А потом на него надвинулась тьма, и белая фигурка исчезла в сине-фиолетовом тумане.
Глава 21
Конец всем страданиям
Когда Гарри Мэннинг пришел в себя, его удивила абсолютная тишина. Он лежал на узкой кровати в незнакомой комнате, где стены и мебель слепили своей белизной. Попытавшись сесть, он тут же почувствовал тупую боль в левом плече. Стены поплыли, в ушах возник шум, похожий на чей-то шепот. Глубоко вздохнув, сделал еще одно усилие оторваться от подушки.
Но в этот момент дверь отворилась, и вошла медсестра – миловидная дородная женщина с большими умелыми руками. Она быстро шагнула к раненому и с материнской заботливостью заставила его лечь.
– Вам еще нельзя вставать. Будьте благоразумны!
Мэннингу показалось, что в ответ прозвучал голос незнакомца не имеющего к нему никакого отношения.
– Где я?
– Вы в Нассау, в больнице. Вас привезли три дня назад, а сейчас полежите спокойно. Я позову доктора.
Сестра удалилась, а Гарри, вытянувшись на кровати, старался сложить воедино оставшиеся в памяти разрозненные кусочки мозаики минувших событий. Но все понапрасну: тело ломило от боли, и странный назойливый шум в ушах никак не хотел исчезать.
Через несколько минут дверь снова открылась и раздались шаги. Кто-то подошел к кровати. Подняв отяжелевшие веки, Мэннинг увидел склонившееся над ним добродушное шоколадно-коричневое лицо, обрамленное седыми курчавыми волосами.
– Меня зовут Флинн. Я ваш врач. Как себя чувствуете?
– Чертовски скверно.
Флинн вытащил офтальмоскоп и принялся внимательно изучать глаза пациента. Потом, проворчав что-то, убрал инструмент в карман.
– По-моему, никаких серьезных последствий не предвидится.
– А что случилось?
– Отравление нитрогеном. Кессонная болезнь. Когда вас привезли сюда три дня назад, я не слишком надеялся на ваше выздоровление. Вы потеряли черт знает сколько крови. А в довершение всего – чересчур глубоко ушли под воду.
И тут у Мэннинга как будто что-то щелкнуло в голове, и все встало на свои места. На мгновение он вернулся в прошлое и снова тщетно пытался догнать тонкую фигурку, которая уходила все глубже и глубже в темную бездну.
– Припоминаете что-нибудь?
– Смутно. Тогда мне казалось, что все происходит не со мной.
Флинн кивнул:
– Нитрогенный наркоз, так называемое опьянение от глубины. Эффект разный – все зависит от человека. Вы так ослабели от потери крови, что не могли сопротивляться. Еще хорошо, что ваш друг, мистер Смит, оказался рядом.
– Смит? – тупо переспросил Мэннинг.
– Да, он вас и вытащил наверх. Его тоже пришлось сунуть в гермокамеру, но не на такое длительное время. Ваш организм очистился только через десять часов, и нам пришлось здорово повозиться.
Это Орлов. Больше некому. Наверное, Моррисон решил, что из политических соображений не стоит объявлять его настоящее имя.
– Когда я смогу отсюда выбраться?
– Пресвятые небеса! Не раньше чем через две недели, парень. – Флинн хохотнул. – И не надо так огорчаться. Закончу обход и сразу позвоню вашему приятелю Моррисону. Он почти не вылезал отсюда все эти дни.
Врач ушел. Мэннинг лежал, уставясь в потолок, и думал о Марии Сэлас. Она сама выбрала свою судьбу – ушла из жизни, потому что задуманное ею черное дело сорвалось. В больничной тишине как будто звучал ее высокий голос. Гарри казалось, что Мария растворилась во мгле под аккомпанемент бравурного финала фламенко. Сейчас он почти ничего не ощущал – только необъяснимую пустоту и холод внутри.
В палату вошел папаша Мелос, одетый в пижаму и голубой халат. Его рука по-прежнему была на перевязи. Усевшись на край кровати, он удовлетворенно улыбнулся.
– Не утерпел я, сынок. Как только док сказал, что ты наконец пришел в себя, улучил минутку да и рванул к тебе, пока сестра не видит. Анна заходила на корабль и обо всем сообщила Сету. Он, наверное, придет попозже.
– Анна? – спросил Мэннинг. – Она была здесь сегодня утром?
Старик замялся.
– Анна приходила сюда каждый день, Гарри. Когда к тебе наведался док, она сидела у меня. Потом доложила мне, что ты очнулся. – Папаша Мелос подыскивал нужные слова. – Слушай, может, это и не моего ума дело, но вы, верно, поссорились или еще что. А ведь Анна очень гордая. Никогда не придет туда, где ее не ждут.
Последовала короткая неловкая пауза, и Мэннинг переменил тему разговора.
– Как ваша рука?
– Прекрасно, Гарри, просто отлично. – Старик усмехнулся. – Да и не только рука. Представляешь, мне подарят новый корабль. Самый лучший из всех, какие можно купить за деньги. На этом настояли мистер Моррисон и госсекретарь.
Мэннинг сжал ему руку:
– Я так рад. Искренне рад.
Дверь распахнулась, и в палату вихрем ворвалась медсестра. Папаша Мелос, бросив на нее виноватый взгляд, вскочил на ноги.
– Так я и думала!
Старик улыбнулся Мэннингу:
– Точь-в-точь моя мать. Она была примерно в том же возрасте, упокой, Господи, ее душу.
Нырнув под ее руку, папаша Мелос исчез в коридоре. Прикрыв дверь, медсестра последовала за ним.
Сестра вернулась чуть позже и принесла поесть. Пока она прилаживала поднос у него на коленях, Мэннинг заметил на окне вазу с цветами и спросил, кто их принес.
– Мисс Мелос, – улыбнулась женщина. – Она каждый день ставит свежие.
Когда поднос забрали, Гарри остался один. Лучи утреннего солнца пронизывали комнату. Он погрузился в мысли об Анне. Все его чувства обострились как никогда в жизни. Вдыхая запах цветов, он вдруг понял, что его переполняет щемящая тоска по ней.
Дверь тихо скрипнула, и Мэннинг с надеждой обернулся. На пороге стоял Орлов в прекрасно сшитом темно-коричневом костюме из тонкой шерсти и в темных очках.
– Мистер Смит, я правильно понимаю?
Сергей усмехнулся, снял очки и присел на кровать.
– Моррисон придет через несколько минут. Он сейчас болтает с врачом. Как себя чувствуешь?
– Чувствую, что мне пора отсюда сматываться. Я знаю, ты поплыл за мной на глубину. Просто для информации: скажи, что произошло дальше?
– Я прикончил своего противника и отправился вслед за гобой. Ты истекал кровью, и мне это совсем не понравилось.
– Значит, ты опускался за мной все ниже и ниже?
Орлов кивнул:
– Я и прежде погружался на такую глубину, поэтому особенно не пострадал. Но нам пришлось подниматься слишком быстро. Вот откуда все беды.
– А Мария?
– Она сама выбрала свой путь. Когда я догнал тебя, она продолжала плыть вниз.
Стараясь выбросить из головы тяжелые воспоминания, Гарри попросил закурить. Сергей дал ему сигарету.
– А как сейчас развиваются события? – спросил Мэннинг после короткого молчания.
– Со мной-то? – Орлов рассмеялся. – Ситуация забавная. Официально я мертв. И это обстоятельство открывает передо мной ряд прекрасных возможностей.
– Например, остаться по эту сторону изгороди?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Глава 21
Конец всем страданиям
Когда Гарри Мэннинг пришел в себя, его удивила абсолютная тишина. Он лежал на узкой кровати в незнакомой комнате, где стены и мебель слепили своей белизной. Попытавшись сесть, он тут же почувствовал тупую боль в левом плече. Стены поплыли, в ушах возник шум, похожий на чей-то шепот. Глубоко вздохнув, сделал еще одно усилие оторваться от подушки.
Но в этот момент дверь отворилась, и вошла медсестра – миловидная дородная женщина с большими умелыми руками. Она быстро шагнула к раненому и с материнской заботливостью заставила его лечь.
– Вам еще нельзя вставать. Будьте благоразумны!
Мэннингу показалось, что в ответ прозвучал голос незнакомца не имеющего к нему никакого отношения.
– Где я?
– Вы в Нассау, в больнице. Вас привезли три дня назад, а сейчас полежите спокойно. Я позову доктора.
Сестра удалилась, а Гарри, вытянувшись на кровати, старался сложить воедино оставшиеся в памяти разрозненные кусочки мозаики минувших событий. Но все понапрасну: тело ломило от боли, и странный назойливый шум в ушах никак не хотел исчезать.
Через несколько минут дверь снова открылась и раздались шаги. Кто-то подошел к кровати. Подняв отяжелевшие веки, Мэннинг увидел склонившееся над ним добродушное шоколадно-коричневое лицо, обрамленное седыми курчавыми волосами.
– Меня зовут Флинн. Я ваш врач. Как себя чувствуете?
– Чертовски скверно.
Флинн вытащил офтальмоскоп и принялся внимательно изучать глаза пациента. Потом, проворчав что-то, убрал инструмент в карман.
– По-моему, никаких серьезных последствий не предвидится.
– А что случилось?
– Отравление нитрогеном. Кессонная болезнь. Когда вас привезли сюда три дня назад, я не слишком надеялся на ваше выздоровление. Вы потеряли черт знает сколько крови. А в довершение всего – чересчур глубоко ушли под воду.
И тут у Мэннинга как будто что-то щелкнуло в голове, и все встало на свои места. На мгновение он вернулся в прошлое и снова тщетно пытался догнать тонкую фигурку, которая уходила все глубже и глубже в темную бездну.
– Припоминаете что-нибудь?
– Смутно. Тогда мне казалось, что все происходит не со мной.
Флинн кивнул:
– Нитрогенный наркоз, так называемое опьянение от глубины. Эффект разный – все зависит от человека. Вы так ослабели от потери крови, что не могли сопротивляться. Еще хорошо, что ваш друг, мистер Смит, оказался рядом.
– Смит? – тупо переспросил Мэннинг.
– Да, он вас и вытащил наверх. Его тоже пришлось сунуть в гермокамеру, но не на такое длительное время. Ваш организм очистился только через десять часов, и нам пришлось здорово повозиться.
Это Орлов. Больше некому. Наверное, Моррисон решил, что из политических соображений не стоит объявлять его настоящее имя.
– Когда я смогу отсюда выбраться?
– Пресвятые небеса! Не раньше чем через две недели, парень. – Флинн хохотнул. – И не надо так огорчаться. Закончу обход и сразу позвоню вашему приятелю Моррисону. Он почти не вылезал отсюда все эти дни.
Врач ушел. Мэннинг лежал, уставясь в потолок, и думал о Марии Сэлас. Она сама выбрала свою судьбу – ушла из жизни, потому что задуманное ею черное дело сорвалось. В больничной тишине как будто звучал ее высокий голос. Гарри казалось, что Мария растворилась во мгле под аккомпанемент бравурного финала фламенко. Сейчас он почти ничего не ощущал – только необъяснимую пустоту и холод внутри.
В палату вошел папаша Мелос, одетый в пижаму и голубой халат. Его рука по-прежнему была на перевязи. Усевшись на край кровати, он удовлетворенно улыбнулся.
– Не утерпел я, сынок. Как только док сказал, что ты наконец пришел в себя, улучил минутку да и рванул к тебе, пока сестра не видит. Анна заходила на корабль и обо всем сообщила Сету. Он, наверное, придет попозже.
– Анна? – спросил Мэннинг. – Она была здесь сегодня утром?
Старик замялся.
– Анна приходила сюда каждый день, Гарри. Когда к тебе наведался док, она сидела у меня. Потом доложила мне, что ты очнулся. – Папаша Мелос подыскивал нужные слова. – Слушай, может, это и не моего ума дело, но вы, верно, поссорились или еще что. А ведь Анна очень гордая. Никогда не придет туда, где ее не ждут.
Последовала короткая неловкая пауза, и Мэннинг переменил тему разговора.
– Как ваша рука?
– Прекрасно, Гарри, просто отлично. – Старик усмехнулся. – Да и не только рука. Представляешь, мне подарят новый корабль. Самый лучший из всех, какие можно купить за деньги. На этом настояли мистер Моррисон и госсекретарь.
Мэннинг сжал ему руку:
– Я так рад. Искренне рад.
Дверь распахнулась, и в палату вихрем ворвалась медсестра. Папаша Мелос, бросив на нее виноватый взгляд, вскочил на ноги.
– Так я и думала!
Старик улыбнулся Мэннингу:
– Точь-в-точь моя мать. Она была примерно в том же возрасте, упокой, Господи, ее душу.
Нырнув под ее руку, папаша Мелос исчез в коридоре. Прикрыв дверь, медсестра последовала за ним.
Сестра вернулась чуть позже и принесла поесть. Пока она прилаживала поднос у него на коленях, Мэннинг заметил на окне вазу с цветами и спросил, кто их принес.
– Мисс Мелос, – улыбнулась женщина. – Она каждый день ставит свежие.
Когда поднос забрали, Гарри остался один. Лучи утреннего солнца пронизывали комнату. Он погрузился в мысли об Анне. Все его чувства обострились как никогда в жизни. Вдыхая запах цветов, он вдруг понял, что его переполняет щемящая тоска по ней.
Дверь тихо скрипнула, и Мэннинг с надеждой обернулся. На пороге стоял Орлов в прекрасно сшитом темно-коричневом костюме из тонкой шерсти и в темных очках.
– Мистер Смит, я правильно понимаю?
Сергей усмехнулся, снял очки и присел на кровать.
– Моррисон придет через несколько минут. Он сейчас болтает с врачом. Как себя чувствуешь?
– Чувствую, что мне пора отсюда сматываться. Я знаю, ты поплыл за мной на глубину. Просто для информации: скажи, что произошло дальше?
– Я прикончил своего противника и отправился вслед за гобой. Ты истекал кровью, и мне это совсем не понравилось.
– Значит, ты опускался за мной все ниже и ниже?
Орлов кивнул:
– Я и прежде погружался на такую глубину, поэтому особенно не пострадал. Но нам пришлось подниматься слишком быстро. Вот откуда все беды.
– А Мария?
– Она сама выбрала свой путь. Когда я догнал тебя, она продолжала плыть вниз.
Стараясь выбросить из головы тяжелые воспоминания, Гарри попросил закурить. Сергей дал ему сигарету.
– А как сейчас развиваются события? – спросил Мэннинг после короткого молчания.
– Со мной-то? – Орлов рассмеялся. – Ситуация забавная. Официально я мертв. И это обстоятельство открывает передо мной ряд прекрасных возможностей.
– Например, остаться по эту сторону изгороди?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40