Я покрутил ручки настройки на шифровальном устройстве, снимая код. А затем сел и стал рассматривать изображение своей жертвы: поддельной, разумеется. Непонятно, как найти его; если расспрашивать у администратора, это может вызвать недоумение.
В любом случае, перед обедом не мешает промочить горло.
Я прошел по коридору со стенами, увитыми виноградной лозой, и спустился по лестнице, с успехом имитирующей горный склон. Слава Богу, бар оказался обычным: видимо, не предполагалось, что его посетители будут родом с планет, покрытых сплошными джунглями. Зал был почти полон, в нем царило радостное оживление.
Я нашел свободный табурет у длинной стойки и взглянул на проворную рыжеволосую официанточку, которая принимала заказы. Она подплыла ко мне, и я заказал пиво. Его подали в оловянной кружке. Люблю пиво из оловянных кружек, особенно на планетах с низкой гравитацией. Металл словно добавляет веса пьющему.
Утолив жажду, я огляделся.
Если бы дьявол раскинул здесь свои сети, у него получился бы недурной улов представителей любого пола и возраста. Как наш друг Кравик, например.
Я узнал его почти сразу. Он оказался несколько толще, чем на фотографии, и более лысым. Восседал за столом с роскошной блондинкой, стройной и элегантной. И не сводил с нее глаз, за что, признаться, я не мог его порицать. Удивляюсь, как это Стив дал мне липовое задание, которое, кажется, не такое уж липовое. Я даже обрадовался, что задание ненастоящее: похоже, этот Кравик вляпается и без меня.
Я осушил кружку и заказал новую. Когда ее принесли, пересел за столик рядом со столом Кравика и его подруги. Я сел спиной к ним, но это не мешало мне слушать.
— Ты еще не видел здешнюю почту, Йозеф! — говорила она.
— Они что, отправляют корреспонденцию с помощью вина? — смеясь, спросил он.
Она засмеялась в ответ:
— Не глупи. Здешняя почта — одна из наших достопримечательностей. Лучше смотреть на это в темноте, но ночь наступит только через четверо суток. Но и при свете можно получить представление о том, как оно бывает.
— И все изменится: деревья, цветы, кусты…
— Мы гордимся своими садами, — заявила она.
— Есть только один цветок, несомненно, составляющий гордость Пльзена!
Ах, как жаль, что я не включил диктофон!
— Вагончик отправляется через пятнадцать минут, — сказала она.
— Ладно, дорогая. Вот только допью свою кружку.
А я допил свою, одним махом проглотив остатки, что было не очень-то приятно. И повернулся к Кравику с дамой, осторожно наблюдая, как они идут к выходу: словно медведь в компании газели. Я вскочил на ноги и поспешил за ними, пытаясь делать это не слишком явно.
Выйдя из отеля, они повернули направо. Теперь следить за ними было легче, я держался за спинами людей. Они шли очень быстро, направляясь к вывеске с надписью «Лунные туры». Немного поодаль находилась станция с электронным табло, на нем надпись: «Отстрел почты. Отправление вагончика в 19.15. Стоимость — 1.50».
Отстрел почты? Избавление от неугодного персонала? «Мисс Блоггз, эта бандероль помечена надписью „Не кантовать!“, но вы все равно уронили и разбили ее!» «Мисс Вотсит, на письме надпись „срочно“, а вы не обратили на это внимания!»
И что за этим последует? Церемония сортировки преступников и выбраковка неугодных, помеченных штампом «уничтожить»?
Я купил билет за стойкой, прошел к вагончику, куда уже забрались Кравик и блондинка. Он тоже был местного дизайна — основание в виде плоскодонной лодки с прозрачной кабиной, и маленькие убирающиеся колеса. Я еще заметил торчащую из бокового отверстия трубу, должно быть, тоже убирающуюся, и трубки разного вида в кормовой части.
Вагончик почти наполнился; единственное свободное место оказалось за спиной Кравика и мадам. Я прыгнул туда, надеясь, что Богиня Удачи поможет мне: ведь я начал работу детектива. Я оглядел остальных пассажиров. Никого, достойного пристального внимания. Единственная привлекательная женщина сидела прямо передо мной.
Водитель сел в кресло. Двери закрылись. Вагончик мягко тронулся и покатил по улице. Это напоминало поездку по огромному складу. Я слышал, как блондинка щебечет о веганских горящих деревьях и альдебаранских поющих виноградниках, и так далее, и так далее. Да она, похоже, садовод-любитель! Это, кажется, повальное увлечение всех на Венцеславе? Или это относится только к Пльзену? Пожалуй, в других городах на Луне другие забавы. Наподобие утвержденного отстрела почты…
Мы подъехали к одному из выездов из города и миновали его, едва задержавшись. Водитель опустил над нами прозрачный купол, и днище вагона заскользило по пыли. Солнце стояло прямо над головой. Далеко впереди можно было различить силуэты башен, украшающие унылый пустынный горизонт.
Как только мы покинули город, наш водитель начал что-то тихо говорить в микрофон. Большинство из его слов были мне понятны. Как правило, сухие статистические данные, вроде тех, что были в книге Анны. А затем появилось кое-что новенькое. Он заявил, что на Венцеславе — лучший во Вселенной почтовый сервис. Пусть так, подумал я. Может быть. Если провинившийся персонал уничтожают на глазах у изумленной публики, это может послужить уроком для остальных…
Тем временем башни стали приближаться…
Кроме башен, там оказался круг из темно-серого бетона, на котором расположились алого цвета пылеходы, похожие на наш. И группа людей в скафандрах, которые что-то делали с установленными на треножниках рядами ракет.
«Готовят почту к отправке! — догадался я. — Так вот что означала надпись!»
— Почтовая корреспонденция для отправки в Брно загружена! — отрапортовал наш водитель. — Ее взвесили, и отмерили необходимое количество топлива.
— А корреспонденция не повредится в упаковке, когда ракета приземлится в Брно? — спросил Кравик.
— Может, если ударится о твердую поверхность, — сообщил водитель. Но траектория рассчитана таким образом, что почта не долетит до площадки примерно десять метров. А прицепленный к хвосту ракеты парашют не позволит ей зарыться в пыль.
— А парашют не замедлит полет ракеты? — поинтересовался кто-то.
— В вакууме нет сопротивления воздуха и, следовательно, парашют не может мешать полету, — сурово ответил водитель.
— Так, значит, парашют оторвется, когда ракета погрузится в пыль? — настаивал маленький человечек.
— На крайний случай установлена сетка, прицепленная к понтонам.
Вспышка оранжевого пламени, столб густого белого дыма, — и вот первая ракета пошла! Активность вокруг установки продолжалась… Еще вспышка — и запущена вторая ракета. Потом третья… четвертая… Представление показалось мне занимательным настолько, что я одолжил бинокль у маленького человечка, сидевшего наискосок от меня:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
В любом случае, перед обедом не мешает промочить горло.
Я прошел по коридору со стенами, увитыми виноградной лозой, и спустился по лестнице, с успехом имитирующей горный склон. Слава Богу, бар оказался обычным: видимо, не предполагалось, что его посетители будут родом с планет, покрытых сплошными джунглями. Зал был почти полон, в нем царило радостное оживление.
Я нашел свободный табурет у длинной стойки и взглянул на проворную рыжеволосую официанточку, которая принимала заказы. Она подплыла ко мне, и я заказал пиво. Его подали в оловянной кружке. Люблю пиво из оловянных кружек, особенно на планетах с низкой гравитацией. Металл словно добавляет веса пьющему.
Утолив жажду, я огляделся.
Если бы дьявол раскинул здесь свои сети, у него получился бы недурной улов представителей любого пола и возраста. Как наш друг Кравик, например.
Я узнал его почти сразу. Он оказался несколько толще, чем на фотографии, и более лысым. Восседал за столом с роскошной блондинкой, стройной и элегантной. И не сводил с нее глаз, за что, признаться, я не мог его порицать. Удивляюсь, как это Стив дал мне липовое задание, которое, кажется, не такое уж липовое. Я даже обрадовался, что задание ненастоящее: похоже, этот Кравик вляпается и без меня.
Я осушил кружку и заказал новую. Когда ее принесли, пересел за столик рядом со столом Кравика и его подруги. Я сел спиной к ним, но это не мешало мне слушать.
— Ты еще не видел здешнюю почту, Йозеф! — говорила она.
— Они что, отправляют корреспонденцию с помощью вина? — смеясь, спросил он.
Она засмеялась в ответ:
— Не глупи. Здешняя почта — одна из наших достопримечательностей. Лучше смотреть на это в темноте, но ночь наступит только через четверо суток. Но и при свете можно получить представление о том, как оно бывает.
— И все изменится: деревья, цветы, кусты…
— Мы гордимся своими садами, — заявила она.
— Есть только один цветок, несомненно, составляющий гордость Пльзена!
Ах, как жаль, что я не включил диктофон!
— Вагончик отправляется через пятнадцать минут, — сказала она.
— Ладно, дорогая. Вот только допью свою кружку.
А я допил свою, одним махом проглотив остатки, что было не очень-то приятно. И повернулся к Кравику с дамой, осторожно наблюдая, как они идут к выходу: словно медведь в компании газели. Я вскочил на ноги и поспешил за ними, пытаясь делать это не слишком явно.
Выйдя из отеля, они повернули направо. Теперь следить за ними было легче, я держался за спинами людей. Они шли очень быстро, направляясь к вывеске с надписью «Лунные туры». Немного поодаль находилась станция с электронным табло, на нем надпись: «Отстрел почты. Отправление вагончика в 19.15. Стоимость — 1.50».
Отстрел почты? Избавление от неугодного персонала? «Мисс Блоггз, эта бандероль помечена надписью „Не кантовать!“, но вы все равно уронили и разбили ее!» «Мисс Вотсит, на письме надпись „срочно“, а вы не обратили на это внимания!»
И что за этим последует? Церемония сортировки преступников и выбраковка неугодных, помеченных штампом «уничтожить»?
Я купил билет за стойкой, прошел к вагончику, куда уже забрались Кравик и блондинка. Он тоже был местного дизайна — основание в виде плоскодонной лодки с прозрачной кабиной, и маленькие убирающиеся колеса. Я еще заметил торчащую из бокового отверстия трубу, должно быть, тоже убирающуюся, и трубки разного вида в кормовой части.
Вагончик почти наполнился; единственное свободное место оказалось за спиной Кравика и мадам. Я прыгнул туда, надеясь, что Богиня Удачи поможет мне: ведь я начал работу детектива. Я оглядел остальных пассажиров. Никого, достойного пристального внимания. Единственная привлекательная женщина сидела прямо передо мной.
Водитель сел в кресло. Двери закрылись. Вагончик мягко тронулся и покатил по улице. Это напоминало поездку по огромному складу. Я слышал, как блондинка щебечет о веганских горящих деревьях и альдебаранских поющих виноградниках, и так далее, и так далее. Да она, похоже, садовод-любитель! Это, кажется, повальное увлечение всех на Венцеславе? Или это относится только к Пльзену? Пожалуй, в других городах на Луне другие забавы. Наподобие утвержденного отстрела почты…
Мы подъехали к одному из выездов из города и миновали его, едва задержавшись. Водитель опустил над нами прозрачный купол, и днище вагона заскользило по пыли. Солнце стояло прямо над головой. Далеко впереди можно было различить силуэты башен, украшающие унылый пустынный горизонт.
Как только мы покинули город, наш водитель начал что-то тихо говорить в микрофон. Большинство из его слов были мне понятны. Как правило, сухие статистические данные, вроде тех, что были в книге Анны. А затем появилось кое-что новенькое. Он заявил, что на Венцеславе — лучший во Вселенной почтовый сервис. Пусть так, подумал я. Может быть. Если провинившийся персонал уничтожают на глазах у изумленной публики, это может послужить уроком для остальных…
Тем временем башни стали приближаться…
Кроме башен, там оказался круг из темно-серого бетона, на котором расположились алого цвета пылеходы, похожие на наш. И группа людей в скафандрах, которые что-то делали с установленными на треножниках рядами ракет.
«Готовят почту к отправке! — догадался я. — Так вот что означала надпись!»
— Почтовая корреспонденция для отправки в Брно загружена! — отрапортовал наш водитель. — Ее взвесили, и отмерили необходимое количество топлива.
— А корреспонденция не повредится в упаковке, когда ракета приземлится в Брно? — спросил Кравик.
— Может, если ударится о твердую поверхность, — сообщил водитель. Но траектория рассчитана таким образом, что почта не долетит до площадки примерно десять метров. А прицепленный к хвосту ракеты парашют не позволит ей зарыться в пыль.
— А парашют не замедлит полет ракеты? — поинтересовался кто-то.
— В вакууме нет сопротивления воздуха и, следовательно, парашют не может мешать полету, — сурово ответил водитель.
— Так, значит, парашют оторвется, когда ракета погрузится в пыль? — настаивал маленький человечек.
— На крайний случай установлена сетка, прицепленная к понтонам.
Вспышка оранжевого пламени, столб густого белого дыма, — и вот первая ракета пошла! Активность вокруг установки продолжалась… Еще вспышка — и запущена вторая ракета. Потом третья… четвертая… Представление показалось мне занимательным настолько, что я одолжил бинокль у маленького человечка, сидевшего наискосок от меня:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37