А вот кажется, что может быть неприятного в этих старых квохчущих курах. И, тем не менее, они мне неприятны.
20
Караван мчался вперед, и вскоре солнце Каракаллы превратилось в туманность, рукава которой причудливо изгибались, туманность, пульсирующую, как переменная звезда, туманность, переливающуюся всеми цветами радуги. Сзади гнались галличекские корабли. Чувствительный индикатор «Вандерера» показывал, что погоня состоит из двух групп кораблей, одна шла чуть справа, а другая слева. Они были еще далеко, настолько далеко, насколько хватало чувствительности кокрельских приборов, но измерения показывали, что обе группы кораблей приближаются. Айрин экстраполировала все три траектории, и оказалось, что они пересекаются вблизи планеты, к которой они летели.
К тому же в эфире стояло удивительное молчание. Из Карлотти-динамиков не доносилось обычного безостановочного кудахтанья. Не было ответа и на запросы «Вандерера», хотя они были уже зарегистрированы координационной службой Каракаллы.
— Все правильно, это галличеки, — сказал Метзентер. — Я удавливаю обычные мысли хищников, устремившихся на жирных голубей, Но…
— Что — но? — спросил Траффорд.
— Но этот сигнал исходит только от одной группы кораблей… — Он поднял руку. — Я знаю, что могу ошибиться, но попробую указать приблизительно направление… Они излучают смерть. Я слышал, имперские вооруженные силы часто балуются с подобными никчемными эффектами, но есть ли у галличеков что-нибудь подобное?
Траффорд сказал, что не знает, и добавил досадливо, что, видимо, у куриц появились свои экспериментальные эскадры.
Все шло к тому, что их могли перехватить. Инерциальный двигатель «Вандерера» работал не на полную мощь, он мог бы работать эффективнее, форсировать скорость и достичь защиты орбитальных фортов Каракаллы до прибытия врага. То же самое мог сделать и «Кветзол». Но торговые корабли шли с постоянной скоростью, ведь одно из военных правил гласит: скорость каравана должна быть скоростью самого медленного корабля. Вряд ли Гьютзен бросит своих подопечных на произвол судьбы.
«А тем более я», — подумал Траффорд.
О создавшейся ситуации была уведомлена координационная служба. Верховный координатор сказал, что он все знает и приказал, хотя на самом деле это мог быть только совет, остановиться.
— Передай этим пустоголовым кретинам. Я бы хотел, чтобы они оказались на моем месте, — прорычал Траффорд Сюзанне. Та закодировала и передала. Через минуту пришел ответ:
«Не волнуйтесь. Остановитесь».
— Кажется, они прониклись верой в наши способности. По-моему, они переоценивают нас, — сказал Траффорд Айрин. — Это не тот случай. Возможно, «Кветзол» и справился бы со своей задачей, но у него на борту торговцы, а не военные.
— Ну, и что? — вспыхнула она.
— Ладно, ладно. Пусть торговые офицеры знают свое дело не хуже военных. Ты мне твердишь об этом все время. Но они не умеют работать. К тому же навигационное оборудование «Кветзола» сильно уступает нашему.
— В любом случае, — закончила она, — Наши пернатые друзья ждут не дождутся от нас маневра. По-моему, они сошли с ума и уже не представляют, что делают.
— Так мы остановимся? — спросил он.
— А что еще нам остается делать. Не будем же мы колесить по всей Галактике в поисках безопасной стоянки. Мы остановимся, и надеюсь, что у нас хватит антиракет для защиты. — Затем она добавила: — Я уже сказала Таллентайру, чтобы он приберег свои снаряды для обороны. Он обиделся, но сделает.
Сразу после этого на борту «Вандерера» открылось короткое совещание. Присутствовали Гьютзен и три капитана торговых судов — все, кто владел английским. Никто из них не слышал ни о каком механизме или приспособлении, блокирующем псиизлучения, хотя они и подтвердили, что галличеки, женские особи их расы, дальше их продвинулись в овладении искусством телепатии. Оценив вооружение, они согласились, что их запасы чересчур скромны даже для обороны: «Кветзол» мог дать только один залп. На три других корабля приходилось всего лишь пять ракет, батареи лазерных излучателей основательно подсели, оставалось несколько баллонов противолазерного экранирующего газа.
Гьютзен хотел повторить маневр, который «Вандерер» использовал при подлете к Антриму, но капитаны торговых кораблей особого энтузиазма не выказали. Планета была их домом, и они знали, что произойдет на поверхности, если случится ошибка.
— Я знаю верховного координатора Гразу, — сказал Гьютзен. — Я знаю его очень хорошо. Я служил у него, когда он был капитаном. У него есть только один недостаток. Он помешан на безопасности.
— Это очень похоже на правду, — съязвила Айрин. — Ему хорошо говорить: «Остановитесь!» Его не достанет никакая ракета.
— Но он кокрель! — вскричал Гьютзен. — Собственная безопасность для него ничего не значит. Для него важнее безопасность вверенных ему кораблей.
— Он нами не командует, и мы ему не вверены, — проговорил Траффорд.
— Следуя кокрельскому закону, это будет распространяться и на вас, — сказал Гьютзен, — пока вы перевозите грузы нашего правительства.
— Может быть, у него есть собственный флот? — спросила Айрин. — Только он должен быть достаточно велик, чтобы противостоять, по крайней мере, сорока кораблям или около того.
— Основной флот кокрелей, согласно последним полученным мною рапортам, стоит у Каррахера, сердца нашей Федерации.
— Так вы думаете, верховный координатор Гразу знает, что ему делать? — спросил Траффорд.
— Я думаю, что знает, — ответил Гьютзен. — Если он приказал: «Остановитесь», то у него были на то причины. Капитан, я птица чести и уверен, что вы не сбежите с поля боя, не бросите своих друзей в трудную минуту. Надеюсь, наше путешествие кончится благополучно.
А пока Траффорд не видел выхода из создавшегося положения. Как только конвой выйдет в нормальное измерение, он будет окружен и уничтожен всесокрушающим огнем. Против сорока вражеских кораблей орбитальным фортам придется туговато, они будут бороться сами за себя. К тому же прокладывать новый курс, рассчитывать траекторию было поздно.
Верховному координатору, — думал Траффорд, — легко твердить: «Остановитесь! Остановитесь!», но знает ли он, на что толкает караван? Может быть, знает?
— Остановитесь. Остановитесь.
Людям «Вандерера» казалось, что хронометр рубки управления отсчитывает последние часы их жизни. С чувством обреченности они выполняли повседневную работу, стараясь убить оставшееся время на мелкую, ненужную рутину. Если «Вандерер» и погибнет, то погибнет в борьбе, вымытый до зеркального блеска и г. последней строчкой приказов в судовом журнале.
Теперь, когда их последнее путешествие почти закончилось, они старались стать ближе друг другу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
20
Караван мчался вперед, и вскоре солнце Каракаллы превратилось в туманность, рукава которой причудливо изгибались, туманность, пульсирующую, как переменная звезда, туманность, переливающуюся всеми цветами радуги. Сзади гнались галличекские корабли. Чувствительный индикатор «Вандерера» показывал, что погоня состоит из двух групп кораблей, одна шла чуть справа, а другая слева. Они были еще далеко, настолько далеко, насколько хватало чувствительности кокрельских приборов, но измерения показывали, что обе группы кораблей приближаются. Айрин экстраполировала все три траектории, и оказалось, что они пересекаются вблизи планеты, к которой они летели.
К тому же в эфире стояло удивительное молчание. Из Карлотти-динамиков не доносилось обычного безостановочного кудахтанья. Не было ответа и на запросы «Вандерера», хотя они были уже зарегистрированы координационной службой Каракаллы.
— Все правильно, это галличеки, — сказал Метзентер. — Я удавливаю обычные мысли хищников, устремившихся на жирных голубей, Но…
— Что — но? — спросил Траффорд.
— Но этот сигнал исходит только от одной группы кораблей… — Он поднял руку. — Я знаю, что могу ошибиться, но попробую указать приблизительно направление… Они излучают смерть. Я слышал, имперские вооруженные силы часто балуются с подобными никчемными эффектами, но есть ли у галличеков что-нибудь подобное?
Траффорд сказал, что не знает, и добавил досадливо, что, видимо, у куриц появились свои экспериментальные эскадры.
Все шло к тому, что их могли перехватить. Инерциальный двигатель «Вандерера» работал не на полную мощь, он мог бы работать эффективнее, форсировать скорость и достичь защиты орбитальных фортов Каракаллы до прибытия врага. То же самое мог сделать и «Кветзол». Но торговые корабли шли с постоянной скоростью, ведь одно из военных правил гласит: скорость каравана должна быть скоростью самого медленного корабля. Вряд ли Гьютзен бросит своих подопечных на произвол судьбы.
«А тем более я», — подумал Траффорд.
О создавшейся ситуации была уведомлена координационная служба. Верховный координатор сказал, что он все знает и приказал, хотя на самом деле это мог быть только совет, остановиться.
— Передай этим пустоголовым кретинам. Я бы хотел, чтобы они оказались на моем месте, — прорычал Траффорд Сюзанне. Та закодировала и передала. Через минуту пришел ответ:
«Не волнуйтесь. Остановитесь».
— Кажется, они прониклись верой в наши способности. По-моему, они переоценивают нас, — сказал Траффорд Айрин. — Это не тот случай. Возможно, «Кветзол» и справился бы со своей задачей, но у него на борту торговцы, а не военные.
— Ну, и что? — вспыхнула она.
— Ладно, ладно. Пусть торговые офицеры знают свое дело не хуже военных. Ты мне твердишь об этом все время. Но они не умеют работать. К тому же навигационное оборудование «Кветзола» сильно уступает нашему.
— В любом случае, — закончила она, — Наши пернатые друзья ждут не дождутся от нас маневра. По-моему, они сошли с ума и уже не представляют, что делают.
— Так мы остановимся? — спросил он.
— А что еще нам остается делать. Не будем же мы колесить по всей Галактике в поисках безопасной стоянки. Мы остановимся, и надеюсь, что у нас хватит антиракет для защиты. — Затем она добавила: — Я уже сказала Таллентайру, чтобы он приберег свои снаряды для обороны. Он обиделся, но сделает.
Сразу после этого на борту «Вандерера» открылось короткое совещание. Присутствовали Гьютзен и три капитана торговых судов — все, кто владел английским. Никто из них не слышал ни о каком механизме или приспособлении, блокирующем псиизлучения, хотя они и подтвердили, что галличеки, женские особи их расы, дальше их продвинулись в овладении искусством телепатии. Оценив вооружение, они согласились, что их запасы чересчур скромны даже для обороны: «Кветзол» мог дать только один залп. На три других корабля приходилось всего лишь пять ракет, батареи лазерных излучателей основательно подсели, оставалось несколько баллонов противолазерного экранирующего газа.
Гьютзен хотел повторить маневр, который «Вандерер» использовал при подлете к Антриму, но капитаны торговых кораблей особого энтузиазма не выказали. Планета была их домом, и они знали, что произойдет на поверхности, если случится ошибка.
— Я знаю верховного координатора Гразу, — сказал Гьютзен. — Я знаю его очень хорошо. Я служил у него, когда он был капитаном. У него есть только один недостаток. Он помешан на безопасности.
— Это очень похоже на правду, — съязвила Айрин. — Ему хорошо говорить: «Остановитесь!» Его не достанет никакая ракета.
— Но он кокрель! — вскричал Гьютзен. — Собственная безопасность для него ничего не значит. Для него важнее безопасность вверенных ему кораблей.
— Он нами не командует, и мы ему не вверены, — проговорил Траффорд.
— Следуя кокрельскому закону, это будет распространяться и на вас, — сказал Гьютзен, — пока вы перевозите грузы нашего правительства.
— Может быть, у него есть собственный флот? — спросила Айрин. — Только он должен быть достаточно велик, чтобы противостоять, по крайней мере, сорока кораблям или около того.
— Основной флот кокрелей, согласно последним полученным мною рапортам, стоит у Каррахера, сердца нашей Федерации.
— Так вы думаете, верховный координатор Гразу знает, что ему делать? — спросил Траффорд.
— Я думаю, что знает, — ответил Гьютзен. — Если он приказал: «Остановитесь», то у него были на то причины. Капитан, я птица чести и уверен, что вы не сбежите с поля боя, не бросите своих друзей в трудную минуту. Надеюсь, наше путешествие кончится благополучно.
А пока Траффорд не видел выхода из создавшегося положения. Как только конвой выйдет в нормальное измерение, он будет окружен и уничтожен всесокрушающим огнем. Против сорока вражеских кораблей орбитальным фортам придется туговато, они будут бороться сами за себя. К тому же прокладывать новый курс, рассчитывать траекторию было поздно.
Верховному координатору, — думал Траффорд, — легко твердить: «Остановитесь! Остановитесь!», но знает ли он, на что толкает караван? Может быть, знает?
— Остановитесь. Остановитесь.
Людям «Вандерера» казалось, что хронометр рубки управления отсчитывает последние часы их жизни. С чувством обреченности они выполняли повседневную работу, стараясь убить оставшееся время на мелкую, ненужную рутину. Если «Вандерер» и погибнет, то погибнет в борьбе, вымытый до зеркального блеска и г. последней строчкой приказов в судовом журнале.
Теперь, когда их последнее путешествие почти закончилось, они старались стать ближе друг другу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27