— Думаю, что да.
Этот разговор происходил в коридоре. В дальнем конце его Селби увидел грузную фигуру Дженингса.
— Не беспокойтесь, Дженингс. Я уже впустил доктора. Свет в порядке?
— Да, сэр. Вчера это вышло ужасно неудачно.
— Вы даже не можете себе представить, как это было неудачно, — сказал Селби.
— Вам телеграмма, сэр.
Селби стал читать.
— Это довольно серьезное известие для вас, мисс Гильдфорд. Слушайте: «Поверенные Джона Бромлея Треворса, известного под именем Джона Бромлея, возбудили дело о притязании на имущество Оскара Треворса. Они обращаются в суд с ходатайством о наложении запрета на переход состояния к мисс Гильдфорд. Джон Бромлей живет в Лондоне, 38, Сомерс-стрит, Сомерс-таун. Он заявляет, что он сын Оскара Треворса и готов представить доказательства».
Это сенсационное известие было встречено общим молчанием. Билль был совершенно ошеломлен. Гвенда почувствовала облегчение.
— Я рада, — сказала она.
— 38, Сомерс-стрит? — спросил хмурясь доктор. — Но ведь это одна из беднейших трущоб Лондона. Для вас это, должно быть, потрясение, мисс Гильдфорд?
— Если и потрясение, то приятное. Не знаю, буду ли я когда-нибудь зарабатывать хлеб пером, но я знаю, что одно из главных препятствий устранено.
На мгновение ее глаза встретились с глазами Билля, и доктор все понял.
— Это разрушает вашу гипотезу, Лоу, и вместе с тем дает мотив убийства Треворса. Вы раньше никогда не слыхали о Джоне Бромлее?
— Напротив, — сказал Селби, — с самого дня смерти Треворса я ждал, что Джон Бромлей выдвинет свои притязания, и я был бы крайне удивлен, если бы он этого не сделал.
— Вы его знаете? — удивленно спросила Норма. — Но никогда не говорили о нем.
— Ошибаетесь, — улыбнулся Селби. — Я много раз говорил о нем, но никогда не называл его по имени.
— Я ручаюсь, что Оскар Треворс никогда не был женат! — вырвалось у мистера Маллинга, когда он сообразил, что означает это известие для его подопечной.
— Кто может поручиться за это? — сказал Селби. — Этот человек утверждает, что может представить доказательства.
Для Гвенды Гильдфорд открылись новые перспективы. В одно мгновение она освободилась от власти Ужаса, тяготевшей над ней со дня приезда в Лондон.
Билль Джойнер разделял ее чувства, но решил настаивать на том, чтобы притязания Бромлея были доказаны законным путем.
На следующее утро мистер Маллинг отправился с девушками по магазинам, чтобы немного развлечь их. Билль воспользовался этим и пошел к Селби. В его конторе было накурено. Селби без пиджака усердно что-то писал.
— Селби, наверное, ты будешь недоволен, но я провел небольшое расследование.
— И ты, Брут, — сказал укоризненно Селби. — В этом деле столько добровольных сыщиков, что я начинаю беспокоиться. Что же ты узнал? Что-нибудь о Джоне Бромлее?
— Да. Вчера вечером я отправился к нему.
— И твой визит, конечно, имел успех?
— Ты прекрасно знаешь, что нет, Сель. Там никто никогда не видел этого Бромлея.
— Разве он там не живет? — с наивным видом спросил Селби.
— Он прожил там целый год в доме, который принадлежит некоему Локсу…
— Точнее Голди Локсу, — вставил Селби. — Если ты еще не узнал профессию, то могу сказать, что он профессиональный вор, дважды судимый. Вот почему ты ничего не узнал. Обитатели Сомерс-стрит, среди которых много преступников, не любят болтать о своих соседях.
— Значит, ты знал, что я там был?
— Я догадался, что ты пойдешь. Вчера вечером в твоих глазах была такая решимость, что я послал за тобой человека ради твоей же безопасности. Локс — вор, приятель Флита. Это он был ночью в комнате Гвенды и спас ее от большой неприятности.
Билль свистнул.
— Какой ты ловкий! — сказал он с восхищением. — Теперь понимаю… Локс из той шайки, которая пытается ограбить Гвенду!
— Не думаю. Локс — орудие в чужих руках.
— Но ведь Бромлей — жулик. Он такой же сын Треворса, как и я!
— Согласен. Но это дело Федерального суда. На твоем месте я бы не очень волновался из-за этого Бромлея.
— Разве ты не видел утренние газеты? Нью-йоркские газеты решительно заявляют, что доказательства будут предъявлены: Оскар Треворс тайно женился в Питсбурге двадцать три года тому назад. Нашли какую-то женщину, которая помнит его ребенка. Даже поверенные попечителей имущества Треворса не отрицают законности отвода. А я уверен, что это подлог! Мистер Маллинг сказал, что будет отстаивать в суде права Гвенды, хотя бы это стоило ему всего состояния, до последнего цента!
— Мой опыт говорит, что в судебных процессах дело редко доходит до последнего цента. Можно отстаивать дело до последней тысячи долларов, а центы обычно остаются на дорогу. Нет, Билль, ты напрасно волнуешься. Мы используем Джона Бромлея сколько нужно, а тогда поступим вот так! — Селби многозначительно щелкнул пальцами.
Билль ушел, нисколько не убежденный доводами Селби.
В тот же день Голди Локс явился по срочному вызову в «Трест Билдингс». Он нашел Флита в самом веселом настроении. Мэри и та улыбнулась ему! Голди был так поражен этой переменой, что даже забыл съязвить по этому поводу.
— Входите, Локс. Давненько я вас не видал. Хотите сигару? Что же, и много вы зарабатываете?
— Миллионы! — насмешливо ответил тот.
— Я говорил о вас с одним общим другом. Он говорит, что вы не так уж хорошо зарабатываете. Если человеку приходится сдавать комнаты, значит, дела его плохи. Кто такой ваш жилец? Я до сих пор не слышал о нем.
— Вы говорите о Бромлее? Странный субъект. Его присутствие почти не чувствуется в доме. Платит он аккуратно, а иметь небольшой подсобный доходец не мешает…
— Как давно он живет у вас?
— Он поселился в прошлом году в первый день Аскотских скачек.
— Сколько ему лет?
— Около двадцати двух. Он американец. У него есть друзья в Чикаго. Я видел, как он получал письма со штемпелем «Чикаго». Весь день проводит в комнате и никогда не выходит раньше полуночи. К рассвету обычно возвращается.
— А вы никогда не были днем в его комнате?
— Нет. Пока он там, он держит комнату на запоре. Два раза я слышал, как он двигался, слышал, как поет. Вот и все, что я о нем знаю.
— Я бы хотел взглянуть на его комнату. Вы получите за это сотенную.
— Это бесполезно, мистер Флит. В его комнату нельзя попасть, не взломав дверь. Странно, что он привлекает к себе такой интерес. Сегодня утром он спросил, сколько будет стоить, если он снимет весь дом. Я назвал такую сумму, что думал, она свалит его с ног. Но он с радостью ухватился. Жаль, что не назначил вдвое больше!
— Он снимет весь дом? А куда же вы денетесь?
— У меня есть друзья в деревне, вернее, родственники моей жены.
Полчаса Маркус засыпал Локса вопросами, так ничего и не добившись. Потом неожиданно спросил:
— Аль причастен к этому делу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43