Он злился.
Вдруг кончик его хвоста зашевелился в траве, глаза прищурились: Кот
увидел дупло. Что же, ведь с полдюжины воробьиных яиц - неплохой завтрак! И
Кот облизнулся. Он вскарабкался на дерево и запустил в дупло лапу.
Чик и Чирика подняли крик на всю рощу. Но и тут никто не пришел к ним на
помощь. Соседи сидели по своим местам и громко кричали от страха. Каждая
пара боялась за свой дом.
Кот зацепил когтями гнездо и вытащил его из дупла.
Но на этот раз он пришел слишком рано: яиц в гнезде не оказалось, сколько
он ни искал.
Тогда он кинул гнездо и сам спустился на землю. Воробьи провожали его
криком.
У самых кустов Кот остановился и обернулся к ним с таким видом, точно
хотел сказать: "погодите, миленькие, погодите! Никуда вы от меня не
денетесь! Устраивайте себе новое гнездо, где хотите выводите птенцов, а я
приду и слопаю их, да и вас заодно". И он так грозно фыркнул, что Чирика
вздрогнула от страха.
Кот ушел, а Чик с Чирикой остались горевать у разоренного гнезда.
Наконец Чирика сказала:
- Чик, ведь через несколько дней у меня непременно будет новое яичко.
Летим скорей, найдем себе местечко где-нибудь за рекой. Там уж Кот не
достанет нас.
Она не знала, что через реку есть мост и что Кот частенько хаживает по
этому мосту. Чик этого тоже не знал.
- Летим, - согласился он.
И они полетели.
Скоро очутились они под самой Красной горкой.
- К нам, к нам летите! - кричали им береговушки на своем, на ласточкином
языке. - У нас на Красной горке житье дружное, веселое.
- Да, - крикнул им Чик,- а сами драться будете!
- Зачем нам драться? - отвечали береговушки. - У нас над рекой мошек на
всех хватает, у нас на Красной горке пустых норок много, - выбирай любую.
- А пустельги? А галки? - не унимался Чик.
- Пустельги ловят себе в полях кузнечиков и мышей. Нас они не трогают. Мы
все в дружбе.
И Чирика сказала:
- Летали мы с тобой, Чик, летали, а краше этого места не видели. Давай тут
жить.
- Что ж, - сдался Чик, - раз норки у них есть свободные и драться никто
не будет, можно попробовать.
Подлетели они к реке, и верно: ни пустельги их не тронули, ни галки.
Стали норку себе по вкусу выбирать: чтобы и не очень глубокая была, и
вход пошире. Нашлись такие две рядом.
В одной они гнездо выстроили, и Чирика высиживать села; в другой Чик
ночевал.
У береговушек, у галок, у соколков - у всех давно уже вывелись птенцы.
Одна Чирика терпеливо сидела в темной своей норке. Чик с утра до ночи
таскал ей туда пищу.
Прошло две недели. Рыжий Кот не показывался. Воробьи уже и забыли о нем.
Чик с нетерпением ждал птенцов. Каждый раз, как притаскивал он Чирике
червяка или муху, он спрашивал ее:
- Тукают?
- Нет еще, не тукают.
- А скоро будут?
- Скоро, скоро, - терпеливо отвечала Чирика.
Однажды утром Чирика позвала его из норки:
- Лети скорей: один тукнул!
Чик сейчас же примчался в гнездо. Тут он услышал, как в одном яйце
птенчик чуть слышно тукал в скорлупу слабым клювиком.
Чирика осторожно помогла ему: надломила скорлупку в разных местах.
Прошло несколько минут, и птенчик показался из яйца - крошечный, голый,
слепой.
На тоненькой-тоненькой шейке моталась большая голая голова.
- Да какой он смешной! - удивился Чик.
- Совсем не смешной! - обиделасть Чирика. - Очень хорошенький птенчик. А
тебе нечего тут делать, бери вот скорлупки да закинь их куда-нибудь
подальше от гнезда.
Пока Чик относил скорлупки, выклюнулся второй птенчик и начал потукивать
третий.
Вот туто-то и началась тревога на Красной горке.
Из своей норки воробьи услышали, как пронзительно вдруг закричали
ласточки.
Чик выскочил наружу и сейчас же вернулся с известием, что Рыжий Кот
карабкается по обрыву.
- Он видел меня! - кричал Чик. - Он сейчас будет здесь и вытащит нас
вместе с птенцами. Скорей, скорей летим прочь отсюда!
- Нет, - грустно ответила Чирика. - Никуда я не полечу от маленьких моих
потенчиков. Пусть будет, что будет.
И сколько ни звал Чик, она и с места не тронулась.
Тогда Чик вылетел из норки и стал как сумасшедший кидаться на Кота. А Кот
лез и лез по обрыву. Тучей вились над ним ласточки, с криком летели на
выручку к ним галки и пустельги.
Кот быстро вскарабкался наверх и уцепился лапой за край норки.
Теперь ему оставалось только просунуть другую лапу за гнездом и вытащить
его вместе с Чирикой, птенцами и яйцами.
Но в эту минуту одна пустельга клюнула его в хвост, другая - в голову, и
две галки ударили в спину.
Кот зашипел от боли, повернулся и хотел схватить птиц передними лапами.
Но птицы увернулись, и он кубарем покатился вниз. Ему не за что было
уцепиться: песок сыпался вместе с ним, и чем дальше, тем скорей, чем
дальше, тем скорей.
Птицам стало уже не видно, где Кот; с обрыва неслось только облако красной
пыли. Плюх! - и облако остановилось над водой. Когда оно рассеялось, птицы
увидели мокрую кошачью голову посредине реки. Сзади поспевал Чик и клевал
Кота в затылок.
Кот переплыл реку и выбрался на берег. Чик и тут от него не отстал. Кот
был так напуган, что не посмел схватить его, задрал мокрый хвост и галопом
помчался домой.
С той поры ни разу не видели на Красной горке Рыжего Кота.
1 2
Вдруг кончик его хвоста зашевелился в траве, глаза прищурились: Кот
увидел дупло. Что же, ведь с полдюжины воробьиных яиц - неплохой завтрак! И
Кот облизнулся. Он вскарабкался на дерево и запустил в дупло лапу.
Чик и Чирика подняли крик на всю рощу. Но и тут никто не пришел к ним на
помощь. Соседи сидели по своим местам и громко кричали от страха. Каждая
пара боялась за свой дом.
Кот зацепил когтями гнездо и вытащил его из дупла.
Но на этот раз он пришел слишком рано: яиц в гнезде не оказалось, сколько
он ни искал.
Тогда он кинул гнездо и сам спустился на землю. Воробьи провожали его
криком.
У самых кустов Кот остановился и обернулся к ним с таким видом, точно
хотел сказать: "погодите, миленькие, погодите! Никуда вы от меня не
денетесь! Устраивайте себе новое гнездо, где хотите выводите птенцов, а я
приду и слопаю их, да и вас заодно". И он так грозно фыркнул, что Чирика
вздрогнула от страха.
Кот ушел, а Чик с Чирикой остались горевать у разоренного гнезда.
Наконец Чирика сказала:
- Чик, ведь через несколько дней у меня непременно будет новое яичко.
Летим скорей, найдем себе местечко где-нибудь за рекой. Там уж Кот не
достанет нас.
Она не знала, что через реку есть мост и что Кот частенько хаживает по
этому мосту. Чик этого тоже не знал.
- Летим, - согласился он.
И они полетели.
Скоро очутились они под самой Красной горкой.
- К нам, к нам летите! - кричали им береговушки на своем, на ласточкином
языке. - У нас на Красной горке житье дружное, веселое.
- Да, - крикнул им Чик,- а сами драться будете!
- Зачем нам драться? - отвечали береговушки. - У нас над рекой мошек на
всех хватает, у нас на Красной горке пустых норок много, - выбирай любую.
- А пустельги? А галки? - не унимался Чик.
- Пустельги ловят себе в полях кузнечиков и мышей. Нас они не трогают. Мы
все в дружбе.
И Чирика сказала:
- Летали мы с тобой, Чик, летали, а краше этого места не видели. Давай тут
жить.
- Что ж, - сдался Чик, - раз норки у них есть свободные и драться никто
не будет, можно попробовать.
Подлетели они к реке, и верно: ни пустельги их не тронули, ни галки.
Стали норку себе по вкусу выбирать: чтобы и не очень глубокая была, и
вход пошире. Нашлись такие две рядом.
В одной они гнездо выстроили, и Чирика высиживать села; в другой Чик
ночевал.
У береговушек, у галок, у соколков - у всех давно уже вывелись птенцы.
Одна Чирика терпеливо сидела в темной своей норке. Чик с утра до ночи
таскал ей туда пищу.
Прошло две недели. Рыжий Кот не показывался. Воробьи уже и забыли о нем.
Чик с нетерпением ждал птенцов. Каждый раз, как притаскивал он Чирике
червяка или муху, он спрашивал ее:
- Тукают?
- Нет еще, не тукают.
- А скоро будут?
- Скоро, скоро, - терпеливо отвечала Чирика.
Однажды утром Чирика позвала его из норки:
- Лети скорей: один тукнул!
Чик сейчас же примчался в гнездо. Тут он услышал, как в одном яйце
птенчик чуть слышно тукал в скорлупу слабым клювиком.
Чирика осторожно помогла ему: надломила скорлупку в разных местах.
Прошло несколько минут, и птенчик показался из яйца - крошечный, голый,
слепой.
На тоненькой-тоненькой шейке моталась большая голая голова.
- Да какой он смешной! - удивился Чик.
- Совсем не смешной! - обиделасть Чирика. - Очень хорошенький птенчик. А
тебе нечего тут делать, бери вот скорлупки да закинь их куда-нибудь
подальше от гнезда.
Пока Чик относил скорлупки, выклюнулся второй птенчик и начал потукивать
третий.
Вот туто-то и началась тревога на Красной горке.
Из своей норки воробьи услышали, как пронзительно вдруг закричали
ласточки.
Чик выскочил наружу и сейчас же вернулся с известием, что Рыжий Кот
карабкается по обрыву.
- Он видел меня! - кричал Чик. - Он сейчас будет здесь и вытащит нас
вместе с птенцами. Скорей, скорей летим прочь отсюда!
- Нет, - грустно ответила Чирика. - Никуда я не полечу от маленьких моих
потенчиков. Пусть будет, что будет.
И сколько ни звал Чик, она и с места не тронулась.
Тогда Чик вылетел из норки и стал как сумасшедший кидаться на Кота. А Кот
лез и лез по обрыву. Тучей вились над ним ласточки, с криком летели на
выручку к ним галки и пустельги.
Кот быстро вскарабкался наверх и уцепился лапой за край норки.
Теперь ему оставалось только просунуть другую лапу за гнездом и вытащить
его вместе с Чирикой, птенцами и яйцами.
Но в эту минуту одна пустельга клюнула его в хвост, другая - в голову, и
две галки ударили в спину.
Кот зашипел от боли, повернулся и хотел схватить птиц передними лапами.
Но птицы увернулись, и он кубарем покатился вниз. Ему не за что было
уцепиться: песок сыпался вместе с ним, и чем дальше, тем скорей, чем
дальше, тем скорей.
Птицам стало уже не видно, где Кот; с обрыва неслось только облако красной
пыли. Плюх! - и облако остановилось над водой. Когда оно рассеялось, птицы
увидели мокрую кошачью голову посредине реки. Сзади поспевал Чик и клевал
Кота в затылок.
Кот переплыл реку и выбрался на берег. Чик и тут от него не отстал. Кот
был так напуган, что не посмел схватить его, задрал мокрый хвост и галопом
помчался домой.
С той поры ни разу не видели на Красной горке Рыжего Кота.
1 2