В наступившей тишине громко звякнуло под ногами. На мостовую упало
помятое детское ведерко. Его владелица свободными руками кинулась обни-
мать Веселка. Он едва высвободился из объятий. Не до них. Как же так по-
лучилось, что воздух, который он швырнул в осужденного, превратился в
камень?
- Святой ты наш! - кричала женщина.
Крепкая мужская рука уважительно хлопнула Веселка по спине:
- Думали, он жид, а парнишка-то в доску свой.
Веселок пробормотал, что он здесь случайно. Но слава уже шла косяком.
Подарки специально не готовили, поэтому надарили всякую всячину: полный
мужчина подарил свой любимый значок "Хочу пива", больше всего надарили
авторучек и расчесок, потому что эти предметы у каждого под рукой.
Когда волна славы почтительно спала, Веселок увидел, что тело челове-
ка догорает, начал остывать металлический крест, мерк его накаленный
красный цвет. "А душа не горит", - обескураженно подумал Веселок, но,
глядя на обгоревший скелет, в это трудно было поверить.
Казнь завершилась. Художественная самодеятельность покинула площадь
на маршрутном такси. Основная масса зрителей пошла пешком. Впечатление
от зрелища бередило ум, делало жизнь интересной. Многие остались на пло-
щади. Не всем же охота в бытовую скуку.
Кто танцевал, кто копался в золе, но все они смеялись как сумасшед-
шие. Потому что они сожгли своего врага, отомстили ему, и теперь душа их
была свободна от ненависти. Их никто не накормил, но сейчас они не хоте-
ли есть, они чувствовали приятную духовную сытость,которой переполнились
души. Так что же за механику имеет человеческая душа, если казнь врага
(но прежде всего человека) может ее радовать? Веселок подумал об этом,
но его больше заинтересовал другой вопрос: как все же, швырнув горсть
пространства, он перебил человеку ребро, вызвал кровь.
Костер почти затух. Редкие угли еще краснели на пепелище. И тут Весе-
лок увидел босоногую женщину. Она сидела на подгоревшем березовом полене
и грела ноги на остывающем костре. На нее падала тень от креста.
- Болят? - поинтересовался Веселок.
- Болят, - призналась женщина.
Веселок придвинул к полену камень (один из тех роковых, но не роко-
вой, потому что тот увезли на отдельной машине с почетом), сел рядом с
женщиной.
- Болят, значит, живые, - сказал он.
- Спасибо, утешил, - усмехнулась она.
- Сейчас утешу, - произнес Веселок и начал разуваться. - Хочу одол-
жить вам ботинки.
- А вы как?
- Обойдусь, - великодушно сказал Веселок и кивнул на ее черные от уг-
ля и золы ноги, - некоторые босиком ходят.
- Случилось такое несчастье, - невесело хихикнула она. Женщина и лицо
запачкала золой. Настоящая замарашка. Веселок почувствовал к странной
особе, щупленькой, беззащитной, нежность рыцаря. Он протянул ей ботинки,
сказав, что сам дойдет в шерстяных носках.
Взяв ботинки, женщина долго рассматривала их, щупала, вздохнула и
сказала, что если он может, то пусть лучше даст шерстяные носки, а в
этих мокроступах она и метра не пройдет.
Веселок не возражал, носки отдал ей с охотой, надел привычные ботин-
ки. Через нежность покровителя он почувствовал к ней желание. Жаль толь-
ко, что он почувствовал это вблизи обгоревшего скелета. Да что он за че-
ловек? Человек ли?
Замарашка надела носки, поднялась. Встал и Веселок. Она неожиданно
пожала ему руку и поцеловала.
- Спасибо вам, вы меткий человек, прямо в ребро попали!
- Не надо из меня делать героя, - смутился Веселок, - случайно полу-
чилось.
- Случайностей не бывает, - убежденно сказала женщина и с большим
уважением посмотрела на него. Столько женской гордости за него Веселок
еще не переживал. Он весь растекся от счастья. Лицо у него покрылось по-
том, как будто высунулся из парилки. Надо же, оказывается, как это при-
ятно, когда женщина гордитс тобой.
Они оба замолчали и пошли. Длинная тень от мертвеца немного их прово-
дила, полежала на их спинах и сорвалась на затоптанный снег.
- У вас щека в саже, - заботливо сказал Веселок.
- Я не стыжусь этой грязи, - вытира щеку, сказала она, - это грязь
очищения!
- Не понял, - удивился Веселок. - Это как-то связано с костром?
- Не как-то, а прямым образом. Что произошло сегодня?
- Человека сожгли.
- Человека, - презрительно сказала она, - так говоришь, будто дейс-
твительно человека. Врага сожгли, виновника всех бед - еврея.
- Но почему виноватыми вы делаете евреев? А куда же девать русское
пьянство, казнокрадство? Мне кажется, один продажный депутат нанес боль-
ше вреда, чем вся еврейская нация за несколько веков.
- Опасный ты тип, - холодно отрезала женщина и выдернула руку, а Ве-
селок только что ощущал через нее женское тепло, и ему было уютно. Он
испугался, что такого больше не повторится, рассердится Лаура, а у него
уже мелькали планы.
- Не опасный, - убедительно ответил Веселок, - а любопытный. Я же из
провинции, разве по носкам не видно, мало знаю, хочу больше.
- Носки сибирские, - потеплела она и взяла Веселка за руку. - Я потом
дам тебе литературу по этому вопросу, а мне пока поверь на слово, что мы
все правильно делаем.
- А кто мы? - полюбопытствовал Веселок.
- Какой ты дремучий! - воскликнула она. - Мы - это комитет помощи на-
роду по снятию стрессовых ситуаций.
- Интересно, - беспомощно произнес Веселок, - а какой стресс мы сей-
час снимали?
Он сознательно употребил "мы", чтобы мысленно создалось ощущение, что
они в чем-то соединены. Мысленное может перейти в реальное.
- На злобу дня, - ответила она. - Стресс по причине плохой жизни. Вы
заметили, как повеселел народ, какой у него чистый взгляд был. Произошел
катарсис, очищение. Вместе с дымом костра из нас вышла злоба, потому что
виновник плохой жизни был уничтожен.
- Это бы имело смысл, - возразил Веселок, - если бы сама жизнь стала
лучше. А то вот придут домой, умиленные убийством виновника, день-два
поживут и опять злобой нальются: жизненные обстоятельства остались без
изменений.
- Пусть снова злость копится, - хладнокровно пояснила она, - зажжем
новый костер.
- Мне не нравится такой метод, не лучше ли посидеть, подумать и жизнь
исправить?
- Но это же невозможно! - крикнула она.
- А тюрьмы вы не боитесь? - спросил Веселок. - Убийство даже ради
благородной цели имеет привкус крови.
Она улыбнулась:
- В правительственных кругах нам сочувствуют. Они-то, может быть, са-
мые виноватые. Так что, если не будет нас, озлобленный народ вешать бу-
дет их.
- Ясно, - сказал Веселок, - все схвачено. А чего же они вам сапожки
не купят? Отчего вы босиком ходите?
- Да, - ответила она смехом, - легла перед казнью вздремнуть, столько
сил потратила при подготовке, а муж, пока спала, спрятал всю обувь в до-
ме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20