Затем внезапно нагнулся, приподнял подбородок Джин Адриан и поцеловал в губы.
– Идите к черту, ангел. Вы мне нравитесь, – тихо произнес он.
Тед Малверн вышел из номера. Девушка дотронулась пальцем до губ и медленно их потерла. На ее лице появилась робкая улыбка.
Глава 2
Тони Аскота, старший среди обслуживающего персонала гостиницы, был смуглым и стройным" как девушка, парнем с маленькими изящными руками, бархатными глазами и небольшим твердым ртом. Он стоял в дверях и говорил:
– Седьмой ряд – лучшее, что мне удалось достать, мистер Малверн. Этот Дикон Вера не так уж плох, а Дьюк Тарго считается вторым в полутяжелом.
– Входи, Тони, выпьем, – пригласил Тед Малверн. Он подошел к окну и принялся разглядывать дождь.
– Только немного, мистер Малверн.
Смуглый юноша поднял бутылку на свет, аккуратно налил и тихо взял длинной ложкой лед. Он поставил бутылку на поднос, стоящий на столе – имитации шератоновского, и принялся отхлебывать, улыбаясь и показывая маленькие белые зубы.
– Тарго силен, мистер Малверн. Он быстр, умен, одинаково здорово работает обеими руками. У парня есть характер, он еще никогда не отступал.
– Пока ему приходилось встречаться с разными лодырями, которых скармливают парню, – растягивая слова, произнес Тед Малверн.
– Да, Дьюку еще не приходилось встречаться с сильными боксерами,согласился Тони.
За окном барабанил дождь. Большие капли разбивались о стекло и стекали вниз крошечными волнами.
* * *
– И все-таки он ни на что не годный бездельник, – заметил Малверн. – Он кое-что умеет, и он красив, но все равно, он никчемный человек.
– Жаль, что я не увижу бой, – глубоко вздохнул Тони Аскота. – А ведь у меня сегодня выходной.
Малверн медленно отвернулся от окна, подошел к столу и смешал себе коктейль. На его щеках появились два темно-красных пятна. Он устало спросил:
– Что же тебе мешает?
– Ужасно раскалывается голова.
– Опять ты на мели? – почти прорычал Малверн.
Юноша искоса посмотрел из-под длинных ресниц и ничего не сказал.
Тед сжал и разжал левую руку. Его взгляд стал угрюмым.
– Попроси старину Теда, – вздохнул он. – У него бабок куры не клюют. И он мягок, как тряпка. Просто попроси Теда и все. О'кей, Тони, отвези этот билет и достань пару, но рядом.
Тед Малверн вытащил банкноту. На лице Тони появилось обиженное выражение.
– О, мистер Малверн. Я вовсе не...
– Брось! Какие могут быть счеты между приятелями! Возьми два билета и не забудь о своей девчонке. Я не пойду. Пусть этот Тарго катится к черту!
Тони Аскота взял деньги. Несколько секунд он осторожно смотрел на Теда Малверна, затем очень тихо произнес:
– Я бы предпочел пойти с вами, мистер Малверн. Кстати, Тарго посылает в нокаут не только на ринге. У него есть такая блондиночка, прямо персик. Мисс Адриан из 914-го.
Малверн напрягся. Он медленно поставил стакан.
– Все равно он никуда не годится, Тони, – с легкой хрипотой проговорил он. – О'кей, встретимся в семь. Потом поужинаем.
– Здорово, мистер Малверн!
Тони Аскота тихо вышел, бесшумно закрыв входную дверь.
Тед Малверн долго гладил кончиками пальцев поверхность стола и смотрел на пол. Затем угрюмо проговорил:
– Тед Малверн, самый большой кретин во всей Америке, который заигрывает с прислугой и жалеет заблудших девок.
Допил коктейль, взглянул на часы, надел шляпу и голубое пальто и вышел из номера. У 914-го остановился, поднял было руку, чтобы постучать, но так и не коснулся двери.
Теди медленно пошел к лифту, спустился вниз и вышел на улицу.
* * *
Редакция газеты «Трибюн» находилась на углу Четвертой и Спринт-стрит.
Малверн оставил машину за углом, вошел в здание через служебный вход и поднялся на четвертый этаж на рахитичном лифте. Изо рта старика-лифтера торчал потухший окурок, в руках он держал скрученный журнал.
На четвертом этаже на большой двустворчатой двери висела табличка «Отдел городских новостей». За маленьким столом с переговорным устройством сидел еще один старик.
Тед Малверн постучал по столу и заявил:
– Мне нужен Адамc. Я Тед Малверн.
Старик что-то буркнул в ящик и кивнул головой.
Малверн вошел в большую комнату, прошел мимо полукруглого стола, за которым принимают материалы в очередной номер, миновал ряд столов, где грохотали пишущие машинки. В дальнем конце комнаты бездельничал долговязый рыжий мужчина, задрав ноги на ящик стола и положив голову на спинку опасно наклонившегося вращающегося стула. Изо рта торчала большая трубка, направленная прямо в потолок.
Когда Малверн подошел, Адамc опустил глаза, не пошевелив при этом никакой другой частью тела, и сказал, не вынимая трубки:
– Привет, Тедди. Как живется богатому бездельнику?
– А как насчет того, чтобы посмотреть твои подшивки о Кортвее, сенаторе Джоне Мейерсоне Кортвее?
Адамc опустил ноги на пол. Схватившись за край стола, поднялся, вытащил трубку изо рта и сплюнул в мусорную корзину.
– Об этой старой сосульке? Тоже мне знаменитость. Пошли, дядя, – и репортер двинулся в дальний угол.
Они прошли вдоль другого ряда столов, мимо толстухи с размазанным макияжем, которая что-то печатала и смеялась при этом.
Вошли в большую комнату, заполненную рядами шестифутовых стеллажей.
Кое-где можно было видеть маленький стол и стул.
Адамc изучил подписи на стеллажах и вытащил нужную папку.
– Устраивайся. В чем дело?
Малверн сел за стол и принялся перелистывать толстую пачку подшивок.
Все они были скучными политическими статьями и находились не на первой полосе. Сенатор Кортвей сказал то-то и то-то по такому-то вопросу, выступал на таком-то митинге, ездил туда-то и туда-то и прочая скукота.
Тед Малверн смотрел на несколько вырезанных из газет фотографий худого седого мужчины с непроницаемым строгим лицом, глубокими темными глазами, в которых отсутствовали и свет, и тепло. Через несколько минут он спросил:
– У тебя нет фотографии, которую я мог бы прихватить с собой?
Адамc вздохнул, потянулся и исчез за стеллажами.
Журналист вернулся с блестящей узкой черно-белой фотографией. Он бросил ее на стол.
– Можешь оставить ее себе. У нас их десятки. Этот парень, похоже, вечный. Автограф не нужен?
Тед Малверн долго изучал снимок, сузив глаза.
– Отлично, – медленно произнес Тед. – Не знаешь, был ли Кортвей когда-нибудь женат?
– Нет, не был. По крайней мере с тех пор, как я перестал носить пеленки, – проворчал Адамc. – По-моему, он всегда был холостяком. Слушай, что за тайна, черт побери!
Тед Малверн медленно улыбнулся. Вытащил фляжку и поставил ее на стол рядом с папкой. Лица Адамса повеселело, и он протянул длинную руку.
– Значит, у него не было детей, – задумчиво сказал Тед.
– Если я хоть что-то понимаю в людях, – усмехнулся репортер, – то нет.
Это между нами, конечно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
– Идите к черту, ангел. Вы мне нравитесь, – тихо произнес он.
Тед Малверн вышел из номера. Девушка дотронулась пальцем до губ и медленно их потерла. На ее лице появилась робкая улыбка.
Глава 2
Тони Аскота, старший среди обслуживающего персонала гостиницы, был смуглым и стройным" как девушка, парнем с маленькими изящными руками, бархатными глазами и небольшим твердым ртом. Он стоял в дверях и говорил:
– Седьмой ряд – лучшее, что мне удалось достать, мистер Малверн. Этот Дикон Вера не так уж плох, а Дьюк Тарго считается вторым в полутяжелом.
– Входи, Тони, выпьем, – пригласил Тед Малверн. Он подошел к окну и принялся разглядывать дождь.
– Только немного, мистер Малверн.
Смуглый юноша поднял бутылку на свет, аккуратно налил и тихо взял длинной ложкой лед. Он поставил бутылку на поднос, стоящий на столе – имитации шератоновского, и принялся отхлебывать, улыбаясь и показывая маленькие белые зубы.
– Тарго силен, мистер Малверн. Он быстр, умен, одинаково здорово работает обеими руками. У парня есть характер, он еще никогда не отступал.
– Пока ему приходилось встречаться с разными лодырями, которых скармливают парню, – растягивая слова, произнес Тед Малверн.
– Да, Дьюку еще не приходилось встречаться с сильными боксерами,согласился Тони.
За окном барабанил дождь. Большие капли разбивались о стекло и стекали вниз крошечными волнами.
* * *
– И все-таки он ни на что не годный бездельник, – заметил Малверн. – Он кое-что умеет, и он красив, но все равно, он никчемный человек.
– Жаль, что я не увижу бой, – глубоко вздохнул Тони Аскота. – А ведь у меня сегодня выходной.
Малверн медленно отвернулся от окна, подошел к столу и смешал себе коктейль. На его щеках появились два темно-красных пятна. Он устало спросил:
– Что же тебе мешает?
– Ужасно раскалывается голова.
– Опять ты на мели? – почти прорычал Малверн.
Юноша искоса посмотрел из-под длинных ресниц и ничего не сказал.
Тед сжал и разжал левую руку. Его взгляд стал угрюмым.
– Попроси старину Теда, – вздохнул он. – У него бабок куры не клюют. И он мягок, как тряпка. Просто попроси Теда и все. О'кей, Тони, отвези этот билет и достань пару, но рядом.
Тед Малверн вытащил банкноту. На лице Тони появилось обиженное выражение.
– О, мистер Малверн. Я вовсе не...
– Брось! Какие могут быть счеты между приятелями! Возьми два билета и не забудь о своей девчонке. Я не пойду. Пусть этот Тарго катится к черту!
Тони Аскота взял деньги. Несколько секунд он осторожно смотрел на Теда Малверна, затем очень тихо произнес:
– Я бы предпочел пойти с вами, мистер Малверн. Кстати, Тарго посылает в нокаут не только на ринге. У него есть такая блондиночка, прямо персик. Мисс Адриан из 914-го.
Малверн напрягся. Он медленно поставил стакан.
– Все равно он никуда не годится, Тони, – с легкой хрипотой проговорил он. – О'кей, встретимся в семь. Потом поужинаем.
– Здорово, мистер Малверн!
Тони Аскота тихо вышел, бесшумно закрыв входную дверь.
Тед Малверн долго гладил кончиками пальцев поверхность стола и смотрел на пол. Затем угрюмо проговорил:
– Тед Малверн, самый большой кретин во всей Америке, который заигрывает с прислугой и жалеет заблудших девок.
Допил коктейль, взглянул на часы, надел шляпу и голубое пальто и вышел из номера. У 914-го остановился, поднял было руку, чтобы постучать, но так и не коснулся двери.
Теди медленно пошел к лифту, спустился вниз и вышел на улицу.
* * *
Редакция газеты «Трибюн» находилась на углу Четвертой и Спринт-стрит.
Малверн оставил машину за углом, вошел в здание через служебный вход и поднялся на четвертый этаж на рахитичном лифте. Изо рта старика-лифтера торчал потухший окурок, в руках он держал скрученный журнал.
На четвертом этаже на большой двустворчатой двери висела табличка «Отдел городских новостей». За маленьким столом с переговорным устройством сидел еще один старик.
Тед Малверн постучал по столу и заявил:
– Мне нужен Адамc. Я Тед Малверн.
Старик что-то буркнул в ящик и кивнул головой.
Малверн вошел в большую комнату, прошел мимо полукруглого стола, за которым принимают материалы в очередной номер, миновал ряд столов, где грохотали пишущие машинки. В дальнем конце комнаты бездельничал долговязый рыжий мужчина, задрав ноги на ящик стола и положив голову на спинку опасно наклонившегося вращающегося стула. Изо рта торчала большая трубка, направленная прямо в потолок.
Когда Малверн подошел, Адамc опустил глаза, не пошевелив при этом никакой другой частью тела, и сказал, не вынимая трубки:
– Привет, Тедди. Как живется богатому бездельнику?
– А как насчет того, чтобы посмотреть твои подшивки о Кортвее, сенаторе Джоне Мейерсоне Кортвее?
Адамc опустил ноги на пол. Схватившись за край стола, поднялся, вытащил трубку изо рта и сплюнул в мусорную корзину.
– Об этой старой сосульке? Тоже мне знаменитость. Пошли, дядя, – и репортер двинулся в дальний угол.
Они прошли вдоль другого ряда столов, мимо толстухи с размазанным макияжем, которая что-то печатала и смеялась при этом.
Вошли в большую комнату, заполненную рядами шестифутовых стеллажей.
Кое-где можно было видеть маленький стол и стул.
Адамc изучил подписи на стеллажах и вытащил нужную папку.
– Устраивайся. В чем дело?
Малверн сел за стол и принялся перелистывать толстую пачку подшивок.
Все они были скучными политическими статьями и находились не на первой полосе. Сенатор Кортвей сказал то-то и то-то по такому-то вопросу, выступал на таком-то митинге, ездил туда-то и туда-то и прочая скукота.
Тед Малверн смотрел на несколько вырезанных из газет фотографий худого седого мужчины с непроницаемым строгим лицом, глубокими темными глазами, в которых отсутствовали и свет, и тепло. Через несколько минут он спросил:
– У тебя нет фотографии, которую я мог бы прихватить с собой?
Адамc вздохнул, потянулся и исчез за стеллажами.
Журналист вернулся с блестящей узкой черно-белой фотографией. Он бросил ее на стол.
– Можешь оставить ее себе. У нас их десятки. Этот парень, похоже, вечный. Автограф не нужен?
Тед Малверн долго изучал снимок, сузив глаза.
– Отлично, – медленно произнес Тед. – Не знаешь, был ли Кортвей когда-нибудь женат?
– Нет, не был. По крайней мере с тех пор, как я перестал носить пеленки, – проворчал Адамc. – По-моему, он всегда был холостяком. Слушай, что за тайна, черт побери!
Тед Малверн медленно улыбнулся. Вытащил фляжку и поставил ее на стол рядом с папкой. Лица Адамса повеселело, и он протянул длинную руку.
– Значит, у него не было детей, – задумчиво сказал Тед.
– Если я хоть что-то понимаю в людях, – усмехнулся репортер, – то нет.
Это между нами, конечно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14