – бессердечно велела ему Миртаи. – Вставай.
– Не могу. Ты меня убила.
Миртаи ухватила его за руку и рывком поставила на ноги.
– Пройдись, – приказала она.
– Пройтись? Я и дышать-то не в силах.
Миртаи извлекла один из своих кинжалов.
– Ладно, ладно, – заторопился Келтэн, – успокойся. Уже иду.
– Помахай руками.
– Зачем еще?
– Просто сделай это, Келтэн. Тебе нужно расслабить мышцы.
Келтэн прошелся взад и вперед, размахивая руками и вертя головой.
– Знаешь, – сказал он, – мне отвратительно в этом признаваться, но я чувствую себя лучше – намного лучше.
– Естественно, – Миртаи спрятала кинжал.
– Хотя можно было не обращаться со мной так грубо.
– Если хочешь, я могу вернуть твою спину в прежнее состояние.
– Нет, Миртаи, спасибо, не нужно, – торопливо проговорил Келтэн и на всякий случай попятился подальше от нее. И тут же, ловя удобный случай, бочком двинулся к Алиэн.
– Тебе меня совсем не жалко? – вкрадчиво осведомился он.
– Келтэн! – рявкнула Миртаи. – Не смей!
– Но я только…
Миртаи щелкнула его по носу двумя пальцами, как щенка, который собрался сгрызть хозяйские башмаки.
– Больно! – запротестовал Келтэн, хватаясь за нос.
– Так и было задумано. Отстань от нее.
– И ты намерен позволять ей такое, Спархок? – воззвал Келтэн к другу.
– Сделай то, что она говорит, – посоветовал ему Спархок. – Оставь девушку в покое.
– Кажется, утро для тебя выдалось не слишком удачное, сэр Келтэн? – осведомился Стрейджен.
Келтэн с угрюмым видом удалился в угол.
Наконец все расселись за столом и принялись за завтрак, который принесли из камбуза два матроса. Принцесса Даная сидела в сторонке, у большого окна, где соленый ветерок отгонял запах свиной колбасы от ее деликатных ноздрей.
После завтрака Келтэн и Спархок поднялись на палубу подышать свежим воздухом. Они стояли у левого борта, опираясь на поручни, и смотрели, как проплывает мимо южное побережье Каммории. Дул сильный попутный ветер, и корабль, расправив белые паруса, вел небольшую флотилию по испещренному белыми барашками пены морю.
– Капитан говорит, что около полудня мы пройдем Мирискум, – сказал Келтэн. – Мы движемся куда быстрее, чем рассчитывали.
– Попутный ветер, – согласился Спархок. – Как твоя спина?
– Ноет. Я покрыт синяками от бедер до шеи.
– По крайней мере, ты хоть держишься прямо. Келтэн отозвался угрюмым ворчанием.
– Миртаи очень прямолинейна, верно? Я все еще не знаю, как с ней быть – я имею в виду, как нам к ней относиться? Она ведь женщина.
– А, так ты заметил?
– Очень смешно, Спархок. Я хочу сказать, что с ней невозможно обращаться как с женщиной. Она ростом с Улафа и, похоже, ожидает, что мы сочтем ее своим товарищем по оружию.
– Ну и что же? – Это противоестественно.
– Считай Миртаи особым случаем, Келтэн. Я именно так и делаю. Это куда проще, чем спорить с ней. Хочешь выслушать совет?
– Смотря какой совет.
– Миртаи считает своим долгом опекать и защищать королевское семейство и, похоже, включает в это понятие и камеристку моей жены. Я от всей души советую тебе придержать свои естественные порывы. Мы не до конца понимаем Миртаи и не знаем, насколько далеко она может зайти. Даже если Алиэн как будто поощряет тебя, я бы на твоем месте не шел ей навстречу. Это может оказаться опасным.
– Но я нравлюсь этой девушке! – запротестовал Келтэн. – У меня хватает опыта, чтобы понять это.
– Может быть, ты и прав, но я не уверен, что для Миртаи это что-нибудь меняет. Ради меня, Келтэн, оставь девушку в покое.
– Но другой на корабле нет!
– Переживешь. – Спархок обернулся и увидел, что у кормы стоят патриарх Эмбан и посол Оскайн. Эти двое были странной парой. Патриарх Укеры на время путешествия сменил рясу на коричневую куртку поверх просторного неброского одеяния. В ширину он был немногим меньше, чем в высоту, округлое лицо покрывал цветущий румянец. Оскайн же был хрупкого и гибкого телосложения, и его кожа отливала бронзой. Мыслили они, однако, очень схоже, и оба были заядлыми политиками. Спархок и Келтэн присоединились к ним.
– В Тамульской империи вся власть исходит от трона, ваша светлость, – объяснял Оскайн. – Все делается только по ясному и недвусмысленному приказанию императора.
– А у нас в Эозии, ваше превосходительство, принято разделять ответственность, – отозвался Эмбан. – Мы выбираем подходящего человека, говорим ему, что нужно сделать, а уж подробности на его совести.
– Мы пробовали так делать, но с нашими соотечественниками этот способ не срабатывает. Наша религия довольно поверхностна и не поощряет, как ваша, идеи личной верности.
– И вашему императору приходится принимать все решения? – недоверчиво переспросил Эмбан. – И как только он успевает?
Оскайн улыбнулся.
– Нет-нет, ваша светлость. Повседневные решения принимаются согласно обычаям и традициям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143