Новое реле — не механический мозг, а нечто гораздо более полезное. Это средство изменения человеческого сознания. Оно не может выполнять деструктивных функций, потому что сама его природа созидательна. Его мощь не станет авторитарным судьей человечества, как вы, очевидно, считаете. Напротив, реле призвано охранять демократические ценности! Оно — всего лишь орудие объединения коллективного бессознательного людей, в котором любовь заменит ненависть.
Голос Мэнсфилда набирал силу, и доктору казалось, что он слышит раскаты грома.
— Новое проявление человеческого сознания стало огромным шагом вперед на долгом пути эволюции разума от мыслящего компонента материи. Этот компонент сопровождал постепенное рождение органической жизни и медленное возникновение индивидуального сознания. А теперь мы вышли на новый уровень созидания — и только тот, кто хоть чуть-чуть мистик в душе, способен увидеть, какие горизонты открылись человеку.
Мэнсфилд на секунду отвлекся от собственных размышлений и посмотрел на лежащего на холодном полу доктора.
— Вы больны, Форестер, и явно нуждаетесь в системе Айронсмита — как, впрочем, и большинство людей. Вся популяция нашего прежнего мира была тяжело больна. Причиной тому, как мне кажется, явилось стремительно развитие физики и новейшие технологии — они убивали нас словно размножающиеся с бешеной скоростью раковые клетки. Гуманоиды же избавили нас от этой болезни. Система Айронсмита — последнее достижение, благодаря которому мы можем излечивать даже таких нездоровых индивидов, как вы…
Старик внезапно замолчал и широко улыбнулся. Форестер с трудом повернул голову и увидел появившуюся возле высокой серебристой колонны фигуру Айронсмита. Математик посмотрел на доктора и весело произнес:
— Рут осталась на дежурстве. У нас все готово, Мэнсфилд! Можно, наконец, заняться нашим больным. Вы готовы, Форестер?
Глава тридцатая
Сидя возле старого танка, девочка тихо дрожала и огромными темными глазами смотрела на Форестера. Доктор не отвечал. Воспаленный мозг вяло реагировал на новую опасность, но Форестер отчетливо понимал, что дело проиграно. Он осужден, и Айронсмит пришел, чтобы стать его палачом. Ученый лежал на полу, глядя на белый цилиндр детонатора — такой близкий и такой недостижимый. Что ж, оставалось лишь молча ожидать своей участи.
До затуманенного сознания Форестера донесся тихий шепот Джейн Картер:
— Доктор Форестер! Я знаю, как вам помочь!
Девочка поднялась на ноги, и Форестер увидел, как она направилась к родомагнитному детонатору в прозрачном стеклянном ящике. Через несколько секунд она вернулась, неся в руках маленький тяжелый цилиндр. Окровавленные пальцы Форестера машинально сжали ключ безопасности. Он положил большой палец на кнопку запуска и хрипло крикнул ребенку:
— Спасибо, Джейн! Теперь спасайся!
Он подождал, пока девочка кивнет в ответ, и дрожащим пальцем нажал на кнопку, чтобы раз и навсегда спасти человечество от гуманоидов, избавить людей от контроля со стороны механического мозга. Вопреки доводам разума, Форестер не в силах был дольше терпеть издевательской правоты Айронсмита, видеть его розовое цветущее лицо. В последнюю секунду перед взрывом ненависть доктора была направлена не на гуманоидов, а на бывшего клерка Стармонтской обсерватории. Взрывная волна мгновенно уничтожила бы все вокруг в радиусе сорока ярдов — старый пыльный танк, металлический пол музея, его собственную бренную плоть и превратила все это в энергию, способную взорвать планету. Кнопка легко уходила вниз, и Форестер ощущал, что пружина вот-вот сожмется до предела.
Но что-то мешало ему нажать кнопку до конца.
Доктор в отчаянии тряхнул головой и поднял взгляд на своих врагов. Долгие речи Мэнсфилда не впечатлили его; он по-прежнему ненавидел Айронсмита и панически боялся созданной гуманоидами стройной и всемогущей системы. Сейчас в его руках находился единственный путь к спасению человечества. Тем не менее что-то мешало Форестеру довести начатое до конца.
В отчаянии он повернулся к Джейн:
— Не знаю почему, но я просто не могу сделать этого.
Осторожно, старясь ничего не перепутать, Форестер повернул ключи в обратном направлении и протянул цилиндр девочке.
— Отнеси его на место, пожалуйста.
Айронсмит подошел ближе и широко улыбнулся.
— Я могу сказать, почему вы не нажали кнопку. Вы не убили нас — даже когда мы предоставили вам такую возможность — потому что в действительности не хотели этого. Форестер, вы сами невольно поворачиваетесь от ненависти к любви.
Они предоставляли ему возможность убить себя! Неужели они предвидели будущее? Значит, его провал был предопределен, и лишь поэтому ему позволили взять в руки детонатор. Страшное разочарование овладело доктором, но в нем он отнюдь не ощущал никакой любви.
Не глядя на своих врагов, Форестер устало пробормотал:
— Действуйте. Теперь я готов.
Он отвернулся в сторону, чтобы не видеть безграничной доброты на лице Мэнсфилда и нестерпимой благожелательности Айронсмита. Силы покинули доктора, и он вновь прислонился к холодному металлу старого танка. Окровавленная голова слабо опустилась на плечо, на светло-серой пижаме расплывалось пятно крови. Форестер лежал, содрогаясь от боли и ужаса.
Через несколько секунд забвения доктор открыл глаза. Он вновь оказался в огромной спальне на вилле, построенной гуманоидами в Стармонте. Перемещение произошло так быстро, что он даже не сразу понял, почему это место ему знакомо. Форестер не ощущал никакого постороннего контроля над своим телом. Утратил он и чувство времени. Машинально переступив с больной ноги на здоровую, доктор поискал глазами Джейн Картер.
Деревенские пастухи и пастушки по-прежнему танцевали на стенных панелях, всем своим видом излучая веселье. Широкое восточное окно утратило прозрачность и было сейчас темно-зеленого цвета. Перед Форестером молча стоял гуманоид со стальными глазами. Джейн в комнате не было.
Подчиняясь первому бессознательному порыву, доктор отпрянул от жуткой машины. Внезапно отвращение перед гуманоидами сменилось чувством симпатии, восхищением совершенными линиями и блеском металлического тела машины. Доктор невольно улыбнулся, любуясь строгой красотой андроида. Форестера поразили изменения, произошедшие в его сознании, — он не испытывал больше неприязни к гуманоидам!
— Где Джейн Картер? Она уже в системе? — хрипло спросил он.
Доктор думал, что обретенные психофизические способности снова помогли ему спастись, а Джейн не успела вовремя телепортироваться. Ответ машины озадачил его:
— Мисс Картер нуждается в особом лечении. Пока мы занимались вами, ее поручили заботам платиновой системы мистера Айронсмита.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Голос Мэнсфилда набирал силу, и доктору казалось, что он слышит раскаты грома.
— Новое проявление человеческого сознания стало огромным шагом вперед на долгом пути эволюции разума от мыслящего компонента материи. Этот компонент сопровождал постепенное рождение органической жизни и медленное возникновение индивидуального сознания. А теперь мы вышли на новый уровень созидания — и только тот, кто хоть чуть-чуть мистик в душе, способен увидеть, какие горизонты открылись человеку.
Мэнсфилд на секунду отвлекся от собственных размышлений и посмотрел на лежащего на холодном полу доктора.
— Вы больны, Форестер, и явно нуждаетесь в системе Айронсмита — как, впрочем, и большинство людей. Вся популяция нашего прежнего мира была тяжело больна. Причиной тому, как мне кажется, явилось стремительно развитие физики и новейшие технологии — они убивали нас словно размножающиеся с бешеной скоростью раковые клетки. Гуманоиды же избавили нас от этой болезни. Система Айронсмита — последнее достижение, благодаря которому мы можем излечивать даже таких нездоровых индивидов, как вы…
Старик внезапно замолчал и широко улыбнулся. Форестер с трудом повернул голову и увидел появившуюся возле высокой серебристой колонны фигуру Айронсмита. Математик посмотрел на доктора и весело произнес:
— Рут осталась на дежурстве. У нас все готово, Мэнсфилд! Можно, наконец, заняться нашим больным. Вы готовы, Форестер?
Глава тридцатая
Сидя возле старого танка, девочка тихо дрожала и огромными темными глазами смотрела на Форестера. Доктор не отвечал. Воспаленный мозг вяло реагировал на новую опасность, но Форестер отчетливо понимал, что дело проиграно. Он осужден, и Айронсмит пришел, чтобы стать его палачом. Ученый лежал на полу, глядя на белый цилиндр детонатора — такой близкий и такой недостижимый. Что ж, оставалось лишь молча ожидать своей участи.
До затуманенного сознания Форестера донесся тихий шепот Джейн Картер:
— Доктор Форестер! Я знаю, как вам помочь!
Девочка поднялась на ноги, и Форестер увидел, как она направилась к родомагнитному детонатору в прозрачном стеклянном ящике. Через несколько секунд она вернулась, неся в руках маленький тяжелый цилиндр. Окровавленные пальцы Форестера машинально сжали ключ безопасности. Он положил большой палец на кнопку запуска и хрипло крикнул ребенку:
— Спасибо, Джейн! Теперь спасайся!
Он подождал, пока девочка кивнет в ответ, и дрожащим пальцем нажал на кнопку, чтобы раз и навсегда спасти человечество от гуманоидов, избавить людей от контроля со стороны механического мозга. Вопреки доводам разума, Форестер не в силах был дольше терпеть издевательской правоты Айронсмита, видеть его розовое цветущее лицо. В последнюю секунду перед взрывом ненависть доктора была направлена не на гуманоидов, а на бывшего клерка Стармонтской обсерватории. Взрывная волна мгновенно уничтожила бы все вокруг в радиусе сорока ярдов — старый пыльный танк, металлический пол музея, его собственную бренную плоть и превратила все это в энергию, способную взорвать планету. Кнопка легко уходила вниз, и Форестер ощущал, что пружина вот-вот сожмется до предела.
Но что-то мешало ему нажать кнопку до конца.
Доктор в отчаянии тряхнул головой и поднял взгляд на своих врагов. Долгие речи Мэнсфилда не впечатлили его; он по-прежнему ненавидел Айронсмита и панически боялся созданной гуманоидами стройной и всемогущей системы. Сейчас в его руках находился единственный путь к спасению человечества. Тем не менее что-то мешало Форестеру довести начатое до конца.
В отчаянии он повернулся к Джейн:
— Не знаю почему, но я просто не могу сделать этого.
Осторожно, старясь ничего не перепутать, Форестер повернул ключи в обратном направлении и протянул цилиндр девочке.
— Отнеси его на место, пожалуйста.
Айронсмит подошел ближе и широко улыбнулся.
— Я могу сказать, почему вы не нажали кнопку. Вы не убили нас — даже когда мы предоставили вам такую возможность — потому что в действительности не хотели этого. Форестер, вы сами невольно поворачиваетесь от ненависти к любви.
Они предоставляли ему возможность убить себя! Неужели они предвидели будущее? Значит, его провал был предопределен, и лишь поэтому ему позволили взять в руки детонатор. Страшное разочарование овладело доктором, но в нем он отнюдь не ощущал никакой любви.
Не глядя на своих врагов, Форестер устало пробормотал:
— Действуйте. Теперь я готов.
Он отвернулся в сторону, чтобы не видеть безграничной доброты на лице Мэнсфилда и нестерпимой благожелательности Айронсмита. Силы покинули доктора, и он вновь прислонился к холодному металлу старого танка. Окровавленная голова слабо опустилась на плечо, на светло-серой пижаме расплывалось пятно крови. Форестер лежал, содрогаясь от боли и ужаса.
Через несколько секунд забвения доктор открыл глаза. Он вновь оказался в огромной спальне на вилле, построенной гуманоидами в Стармонте. Перемещение произошло так быстро, что он даже не сразу понял, почему это место ему знакомо. Форестер не ощущал никакого постороннего контроля над своим телом. Утратил он и чувство времени. Машинально переступив с больной ноги на здоровую, доктор поискал глазами Джейн Картер.
Деревенские пастухи и пастушки по-прежнему танцевали на стенных панелях, всем своим видом излучая веселье. Широкое восточное окно утратило прозрачность и было сейчас темно-зеленого цвета. Перед Форестером молча стоял гуманоид со стальными глазами. Джейн в комнате не было.
Подчиняясь первому бессознательному порыву, доктор отпрянул от жуткой машины. Внезапно отвращение перед гуманоидами сменилось чувством симпатии, восхищением совершенными линиями и блеском металлического тела машины. Доктор невольно улыбнулся, любуясь строгой красотой андроида. Форестера поразили изменения, произошедшие в его сознании, — он не испытывал больше неприязни к гуманоидам!
— Где Джейн Картер? Она уже в системе? — хрипло спросил он.
Доктор думал, что обретенные психофизические способности снова помогли ему спастись, а Джейн не успела вовремя телепортироваться. Ответ машины озадачил его:
— Мисс Картер нуждается в особом лечении. Пока мы занимались вами, ее поручили заботам платиновой системы мистера Айронсмита.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66