Сэр Баярд, не глядя ни на кого, помешивал угла в камине, затем сказал:
– Наверное, пришло время выслушать Алфрика.
Брат с минуту переводил взгляд с отца на сэра Баярда и обратно. Начал он неуверенно – видимо, боялся, что вдруг скажет что-нибудь не то.
– В тот вечер, отец, я вышел из-за стола, так как время было уже позднее, и стал подниматься к себе…
– Ты это уже неоднократно говорил раньше, мой мальчик, – сказал отец и покраснел так, что даже его седая борода порозовела.
Сэр Баярд отошел от камина и сел в свое кресло. И в тот же миг будто бы облако закрыло солнце – в зале стало еще темнее. Нет, не облако – словно кто-то заглянул в окно, что выходит на восток. Кто-то подглядывает, шпионит?… Длилось это всего мгновение. Я взглянул на сэра Баярда – рыцарь сидел, слушая моего брата, и, казалось, ничего не заметил. А может быть, ничего и не было? Мне просто померещилось?
– …Около дверей вашей комнаты, сэр, я увидел Галена, а так как я хотел стать вашим оруженосцем, то решил защищать интересы своего рыцаря…
Но Баярд прервал его:
– Итак, Алфрик, брат казал вам, что за окном замка он увидел кого-то подозрительного – он почему-то решил, что это вор, который хочет украсть доспехи. А вы, Алфрик, были… не совсем трезвы, вам это все тоже показалось подозрительным, и вы открыли дверь в комнату…
– Да, да, я подумал, что вор – там. Конечно, я понимаю, что вором мог быть и сам Гален… – брат недобро усмехнулся.
Крестьяне и слуги зашептались. Отец покраснел еще больше, и, сев в кресло, сжал подлокотники с такой силой, что я услышал, как они затрещали. Бригельм склонился к отцу, он побледнел и был явно взволнован.
Сэр Баярд смотрел на меня с сочувствием.
А Алфрик продолжал:
– Да, я открыл дверь комнаты, а потом и дверцу шкафа по настоятельной просьбе Галена. Теперь я понимаю: всю вину за случившееся он хотел свалить на меня…
Я захныкал:
– Отец, отец, это неправда… Я сыграл хорошо: в голосе моем прозвучали и удивление, и обида, и раскаяние. Потупив глаза я пошел в дальний угол зала, где было почти совсем темно. И уже оттуда сказал сэру Баярду:
– Вы, сэр, наверное, верите моему брату. Ну да, конечно. Он ведь должен стать вашим оруженосцем. А он только и может, что разбивать головы слугам, точно орехи.
Сравнение мое было грубым и, конечно, неудачным, но я полагал, что таким образом смогу завоевать расположение к себе слуг и крестьян.
Я стоял в углу, около чадящего факела – дым ел мои глаза. И заплакать теперь было совсем не трудно. Роняя слезы, я посмотрел на собравшихся в зале. Человек в черном слегка улыбнулся. Сэр Баярд не сводил со своего пленника глаз.
– О, сэр, – сказал я с дрожью в голосе, – я уже и так наказан: я лишился отцовского расположения… – я всхлипнул.
– Я опозорил наш род до пятого колена…
Бригельм шагнул ко мне, мягко взял меня за руку:
– Гален, успокойся. Я уверен, что ты ни в чем не виноват. Я вырвал свою руку из рук брата и, всхлипывая, воскликнул:
– Нет, виноват! Я виноват не меньше, чем и Алфрик!…
– Да, вы, Гален Пасварден, виноваты! – с торжествующим видом возгласил человек в черном. – Вы – жадный и лживый мальчишка!
И – к моему неописуемому удивлению – он вынул из кармана мое фамильное кольцо.
Все застыли на месте. Чадивший рядом со мной факел погас. Я стоял, открыв рот. Мне показалось: тишина длятся целую вечность! Наконец, я смог жалко пролепетать:
– Откуда у него мое кольцо?! О, да это не мое кольцо! Это подделка!
Отец вскочил с кресла – так, что спавшие у его ног собаки в испуге, поджав хвосты, кинулись прочь.
– Молчать, Гален! – загремел на весь зал его голос. – А как он узнал твое имя?! Такое кольцо нельзя подделать!
– Я не знаю, – захныкал я. – Может быть он, когда воровал доспехи, украл и мое кольцо?…
Мои слова отец пропустил мимо ушей.
– А ну, покажи мне свою руку! – скомандовал он тоном, не терпящим возражений.
Я протянул ему свою дрожащую руку – руку, на которой не было фамильного кольца.
Лицо его помрачнело. Я забормотал:
– Но… но… – я ничего не мог придумать, но понимал, что молчание сейчас смерти подобно.
– Так, – сказал отец зловещим голосом. – А почему ты раньше не сказал, что у тебя украли фамильное кольцо?!
А я стоял как дурак и только растерянно повторял:
– Но… но…
– Ладно, Гален, – сказал отец уже тише и спокойнее. – Когда у сэра Баярда украли доспехи, ч подумал, что это сделал ты или твой брат, или вы оба вместе, или кто-то посторонний попросил вас украсть их. И я поклялся наказать вора и вас обоих. Но я знал, что если я один буду судить вас, это будет против законов соламнийских рыцарей. Посему я предоставляю право окончательного приговора сэру Баярду Брайтблэду.
Отец замолчал. Нас с братом – под конвоем – вывели из зала, но ни его, ни меня не отвели в темницу. Алфрику вообще разрешили ходить по всему замку, а меня заперли в библиотеке Гилеандоса. Наша камера была занята теперь другим пленником – человеком в черном.
Сидя в библиотеке среди книг и рукописей, среди реторт и пробирок, служивших Гилеандосу для алхимических опытов, я бросал кости – получилось 9 и 11. Знак крысы. Каменный туннель. Что это значит? Найти ответ мне не помогли и книги из библиотеки Гилеандоса. Судьба моя была мне не ясна.
Я просидел взаперти несколько часов. Вот колокол на башне пробил три… потом четыре… потом пять… Стемнело. Вечером за окном библиотеки послышался слабый крик сойки. Дважды я слышал в коридоре тяжелые шаги моего брата Алфрика – он подходил к двери и пытался открыть ее. Однако, к своему разочарованию и к моей радости, он, как ни старался, открыть дверь не смог. А после того, как у сэра Баярда были украдены доспехи, ключи от комнат у Алфрика отобрали.
На всякий случай мешочек с камешками незнакомца я спрятал как можно глубже в карман куртки.
От нечего делать, я прочитал книгу о том, как можно остановить свой рост, и еще одну – о взрывчатых веществах. Примерил несколько костюмов Гилеандоса, которые нашел в его библиотеке, смешал какие-то алхимические порошки. В конце концов, я залез на письменный стол Гилеандоса и заснул там среди бумаг и рукописей.
* * *
Проснулся я в полной темноте от тревожного чувства: я в комнате не один.
– К-к-кто здесь? – заикаясь, спросил я.
Мне никто не ответил. Но я услышал: кто-то снаружи стучится в окно библиотеки. Я зажег свечу и подошел к окну. На карнизе сидела птица. Голубка? А может быть, ворон? Птица стучала в стекло своими черными крыльями.
Я распахнул окно.
– Ты прилетела ко мне, пичужка?
Птица не пошевелилась. Да живая ли она вообще?
И вдруг птица медленно повернула ко мне голову и сказала голосом, который шел как бы из ниоткуда:
– К тебе, мальчишка.
Свеча выпала из моих рук. Я тотчас поднял ее и, обжигая пальцы, затушил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75