----------------------------------------------------------------------
ВАСИЛИЙ ЩЕПЕТНЁВ
МАРС, 1939 г.
ГЛАВА 1
Шаров зажмурился. Ну, сейчас. Кисленький леденец, неу-
местный, легкомысленный, отвлекал, заставляя сглатывать слю-
ну. Для того и дали мальчику. Он считал про себя: тринадцать,
четырнадцать...
Не было ни шума, ни удара, ни толчка, только уши заложи-
ло и захолодело внутри, словно клеть ринулась вниз, в забой.
Приехали. Переместились.
Он открыл глаза. Сквозь бязевую стеночку кабинки проби-
вался голубоватый свет. Пора выгружаться.
Он неловко - и легкость тела, и непривычно медленно рас-
качивающийся гамак сбивали - соскочил вниз. Соскок тоже полу-
чился медленный, сонный. Марс, однако.
- Иван Иванович, мы... уже? - Лукин последовал примеру
начальника и теперь стоял, отряхиваясь от несуществующей пы-
ли. Хороший парень, и обращается, как к дяде родному. У нас
вообще хорошая молодежь. Замечательная. Достойная смена. Ува-
жает старших, например. Так, уважая, и съест. Этот, похоже,
уже начал.
- Уже что, подпоручик? - Шаров подчеркнуто выделил зва-
ние. Не люблю амикошонства.
- Ну... Переход... Он состоялся?
- Разумеется. Наша техника безотказна, вы разве не уве-
рены в этом?
- Все-таки боязно, - Лукин решил не замечать холоднос-
ти капитана. Ничего, всему свое время. - Сколько отмахали.
Раз - и мы здесь.
Бязь дрогнула. Снаружи послышались шаги. Наверное, так
ходят ангелы: едва задевая землю, готовые в любую минуту
взлететь, случись впереди грязь и горе.
- Добро пожаловать в Алозорьевск,- а вот голос был не
ангельский. Сухой, скрипучий. Старьевщик на кишинев +с 0ком база-
ре или одесский золотарь. Гадать, впрочем, долго не пришлось:
занавесь откинулась, и обладатель голоса показался. Старичок
в длинном, до пола, докторском халате.- Добро пожаловать, -
повторил он. - Как матушка?
- Вращается помаленьку.
- Это хорошо,- без особой радости произнес старичок. -
Позвольте рекомендоваться: санитарный ответственный Зарядин,
третья категория значимости. А вы, полагаю, инспекция из Сто-
лицы.
- Так и есть, - подтвердил Шаров. Из конспирации их де-
партамент любил насылать этакие вот инспекции. Грош цена
конспирации в базарный день, а по будням - алтын, но тради-
ции... Свято блюдем-с, да-с. Не щадя живота, ваше-ство!
- Вас ожидают. Сразу после декомпрессии я отведу вас к
первому вожаку, - не без гордости - к каким лицам вхож - про-
изнес старичок.
- Зачем декомпрессии? - Лукину не терпелось. На службе
Родине мгновеньем дорожи.
- Воздух стравливаем, - успокаивающе объяснил Зарядин. -
Во внутренней зоне давление ноль четыре земного. Сразу нель-
зя. Кровь закипит.
- Долго ждать? - спешит, спешит выказать Лукин рвение.
- С полчаса. Да вы проходите. Присядьте, отдохните. Чаю
с дороги не желаете?
- Нет, - Шаров вдохнул марсианский воздух, затекающий в
кабинку, тяжелый и несвежий. Отчетливо вспомнилось дело ныря-
ющей лодки "Декабрист", в отсеках которой он провел месяц,
прежде чем нашел немецкого шпиона. Настоящего, не выбитого.
По выбитым вон Лукин специалист. Хватаешь человека, бьешь с
упорством, и готов шпион, хоть английский, хоть японский.
Гваделупские не требуются? Извольте приказать, мы мигом...
Кресла оказались зубоврачебные: массивные, с подголовни-
ками, прикрытыми накрахмалеными чехлами. Он сел, вытянул но-
ги. Приемный зал был копией земного, но копией еще более
тусклой, ношеной. Вдоль стен тянулись скамьи, а над ними -
сальные полосы, следы голов. Пять лет преобразования Марса, а
это - Главные ворота первопроходчиков. Даже единственные, ес-
ли быть точным. Но излишняя точность - грубейшая ошибка, как
говаривал учитель математики в далекие гимназические годы. И
везде - в газете, выступлениях, рапортах и молитвах ворота
назывались - Главными. Вверху, руками не достать - панно.
Первый покоритель Марса в момент Подвига.
- Носом дышите, так богаче. А к запаху привыкните быст-
ро, сами не заметите.
- Не моетесь вы здесь, что ли? - недовольно спросил Лу-
кин, морща свой образцовый славянский нос.
- Нас сюда не мыться послали, молодой человек, а преоб-
разовывать планету, - обиделся старичок. Лукин хотел было
осадить Зарядина, подумаешь, третья категория, открыл даже
рот, но не нашелся и только угрюмо посмотрел на санитарного
ответственного.
- И каковы успехи преобразования? - разрядил обстановку
Шаров.
- Стараемся, - неопределенно ответил Зарядин. Ему кресла
не хватило, и он ходил вдоль стены со скамейкой. Пол - камен-
ный, не протопчет. - Вы глубоко не дышите, легче, на полвдо-
ха. Иначе голова закружится.
Время тянулось. Шаров покосился на чемоданчик, полпуда
личных вещей, положенных уставом, здесь вес совсем ерундовый.
Значит ли это, что можно было взять вещей больше? Какая раз-
ница. Где ж их взять-то? Достать книжку? Нет, никакого удо-
вольствия читать здесь. И Лукина радовать не стоит, книжка не
входила в список разрешенных.
Зарядин не просто ходил, он еще и посматривал на мано-
метр у выхода. Наконец, старик объявил:
- Декомпрессия завершена!
Вот как. Спасибо. А мы бы не догадались.
Дверь грязно-серого цвета отошла вбок. Широкий коридор с
невысоким потолком того же крысиного цвета, торная дорога
Марса. Впрочем, они почти сразу свернули в боковой ход, поуже
и почище. Но с охранниками. Еще пост, еще и еще. Никто не
спрашивал паролей и документов. В лицо знали. Подготовились.
Декомпрессия - штука полезная.
Коридорчик стал совсем узким, на одного рыцаря, зато под
ногами появилась ковровая дорожка. Горячее, горячее!
Действительно, вскоре они оказались в типичном кабине-
те-предбаннике: секретарь за столом, по бокам - пара охранни-
ков, верховные вожаки на стене (холст, масло, 230х160), и
спесивая, одетая в кожу, дверь Самого.
- Капитан Шаров, вас ждут. Подпоручик Лукин, вы остане-
тесь здесь. Личные вещи доставят в ваши отсеки.
Чего же сразу не взяли, еще в камере перехода? Не по чи-
ну?
Поставив чемоданчик на пол, Шаров взялся за ручку двери.
Раскрылась дверь легко, но за ней оказался не кабинет, а там-
бур. Пришлось опять постоять, недолго, пару минут. Любят на
Марсе декомпрессию.
То ли Шаров принюхался, то ли воздух в кабинете первого
вожака был иным, но вонь немытого тела исчезла, напротив,
пахло степными травами, простором. Органическая химия на
службе людям. И каким людям!
За небольшим, уездные вожаки и поболее имели, столом,
сидели двое. Гадать особенно было нечего: в кресле напротив
двери, прямо под портретами (точная копия картины секретарс-
кого кабинета) сидел первый вожак, а несколько сбоку, и крес-
лице уже - кто-то поменьше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
ВАСИЛИЙ ЩЕПЕТНЁВ
МАРС, 1939 г.
ГЛАВА 1
Шаров зажмурился. Ну, сейчас. Кисленький леденец, неу-
местный, легкомысленный, отвлекал, заставляя сглатывать слю-
ну. Для того и дали мальчику. Он считал про себя: тринадцать,
четырнадцать...
Не было ни шума, ни удара, ни толчка, только уши заложи-
ло и захолодело внутри, словно клеть ринулась вниз, в забой.
Приехали. Переместились.
Он открыл глаза. Сквозь бязевую стеночку кабинки проби-
вался голубоватый свет. Пора выгружаться.
Он неловко - и легкость тела, и непривычно медленно рас-
качивающийся гамак сбивали - соскочил вниз. Соскок тоже полу-
чился медленный, сонный. Марс, однако.
- Иван Иванович, мы... уже? - Лукин последовал примеру
начальника и теперь стоял, отряхиваясь от несуществующей пы-
ли. Хороший парень, и обращается, как к дяде родному. У нас
вообще хорошая молодежь. Замечательная. Достойная смена. Ува-
жает старших, например. Так, уважая, и съест. Этот, похоже,
уже начал.
- Уже что, подпоручик? - Шаров подчеркнуто выделил зва-
ние. Не люблю амикошонства.
- Ну... Переход... Он состоялся?
- Разумеется. Наша техника безотказна, вы разве не уве-
рены в этом?
- Все-таки боязно, - Лукин решил не замечать холоднос-
ти капитана. Ничего, всему свое время. - Сколько отмахали.
Раз - и мы здесь.
Бязь дрогнула. Снаружи послышались шаги. Наверное, так
ходят ангелы: едва задевая землю, готовые в любую минуту
взлететь, случись впереди грязь и горе.
- Добро пожаловать в Алозорьевск,- а вот голос был не
ангельский. Сухой, скрипучий. Старьевщик на кишинев +с 0ком база-
ре или одесский золотарь. Гадать, впрочем, долго не пришлось:
занавесь откинулась, и обладатель голоса показался. Старичок
в длинном, до пола, докторском халате.- Добро пожаловать, -
повторил он. - Как матушка?
- Вращается помаленьку.
- Это хорошо,- без особой радости произнес старичок. -
Позвольте рекомендоваться: санитарный ответственный Зарядин,
третья категория значимости. А вы, полагаю, инспекция из Сто-
лицы.
- Так и есть, - подтвердил Шаров. Из конспирации их де-
партамент любил насылать этакие вот инспекции. Грош цена
конспирации в базарный день, а по будням - алтын, но тради-
ции... Свято блюдем-с, да-с. Не щадя живота, ваше-ство!
- Вас ожидают. Сразу после декомпрессии я отведу вас к
первому вожаку, - не без гордости - к каким лицам вхож - про-
изнес старичок.
- Зачем декомпрессии? - Лукину не терпелось. На службе
Родине мгновеньем дорожи.
- Воздух стравливаем, - успокаивающе объяснил Зарядин. -
Во внутренней зоне давление ноль четыре земного. Сразу нель-
зя. Кровь закипит.
- Долго ждать? - спешит, спешит выказать Лукин рвение.
- С полчаса. Да вы проходите. Присядьте, отдохните. Чаю
с дороги не желаете?
- Нет, - Шаров вдохнул марсианский воздух, затекающий в
кабинку, тяжелый и несвежий. Отчетливо вспомнилось дело ныря-
ющей лодки "Декабрист", в отсеках которой он провел месяц,
прежде чем нашел немецкого шпиона. Настоящего, не выбитого.
По выбитым вон Лукин специалист. Хватаешь человека, бьешь с
упорством, и готов шпион, хоть английский, хоть японский.
Гваделупские не требуются? Извольте приказать, мы мигом...
Кресла оказались зубоврачебные: массивные, с подголовни-
ками, прикрытыми накрахмалеными чехлами. Он сел, вытянул но-
ги. Приемный зал был копией земного, но копией еще более
тусклой, ношеной. Вдоль стен тянулись скамьи, а над ними -
сальные полосы, следы голов. Пять лет преобразования Марса, а
это - Главные ворота первопроходчиков. Даже единственные, ес-
ли быть точным. Но излишняя точность - грубейшая ошибка, как
говаривал учитель математики в далекие гимназические годы. И
везде - в газете, выступлениях, рапортах и молитвах ворота
назывались - Главными. Вверху, руками не достать - панно.
Первый покоритель Марса в момент Подвига.
- Носом дышите, так богаче. А к запаху привыкните быст-
ро, сами не заметите.
- Не моетесь вы здесь, что ли? - недовольно спросил Лу-
кин, морща свой образцовый славянский нос.
- Нас сюда не мыться послали, молодой человек, а преоб-
разовывать планету, - обиделся старичок. Лукин хотел было
осадить Зарядина, подумаешь, третья категория, открыл даже
рот, но не нашелся и только угрюмо посмотрел на санитарного
ответственного.
- И каковы успехи преобразования? - разрядил обстановку
Шаров.
- Стараемся, - неопределенно ответил Зарядин. Ему кресла
не хватило, и он ходил вдоль стены со скамейкой. Пол - камен-
ный, не протопчет. - Вы глубоко не дышите, легче, на полвдо-
ха. Иначе голова закружится.
Время тянулось. Шаров покосился на чемоданчик, полпуда
личных вещей, положенных уставом, здесь вес совсем ерундовый.
Значит ли это, что можно было взять вещей больше? Какая раз-
ница. Где ж их взять-то? Достать книжку? Нет, никакого удо-
вольствия читать здесь. И Лукина радовать не стоит, книжка не
входила в список разрешенных.
Зарядин не просто ходил, он еще и посматривал на мано-
метр у выхода. Наконец, старик объявил:
- Декомпрессия завершена!
Вот как. Спасибо. А мы бы не догадались.
Дверь грязно-серого цвета отошла вбок. Широкий коридор с
невысоким потолком того же крысиного цвета, торная дорога
Марса. Впрочем, они почти сразу свернули в боковой ход, поуже
и почище. Но с охранниками. Еще пост, еще и еще. Никто не
спрашивал паролей и документов. В лицо знали. Подготовились.
Декомпрессия - штука полезная.
Коридорчик стал совсем узким, на одного рыцаря, зато под
ногами появилась ковровая дорожка. Горячее, горячее!
Действительно, вскоре они оказались в типичном кабине-
те-предбаннике: секретарь за столом, по бокам - пара охранни-
ков, верховные вожаки на стене (холст, масло, 230х160), и
спесивая, одетая в кожу, дверь Самого.
- Капитан Шаров, вас ждут. Подпоручик Лукин, вы остане-
тесь здесь. Личные вещи доставят в ваши отсеки.
Чего же сразу не взяли, еще в камере перехода? Не по чи-
ну?
Поставив чемоданчик на пол, Шаров взялся за ручку двери.
Раскрылась дверь легко, но за ней оказался не кабинет, а там-
бур. Пришлось опять постоять, недолго, пару минут. Любят на
Марсе декомпрессию.
То ли Шаров принюхался, то ли воздух в кабинете первого
вожака был иным, но вонь немытого тела исчезла, напротив,
пахло степными травами, простором. Органическая химия на
службе людям. И каким людям!
За небольшим, уездные вожаки и поболее имели, столом,
сидели двое. Гадать особенно было нечего: в кресле напротив
двери, прямо под портретами (точная копия картины секретарс-
кого кабинета) сидел первый вожак, а несколько сбоку, и крес-
лице уже - кто-то поменьше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19